Бернард потерял своего фаворита в июне 99-го. Потерял навсегда, без возможности спасти Яна из плена его заклятого врага. По иронии судьбы, боец, которого Ройс так старательно искал для равного поединка со своим зверем, разорвал его лучшего спортсмена голыми руками, лишил реальной боевой силы и напоследок увез свой трофей с собой. Бернард два месяца искал плененного Яна, задействовал знакомых влиятельных людей, в том числе опытных ищеек из Интерпола и теневых авторитетов Вегаса и Лос-Анджелеса, просил о помощи открыто и неявно. Он не брезговал услугами даже тех, кого в свое время не переносил, а в конце июля откровенно сообщил прессе об исчезновении лидера сборной. Все было бесполезно. Общественность и так знала о странных событиях лета 99-го, связанных с противостоянием крупнейших боевых единиц Индонезии и Америки. Официально Ян не находился в розыске — он заявил о своем уходе из сборной по собственному желанию не разглашая причин и сообщил о временном переезде в Джакарту. Документы на дорогую недвижимость, оформленную на его имя, предоставил американским властям некий Натан Лэндж, вроде как приходившийся Яну двоюродным братом. По официально узаконенной легенде — Графу пришлось отвалить целое состояние, чтобы Хейза перестали искать на международном уровне, — Ян решил взять отдых от боев после сокрушительного поражения Дему и улететь на другой конец света восстанавливать силы. Фактически — и многие это понимали, просто не могли доказать — спортсмена, носившего прозвище Колдун, сломали и силой забрали с собой.
Не внес ясности в мрачную, тревожную атмосферу, царящую в Центре, Энтони Галлахер. Сильнейший союзник Яна, способный один на один создать серьезные проблемы Дему и Натану, объявил о своей капитуляции еще первого июля. По условиям их договора он отозвал всех своих ребят, помогавших Яну против объединенных отрядов Фостера и Лэнджа, а вечером того же дня опубликовал совместную фотографию. Капитан команды индонезийцев и третий номер сборной Америки были запечатлены на ней обнимающимися как лучшие друзья. Яркая, уверенная улыбка Энтони никогда не навела бы на мысль, что его принудили к этому снимку. Никто бы и не смог понять истинного смысла кадра, если бы на мощных запястьях Галлахера не красовались две одинаковые белые повязки. Два простых браслета, сделанные из кусков плотной белой ткани, скрытно символизировали собой белый флаг. Энтони признавал превосходство объединенных сил противников после разгрома Яна и выходил из игры, выводя из-под удара своих людей.
Он ненавидел себя за это, но выбора у него все равно не было.
Бернард понял намек, скрытый в фото двух вероятных соперников. Он знал, что задавать вопросы впервые сдавшему позиции Энтони не имело смысла.
— Я не знаю, где Ян, — убито ответил Ройсу Галлахер, оставшись с ним наедине поздним июльским вечером в здании Центра. Энтони был раздавлен тем, чт
о на его глазах сделали с бывшим чемпионом мира в тяжелом весе. Он не сомневался, что в одиночку сумел бы натянуть Натана и Джеса по очереди, если бы в бойню не вступил Демиан. Фостер пообещал ему слишком многое, чтобы обычно бесстрашный, безрассудный Энтони продолжил бойню за честь проигрывающего друга. На чашах весов находилось то, что было дороже привыкшему к богатству и роскоши Эни любых денег. Его нельзя было сломать ни страхом, ни жестокостью, ни попытками купить молодого мультимиллионера Галлахера. Выбить почву из-под ног одержимого отморозка Энтони, заставить его пойти на предательство, воткнуть нож в спину лучшего друга и хладнокровно его провернуть могло только одно обещание на свете. И Демиан, который хотел размазать друга по стенке с наименьшими потерями, нашел его слабое место.
