***
Когда в дверь постучали, Светло сидел за компьютерным столом и смотрел фильм. Изредка посмеивался и прихлёбывал тёплое какао из любимой кружки. Открывать не хотелось. Настроения и так не было, а тут ещё кто-то решил его навестить. Сам он никого не ждал, а Славка бы позвонил заранее, поэтому, почесав в затылке, он прибавил звук в наушниках и продолжил залипать в экран. Постучатся да уйдут. Поди, волонтёры какие или рекламщики со своими тупыми акциями от «Санлайт». Но за порогом, выдавливая дверной звонок, видимо, стоял кто-то очень настойчивый. — Да кому, блять, там что надо! — возмущённо пробурчал Ванечка и, нехотя стянув с себя наушники, всё же поднялся и направился в прихожую. Распахнув дверь, он почему-то даже не удивился, увидев Евстигнеева. В зубах зажата сигарета, наперевес тяжелая сумка на плече, взгляд уставший, вымотанный. — Ты чё опять пришёл? — задал резонный вопрос Светло. Рудбой молча затянулся и, выбросив бычок куда-то в угол, сделал шаг, чтобы войти, но Ванечка явно был против. Он попытался захлопнуть дверь, но Евстигнеев бесцеремонно откинул её рукой в сторону и, ухватив его за воротник футболки, притянул к себе. Когда их губы соприкоснулись, Светло обмяк, обхватив его шею ладонями. Он и опомниться не успел, как его ноги уже сомкнулись на талии Евстигнеева, а тот тащил его в комнату на диван. — Зачем ты издеваешься надо мной? — прошептал Светло на ухо Рудбою. Ваня снова ничего не ответил, сжав его ягодицы с такой силой, что скорее всего остались синяки. Ванечка из раза в раз пытался понять, зачем он всё это делает, если даже говорить с ним не желает, поэтому, наконец собравшись с силами, Светло оттолкнул Ваню и поднялся с дивана. — Убирайся. Рудбой ухмыльнулся, глядя в карие глаза. Да ещё так нагло, что у Ванечки дыхание перехватило. — Ты думаешь, я шучу? Пошёл нахуй отсюда! — сквозь зубы процедил Светло, избегая зрительного контакта. Евстигнеев неспешно поднялся и молча направился в прихожую. Поравнявшись с Ванечкой, он остановился, напоследок окинул его взглядом. Попытался коснуться, но Светло знал, чем это может закончиться, поэтому резко одёрнул плечо. Ванечка слышал, как Рудбой обувается и берёт сумку. Слышал, как захлопнулась дверь, и только после этого, выйдя в прихожую, поспешно закрыл её на замок, а затем, прислонившись спиной, сполз по ней на пол. Сил не было никаких, ни моральных, ни физических, только плакать хотелось, но он этого, конечно же, делать не собирался. Слишком много чести.***
— Ваше имя? — спросила девушка, стоящая за кассой Старбакса. — Ванечка. Бросив на него заинтересованный взгляд, девчонка улыбнулась и сделала пометку на стаканчике. — Ваше имя? — Рудбой. И я заплачу вон за того красивого педика, — раздался знакомый голос позади. Светло аж передёрнуло. Резко повернув голову в сторону соседней кассы, он встретился глазами с Евстигнеевым. — Пошёл ты, — сощурившись, ответил Ванечка. Евстигнеев осмотрелся, убедившись, что на них никто не смотрит, медленно приблизился к нему почти вплотную и приложил карту к терминалу, всё-таки оплатив его кофе. Уловив запах его парфюма, Светло почувствовал, как внутри всё сжалось. Захотелось убежать подальше отсюда и не оглядываться, да только вот он прекрасно понимал, что себя не обманешь. Ванечка хмурился, глядя на Рудбоя снизу вверх, и ненавидел себя за эту двухметровую татуированную слабость. — Не скучаешь? Светло ничего не ответил. «Ты молчал, теперь я помолчу», — подумал он, считая эту позицию единственно верной в данной ситуации. Евстигнеев улыбнулся, коснувшись его щеки, и добавил: — А я скучаю. — Кофе для Ванечки и Рудбоя! — выкрикнула девушка, поставив на поднос два стакана. Взяв один из них, Ваня провёл второй рукой по тёмной густой шевелюре, поправив отросшую чёлку на левую сторону. Светло фыркнул и демонстративно отвернулся. — Не злись, тебе не идёт, — сказал Евстигнеев, натянул козырёк кепки почти до носа и, развернувшись, растворился в толпе посетителей торгового центра.***
