1
Можно было бы сказать, что ничего не предвещало. Так же обычно говорят? Все самые тупые и странные вещи начинаются с «ничего не предвещало». Проблема Георгия состояла в том, что все как раз предвещало и в какой-то момент пошло не по плану, а по пизде. Плана, впрочем, тоже не было. Как и мозгов. И у него тоже. — Я этого не сделаю, — твердо сказал Джикия, откидывая геймпад на диван. Он встопорщил бороду и угрюмо посмотрел в стену над телевизором. По его лицу ходили зеленоватые тени, и всем своим видом он демонстрировал суровую непокорность. — Нет. — Сделаешь, — насмешливо и нараспев протянул Джанчик и похлопал его по плечу. — Все сделаешь. Уговор дороже денег, а на деньги ты сам отказался играть. — Да потому что проигрываю постоянно! — воскликнул Георгий и всплеснул руками. Левая его ладонь пролетела в сантиметре от лица Джанчика. — А на что ты надеялся тогда? — спросил Джано. По его самодовольной физиономии явно было видно, что жалеть и сочувствовать другу он не собирался. — На банальное прокукарекать десять раз под столом, например? — Я просто предложил более продвинутый путь стать петухом. Завязалась потасовка. Джикия закатал вырывающегося и задыхающегося от смеха Джано в ковер и сел сверху. Самедов, наблюдавший за ними, только приподнял ноги от пола, чтобы его не задела их нездоровая суета. В такие моменты он чувствовал себя нянькой в детском саду, но история грозила получить продолжение, и ему в кои-то веки стало действительно интересно. Поэтому он не вмешивался. Джикия пару раз слегка надавил Джано на живот через ковер. — Меняй желание, — сказал он угрожающе. — Ни за что. — Меняй. — Не буду. Слезь с меня, бычара! Они пару секунд смотрели друг другу в глаза. Напряжение звенело в третьей октаве. Саша решил подлить масла в огонь. — Джи, ты же дал слово. Не мужик, что ли? Нарушишь обещание, данное брату? Джано согласно пискнул и снова задергался в своем коверном коконе. Джикия резко обернулся к Самедову и воскликнул: — И ты туда же! Саша подвигал бровями и усмехнулся. Джано выбрался из ковра и теперь растирал обожженный жестким ворсом локоть. Георгий растянулся на полу. Играть в Фифу с Джанчиком было своеобразной традицией. В какой-то момент, чтобы добавить духа соревновательности, они стали играть на небольшие суммы, но и это быстро наскучило. Джикия, делая перевод с приложения на карту Джано, предложил сыграть на желание. Денег ему было не то чтоб жалко, но как-то обидно становилось. Десять минут позора погоды бы не сделали, да и веселее бы пошло дело (все же иногда Саша тоже подключался к игре и тоже проигрывал), но вот такой подставы от пацанов он, конечно, не ждал. — Серьезно, да? Это же не шутки уже, — обреченно сказал он, глядя на Самедова и мысленно взывая к его благоразумности. — Вы чего добиваетесь? Саша пожал плечами и взялся за геймпад. Джано сладко пропел с другой стороны: — Веселья, брат, веселья. — Ты как это себе представил, а? — снова стал раздражаться Георгий, приподнимаясь на локтях. Джано сиял начищенной монеткой, светился энтузиазмом и так и просил кулаком в зубы. — Зайдешь в Тиндер, посмахиваешь, — он хихикнул. — Посмахиваешь мужиков. Глядишь, кто-то и откликнется, а там дело за малым. — С дуба рухнул? Какой в жопу Тиндер? — Ну, в жопу тебя никто и не просит… — Ты договоришься сейчас, — рявкнул Джикия, но потом чуть подуспокоился. — У меня в Тиндере фотка моя стоит. Я что, должен ебальником светить? Чтобы это потом на всю страну разнеслось, не дай бог? Все трое задумались. Какой-то резон во всем этом был. Все-таки медийная личность игрока московского «Спартака» и сборной могла получить не самую приятную огласку. Самую неприятную, если быть честным. Там бы потом набежало любителей эксклюзива, и от журналистов только ссаными трусами бы пришлось отмахиваться и каждому столбу объяснять, что все это глупый проигранный спор. Георгий еще лелеял надежду, что все обойдется, но Джанчик вдруг снова повеселел. — Гугли! Сайты гей-знакомств! — Ты ебанулся? — Давай-давай. Не разводи слюни. Ну, ничего, блядь, не предвещало.2