— Дем увез Яна в Джакарту, — глухо добавил Энтони, избегая встречаться взглядом с постаревшим на несколько лет Бернардом. Говорить о том, что было
до этого, он не хотел. — Я пытался им помешать, но он пообещал убрать моего близкого человека… — о том, кого именно, Галлахер предпочел умолчать. — Если бы их было двое — при любом раскладе — я попробовал бы их натянуть. Но Рика они вынесли слишком быстро, и мы с Яном остались вдвоем против троих…
Бернард молча слушал своего любимого бойца и неверяще смотрел перед собой. Смириться с тем, что сборную в одночасье покинули два талантливых сильных спортсмена, было тяжело. Еще тяжелее было признать тот факт, что они с Даниэлем Галлахером и Флойдом Андерсеном-старшим ничем не могли помочь Яну и Рику.
Хорошо, что хоть Энтони оставили нетронутым.
В любое другое время этот факт показался бы Бернарду как минимум странным, но сейчас, не до конца осознавая масштабы творящегося кошмара и находясь в какой-то беспомощной прострации, он не мог связать друг с другом очевидные знаки. Энтони, который собирался унести тайну своего предательства с собой в могилу, это было только на руку.
Против Демиана и Натана Бернард был бессилен. Но Джес Рэмси, примкнувший к индонезийскому лидеру и грязно сыгравший против капитана своей команды, был обречен. Бернард не оставил бы ему ни единого шанса.
«Это будет честная сделка. Проиграет — потеряет все, к чему стремился. Победит — получит возможность расплатиться за свои ошибки».
Ройс не мог знать этого наверняка, но интуитивно понимал, что если в исчезновении Яна стоило винить Дема, то Рик не выходил на связь уже несколько недель благодаря Рэмси. Бернард искренне хотел ошибаться в своих страшных догадках. Он мог бы вышвырнуть его из сборной в любой момент, но Рика это вернуть не помогло бы... И для того, чтобы лишиться такого сильного козыря в лице Джеса, нужны были неоспоримые доказательства.
А идеального кандидата для наказания за предательство Ройс для него уже нашел.
Пятнадцатого июля он вызвал его для личного разговора к себе в кабинет.
— Пока ничего? — нетерпеливо спросил Энтони. Бернард молча кивнул головой. Они оба подобно сошедшим с ума кротам перерывали тонны информации в поисках хотя бы отдаленного упоминания об одном человеке, и каждый день эти поиски заканчивались ничем. Две отдельные поисковые команды, работавшие на Ройса и Галлахера, с поистине нечеловеческим упорством искали Яна по всему миру, но пока их отчаянные попытки не приводили ни к чему. Время между тем неумолимо шло. Подходила пора августовских отборочных этапов в постоянный состав сборной, подготовки к октябрьским континентальным Играм, Американскому объединенному Кубку и последующему чемпионату мира в индивидуальном зачете. Мир не стоял на месте; бизнес требовал непосредственного участия и полной отдачи. Ройсу надо было готовить расслабившихся и отожравшихся за лето бойцов. Потеряв флагмана и мощного средневеса в лице Яна и Рика, сборная сильно просела в функциональности. Бернарду требовалось срочно закрыть возникшие дыры на местах первого и шестого номеров команды. Особенно остро ощущалась нехватка лидерской позиции. Для реабилитации американской сборной он и устроил жесткую проверку на прочность двум ведущим своим бойцам.
— Отвлекись немного от этого, — Ройс пристально посмотрел в глаза третьему спортсмену команды. — Сейчас мы бессильны, хоть и делаем все возможное. Разберись лучше со своими делами. В частности, с тем, что происходит между вами с Рэмси.
