«Обожаю запах напалма по утрам.» (с) Билл Килгор
Бернард Ройс не мог отделаться от давящего предчувствия неминуемой беды. На днях он стал свидетелем насыщенного разговора Яна с Демом, который с трудом смогли остановить семь человек личной охраны Ройса. Демиан прилетел к зданию Центра поговорить о чем-то с бывшим лучшим другом; тот слушать его не захотел и без промедления вмазал сопернику по лицу. Когда их наконец разняли, взглядом Хейза можно было убивать людей. Фостер только провокационно облизнул губы и толкнулся языком в щеку. Глаза Яна потемнели. Он понял намек. Дем смотрел в упор на побледневшего Яна. Создавалось впечатление, что на огромной парковке, забитой людьми, он видел и замечал только его. Своего бывшего лучшего друга. Своего главного соперника по жизни. Тот одним движением сбросил с плеч цепкие пальцы охраны. Дем улыбнулся и в точности повторил его жест. Два жёстких взгляда скрестились в безмолвном, безжалостном поединке, и только смерть одного из них могла бы удовлетворить желания второго. Или же секс. «Отдайся мне», — с нежной улыбкой предлагает Демиан, замерев напротив в боевой стойке. Горящие яростью глаза семнадцатилетнего Яна опасно темнеют; он кидается вперёд с комбинацией ударов и сбивает его с ног. «Нет, Дем», — хрипло отвечает Хейз и замахивается для последнего, решающего удара. «Снизу будешь ты». Фостер кидается ему в ноги и сносит на твёрдые камни. Они падают и с грохотом врезаются в старую кирпичную кладку, которая разваливается под их весом. В запале боя Демиан прижимает Яна к ржавым плитам какого-то ангара и вдруг с изголодавшейся страстью впивается зубами ему в шею. Он вгрызается до крови, до ярких следов на светлой коже и целует его глубоко и жестоко. Перед глазами Яна взрывается салют, внизу живота обжигающим пламенем вспыхивает возбуждение. Он дерётся как в последний раз, рассекая Дему скулу и ломая пальцы на руках… а потом не выдерживает и стонет от такой бескомпромиссной атаки на свою сильнейшую эрогенную зону. В тот раз они так и не смогли выявить победителя. — Что у тебя к Яну, Демиан? — спросил Бернард. В его интонациях отчётливо проскользнула угроза. Глава многомиллионной корпорации, ведущий тренер сборной страны и опытный бизнесмен, он не собирался мириться с беспрецедентным вторжением чужака на свою территорию. Он негодовал, с какого хрена Дема вообще пустили на закрытую парковку Центра. Ройс, привыкший бодаться с акулами предпринимательского бизнеса, впервые за тридцать пять лет карьеры понял, что он встретил превосходящего силой противника. Этого улыбчивого парня, закаленного тюремными условиями Третьего Улья, Бернард так и не смог разгадать. Знакомство с Демом оставило у него в душе нехорошие впечатления. Шестидесятипятилетний глава клуба слишком хорошо знал людей, чтобы в них ошибаться, и теперь, глядя на двадцатилетнего Фостера, он с неудовольствием видел в нем достойную смену. — Личные счеты, — Демиан кинул распаленный взгляд на окровавленного Яна и ласково усмехнулся. Ройс хрустнул пальцами в карманах. — Тебя лишат американского гражданства и запретят въезд в эту страну. — Да ладно, Бернард, — Фостер безотрывно смотрел на Хейза, и огонь, беснующийся в его глазах, задел даже привыкшего ко всему Ройса. — Решим все в клетке. Без рефери. До сдачи или нокаута.***