— Может этот? — Хуйня. — Тогда вот этот. — Тоже хуйня. — Слушай, мы тут тебе жену выбираем, что ли? — Я не собираюсь сосаться с первым попавшимся мужиком. — Ты полчаса назад уверял, что вообще не подписывался. И где мы теперь? — Захлопнись! Это вообще все твоя идея. Может, это у тебя комплексы? Может, это тебе надо кого-нибудь подыскать? А то мы быстро, это мы мигом. Да, Сань? — Я только смотрю. Даже не лезьте ко мне. Нагугленное и скачанное приложение (платное!) высвечивало претендентов. Георгий пролистывал страницы, не задерживаясь взглядом на фотках лощеных красавчиков, худеньких парнишек с оленьими глазами, откровенных извращенцев в ярких тряпках. Господи, чем он занимается, думал Джикия, раз за разом смахивая неподходящие экземпляры. Кого вообще можно было бы счесть подходящим? Он уже несколько раз проклял Джано и его шуточки, пару раз послал его на хуй, один раз психанул и ебнул телефон об пол, и теперь экран пересекала длинная тонкая трещина. Настроение окончательно ухнуло ниже ватерлинии и так и осталось полоскаться где-то на дне. А перед глазами все мелькали и мелькали мужские лица разной степени привлекательности. Палец уже устал, дрожал над экраном, сводило судорогой запястье. Георгий откровенно заебался. Джанчик веселился за его спиной, шумно дышал в ухо и то и дело лез своими культяпками к экрану. Хорошо хоть Самедов не вмешивался, так, тихо потешался где-то в кресле. Вот, опять взгляд дерзкой комнатной рыси, прикушенная нижняя губа, шортики, держащиеся на одном честном слове, и косая линия мышц, уходящая куда-то за кромку этих недотрусов. Джикию замутило. Он снова перелистнул страничку. Джано продолжал пыхтеть позади. — Ты заебал! — вдруг сказал он, и телефон выскользнул из пальцев Георгия. — Сейчас-сейчас… О, вот этот. А то мы тут на неделю застрянем. — Нет! — крикнул Джикия, но было уже поздно. Он даже почувствовал, как краска окончательно схлынула с его лица, оставив его сереть пепельным изваянием, памятником грусти и отчаянию, с вытянутой в мольбе рукой с растопыренной пятерней. — Стой! — Его зовут Рома, и он в сети, — мерзко хихикнул Джанчик и открыл чат. — С-сука, — беспомощно выдохнул Джикия: он видел, как Джанчик ставит сердечко-лайк на профиль и что-то быстро набирает в чатике. — И кто ты после этого? Телефон вернулся на родину. В облачке висело сообщение от его имени: «Привет, не против познакомиться, красавчик?». Схлынувшая с лица кровь вернулась обратно, и Джикия побагровел от слепой ярости. Это было немного слишком. Джано взвизгнул и скатился с дивана, уворачиваясь от подушки. Георгий вернул себе самообладание и открыл фото профиля. Боже, вот же недоразумение. Парнишка, по виду его ровесник, с широкой белозубой улыбкой, пялился в объектив. Шорты нежно-розового цвета и пучок на голове Джикию окончательно деморализовали. Он провыл что-то печальное и хотел было снова запустить подушкой в Джанчика, покинувшего укрытие за Сашей, но чат ожил. Несколько секунд нервного ожидания прошли в тишине, а потом всплыло ответное сообщение. Roman: «Привет)» Скобка. Он прислал скобку. Какой ужас. Только сейчас Георгий понял, что руки у него подрагивают от напряжения. Хотелось побиться головой о стену. Или побить головой о стену Джанчика, который уже заглядывал через его плечо и подло ухмылялся. — Ну, чего молчишь. Пиши. — Не буду, — угрюмо ответил Джикия. — Пиши давай, — возмутился Джано и боднул его лбом в затылок. Чат снова ожил. Roman: «Чего молчишь?» Георгий собрал все свое мужество в кулак, внутренне содрогнулся, но все же ответил. Jorah: «Отвлекли. Хотел познакомиться» Roman: «Эм. Я уже понял)» Снова эта сраная скобка. По виску потекла капля пота, стекла на щеку и затерялась где-то в джунглях бороды. Джанчик притих и только нависал над душой. Jorah: «Я не особо люблю переписки. Может, встретимся где-нибудь?» Все. Рубикон был пройден, гордость немного пошатнулась, но устояла. Георгий