— Вы и сами прекрасно знаете, что происходит, — хмуро ответил Энтони, кусая губы. Ему не хотелось посвящать Бернарда во все тонкости отношений с Джесом. Они были врагами в противостоянии Яна и Демиана, но не только это делало их ненависть по отношению друг к другу настолько жгучей и непримиримой. За шесть лет выступлений в Центре Рэмси с Галлахером столько раз переходили друг другу дорогу, что их бесконечная выясняловка давно стала чем-то вроде визитной карточки клуба. Они обменивались искренними пожеланиями сдохнуть, высмеивали и смаковали каждое поражение неприятеля, дрались с такой всепоглощающей ненавистью, что разнимать их было проблемно даже натренированной охране. Энтони с Джесом невзлюбили друг друга с самого первого дня. Если остальные спортсмены ещё как-то закрывали глаза на выходки этих двоих, привыкших к полной безнаказанности и всеобщему обожанию, то терпеть друг друга они явно не были настроены. Своеобразное испытание «ты мне как кость в горле», обещающее в ближайшем будущем вылиться в кровавую дуэль — Джес давно добивался официальной встречи с Энтони, и в этот раз Бернард уступил его просьбам.
Галлахер был уверен в своих силах, зная, что и в жизни, и на соревнованиях сможет от души накатить Рэмси, но что-то в глубине души словно тормозило его, не давало покоя, заставляло усомниться в своих силах. Джес был отбитым, ебанутым на всю голову психом; он не брезговал никакими способами опустить и уничтожить неугодного ему человека, у него не было зачатков морали, чести и милосердия. Энтони становилось немного неуютно при мысли о том, что теперь они открытые враги. Их бой должен был состояться уже давно. Пора было выяснить раз и навсегда, кто из них должен отводить взгляд при случайной встрече с другим.
— Врать ты умеешь примерно так же, как и проигрывать, — вздохнул Бернард. Проигрывать Энтони не умел абсолютно, на генетическом уровне. — У тебя не так много времени на подготовку к твоей следующей встрече. Удели этому внимание, — Галлахер недоуменно выгнул бровь. Он ничего не знал о будущем поединке. — Джес Рэмси, — ответил на невысказанный вопрос Бернард, с усмешкой заметив, как вздрогнул на этих словах потрясенный Энтони.
***
Утром семнадцатого июля Рик Андерсен наконец нарушил затянувшееся молчание. Младший боец сборной, носивший мрачное прозвище Василиск, сообщил тем, кто с нетерпением ждал его возвращения, что с ним все нормально. Он вскользь упомянул о некоторых разногласиях с другими членами сборной и заверил, что сейчас они решены. На заднем фоне Рика виднелся бассейн и богатая терраса, отделанная в японском стиле 60х уходящего столетия, а сам он выглядел здоровым и счастливым.
— Ян улетел в Индонезию, а я решил взять паузу от выступлений и отдохнуть в Майами, — закончил Рик, расслабленно лежавший в удобном шезлонге. Его отец, Флойд Андерсен, подтвердил сказанное сыном и его закончившуюся вражду с Джесом Рэмси.
— Я тебе не верю. Не верю, блять, хоть убей, — бросил в пустоту Бернард, просматривающий эту запись из своего кабинета. Рику не поверили и самые проницательные из его фанатов, особенно когда он замялся, говоря о Яне, и отвел взгляд от объектива. Но сам факт того, что Василиск был живым, здоровым и нетронутым, вселял надежду. Ройс не знал, где сейчас находился его младший ученик, но брат и отец Рика Рэймонд и Флойд в один голос заявляли, что с мальчишкой все хорошо. Оснований для крупных разборок вроде как не было. Бернарду было интересно, чем пригрозили Флойду Джес с Демианом в обмен на его хорошую игру.
За Рика у него остро и непрерывно болело сердце, но бизнес ежечасно требовал своего. Бернард опубликовал промо предстоящего боя, чем произвел настоящий фурор и удачно перетянул внимание фанатов миксфайта на готовящийся поединок. Бой Джеса и Энтони должен был состояться уже давно. Между этими двумя искрило слишком сильно, обжигая яростным огнем их противостояния всех, кто находился рядом.
