В прямом смысле бессердечный

— Поздравляю с заслуженным отдыхом, — говорит Хосок, который сидит на кресле в её кабинете, и встречает Лису с улыбкой до ушей, получив в ответ тоже самое. — Ты не представляешь, как долго я этого хотела, — закатывает она глаза, показав, как сильно устала от своей работы, и проходит в кабинет, оседая напротив Хосока. Её только что президент охотников, и, по-совместительству, её дедушка, к себе вызывал, даже похвалил за проделанную работу и долгожданный отпуск дал, чтобы она отдохнула как следует от этих кровососущих. — Всё это… так надоело мне, — кивает она на полки на стенах повсюду, на которых стоят разновидные оружия и колы, и вздыхает полной грудью, счастливая от того, что целый месяц не будет всего этого видеть. — Ты убила самого Чон Чонгука. Было бы весьма странно, если бы после этого президент оставил тебя ни с чем, — ещё шире улыбается Хосок, когда вспоминает, что самый опасный вампир во всём континенте был убит этой хрупкой на первый взгляд девушкой. — Конечно, — хмыкает Лиса, в какой-то степени гордясь за то, что убила того монстра. Он и вправду был настоящим монстром, пусть и таким… горячим. — А что с тобой? Тебе сильно влетело из-за Пак Чимина? — вдруг спрашивает она, вынудив Хосока раздражённо цокнуть и отвести взгляд. — Грёбаный Пак Чимин. Не волнуйся, я ещё успею его убить, — просто дело в том, что Хосоку уже как два года было поручено задание убить этого вампира-сутенёра, что торгует ничего не подозревающих девушек другим вампирам, которые к утру убивают их, выпив кровь до дна. Чонгук был одним из клиентов. И Лиса не могла не воспользоваться этим, переодевшись вчера в шлюху и устроившись в клуб Чимина. Благо, она раньше ходила в актёрский кружок именно для таких ситуаций, и отлично воспользовалась своим талантом и телом, чтобы привлечь внимание Чонгука. — Как ему вообще удается сбегать каждый чёртов раз?! — и хочет бы Лиса поиздеваться над другом, сказать, что во всём виновата его собственная неопытность, как в кармане чёрных шорт слышится короткая вибрация со свистом, говорящая, что ей пришла смс-ка. Быстро достав телефон, Лиса улыбается во все зубы, когда читает содержание: Чичу: Я приехала. Всего два слова, и Лиса вскакивает с места, начиная быстро собирать свои вещи, ведь это означает, что она наконец уезжает отсюда со своей любимой старшей сестрой на целый месяц в Париж, чтобы отдохнуть как следует, наконец-то за долгие пять лет. Отпуск она и вправду получила только пять лет назад, когда убила одного из главных вампиров в городе — наркодилера по имени Пак Хвансу. А сейчас отдых она получает благодаря Чон Чонгуку. Это что-то типа традиции охотников: если кто-то убьёт большую шишку, то этот охотник может попросить у президента всё, что захочет. Хосок планирует после смерти Пак Чимина попросить повышение, ибо ему надоело быть шестёркой в команде Лисы. Он хочет собственную команду. А Лиса же всегда просит об отдыхе. Она ненавидит быть охотником, она завидует Джису, хочет тоже жить человеческой, нормальной жизнью, хотя бы на месяц. — Пока, Хоби, — зовёт она Хосока любимым прозвищем, и машет ему рукой, забрав небольшую коробку с вещами: ничего сверхъестественного, только сменная одежда да косметика. Она не берёт в отпуск оружия и колы, даже для защиты. Она же живёт как нормальный человек, и у нормального человека не бывает что-то против вампиров. Да и зачем ей защита? Всё равно никто зуб на неё не держит — любой вампир, который когда-либо видел её лицо, всегда погибал, так что для всех она на данный момент является всего лишь жизнерадостной, нормальной девушкой. Да и тем более, в Париже ни один вампир её уж точно не знает. — Постой, — вдруг зовёт её Хосок, когда она уже собирается выйти из своего кабинета, который будет пустовать целый месяц до её возвращения. Лиса