И снизу лед, и сверху

Андрей кивнул, снял очки и потёр переносицу. Снова надел очки, переставил бокал с места на место, глубоко вздохнул и сцепил руки в замок. – Хорошо, давай начну в хронологическом порядке. Только, ты выслушай до конца, пожалуйста. Мне это очень важно. Разговор неприятный, но объяснить все свои мысли в двух словах я не сумею. Катя кивнула и ободряюще улыбнулась, хоть на душе скребли кошки. – Катенька, я по-прежнему считаю, что создание НикаМоды на твоё имя и залог компании были единственным возможным решением. И я тебе очень благодарен, что ты согласилась. Андрей опустил глаза и нахмурился. – Когда я все это затеял, я был уверен, что это дело пары месяцев от силы. Выпустим новую коллекцию, расплатимся с долгами и необходимость в... – Андрей запнулся, – оптимистических отчетах пропадёт. Когда все начиналось, я думал, что зимой мы с Кирой определимся с днём свадьбы, запланируем ее на весну или лето, и Кирин голос в Совете Директоров всегда будет за меня – и до, и после свадьбы. А значит, я останусь президентом, и никто не узнает о моих ошибках в начале правления. Андрей поморщился, сделал пару глотков из бокала и снова сцепил руки в замок. Катя молча слушала. Строить догадки о том, к чему именно ведёт Андрей, было страшно. В горле пересохло, но взять в руки бокал она не рискнула – слишком нервничает, наверняка уронит бокал или обольётся. – Потом мы с Ромкой не послушали тебя и влезли в историю с узбекскими тканями. Идиоты. И сразу стало ясно, что если мы и выплывем, то в лучшем случае к лету. – Все получится, Андрей. План сработает обязательно, ты... – Кать, дай мне договорить, пожалуйста. Я очень хочу верить, что все получится, но это будет только к лету. Если повезёт. А следующий Совет Директоров – в феврале. И получается так: если у нас будет убедительный отчёт, и если Сашка ни до чего не докопается, то Совет пройдёт спокойно. При этом, если я буду бодро готовиться к свадьбе с Кирой, она проголосует за меня. Если я расстанусь с ней до Совета, она проголосует за Сашку, он станет президентом, и все откроется. Если я расстанусь с ней вскоре после Совета, Кира этого не простит, и Сашка тоже. Он начнёт копать с удвоенной силой и, скорее всего, докопается до НикаМоды. Но Воропаевы могут обойтись и без этого. Сашка прикидывал, не продать ли свои акции, Кира его уговорила этого не делать. Но если мы с ней расстанемся, она поддержит Сашку. Будет экстренный Совет, полный аудит и... Ну, Катенька, ты сама понимаешь, что именно будет. Вот в чем дело. Андрей все проанализировал и пришёл к невеселому выводу, что от свадьбы с Кирой ему не отвертеться. А может, он и не собирался? Может, Малиновской не ошибся и... Нет, Андрей не стал бы ей лгать. Она же говорила ему, что в любом случае подготовит нужный ему отчёт и вернёт НикаМоду. Андрей не лгал. Это не может быть правдой. А вот окончательно понять, что открытых отношений с ней не выйдет – это он как раз мог. И ведь она не сможет просто так встать и уйти. Он ей нужен. Она не сможет жить без Андрея. Хуже, если он решил, что и тайные отношения нужно прекратить хотя бы на время... Катя вцепилась пальцами в сиденье стула и выдавила: – Понимаю... Андрей Палыч. – В общем, я вижу только один вариант – сработать на опережение. Созвать экстренный Совет Директоров и открыть карты. Кате показалось, что она ослышалась. Она ошарашено смотрела на Андрея, не в силах как-то ответить. – Да, Катенька, это все будет неприятно, но зато это продлится не слишком долго. Я хочу в понедельник позвонить родителям и все рассказать, а потом созвать экстренный Совет, скажем, на пятницу. Я все решил и не хочу ничего откладывать. Но сначала я хотел поговорить с тобой и Ромкой. Не посоветоваться – мнения я своего все-равно не изменю, а именно поговорить. Чтобы вы подготовились морально. Ромка утром в понедельник прилетает, я с ним поговорю и тут же позвоню отцу. Отец наверняка захочет запросить независимую оценку моих действий у кого-нибудь из знакомых юристов, но пары дней им для анализа бумаг хватит. А с Кирой я поговорю в четверг. Не хочу, чтобы она заранее настраивала родителей, но и выходить на Совет, не сказав ей правды, я не хочу. – Андрей... но... тебе после этого не дадут быть президентом, – произнесла Катя тихо, почти шепотом. Думать о том, что же будет с Андреем, если у него отнимут кресло президента, было страшно до дрожи. Даже страшнее, чем думать о том, будут ли у нее когда-то не тайные отношения с Андреем. Тайные отношения – это можно пережить, она бы справилась. Грустно, обидно, трудно, но можно. А Андрей… Его же это уничтожит! – Спорный вопрос, – прервал ее лихорадочные размышления Андрей. Он невесело усмехнулся: – Но, в любом случае, не расстреляют же, Кать. И, если уж честно, даже если я не буду отменять свадьбу с Кирой и действительно женюсь на ней, нет гарантий, что Сашка не раскопает