***
Вместо того, чтоб виновато склонить голову, моя хускарлка ни на йоту не сбавила градус упрямства. — Ты ничего ему не скажешь. И остальные тоже, — приказала я двоим стражникам, один из которых увлечённо разглядывал землю, а другой делал вид, что изучает свой лук. «Ставлю жирный мешок септимов на то, что они оба сейчас мечтают свалить от нас как можно дальше». — Ничей дракон не будет жечь дотла соседний город или владение лишь потому, что я заработала шрам. — Этот человек пытался убить тебя, — категорично возразил Алдуин, как только я смахнула с себя его руки. — Подобный вызов нельзя оставлять без ответа. По-видимому, Лидия хотела высказать ему своё согласие, однако, поймав на себе мой негодующий взгляд, она остепенилась. — Ты уже ему ответил — ты и твой красный дракон. Его армия разбита. — Кажется, он немного смягчился от этого напоминания. — Но теперь мы должны защитить ярла и его наследников. Лидия, прихвати с собой этих стражников и иди к детям. Мы с Алдином возьмём дворец. Она была не в восторге от моих указаний, но присутствие здесь Алдуина убедило её, что я не бросаюсь навстречу опасностям в одиночку. Это была извечная больная тема в наших отношениях, стоившая нам большого количества времени и уважения и породившая кучу бессмысленных споров, — но даже после всего этого не устававшая напоминать о себе. — Как прикажете, мой тан. — Возьми это. — Быстро порывшись в своей сумке, я достала из неё три маленьких пакетика с серым порошком. — У меня кончились зелья невидимости, но прах вампира даёт не менее стойкий эффект. Поглядывай на крыши — там могут прятаться лучники. И не смей умирать, поняла? — Мне впору сказать это Вам. — Её рукопожатие было отчаянным, стремительным и пылким — прямо как она сама. — И, пока я не потеряла мысль, — она придвинула меня поближе, понизив голос до шёпота, — я одобряю Вашего супруга. — Ну конечно, — буркнула я. — По крайней мере одна из нас будет рада официальному представлению. — Она одарила меня хитрой улыбкой, а затем сорвалась с места и побежала вверх по ступенькам, перепрыгивая сразу три за раз; стражники пустились ей вдогонку. Когда я обернулась, я была встречена неимоверно самодовольной физиономией Алдуина, которая сразу давала понять, что он слышал каждое слово. — Должен сказать, что эта женщина — достойный выбор. Для служанки она довольно сообразительна. — Произнеси слово «служанка» при ней — и я гарантирую, что она тебе разонравится. Она — мой хускарл, и по совместительству лучший боец во всём Вайтране. — Сделав глубокий вдох, я приготовилась Крикнуть, но меня остановила рука Алдуина, лёгшая мне на плечо. — Путь уже чист. Неужели ты думала, что я пренебрегу твоей безопасностью? Если б я смотрела слишком долго, я могла бы провалиться в эти золотистые глаза. Алдуин слегка улыбнулся, будто прочитав мои мысли. — Пойдём. Наверняка Ульфрик отправил на это задание своих наиболее доверенных офицеров. Я желаю отослать ему подарок в виде их голов, насаженных на пики. Это подытожит мой ответ. Его слова могли бы звучать романтично, если бы не были такими жуткими. Хотя романтика и пожирание миров — предметы несовместимые. «Так или иначе, пара-тройка обезглавленных людей — это не очень большая цена за то, чтобы Виндхельм не потонул в огне и реках крови». Если размышлять подобным образом… то всё было не так уж и плохо.***
Кинжал попал мне прямо в глаз, и на лице атаковавшего меня солдата застыло выражение ужаса и недоумения, когда я пронеслась сквозь него. Несколько пущенных в нас с Алдуином стрел также не возымели никакого эффекта, поскольку Бесплотность сделала наши тела недосягаемыми для материальных вещей. Весь центр города объял кровавый хаос из трупов и звона сверкающей стали, но моё внимание сразу привлекло два момента. Первый — это распахнутые двери Драконьего Предела. А второй — пронзительные завывания, доносящиеся из Йоррваскра. Так выли оборотни. В зале Соратников творилось что-то страшное. — Что ты делаешь? — шикнул на меня Алдуин, когда я замедлилась. Он бы потянул меня за собой, но это бы развеяло действие Крика. — Дворец находится выше. Я должна была сделать выбор. …Ту'ум продержался ровно до того момента, как мы ступили на порог дворца. Балгруф стоял перед своим троном и отбивался от здоровенного мужика, одетого в доспехи из медвежьей шкуры; видимо, это был Галмар Каменный Кулак. Хронгар, истекающий кровью и обездвиженный, ничком лежал на ступенях близ деревянной платформы. Айрилет оттеснили назад, к очагу, и, пока она боролась с двумя вражескими офицерами, чьи имена мне были неизвестны, она бы точно не смогла добраться до Балгруфа вовремя. На одном из выходящих в зал балконов потрескивала молния; переведя взгляд наверх, я увидела Фаренгара, окутанного электрическим плащом и метающего ледяные копья в нескольких Братьев Бури, которые, вскинув щиты, медленно приближались к нему. Кроме того, по всей длине тронного зала была рассредоточена горстка стражников Вайтрана, занятых борьбой с оставшимися