И снизу лед, и сверху

Ромка вытащил из кармана мобильный и стал кому-то звонить. Андрей как-то отстраненно подумал, что руки у Ромки подрагивают – нервничает. – Коль, привет, зайди срочно в президентский кабинет… Я понимаю, что ты уже на парковке. Вернись, пожалуйста, в здание. Это срочно. Очень… Нет, до понедельника не подождет, – Ромка перевел взгляд на Андрея и добавил, – Коль, это дело жизни и смерти, без шуток. Ждем. – Зорькин ничего не скажет, – выдавил Андрей после нескольких минут напряженного молчания. – Ничего не скажет о чем? – раздался от двери голос Коли. – Кстати, а ты сам не хочешь мне объяснить, что за фигню Катя затеяла? С какой радости она вдруг из города на неопределенный срок уехала и телефон отрубила? Андрей молча кивнул на лежащие на столе листы. Коля хмыкнул и взял в руки лист, на котором было меньше всего текста – заявление. – Бред какой-то… – пробормотал он, откладывая прочитанное заявление. Инструкцию Малиновского он читал медленно, а потом перевел абсолютно растерянный взгляд на Ромку: – Это что за ересь? Ты что курил, Малиновский? Роман пожал плечами: – Я написал эту чушь много месяцев назад. В январе. За две недели до того, как ты пришёл в компанию. Я неверно истолковал слова Андрея, в результате глупо пошутил. К сожалению, Катя это все прочитала. Перед ней я за эту дурацкую шутку извинился, ещё тогда. Катя извинения приняла. По тому, как скептически хмыкнул Коля, и Андрей понял – Зорькин на эти объяснения не купился. Что и следовало ожидать. Зорькин взял последний лист, с Катиной запиской. Прочёл и тут же как-то подтянулся, напрягся. – Коль, клянусь, я Кате не изменял, – произнес Андрей хмуро. – Ничего обидного мы с Ромкой не обсуждали. Я не понимаю о каких фотографиях и аудио тут речь. Это либо какие-то очень старые фотографии, либо подделка. Я не понимаю, кто и зачем меня подставил. Я не знаю, что делать. Но клянусь, Катю ввели в заблуждение. Взгляд у Коли потяжелел, он шагнул к Андрею и сгрёб того за грудки: – Слушай, Жданов… – Коля, брейк, – тут же попытался вклиниться между ними Малиновский, но замер, от резкого окрика Андрея: – Ромка, не лезь! Коль, я не знаю, как доказать свою правоту. Если для тебя это аргумент и тебе станет легче, если ты съездишь мне по роже – валяй, защищаться я не буду. Но мне очень нужно, чтобы ты поверил мне, а не тому бреду, который кто-то наплел Кате. Потому что Катя может поверить тебе. Малиновский выдохнул сквозь зубы, но отступил. Отступил и Зорькин. Он несколько секунд буравил Андрея взглядом, а потом выпалил: – Жданов, ты псих?! Какую, нафиг, правоту? Ты действительно не понимаешь, что происходит или это у тебя такая защитная реакция организма – голову в песок и играть в обиженку?! – Ты тоже считаешь, что это писала не Катя? – резко перебил его Малиновский. – А тут есть варианты? Прежде всего, она не писала бы проклятий. Тем более, в адрес того, кого любит. Чтобы Катя поверила фотографиям или аудио, их ей должен был дать кто-то, кому она доверяет, иначе первый же вопрос был бы – а не подделка ли это. Но даже если бы это было от кого-то вроде Юлианы, Катя бы решила разобраться. Особенно, после случая с неформатной коллекцией, где я развел бучу на ровном месте. Да и писала бы она такого рода записку от руки, а не печатала бы ее. И это только то, что бросается в глаза сразу. Андрей сжал пальцами переносицу, пытаясь сосредоточиться. После слов Зорькина дышать стало легче, но… – Почему «голову в песок»? – Жданов, ну вруби же мозги! У тебя на столе оказывается какой-то мутный конверт, содержимое которого должно тебя убедить, что Катя смертельно обиделась на что-то непонятное и скрылась в неизвестном направлении, написав, что искать ее не нужно. Ладно, тут могут быть варианты – начиная с того, что кто-то просто решил помотать тебе нервы и преуспел в этом. – Мало вероятно, – вздохнул Роман. – У нее отключен мобильный, я звонил на ее номер перед тем, как прийти сюда. Конечно, мог разрядиться аккумулятор, но… – Но это совершенно не стыкуется с тем, что она мне звонила с полчаса назад. Поэтому остается только один вариант – похищение. Она сказала, что ей нужно срочно уехать, и чтобы я передал ее родителям, что она позвонит им через пару дней и... – Коля вдруг замер, не договорив фразу, а потом произнес совершенно убитым тоном: Жданов, может, и псих, но я – идиот... Она же говорила про телевизор! Черт, как же я не сообразил, что она вовсе не шутила, а предупреждала! – Коля, а вот это давай помедленнее, – попросил Малиновский. – Я ничего не понял, да и Андрей наверняка тоже. Единственное, что мне ясно: если бы планировался выкуп, не было бы этого конверта. Значит, что-то личное. И, скорее всего, счет идет на дни, а то и на часы. – Катька закончила разговор фразой вроде «Ладно, отдыхай, смотри телевизор со своими, а я поеду». А она знает прекрасно, что я зомбоящик не смотрю и Свету отучить пытаюсь. Я подумал тогда, что она подтрунивает. А на фоне всего этого… – Зорькин взлохматил волосы и тяжело вздохнул. – Мы с Катькой когда-то смотрели фильм. Детектив начала девяностых, с Яковлевой. Сюжет не важен, но был один момент, мы его с ней потом долго обсуждали. Там на квартиру к одному мужику заявились бандиты, искали что-то. Ему позвонила жена, бандиты хотели, чтобы он сказал ей, мол, приезжай. Предупредить прямым текстом он не мог – прибили бы сразу. Вот он и сказал ей, мол, телевизор смотрю, приезжай. А у них зомбоящик капитально поломан был. И ей сразу стало ясно, что рядом с ним бандиты. Думаю, Катька надеялась, что я о том фильме вспомню… Андрей напряженно кивнул, пытаясь взять себя в руки и отринуть эмоции. – Понятно. Нужно составить список тех, кто мог бы захотеть так отомстить. Узнать у Маши, как сюда попал этот конверт. Узнать, в какой именно момент Катю похитили. Попытаться вычислить похитителя. На мой взгляд, самый вероятный вариант – Сашка, но он мог нанять исполнителей, и тогда все усложняется в разы. В полицию обращаться бессмысленно – прошло слишком мало времени, у нас даже заявление не примут. Поэтому я позвоню отцу, у него могут быть какие-то знакомые. – Подожди, мне кажется, мы что-то упускаем, – остановил его Коля. – Я хочу еще раз посмотреть записку.