Лёд и сталь 3. Эхо прошлого

Глава 1 Червь мчался по бесчисленным ходам брошенного Озириса, быстро пересекая мёртвые районы и ныряя в тоннели, появляющиеся на его пути, сопровождаемый сухим шелестом и скрежетом его плотной шкуры о бетонные стены. Шестьдесят пар цепких и острых ног-крючков, расположенных тремя полосками вдоль тучного тела цеплялись за бетон, позволяя Червю двигаться невероятно быстро. Он мог без труда догнать и перегнать и флаер, и даже скоростной гравимобиль. Двадцать главных ног на брюхе давали ему возможность легко пересекать открытое пространство, сорок вспомогательных, тянувшихся чуть выше боков, подключались, когда он попадал в бетонную трубу тоннеля. Убежать от Червя не мог никто. Если он присматривал себе добычу, то какой бы прыткой она ни была, рано или поздно ей суждено было увидеть перед собой трёхлистник мерцающих во тьме фосфорных «глаз» и распахивающиеся челюсти, а за ними испанский воротник зубастой глотки... Где-то далеко послышались человеческие голоса. Червь остановился и замер, прислушиваясь к ним. В этих местах почти никто не бывал, и он даже не надеялся встретить тут еду. Челюсти, дробящие кости как сахар, клацнули, на пол закапала слюна. Червь снова прислушался к доносящимся голосам, но потом неохотно развернулся и поспешил в противоположную сторону. Этим ещё можно было позволить немного пожить. Его ждала другая добыча. * * * - Как ты меня достал… - Это взаимно. - Чтобы я ещё когда-то тебе доверился… - Не нравится, разворачивайся и шуруй обратно! - Я бы с радостью, Крэш, только если ты подскажешь, как добраться назад! Ты же нас завёл непонятно куда! - Заткнись, а? - Сам заткнись. Это был самый приятный разговор за последние двое суток. Они ссорились из-за любой мелочи или без неё, подолгу молчали, а потом срывались снова. И так бесконечно, до хрипоты и севших голосов. Сначала всё было весьма радужно. Особенно по сравнению с их предыдущими блужданиями. Крэш уверенно вёл их по неширокому тоннелю, привычно ориентируясь в полной темноте, погони не наблюдалось, а припасенные консервы легко утоляли их голод и даже частично, жажду. Дешёвая, но сытная еда – сплошные ароматизаторы да заменители, но она не давала замерзнуть в переходах и помогала восстановить силы. К концу второго дня пути они наконец вышли в брошенные районы и заночевали в каком-то приземистом домишке, во времена расцвета Озириса бывшем чуть ли не сараем. Нейтан, конечно, кривился, но в душной тесноте было намного теплее, чем снаружи. А вот на третий день пути неприятности начали постепенно возвращаться. После часа ходьбы город внезапно оборвался и вместо замусоренного, но вполне пригодного для передвижения дорожного покрытия под ногами оказалась каменно-бетонная пашня. - Не понял, - Крэш напрасно щурил глаза, пытаясь разглядеть в темноте очертания города, но видел только груды каменного мусора. – А город где? - Тебе виднее, - пробурчал Нейтан у него за спиной, который на третьем же шаге по искорёженной дороге больно подвернул ногу и теперь яростно тёр щиколотку. – Ты нас ведёшь, а не я… - Ладно, плевать. Я тут не был, правда, но разберёмся… Нам бы до тоннеля дотопать бокового, а остальное уже не важно. Спотыкаясь и тщательно обшаривая каждый сантиметр, они продолжили путь дальше, основываясь только на внутреннем компасе Крэша. Всё чаще Нейтану приходилось хвататься за жилетку бойца, чтобы не ухнуть в какой-то разлом, коварно возникший под ногами. Эмпат, для которого путь стал ещё сложнее, падал, царапался и ещё постепенно раздражался от собственной беспомощности. Незамолкавший