Поруганная красота

                    По пустынной и пыльной дороге плелась, шатаясь, одинокая фигурка. То была девушка, хотя сразу это сказать было бы сложно. Растрепанная, чумазая и лохматая, в изодранной окровавленной рубахе с чужого плеча, босая, с неровно остриженными волосами… Сложно было представить, что некогда это измученное существо было прекраснейшей из Детей Илуватара, Лютиэн Тинувиэль.       Эльфийка брела по дороге, в который раз кляня свою судьбу; по ее грязному лицу катились горькие слезы. Внезапно принцесса остановилась, потому что поняла: если она упадет на землю, то больше не поднимется, а она должна идти дальше. Должна.       И тут на нее нахлынули воспоминания. Перед ней вновь возникло видение темного зала: трон, из-под которого почему-то везде растекалась лужа крови; огромная фигура, возвышающаяся над ней.       — Ты надоела мне, дочь Тингола. Твоя красота угасла. Но я не убью тебя. Не отдам оркам. И даже не подвешу на Тангородриме. Я проявлю милость и отпущу тебя, — Враг склонился к ней, обхватил ее лицо руками и заставил смотреть ему в глаза. — Посмотрим, примет ли тебя твой любящий папочка. Я надеюсь, что все-таки да.       Лютиэн почувствовал боль во всем теле и закричала; тут же вынырнула из воспоминаний — и вновь горько разрыдалась. Ноги едва держали ее от усталости, но она вновь побрела дальше, сама не зная куда. Тут впереди она увидела нечто сверкавшее, — и это сверкание приближалось. Спустя некоторое время Лютиэн поняла, что это доспехи воинов блестели на солнце, протянула руки и направилась вперед чуть быстрее, чем это позволяло уставшее тело, но ноги ее подкосились, она упала наземь и лишилась сознания.       Очнулась принцесса в маленькой комнатушке на мягкой кровати, укрытая одеялом, и в более или менее чистой одежде. На столе неподалеку от кровати стоял поднос с едой. Девушка напрягла все силы, чтобы подняться, подойти к столу и сесть, и накинулась на еду, запихивая в себя пюре, мелко нарезанные овощи, сыр с лепешкой и воду! Кристально-чистую, сладкую и вкусную воду без запаха гнили или малейшей примеси орочьего пойла. Просто вода. Она выпила целый графин, а потом встала и вернулась в мягкую и чистую постель, накрывшись мягким и теплым одеялом. Это было самым лучшим ощущением на свете — объятия одеяла! И Лютиэн крепко уснула.       Когда она проснулась в следующий раз, то увидела в углу старое ведерко, тут же поняла, для чего оно, и не преминула им воспользоваться, а потом подошла к медному тазу, наполненному чистой теплой водой, стала умывать лицо, шею и руки и растирать чистой влажной тканью тело, промокать волосы, а потом взялась за расческу и начала расчесывать колтуны на голове, стараясь распутать их. Устав от этого бесполезного занятия, она обратила внимание на стол, увидела булочки и компот и тут же подлетела к еде. Булочки были с яблоками и корицей, и не было ничего вкуснее для нее сейчас на всем белом свете.       Рот Лютиэн был набит едой, когда в комнатку зашли трое эльфов. Едва только дверь скрипнула, она отбежала к кровати и спряталась под одеялом. Но ее никто не схватил, никуда не потащил и не начал бить плетьми. Вошедшие сели за стол, кто-то просто остался стоять у дверей, и Лютиэн услышала спокойный и мелодичный голос, который произнес:       — Принцесса, ты в безопасности. Посмотри на нас.