— Слав, я не хочу идти на баттл. — Ванечка, ну пожалуйста! Мне нужна твоя поддержка! — канючил Карелин как маленький ребёнок, что выпрашивает у мамы шоколадку. — Ты хочешь оставить меня этой карлице лысой на растерзание, да? Светло исподлобья глянул на друга. — Дядь, ты вот сейчас серьёзно? — Абсолютно. — Блять, ладно, хуй с тобой. Поехали. Светло нехотя поднялся с дивана и отправился в душ. Когда их такси подъехало к «Опере», Ванечка не мешкая сразу зашёл внутрь, не давая Карелину даже покурить. Он был не уверен, но предположить, что Евстигнеев скорее всего тоже там будет, труда не составляло, поэтому хотелось забиться как можно дальше, куда-нибудь в уголок у бара, чтобы его никто не видел, а потом быстренько свалить. Зал постепенно заполнялся людьми. Операторы выставляли свет, настраивали звук. Суетились, вешая на Славу петличку, и нервно перешёптывались в ожидании Фёдорова. Карелин настоял на том, чтобы Светло всё-таки стоял за ним в первом ряду, с чем он очень долго препирался, но в итоге сдался под напором щенячьего Славкиного взгляда. И как же, офигеть, неожиданно было увидеть и Рудбоя за Мироном в первых рядах. Из-за опущенных на глаза очков было непонятно, куда именно он смотрит, но у Ванечки создавалось чёткое ощущение, что тот просверливает его взглядом насквозь. — Фаллэн не в счёт! Ванечка встрепенулся, услышав своё прозвище. На нервяках он даже не заметил, как допил уже третий стакан пива. Периодически проваливаясь в собственные мысли, он украдкой поглядывал на стоящего напротив Евстигнеева в надежде на то, что тот до сих пор этого не заметил. Когда объявили результаты и толпа двинулась к выходу, Светло вцепился в толстовку Карелина, направляясь вслед за ним, но в какой-то момент почувствовал, как кто-то приобнял его сзади. — Ванечка, притормози, — прошептал ему на ухо Рудбой и, обхватив его за плечи, оттащил в сторону от потока людей в какой-то тёмный закуток. — Что ты хочешь? — спросил Светло, стянув с себя кепку — в помещении было слишком жарко. Евстигнеев молча смотрел на него пару секунд, а затем подошёл вплотную, обхватив за шею ладонью. Горячая колючая щека соприкоснулась с Ванечкиной. — Ну не надо… — нехотя отстраняясь, сказал Светло, чувствуя, как Рудбой закусывает мочку его уха. — Я соскучился по тебе… — прошептал Ваня. Его рука скользнула под белое худи, а у Ванечки в этот момент коленки подкосились и желание сопротивляться куда-то испарилось в одночасье. — Я в машине подожду, — коротко бросил Евстигнеев и направился к выходу. — Фаллен! — выкрикнули Слава с Замаем где-то позади. — Меня довезут! — ответил Ванечка перед тем, как скрыться за углом и сесть в автомобиль, за рулём которого сидел Рудбой. Целоваться в машине не очень удобно, но это сейчас волновало меньше всего. Переплетая свой язык с чужим, Ванечка ёрзал от нетерпения, податливо ластился, подставляясь под сильные Ванины руки, что скользили по телу и гладили везде, где только можно было и нельзя. В какой-то момент оба поняли, что терпеть уже сил нет, поэтому Евстигнеев завёл мотор и машина плавно тронулась с места. Сложно подниматься по лестнице, если вы останавливаетесь через каждую ступеньку, чтобы в очередной раз поцеловаться. Ваня шепчет что-то непристойное на ухо, а у двери, пока Светло пытается открыть замок, и вовсе рукой под бельё лезет. — Ванечка, ты у меня такой хороший… — шепчет Евстигнеев, толкаясь в него всё глубже и глубже. Светло сдавленно стонет, чувствуя, как Ваня прикусывает тонкую кожу на рёбрах. Прогибается в пояснице, заметно ощущая смену ритма. Евстигнеев начинает двигаться быстрее, ласкает Ванечкин член, соблюдая важное негласное правило в их постели — заканчивать только вместе. В тишине чиркнула зажигалка. — Ну зачем ты опять в кровати куришь? — А кто мне запретит? И правда — кто? Едва ли Светло готов прямо сейчас сходу выпустить его из своих объятий. Евстигнеев затягивался, медленно выдыхая сладковатый дым с запахом персика. Не сказать, что Светло любил запах табака, но порой это единственное, что напоминало о Рудбое. Ванечка практически не дышал, почему-то с опаской ожидая, что Евстигнеев встанет и начнёт собираться. Поэтому, когда он всё же выскользнул из-под его головы и, поднявшись, вышел из комнаты, у Светло внутри всё заклокотало. Снова? Он опять его просто трахнул и сейчас уйдёт? Когда смолк шум воды в душе, Ванечка затаился, боясь даже вдох сделать. Евстигнеев наконец-то вернулся в комнату и начал собирать вещи с пола. К глазам тут же подступили слёзы. Светло уже открыл было рот, чтобы что-то съязвить, но в этот момент Ваня бросил всё на кресло, стоящее в дальнем углу, и подошёл к кровати. — Двигайся. Ваня непонимающе смотрел на него снизу вверх. — Ты так и будешь на мою ширинку смотреть? Светло встрепенулся и перебрался на свою половину дивана. Евстигнеев улёгся рядом, сгрёб его в охапку и, кажется, почти сразу уснул. Он впервые остался за эти полгода, что они знакомы.