Придурок в белых кедах

       Жениха отца звали Эрик. Он был высоким тоненьким омежкой с правильными чертами лица и всего лишь на семь лет старше меня. И я уже с него ростом и куда крупнее. Отец смотрел на него с такой нежностью и заботой, а Эрик держался более сдержанно.       Тогда я ещё думал, что люди вроде него не могут приносить пользу обществу, только кислород напрасно тратят. Я ожидал откровенных наездов, ибо понимал, в каком свете предстал перед ним.       Как это часто бывает, ожидания не соответствуют реальности. Эрик оказался очень добрым человеком. Во-первых, он работал ветеринаром в благотворительной организации, во-вторых, постоянно брал животных домой на передержку, за что часто получал от родителей. С людьми омега далеко не всегда мог найти общий язык, но зато животные его просто обожали. Это мне рассказал подвыпивший отец после основной церемонии. Ещё он по секрету сказал мне, что Эрик и его побаивается, и выйти замуж его заставили родители. Рагнар это прекрасно понимал, но надеялся, что в будущем омега его полюбит. Когда я спросил, а с чего это Эрику его бояться, отец только усмехнулся и ничего не ответил. Меня это сразу заинтересовало.       Сначала я пытался споить отца и узнать от него, но ничего не вышло. Рагнар просто отшучивался. Тогда я решил действовать напрямую. Подошёл к стоящему в стороне Эрику и начал непринуждённый разговор. Омега говорил неохотно, но враждебности с его стороны не наблюдалось. Я начал расспрашивать об их отношениях с отцом, а Эрик всеми возможными способами уходил от этой темы. Этого и следовало ожидать, не будет же он говорить мне гадости о моём же отце. В итоге, я остался ни с чем. Может отец вообще это просто так ляпнул?! И чего я так привязался к одной единственной фразе?       Свадьба длилась три дня. Рагнар веселился с друзьями, мне казалось, что он забыл о своём муже. К концу второго дня я не выдержал, подошёл к отцу и упрекнул его в этом. Жаль, что ему было пофиг. Не могу сказать, что тут же разочаровался в нём, но неприятный осадок на душе появился. Наверное, это что-то вроде омежьей солидарности.       Я нашел Эрика одного на берегу старого, заросшего камышами пруда. Омега кормил уток хлебом. Солнце почти скрылось за горизонтом, лягушки не переставая пели на все лады. Я молча сел рядом с Эриком. Он также молча протянул мне половину булки, которой кормил уток. Спустя некоторое время он заговорил. — Твой отец хороший человек?       Наверное, этот вопрос мучает его не один месяц. — Это не мне решать, — отвертелся я, — сам его знаю только два месяца. — В смысле? — прифигел Эрик.       Я и понял, что он ничего не знает об отце. Вообще ничего! Надо это срочно исправлять. Они женаты как никак. — Мы познакомились около двух месяцев назад… — и я начал объяснять, как складывались наши отношения.       Омега слушал, приоткрыв рот от удивления. А я не мог налюбоваться им. Большие глаза серого цвета, украшенные веером шикарных ресниц; маленький, слегка приподнятый кверху носик и торчащие в разные стороны уши, которые Эрик прятал под волосами, делали его невероятно милым. Хорошо, что я омега и могу просто восторгаться его красотой без риска влюбиться в своего отчима. — Как давно вы знакомы? — спросил я в конце своего рассказа. — Где-то полгода, — ответил Эрик.       Я собрал всё своё мужество в кулак и задал очень неприятный, по моему мнению, вопрос: — Тебя родители заставили за него выйти? — Типа того, — небрежно отозвался омега.       Я ожидал чего-то большего. Такое ощущение, что для Эрика это в порядке вещей. И что он вообще хотел сказать этим «типа того»? — Почему ты так легко на это согласился? — Ну, я же омега. Нам необходимо выйти замуж за достойного альфу.       Этот ответ меня убил. — Ты серьёзно? То есть потому, что ты омега, твоей жизнью могут распоряжаться другие люди?! — Во мне кипел праведный гнев. Ведь это напрямую касалось и меня. — Когда ты так говоришь, звучит и правда ужасно, но не всё так плохо, — мягко улыбнулся Эрик. Какая же он лапочка. — А чего хорошего? — недовольно фыркнул я. — Смешной ты, — омега быстро свёл этот разговор на нет. У него просто талант менять тему.       Потом я пытался поговорить с ним об ущемлении прав омег, но ничего не вышло. Эрик и слышать ничего про это не хотел. Зато охотно общался со мной на любую другую тему. Омега всерьез увлекался научной фантастикой. Сказал, что скоро привезут все его вещи и он покажет мне свою коллекцию. К концу третьего дня Эрик признался, что ему страшно. Он боялся первой брачной ночи. Я пообещал, что поговорю с отцом. — Знаешь, Лир, — сказал он, когда мы сидели вдвоём на террасе, — я очень рад, что у моего мужа такой классный сын. — А я рад, что у моего отца такой классный муж, — ответил я.       Мы успели крепко подружиться всего за один день. И я искренне надеюсь, что отец не облажается. Ему достался самый лучший муж в мире.       Тем же вечером я поймал отца одного, чтобы сказать ему кое-что очень важное. Надо было добавить драмы. — Пап, — я впервые за всё свою жизнь сказал это слово, — не обижай Эрика.       Рагнар сначала оцепенел. Уверен, его никогда никто так не называл. Он поддался моменту и обнял меня. — Хорошо, сынок.       Я еле сдержался, чтобы не пустить слезу. Чёрт, это так трогательно! Интересно, если я Эрика назову папой, как он отреагирует на это? И можно ли? По возрасту-то он мне совсем не годится в отцы.       Настало время возвращаться в школу. Молодоженов ждёт медовый месяц. Только бы отец ничего не натворил, Эрик и так ему не очень-то доверяет.       Всю следующую неделю меня не покидали мысли о моём будущем. Больше всего меня волновал вопрос, хочу ли я сам быть с альфой? Я не мог и на него ответить. Это меня порядком раздражало. Какого черта, я не могу понять, чего сам хочу?       Тут незаметно подкрались каникулы длиной в полтора месяца. Отец ещё был занят Эриком, поэтому настало время окунуться в прошлое. Мам, жди меня.