ранее Крэш угрюмо молчал, непонятно как ориентируясь во мраке на бескрайней пустоши. Они съели одну из оставшихся консерв, поделив её поровну, и не прогадали. Тоннель, к которому их таки вывел Крэш, оказался завален. - Что-то тут произошло… - Нейтан тупо смотрел в темноту перед собой, пока матерящийся Крэш обшаривал обломки рухнувшей стены, наглухо заблокировавшей проход. Окружающая пустота давила и угнетала хуже забывших о людях домов. – Вот тебе и результат… - Чего? Какой результат? - Крэш, ты не понял? – эмпат подавил вздох и поднял с пола мелкий острый камушек. - Вот это и есть твой город… Вот что за беда тут произошла только – не знаю. - Вот это город? И земля… - боец минуту помолчал, соображая и таращась себе под ноги, потом махнул рукой. – Ничего. Вдоль стены пойдем! Куда-то да выйдем. Нам просто надо сразу на восток свернуть, как выйдет. Умотанный, исцарапанный Нейтан, у которого болело уже всё, только понуро кивнул. Но и тут им не повезло. Расщелины и разломы голодными пастями торчавшие среди куч каменного крошева то и дело преграждали им путь, и даже рисковый Крэш не решился подходить близко к хрупким, осыпающимся краям. Они обходили, обходили, обходили и снова обходили, а потом спали посреди камней, прижавшись друг к другу в поисках тепла. Следующий день, четвёртый после побега, стал первым по-настоящему тяжёлым днём, полным постоянных склок и перебранок. Последняя консерва только подлила масла в огонь. Впереди снова были голод и неизвестность. Непростые по характеру, вместо того чтобы сплотиться в трудную минуту, они выплёскивали друг на друга накопившееся раздражение по поводу и без. Следующий день ничего хорошего не сулил. … Нейтан рассеянно хмыкнул, когда Крэш на его призыв заткнуться и правда замолчал. В другое время он бы этому просто порадовался, но сейчас так и подымало высказаться по этому поводу. Сделав над собой немалое усилие, он таки прикусил язык, призывая себя поберечь силы. Он устал, невероятно устал за эту тяжёлую неполную неделю, которая становилась всё хуже и хуже. Исцарапанные о камни пальцы болели, болели мышцы, раздражали грязная одежда и волосы. Нейтан по-прежнему не помнил своего прошлого, но был уверен, что не метался в грязи, холоде и темноте дни напролёт. Это ему подарил Крэш в полном объеме сразу после знакомства. А он так надеялся, что после пути от «Омеги» до Пыльного им больше не придется мучиться от голода и холода в темноте. Да и фонарика теперь у него не было. - Чего молчишь? – раздражённо отозвался из темноты Крэш, в полной мере демонстрируя своё плохое настроение. Он сам вымотался, и прилично. Даже у него был предел стойкости. - А тут есть с кем поговорить? - презрительно фыркнул Нейтан, уже не в силах сдержаться. Захрустели мелкие камушки. Зацокал замок пустого рюкзака, ударившись о металлические заклёпки на жилетке Крэша. Эмпат на короткий миг обратился к своему иному зрению и насладился зрелищем пылающих алых всполохов гнева. Это было невероятно глупо, но Нейтан не мог ничего с собой поделать. - Ты, видно, совсем страх потерял? Давно не прилетало? - Вовсе не припомню, чтобы прилетало. - Напомнить? - Ну попробуй! Взгляд Крэша не смогла скрыть даже темнота. Нейтан прямо чувствовал, как в нём выжигают дыры, и вопли здравого рассудка глушились прямо таки мазохистским желанием взбесить Крэша. Боец до хруста стиснул кулаки. Мышцы на руках вздулись буграми. - Нарываешься… - прошипел Крэш. - Да неужели… Его гнев был как опасная болячка – заразишься, просто стоя рядом. Нейтан понял, что и сам начинает злиться. Накопленное за дни