I feel lonely/I feel love

MARINA — Teen idle Я чувствую, как руки Маара прижимают меня к себе, пока я стою, уткнувшись в его плечо. Всё то, что произошло, кажется мне чем-то нереалистичным — просто не может быть такого. Однако, тепло тела парня и его запах напоминают мне об обратном. На моих плечах всё ещё его толстовка, а ветер пронизывает до костей. Нас будто связывает единая невидимая нить — я никак не могу отпрянуть, хотя это единственное, что мне нужно сделать. Маар мой друг. Что было в моем сознании, когда я отвечала ему, с легкостью поддаваясь? — Ты дурак, — бормочу я, чувствуя как толпы мурашек бегают по моей спине. Это всё от холода, я уверена. — Ага, — просто говорит он, не отрицая. Я убираю свои руки с его талии, делая шаг от него. Нам нельзя это делать. Хотя бы потому, чтобы насадить Драгоций, которая свято верит в нашу «любовь». — Здесь холодно, надо идти, — напоминаю я, и Маар смотрит в небо, поджав губы. — Сегодня будет ураган, — подмечает он, и я пожимаю плечами. Мне-то какая разница. Хотя… — Что насчет Фру? — С ним ничего не будет, это бывший пегас Тьмы, он способен выдержать хоть что, — парень пожимает плечами и начинает идти в сторону замка. Я следую за его большими шагами, слегка не успевая. Прямо сейчас он не ведет себя как мудак, и это единственное, что радует. Я стягиваю толстовку и быстрым шагом догоняю его и накидываю ткань на плечи. Он в майке, ему наверняка холодно. Маар оборачивается и смотрит на меня, поджав губы, но не переставая идти вперед. Он ничего не говорит, и я облегченно вздыхаю. Проходит несколько минут тишины, прежде чем я добираюсь в свою комнату. Мы не говорили всё это время, хотя особой напряженности не было. Что с нами стало? Почему всё это происходит именно со мной? Я, даже не переодеваясь, стону и падаю на кровать лицом. Без понятия, что делать. Для Маара, кажется, ничего не произошло, но я-то наверняка знаю, что буду убиваться. Отстойно, но такая жизнь. Тем ни менее я переворачиваюсь на спину и скрещиваю руки в замке, положив их на живот. Этот день, определенно, сложный.

***

Я пролежала где-то час, а потом решила посетить одно из моих любимых мест в этом замке — мою башню. Обычно именно там я могла остаться наедине с собой. Когда я, зябко поежившись, выхожу за пределы своей комнаты, на улице во всю светит солнце, словно и не было того ужаснейшего ветра. Урагана нет. И ладно, потому что я переживала за Фру. Интересно, как он там? Я не приходила к нему с тех пор, как тот демон оказался на поле. Мне даже как-то страшно теперь. В конце концов, я одна не справлюсь. На перилах, которые огородили башню, не давая мне сделать к краю больше, чем два шага, появились не так давно. Насколько мне известно, ни в одной башне таких нет, поэтому сначала было стремно. Я подхожу к ограде, смотря вниз. Некоторые люди тренировались, некоторые гуляли по площади замка. Я увидела вдали пару. Они стояли в поле подсолнухов и о чем-то разговаривали. Рядом с ними сновали пегасы, весело ржали и щипали траву. Я поежилась, вспомнив, что именно произошло на том поле. Что, если в замке не один демон? Этого-то я и боюсь. Тем не менее, я вдыхала воздух полной грудью. Мне надо освежиться. Простояла я в башне минут пять, а потом, когда решила закругляться, развернулась, но в последний момент мой взгляд зацепился за белый клочок бумаги, прилепленный к перилам. И как я его с самого начала не заметила? Схватив небольшую бумажку, согнутую вдвое, я развернула её и нахмурилась. Это записка, но от кого? «Он не тот, за кого себя выдает. Будь осторожна». Я топнула ногой. Кто-то видел нас, это однозначно про Маара, но то, что мы не остались незамеченными раздражает меньше, как-то, что этот кто-то решил сыграть таинственного человека, пишущего таинственные слова. «Я знаю твой секрет». «Будь осторожна». «Он не простой парень». Мне надо срочно узнать, кто же всё-таки этот Маар.

***

— Итак, ты должна быть полностью сконцентрирована, — Марк шагает со мной в одну ногу, ведя в тренировочный зал, только уже в самом зале. Вау, такой что, существует? — Никакой агрессии, понятно? Просто будь спокойна. — Но… — я осекаюсь. Маар наоборот говорил ещё тогда, когда я согласилась на тренировку с Мариной, что мне надо дать себя разозлить. Ничего не понимаю. — Почему никакой агрессии? — Тебе надо научиться быть спокойной, я дам тебе некоторые уроки йоги, очень помогает, — парень смеется, показывая ямочки на обоих щеках. — Я учил Захарру, но ты же её знаешь. — Это точно, — я смеюсь в ответ. Мы идем по широкому коридору, который освещает дневной свет из окон. На них висит белый тюль, а под ногами красная дорожка, словно я какая-то Леди Гага. При этом на стене висят факелы, но мне уже объяснили, что они работают на электричестве, которое бесконечно, и в этом замешана магия. Как бы она упростила жизнь на Остале. — Вернемся к спокойствию. Именно оно излучает самую мощнейшую энергетику, способную даже напугать мелкого демона. — Мелкого? — я раскрываю глаза. Есть еще и крупные? — Тебе разве не говорили? — парень хмурится, а потом убирает челку назад, одним движением руки разбивая мне и так хрупкое сердце. Я качаю головой. Странно, не так ли? — Это довольно странно… но раз ты не знаешь… Демоны бывают крупные, зачастую это те, кто сами продали душу Тьме, а бывают мелкие. Это те люди… поправочка, бывшие люди, которых убили и превознесли в жертву. Мелкие, они… чем-то похожи на людей, так же ходят, и… — Что насчет Тривей? — перебиваю я. — Они не выглядят как демоны. — Откуда ты… — Я видела в книгах. Ладони потеют. Этот парень не должен узнать, что я знаю, о чем он говорит. — О-о-о, — тянет Марк и улыбается. — Тебе интересно это всё? — Теперь это часть моей жизни, — пожимаю плечами, отводя взгляд. — В этом плане объяснить довольно сложно, но… в общем, скажу простым языком. Даже в зле есть свое добро. — Чего? — Смотри. Сестры же не ради зла душу продали. Они хотели спасти сестру, это и положило начало человекоподобным демонам. То есть, боги не могут спасти души, но зато они облегчают им жизнь. — Ага, и подвергают опасности жизни своих детей, — невесело усмехаюсь я. — Они же тогда могут смешаться с толпой. — Как и в любой другой мифологии, богов не волнует наши жизни, им нередко бывает наплевать. — Наплевать? Ты что, смеешься что ли? Пусть потом не удивляются, что этому богу воды никто не поклоняется. — Эй, аккуратнее со словами, — смеется Марк, а потом останавливается перед большими воротами, которые, как видимо, ведут в этот тренировочный зал. — На этом нам надо прекратить этот разговор. Помни про спокойствие, я не хочу быть ответственным за то, что ты разнесешь этот замок. Мы, наследники, такие.