Ян стоял у панорамного окна тридцатого этажа Альхасса-Халифы. Отсюда открывался отличный обзор на промышленный район Рейнауд-центра. С высоты девяноста метров хорошо просматривались узкие, забитые списанной со счетов техникой улицы и низкие здания с железными дверями. Рейнауд пригляделся ему тем, что здесь всегда можно было найти дорогие сорта расслабляющих или качественную гуарану, а нищие и хваткие мальчишки за небольшие деньги соглашались достать для него любую информацию. Тут жили самые красивые шлюхи и работали лучшие бордели, двери которых не закрывались ни днем ни ночью. В перерывах между выступлениями в Центре и разборками с местными авторитетами Ян трахался сутками, снимая напряжение, а потом курил марихуану и отходил у себя в квартире Альхасса-Халифы. Здесь же, в Рейнауде, он вербовал людей для войны с Фостером. Ян стряхнул с пальцев ядовитую расслабляющую пыль и двинул кулаком по огнеупорному стеклу. Удар вышел смазанным, стертые бинты спасли костяшки пальцев от перелома. Флагман сборной с трудом заставил себя успокоиться. Видят звезды, он хотел победить друга красиво и чисто, но Демиан, предложивший отдаться ему в постели в обмен на возможность выйти из игры достойно, не оставил Яну возможности быть милосердным. Воспоминания накатывали вместе с тупой болью в груди. Март 2097-го. Они с Демом отчаянно целуются на полу их блока, и пришедший в себя Хейз наглухо вырубает Фостера. Он помогает ему очнуться, а потом исчезает. Демиан ищет его по всему Третьему Улью, но Ян жёстко обрывает все каналы связи и уходит на дно. Морально он потрясён, но сердце требует увидеть друга. На вторые сутки молчания Хейз отправляет ему единственное сообщение: «Сегодня в тренажёрном в шесть» и не ждёт ответа. Они встречаются после ухода младшей группы и блокируют двери на электронный замок. — Какого хрена? — в открытую спрашивает Демиан, подходя к нему ближе. От него отчетливо несет запахом одеколона и мужского пота. На мокрой, прилипшей к груди футболке прорисовываются рельефные мышцы. Сквозь тонкую обтягивающую ткань просвечивают твердые соски. — Это ты мне скажи, какого хрена, — хрипло отвечает Ян. Впервые за семнадцать лет их дружбы он не может просто усмехнуться и в шутку ударить Дема кулаком в плечо. То, что произошло между ними, нельзя принять за дружеское проявление чувств. Это — другое. Общее безумие, потеря контроля, вспышка долго хранимых эмоций, сумасшествие, которому сдались оба. Ян проклинает себя за то, что не смог сдержать это больное желание, накрывшее с головой. Сейчас одна мысль о поцелуе с другим парнем вызывает у него отвращение и тошноту. Хейз не понимает, как это вообще пришло в голову Фостеру. С запоздалой горечью он осознает, что прежней дружбы, как раньше, у них уже не будет. Оба не смогут забыть это и сделать вид, что ничего не было. Ян ждет объяснений от Демиана. Причину, по которой тот угробил их дружбу, поцеловав его первым. — Ты меня вырубил и свалил, — в темных глазах Дема горит ярость. — Испугался разговора? — Скажи спасибо, что ничего не сломал , — жестко бросает тот. — Да ладно, — насмешливо улыбается Фостер. — Я думал, тебе понравилось. Ян вспоминает, как он перехватил инициативу, приложил друга спиной об пол и углубил поцелуй. К горлу подкатывает тошнота. Его передергивает. — Зачем ты это сделал? Демиан с иронией смотрит на него и ничего не отвечает. Яна выбешивает это молчание. Он подходит к нему вплотную и слегка толкает его грудью. Фостер сохраняет позиции, плечом возвращая Хейза на место. — Еще раз появишься возле меня — я тебе челюсть сломаю, — обещает тот. — Хоть один намек, Дем, и ты неделю проведешь в больнице. — Да ладно, принцесса, не строй из себя святого, — фыркает Демиан. В глазах зажигаются нехорошие искры. Таким Ян его никогда не видел. — За принцессу уебу, — мрачно произносит он и бьет без предупреждения ему в солнышко. Дем кривится от боли, но