все до того, как мы все исправим. А если все откроется, ещё неизвестно, на чью сторону встанет Кира. К тому же, время играет против нас по всем фронтам, Катенька. Увы, но это так. – В каком смысле? – Сашка активно ищет компромат, и чем дальше, тем больше вероятность того, что он что-то найдёт. А когда найдёт... мне же тогда тоже вряд ли светит остаться на месте президента. Кира... Кать, но ведь это тоже подло, что я согласно киваю на все ее планы по подготовке к свадьбе, а на самом деле цинично прикидываю, как и когда все отменить. Кира такого не заслуживает. После Праги она хотела заказать свадебное платье, начать рассылать приглашения и все такое прочее. Чем дольше я буду тянуть, тем больнее ей будет. И ты будешь переживать, наблюдая эти приготовления. Я же тихо свихнусь от всего этого в сумме. Катя растерянно молчала. Слова Андрея звучали разумно, рассудительно, но… но представить себе этот экстренный совет было страшно. – Кать, ты не бойся, тебе ничего не угрожает. Всю вину я возьму на себя, мне они ничего не сделают. Чтобы никто не обвинил тебя в том, что ты пытаешься захватить Зималетто, мы сделаем доверенность на отца и на меня, по всей форме, после этого они тебе ничего сказать не смогут. А вот ты-то как раз сможешь диктовать свои условия. – Что смогу? И почему не сделать доверенность сегодня или завтра? И почему ты мне раньше не сказал, что она нужна? Я бы подписала, и тебе было бы спокойно. У меня нет никаких условий, ты же знаешь, – выпалила Катя на одном дыхании. – Стоп, стоп, Кать, не так быстро, – Андрей поднял руки в успокаивающем жесте: – Я на столько вопросов сразу не могу ответить, запутаюсь. Давай по порядку. Я только сегодня принял окончательное решение, а заранее я тебя всем этим дергать не хотел. Лично мне эти доверенности не нужны. Я верю тебе на порядок больше, чем самому себе. Но на отца и остальных членов Совета наличие доверенности должно повлиять. И мне думается, что будет лучше, если доверенность будет подписана у того же нотариуса, которого укажет отец. По сути, это совершенно не важно, но может произвести благоприятное впечатление. – Наверное, ты прав, но… Андрей все говорит верно. Умно. Взвешено. Учитывая все факторы, кроме одного – что будет с ним самим, если Совет Директоров не оставит его президентом. И что именно ему придется выслушать во время этого Совета. Физически, конечно, не расстреляют. А вот морально… – Я точно прав, Катенька, – отрезал Андрей, тяжело вздохнул и добавил уже мягче. – Кать, не смотри ты на меня с таким ужасом. Я уверен, что тебе ничего не угрожает. А мы с Ромкой справимся, поверь мне. Мне очень важно, чтобы ты мне верила. Особенно сейчас. И справиться в этой ситуации нам будет гораздо легче, чем если все откроется само, из-за Сашки или если до отца кто-то информацию донесет. Вот тогда это действительно будет что-то кошмарное и нас всех в блин раскатают. А так – ситуация будет хоть сколько-то контролируемая. Очень неприятная, что уж тут говорить, но не тупиковая… Андрей протянул руку и накрыл Катину ладонь своею, успокаивая. – Так вот, насчёт условий, – продолжил он после паузы. – Мне как раз кажется, что у тебя они должны быть. Не в совсем уж ультимативной форме, чтобы были и ходы к отступлению, но все же. Как ни парадоксально, Кать, я считаю, что именно если мы откроем карты, у нас будет хоть какой-то шанс исправить ситуацию с долгами. Я хотел бы, чтобы одним из твоих условий было, что бы Совет не назначал Сашку президентом. – Почему не попросить, чтобы оставили президентом тебя? – воспрянула духом Катя. – Ведь это крайне неразумно убирать тебя с должности, когда у тебя есть план, план работает… – Мама, Кира или Кристина руководить не захотят. Милко тоже. Урядову никто место президента не доверит. Ромке тоже вряд ли. А вот если отец захочет демонстративно вернуться к управлению – это поддержат, и препятствовать этому не разумно. Согласна? – Да, ты прав. – Если это условие будет соблюдено, то до выхода компании из кризиса, ты тоже останешься, ведь так? Катя кивнула. – Сейчас ты выполняешь работу не только помощника президента, но финансового директора. А если бы роль финдира занял Зорькин, у тебя была бы не только более вменяемая нагрузка, но и еще один твой человек в команде. – Наш. – Что? – переспросил Андрей. – Наш, не только мой. – Точно! – улыбнулся Андрей. – Так что нужно попытаться. Шансы маленькие, но я бы их со счетов не сбрасывал. Конечно, есть большая вероятность, что и тебя, и Ромку, и меня попросту уберут с наших мест. Могут предложить выбор между уходом или понижением на какую-то должность на производстве. Но, в любом случае, давать тебе плохую характеристику для поиска другой работы отец вряд ли рискнет, он слишком осторожный человек. И мне кажется, что именно тебя он скорее всего захочет оставить на прежнем месте. А мы с Ромкой как-нибудь выкрутимся.