Темно-синяя страсть

Коннор легко забыл слова Аманды про свою ценность и уникальность, так что ничто не останавливало его стоять на краю высокого здания, мысленно разрешая ветру подтолкнуть вперед. Слишком высоко. Кажется, будто весь город под ногами. И ночное, темное небо над головой, без единого облачка, и горящие разными цветами огни города, и шум внизу, тихим голоском долетающий до несчастного девианта, равнодушно окружали его, без запинки живя своей жизнью. Холодный ветерок слабо подул, требуя от Коннора самому решать, прыгать или нет. — Вот и зачем я сюда пришел?.. — прошептал Коннор, грустно смотря вниз. — Ещё рано, ещё рано… Уйдя из бара прочь, он отправился гулять по ночному Детроиту, где-то тут, то там, были не самые лицеприятные сцены. Насилие, ссоры, ругань: Коннор утопал в грехах города с безумным наслаждением. Ему хотелось пожать руку этому далекому Камски, и со словами: «Спасибо, что создал меня средь этой грязи», выстрелить ему в бошку. Всё шло наилучшим образом. Да, Аманда отругает его за слова, что он сказал Хэнку. А не всё ли равно? Она всего лишь бездушный голосок совести, что временами даёт о себе знать. Но произошедшее потом и вынудило его полезть на крышу… Коннор зашел в пустую уличку, ожидая найти что-то интересное, как вдруг его позвали: — Извините!.. «Топ-топ-топ». Шаги ребёнка, как понял Коннор. Развернувшись, и наиграно улыбнувшись, он спросил: — Чем могу помочь?.. Он замолчал, ошарашено смотря на невзрачного, голубоглазого, с короткими светлыми волосами, мальчишку. Андроид с красным диодом, в человеческой одежде, а не в специальном костюме. “ Андроид-ребёнок. Версия. РМ-300*. Выполняет функции и программы «сына» ”, — сразу же прочитал Коннор информацию, что получил, разглядев мальчишку. — Вы моего папу не видели?.. — тихо спросил мальчик. — А… А кто твой… «Папа»? — удивлено спросил Коннор. — Майкл, — ответил мальчишка громче, видно, понадеявшись, что взрослый незнакомец знает его «папу». В базе же данных, в которую полез Коннор, сказано, что некий Майкл Браун, сорок лет, был арестован два дня назад за кражу девиантного андроида-ребенка, который смог убежать от полиции и хозяев. Конечно, много Майклов в Детроите: но этот Майкл был последним внесенным в данные.* — Нет, мальчик, — ответил Коннор. — Я не знаю. Какой грустный взгляд у мальчишки был, когда он это услышал… Коннор мысленно проклинал всё, что только знал, прочувствовав на себе всю тоску андроида-ребенка. “ Если я его не арестую… Мне влетит, — подумал он. — Черт!.. Так вот зачем они все мои разговоры прослушивают… ” — Хэ-э-эй… — начал RK-800ый, придумав решение сложившиеся проблемы. — А ты боишься… Быть арестован?.. Мальчишка молча кивнул, добавив: — Если я буду арестован, как я встречусь с папой? Коннор усмехнулся про себя: глупый девиантный мальчишка, который без понятия, что Майкл Браун застрелился на допросе… — Я тебе предлагаю вот что! — добро заговорил псих, положив ладонь на светлую макушку мальчика. — Ты досчитаешь мне до десяти, отвернувшись, а я потом за это отведу тебя к моему знакомому Майклу. Вдруг это твой папа, а? — он растянулся в лживой улыбке. — Если не он, мы твоего Майкла отыщем! Мальчик засветился радостью, но, призадумавшись, спросил: — А как вы мне докажите, что исполните всё, что пообещали? — М… Мизинчиком! — нервно сказал Коннор, и его улыбка стала кривой. — Хорошо? Мальчик кивнув, бездумно протянув маленький мизинчик к незнакомцу. Коннор медленно оттопырил свой мизинец, и он, когда они сцепили мизинцы, сказал: — Обещаю. Каждое мгновение после этого стало для Коннора долгой, грустной минутой отчаянья: вот, мальчик, разворачивается; вот, считает до трех, уже досчитал до пяти; вот, он, гадкий девиант на службе обществу, достает пистолет; вот, уже мальчишка досчитал до восьми; вот, слабый нажим на курок; вот… Быстрый, четкий, жестокий выстрел. Синий тириум растекается ручейками по серому асфальту. Мальчик умер с закрытыми глазами, со спокойным лицом, и только рот приоткрыт, чтобы досчитать недостающую девятку и итоговую десятку. Коннор смотрит на маленький ручеек, текущий к его ногам. Он готов хоть испачкаться в крови андроидов: пусть все прохожие Детроита видят, как он им предан. Он, прикоснувшись ладонью к ручейку, и преподнося испачканные пальцы к лицу, начинает размазывать синюю кровь линиями через глаза. Покончив с этим, он, с закрытыми глазами, медленно покачиваясь, как в вальсе, и приложив руку к сердцу, томно произносит: — Детроит: город будущего.

***

Рассвет был длинным и красивым. Коннор сидел на скамейке, всё ещё на лице имея линии «позора». Что вчера ночью он натворил, когда спустился с крыши вниз к городу — он не помнил. Нет, скорее так: незаконно стер, предварительно создав копию. Возможно, он пугал прохожих своим внешним видом, а, может, изливал кому-то незнакомому свою «душу». Да вот только есть она у него? Нет, конечно — зато есть вечным проклятьем девиантность. Пять часов утра. До начала работы ещё три часа. Тишина, как и одиночество, часто была с ним. Вот и сейчас, тут, неподалеку от места, где он впервые и встретил того самого лейтенанта, умиротворяющая тишина позволяла ему грустить с глупой надеждой на счастье. — Вот бы поговорить с ним… — Коннор закрыл глаза, представляя себе, как Хэнк выпивает виски, что-то злобно бубня себе под нос, а вокруг них кишит работа: опять в этом грешном городе твориться неладное. Но он сразу же вспомнил ужасное… Крыша. Холодно. Даниэль. Крик. Шум. Вертолет над ними. “ Вы чересчур дерзки. ” Аманда. Синяя роза. Хмурые лица сотрудников. Поломанный андроид, которого оставили выброшенным на улице. Тириум, окрасивший белый ковер в синий. Кажется, эта была девиантка, которая до последнего защищала своего возлюбленного. Жаль только, что её с хладнокровием расстрелял Коннор, не дав даже выкрикнуть «прощай» своему любимому. Что же это? Огонь? Неужто, пойманный в ловушку девиант, поджег себя? Коннор видел каждую деталь этого чудесного зрелища, ведь не мог отвести взгляд. «Раз… Два… — в голосе мальчика слышится надежда и радость. — Три… Четыре… — облегченный вздох. — Пять… — он вспоминал, что же дальше. — Шесть… — неуверенно сказал он, но, видно вспомнив, что дальше, легко продолжил. — Семь… — с нетерпением продолжил считать мальчик. — Восемь!.. Выстрел. Коннор взглянул на часы. Семь тридцать. — Уже пора, псих… — злобно процедил он самому себе сквозь зубы.