***
— Буэна нотте, мой дорогой друг, — весело поздоровался Сид Голден, входя в тренировочный зал Центра. — Джес, — позвал он занимающегося Рэмси изменившимся тоном. — Это правда, что ты выйдешь против Энтони?
Тот отложил десятикилограммовые гантели.
— Да. А что?
Сид посмотрел на него долгим пристальным взглядом.
— Если не секрет, нахуя?
— Надрать ему задницу.
— Это я понял. А другой кандидатуры не нашлось?
— Я заинтересован именно в нем.
Сид даже не знал, как тактично намекнуть слишком вспыльчивому, взрывному другу, что он выбрал себе соперника не по уровню. Технически Галлахер был намного сильнее и опытнее Рэмси. При любом раскладе танк Энтони уделал бы самоуверенного Джеса. Букмекеры это понимали — ставки на Эни были намного выше, на бойца, носившего прозвище Саламандры, ставили только самые преданные его фанаты. Попытка раз и навсегда красиво разделаться с заклятым врагом вызывала уважение, но Джес явно не рассчитал свои силы. Или, наоборот, был настолько уверен в них?
— Это, конечно, твое дело, — Сиду не очень хотелось нарываться и читать другу нотации. — Но я бы очень не рекомендовал тебе это делать. Слишком высокий неоправданный риск.
— Я знаю, на что иду.
— Так не терпится набить морду Энтони? — понимающе спросил Голден и скинул с себя майку. В зале было жарко. Джес кинул оценивающий взгляд на его физические активы. Убедился в хорошей спортивной форме друга, довольно отвел взгляд. — Ты занимаешься по двенадцать раз в неделю.
— Да, не терпится, — честно признался Рэмси, нанизывая диски на штангу. — Тошнит от этого еблана. Ненавижу его.
— Мне всегда было интересно, почему, — вслух высказал Сид. — Вернее, с твоим характером задавать этот вопрос бессмысленно. Но почему именно с ним?
Джес ощутимо напрягся. Он, стараясь ничем не выдавать своего волнения, положил ладони на гриф штанги и с усилием оторвал ее от стоек. Знать о его постыдном секрете не должен был ни один человек в мире. Даже Сиду он никогда бы не раскрыл истинных причин собственной одержимой ненависти к Энтони.
— Не знаю, — максимально правдоподобно ответил Рэмси. — Наверное, мы слишком похожи. У нас с ним история длится уже шесть лет. Мы с Энтони как Ян с Демом.
— Тоже хочешь его?.. — не подумав, без задней мысли спросил прямолинейный как бревно Сид.
— Нет!
Джес с грохотом едва не уронил на себя тяжелейшую штангу. Если бы не Голден, вовремя удержавший летящий ему в лицо на огромной скорости гриф, ещё неизвестно, состоялся бы обещанный поединок с Энтони.
Джесу стало плохо от этого вопроса. Он не ожидал, что наивный в своём незнании друг с размаху зарядит ему прямо в его болевую точку.
— Я не это имел в виду, Сид!
— Да понял я, понял, — пробормотал испуганный и непонимающий Голден, помогая Рэмси вернуть штангу на место. Он, конечно, знал, что эти двое друг друга ненавидят, но не до такой же степени, чтобы ронять на себя сто двадцать килограммов чистого металла.
— Давай лучше обсудим то, что Бернард хочет свести тебя с Джорданом. Ты, видимо, ничего не слышал об этом, раз такой спокойный?..
— Чего, блять?!.. — с ужасом выдохнул Сид и резко развернулся к усмехающемуся другу. — С какого еще хуя?!
— С такого. Видимо, Бернарда шмель хорошо так ужалил в жопу, — с насмешкой пожал плечами Джес. — Ваш бой состоится сразу после нашего. Получишь свой, мать его, титульный шанс.
Пока Голден с испуганными проклятиями связывался с Бернардом и получал от него подтверждение готовящегося поединка, Рэмси незаметно перевёл дыхание. Тема разговора была закрыта.