налётчиками. Отразив очередной удар Каменного Кулака, Балгруф потерял равновесие. Когда он отшатнулся назад, он врезался в жаровню справа от него и рухнул на одно колено. Галмар занёс над ним свой боевой топор, и мне сразу вспомнилась влажная дубовая плаха и имперский палач, готовящийся отрубить мне голову. Тогда, на фоне ржавого, бесцветного лезвия, небо казалось таким голубым… — Балгруф! — закричала Айрилет. Её клинок блеснул в свете огня. Ярл Вайтрана метнулся назад, успев перекатиться через спину за секунду до того, как выгнутое лезвие с размаху вонзилось в дощатый пол. Галмар с рёвом вырвал топор из-под досок. Но к этому времени Балгруф, уже стоящий на ногах, бросился в свирепую атаку. — Помоги тёмной эльфийке! — крикнула я Алдуину и, опередив его, стала продираться сквозь сечу. Как только я преодолела последнюю ступень, ведущую в обеденную зону, я обрушила на Братьев Бури шквал ледяных шипов. В протеже Ульфрика с такой дистанции они попасть не могли — но я добилась именно того эффекта, на который рассчитывала. Я отвлекла его. — Ты! — ярость ещё больше исказила его весьма устрашающий вид. — Вероломная сука! Один из Братьев Бури, схлестнувшихся с Айрилет, попытался проскочить мимо неё — и взвыл, когда она оставила зияющую рану на его плече. Укрывшись от него за длинным столом, я рванула вперёд по левой стороне трапезной зоны, вынуждая Галмара замедлить его атаки на Балгруфа, ибо он знал, что я подхожу сзади. Моё горло всё ещё саднило после Крика, когда я перемахнула через резную балюстраду, ограждавшую платформу у трона. Лишь спустя несколько долгих секунд я вновь смогу использовать Голос. Однако пламя находилось в моём распоряжении даже без него. Обеими руками сжав даэдрический меч, я сунула клинок в жаровню и запустила в Галмара докрасна раскалённое содержимое оной. Военачальник Ульфрика оказался зажат между мною и Балгруфом; позади него путь преграждала балюстрада, а сбоку — ступени. Поскольку больше отступать было некуда, он начал пятиться в направлении трона и не смог увернуться от горящих углей и головешек, которые с шипением обрушились на него. В следующий миг я ощутила запах палёного меха и кожи, а потом мне в уши ударил бешеный рёв, что вполне мог сойти за медвежий, и Галмар снова кинулся в бой, так быстро и легко орудуя своим огромным топором, словно он был не человеком, а титаном. Первой его жертвой стал Балгруф, которого он ударил прямо в лёгкие тупой стороной топорища. Затем настала моя очередь. Удар вышел настолько сильным, что мои руки потрясло до самых костей, когда я парировала его, крепко-накрепко сомкнув все десять пальцев на рукояти меча. К счастью, даэдрический клинок выдержал давление — чего нельзя было сказать о моих суставах. И вдруг, со скоростью молнии, Галмар продвинул боевой топор немного дальше и повернул его так, чтоб изгиб лезвия зацепился за зазубрину моего меча. Этот гад хотел меня обезоружить. Если бы я перехватила рукоять с другой стороны и отвела меч вниз, я бы освободила его, но тогда мой корпус превратился бы в открытую мишень. Один взмах Галмарского топора — и я была бы разрублена надвое, как трухлявое полено. Балгруф, тяжело дыша, только сейчас поднялся с пола; он не успел бы мне помочь. Ровно перед тем, как Каменный Кулак осуществил свою задумку, я изо всех сил толкнулась влево. Боевой топор рассёк пустой воздух; даэдрический меч вылетел из моих рук, и я сиганула вперёд как раз в тот момент, когда он осознал, что́ я собираюсь сделать. Галмар даже не пошатнулся — лишь негромко хрюкнул, когда я врезалась в него. Мой манёвр мог бы показаться смехотворным, если бы в это мгновение из моего рукава не выскользнул эльфийский кинжал, который я вонзила в боковую прорезь на его броне. Изначально я целилась в шею, но его огромные кулачища сомкнулись на мне, как тиски, приковав меня к широкой жилистой груди. И всё же лезвие задело его рёбра, и мой противник взвыл, когда я провернула рукоять кинжала, чтобы всадить его ещё глубже в эту неподатливую плоть. — Ты… грязная воровка… — выдавил он сквозь стиснутые зубы. Я бы рассмеялась в ответ на его оскорбление, если бы Галмар не схватил меня за горло, комкая под пальцами мой тонкий кожаный капюшон. Он хотел свернуть мне шею. — ФУС РО ДА! Раздался громкий тошнотворный хруст, похожий на хруст ветки, отломленной от дерева. Я зажмурила глаза и отвернулась так далеко, как только могла, но это не спасло меня от фонтана горячей крови, оросившей почти всё моё лицо и заставившей меня закашляться от её зловония. А потом я начала падать вместе с остатками тела. Я всё падала и падала, ослепнув и мечась, лихорадочно сбрасывая с себя его руки — пока не грохнулась на пол. Откатившись от трупа как можно дальше, я встала на колени… И проблевалась. В следующий миг я уже судорожно вытирала лицо, смахивая и соскребая с него мешанину из мягких и твёрдых субстанций, в которых я отказывалась видеть ошмётки костей и мозгов. Так значит, это была правда. Ту'ум действительно мог разорвать на куски.