сделал глубокий вдох, затем выпустил воздух из легких, так, чтобы до синих кругов перед глазами от кислородного голодания, и моргнул, сбивая с себя оцепенение. Пальцы немного ныли: так сильно он сжимал корпус несчастного телефона. Роман замолчал. Где-то в душе Джикия обрадовался — спугнул! Он его спугнул! Может, теперь и Джано отвалит? Это могло бы стать катастрофой, и похоже кто-то наверху его миловал. Спасибо тебе, Господи, кто бы ты ни был, вознес хвалу Георгий, но чат снова ожил, и только что зародившаяся надежда умерла в конвульсиях. Roman: «Не быстро? Может, надо пообщаться, чтобы понять, нужно нам это или нет? У тебя даже профиль без фотки. Как я пойму, что ты не придурок какой-то?» Придурок, самый настоящий придурок. Стал им, когда согласился играть с Джано в эту ебучую Фифу. Или нет, раньше: когда назвал его другом. Что, как, зачем, почему? Это все его вопросы. Ответов не было. Роман продолжал что-то печатать. Руки у Джикии дрожали. Джано тихо попискивал от удовольствия. Саша наблюдал. Суки. Roman: «Может, расскажешь о себе пару фактов? Сколько тебе лет, чем ты занимаешься, и все такое. Можешь еще фотку скинуть. Здесь безопасно, протоколы все удаляют» Jorah: «Мне 25, я профессиональный спортсмен и не придурок. Фотку скидывать не буду, извини» Roman: «Спортсмен? Известный?» Jorah: «Какая разница?» Roman: «В принципе, никакой. Ладно. Если хочешь встретиться, встретимся» Роман скинул время и адрес. И все. Так просто? Безбашенный тип. Джикия все еще сидел, рассматривая погасший значок онлайна и не видя перед собой больше ничего. О стенки черепа билась паническая мысль, которую он озвучил, немного совладав с голосом: — У меня, кажется, свидание. С мужиком. — Вышло хрипло и чужеродно. — Поздравляю, — сердечно произнес Саша, а Джанчик потряс обессиленно повисшую руку Георгия. — Какие же вы все-таки твари…3
В Москве стояла невероятная жара, и даже в вечерних сумерках она не исчезла. Вечер не принес прохлады, не погладил ласковым ветерком по голове, и только сильнее затягивал удавку духоты вокруг шеи. По загривку стекла капля пота. Лоб под кепкой чесался. Джикию потряхивало. Он уже успел было смириться со всей этой ситуацией, сжиться с неясной тревожной мыслью и готов был пустить все на самотек, но теперь, когда до назначенного времени оставалось всего ничего, нервозность подступала все ближе, выбивая из головы заранее заготовленный сценарий. Теперь банальные фразы приветствия казались заезженной фигней, а сам он должен был выставить себя полным идиотом. Хотелось напрямую сказать этому Роману, что это все несмешная шутка, и слиться с этого предприятия, приняв позорную участь быть осмеянным. Он уже успел взвесить все за и против. За было только одно — он не прослывет ссыклом. Против было множество, и одно другого страшней. Почему-то только сейчас, когда он стоял в тени деревца, до него дошло, что этот чувак может его узнать и, мало того, растрепать всему миру, что он, Георгий Джикия, тот еще пидарас. Становилось страшно до дрожи в коленях. Он натянул кепку сильнее на нос и огляделся. Улочка была тихая, полутемная. Вроде почти центр, но людей здесь не было. Машину пришлось оставить за квартал отсюда. Если бы Георгий курил, он бы уже непременно усыпал всю брусчатку пеплом, но ему приходилось только переминаться с ноги на ногу и чувствовать глухое диковатое отчаяние. В конце улочки появился силуэт. Он выныривал из полумрака в небольших оазисах фонарного света, снова погружался во тьму и все приближался-приближался… К горлу подкатил ком, где-то поперек глотки встало замершее сердце, а силуэт уже превратился в молодого мужчину. Он оказался выше, чем представлял Георгий. Легкомысленного хвостика на макушке тоже не было, как и богопротивных шорт: только кудрявая челка над высоким лбом и темные свободные штаны до щиколоток. Роман (несомненно) остановился в паре метров от него. — Ни хуя себе, — сказал он, и Джикия внутренне согласился с этой оценкой. — Это что, шутка такая?