удар не возвращает. — Просто забудем об этом. Ты лидер западных блоков. Я беру себе север и юг. — Хрена с два, — отбивает Фостер. — Север мой. — Тогда запад на мне. — Нет. Ян с затаенным раздражением хрустит костяшками пальцев. За все годы их дружбы они еще ни разу не спорили за раздел территории. Сегодня этот вопрос впервые встает ребром. — Отдаю тебе подвальные этажи. — Нахрена они мне? В зале воцаряется тягостная тишина. Оба парня сверлят друг друга взглядами и никто не хочет уступать в этой зрительной дуэли. — Либо мы остаемся друзьями и заправляем всем вместе, — предлагает Демиан. — Либо я забираю север и запад силой. Ян слегка прищуривает глаза. Так вот как мы заговорили. — Очень глупо с твоей стороны. — Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, — мягко добавляет Фостер. — Она мне не нужна. Дем исследует взглядом черты его лица. Яна напрягает этот странный интерес, который проявляет к нему лучший друг. Демиан никогда не смотрел на него так раньше. Он вообще не смотрел на него так долго. И безотрывно. — Знаешь, принцесса, — задумчиво говорит тот, за что сразу получает под ребра. — У меня еще идея, — сквозь боль усмехается Дем. Ян внимательно слушает. — Можем попробовать в одной постели. Как любовники, а не друзья. Делить ничего не придется, — замечает он в ответ на расширившиеся глаза друга. — Только место ведущего… — с пошлой улыбкой добавляет Фостер, проводя горячей ладонью по прессу Хейза и постепенно спускаясь вниз. И едва успевает перехватить летящий ему в лицо тяжелый, убийственный джеб Яна. Апрель 2097-го. Двенадцать преданных, как гончих, ребят Дема против двенадцати выдрессированных бойцов Яна. Дождь, заливающий плиты посадочной площадки, смывает с лиц соперников кровь и промывает полученные раны. Трое мальчишек Фостера лежат на асфальте. Столько же друзей Хейза не встанут с постели в ближайшую декаду. — Если у тебя есть претензии ко мне, — хрипло говорит Ян, и горячие алые струйки текут у него по подбородку с разорванной губы, — выскажи их сейчас, и разберемся с этим сразу. — Ты вынудил меня, — качает головой тот и до хруста сжимает травмированные пальцы. — Ты ебаный лицемер, принцесса. Щеки Хейза вспыхивают яростным румянцем. Мега, его преданная правая рука, с тревогой сжимает плечо командира. Он знает, что бывает, если разозлить их лидера. Понимает, что разгребать последствия этой войны им придётся еще долго. — Я просил не называть меня так, — напоминает сквозь зубы Ян, и в его темных серых глазах загорается настоящая злость. Чудовище выпущено на волю. Шансов остановить бойню теперь не остаётся. — Мое предложение еще в силе, — напоминает Демиан, и грязная насмешка звучит в этих словах слишком явно. — Ну ты и урод, — эмоционально бросает Хейз, не веря тому, что слышит это от лучшего друга. Мега с горечью обращает внимание на то, что парные повязки на запястьях у парней теперь сняты. Дружба, начавшаяся семнадцать лет назад в родильном отделении, медленно умирает у него на глазах. Мега не знает настоящей причины вражды Яна и Дема, но ему и не требуется это, чтобы понять — сильнейший тандем на территории Третьего Улья раскололся. Демиан сбрасывает с себя грязную мастерку и остается в одной майке. Синие венки отчетливо выделяются на мощных, тренированных плечах, и Ян вдруг отчетливо и ясно понимает, что его друг наконец повзрослел. — Давай, накажи меня, святоша, — с вызовом бросает Фостер. — Выеби при них, раз ты дохуя умный, — он провокационно проводит рукой внизу живота и сжимает член. Ян бледнеет. — Или я сделаю это с тобой, — чуть тише добавляет Дем. И улыбается.