раздражение вот-вот готовилось вырваться наружу. И не было тут ни правых, ни виноватых. Просто два практически чужих человека, совершенно разных во всём, кроме самолюбия и гордыни, слишком долго вынужденно находились бок о бок в непростых условиях. - Я нарываюсь? А разве не ты? – эмпат внезапно для себя начал говорить дальше, и голос его набирал силы и креп, наполняясь кипящим внутри гневом. – Я ничерта не знаю здесь, и мне приходится просто идти за тобой. Ты нас ведёшь, тупица, понимаешь? И куда ты нас заводишь? Мы сначала чуть не подохли от голода, потом нас чуть не убили, потому что кому-то захотелось повыпендриваться, а теперь снова… Ты хоть когда-нибудь соизволишь подумать своей тупой башкой, прежде чем что-то делать?! Или из неё давно выбили все мозги?.. Сильный толчок в грудь вышиб дыхание, и крошащаяся плита, на которой он стоял, ушла из-под ног. Нейтан пролетел метр по рассыпающимися под ним мелким камушкам, исцарапывая спину через куртку. Не успел он опомниться, как «металлическая» рука Крэша сгребла воротник его футболки. Затрещала ткань, лёгкого Нейтана дёрнуло вверх, как тряпичную куклу. - Да ты достал! – прорычал Крэш, тряхнув его ещё раз. - А то, что я там зарабатывал, чтоб нам было чего пожрать, ты не подумал?! Ноешь и ноешь, и всё тебе не нравится! Ты хоть что-то сделал вообще сам? - Спас тебя! – взорвался Нейтан, едва отойдя от падения, и вцепился в сильное запястье, пытаясь освободиться. Он еле-еле касался земли носками кроссовок. – И в «Омеге», и в поезде! - Без тебя бы разобрался с теми тремя! - Ну конечно… Да пристрелили бы, как бешеную шавку! Выплюнув это, эмпат уже почти почувствовал, как мощный удар разбивает челюсть на осколки. Крэш и правда замахнулся. Нейт не видел в темноте достаточно хорошо, но услышал, как он уже отвел руку для удара, и намертво вцепился в пальцы на воротнике. Дальше сработали инстинкты, с лихвой компенсирующие порой отсутствие памяти. Нейтан внезапно чётко увидел пульсирующий шар энергии Крэша и не задумываясь мысленно устремился к нему. Комок жизненной энергии съёжился от одного касания и Нейтан, опомнившись, резко сдал назад, боясь того, что может сейчас произойти. В тот миг, когда он коснулся шарика, сердце Крэша, до этого работающее как часы, судорожно сжалось. Боец задохнулся, почувствовав, как неизвестная сила стискивает его, проникнув через клетку рёбер, и как судорожно сжимаются лёгкие, не способные впустить в себя воздух. Немеющая рука вцепилась в горло Нейтана и ослабела в тот же миг, когда сердце снова покорно толкнуло кровь дальше по телу. В полной тишине они застыли на костях превратившегося в обломки и каменное крошево жилого района, оба бледные и одинаково напуганные тем, что едва не случилось. Мощи домов едва не стали их общей могилой. Их двоих. Смерть проплыла в миллиметре, ласково приобняв, и разочарованно ускользнула прочь, не получив добычу в облике бойца с сердечным приступом и эмпата со сломанной шеей. Они, уже привыкшие ко тьме, напряжённо смотрели друг другу в глаза и три удара сердца спустя одновременно отвернулись, чувствуя и стыд, и страх. Пусть у каждого из них были свои причины, кое в чём они сходились. Не сдержались. Позволили взять эмоциям верх и едва не накликали беду. Крэш со свистом вытолкнул воздух из груди, повёл плечами, сбрасывая неловкость, и не спеша побрёл дальше, старательно выбирая путь среди руин. Нейтан потоптался, послушал, как скрипят и сыпятся камушки под тяжёлыми шагами бойца и двинулся следом, держа дистанцию. Как бы то ни было, а торчать на одном месте было сущим самоубийством.