останавливается, повернув голову в сторону друга, и удивляется, когда он достаёт из кармана маленький тюбик с прозрачной жидкостью. — Что это? — хмурится Лиса, ничего не понимая, когда Хосок с задумчивым видом смотрит на тюбик в своих руках, будто бы обдумывая что-то. — Это вербена, — отвечает он, как будто бы отзываясь о чём-то обыденным, о погоде, но никак о вербене. Вербене, мать вашу! Это же исчезающий яд против вампиров — во всём мире их всего пару штук. Да, вербену внесли в красную книгу, и охотники, в связи с этим, были слишком напуганы и начали упорнее убивать кровососущих, пока те не узнали столь «радостную» новость. Монстры будут вести себя ещё более свободно и жестоко, если узнают, что исчезает один из малых способов их убить или ослабить. Есть только три способа: яд оборотня (которым Лиса и воспользовалась против Чонгука), осиновый кол и вербена. На этом всё. И вербена является самым качественным способом хотя бы потому, что она не только убивает вампира, но и человеку помогает против укуса и гипноза. — О-откуда ты её достал? — всё ещё не может поверить своим глазам Лиса, не понимая, как у этого балбеса (на правду не обижаются), есть вербена. — Спер у твоего деда, — приподнимает Хосок уголки губ и весело смотрит на подругу, но Лисе вовсе не весело, а точнее, наоборот. — И прежде чем ты начнёшь орать, спешу сообщить, что это я сделал ради тебя. — Придурок, мать твою! Зачем мне вербена?! Ты хоть знаешь, что с тобой сделают, если узнают, да как ты… — начинает она орать, с каждым шагом приближаясь к напарнику, но не успевает она закончить свой поток злости, как её перебивает Хосок и заставляет заткнуться одним лишь именем: — Чон Чонгук, — выдыхает он полной грудью, перестав улыбаться, и серьёзно смотрит на неё снизу вверх, уловив удивление и недопонимание. А Чонгук-то тут причём? — Если он узнает, что лекарство — это ты, то он убьёт тебя, и поэтому ты просто обязана выпить эту вербену! — Чёрт, Хосок, да умер он! Вы меня тут неделю держали! — повышает она голос, вспоминая, как президент держал её запертой в четырёх стенах с многочисленной охраной целую неделю, чтобы Чонгук не смог её найти. К этому времени любой вампир должен был умереть от яда оборотня, несмотря на свою силу или древность. — Да, но никто так и не нашёл его труп! Так ещё и ты в отпуск отправляешься без оружия и всякой охраны! — тоже повышает свой голос Хосок, не скрывая тревогу за подругу. — Прошу, прими это, иначе я буду жутко волноваться, — смотрит он с щенячьими глазами, чуть ли не молит, ибо Лиса почти что его сестра родная, они дружат с пелёнок и знают все секреты друг друга, и он само собой не хочет её терять. И Лиса это понимает. А ещё она понимает, что он упрямый, как осёл, и ни за что не откажется от своих слов, и поэтому, устало вздыхает, соглашаясь принять эту ебучую вербену. Безопасность всё равно никому не помешает.

***

— Ты долго, — комментирует Джису, приветливо улыбаясь младшей сестре, когда она оседает в её машину. — Спорила с Хосоком, — оправдывается Лиса, и с шумным вздохом откидывается на спинку кресла чёрной ауди, наслаждаясь спокойствием и свободой, ибо, как и раньше говорилось, она была заточена в четырёх стенах целую неделю, чтобы Чонгук её не нашёл. — Ну как, рада? — имеет в виду её отпуск Джису, и ещё шире улыбается, бросив на неё озорной взгляд, и вызвав у неё смешок. — Ещё как, сестра. Лиса и Джису и вправду были сёстрами, пусть и не очень похожими друг на друга по характерам, да и вообще всем. Джису не была охотницей, она отреклась от своей семьи, сбежала из дома, не хотя принять на себя такую ношу, как ежедневное убийство вампиров. Дедушка ненавидел Джису всеми фибрами души за это, забыл о том, что у него есть ещё одна внучка, кроме Лисы, и думал о Джису как о трусихе, о предательнице, что не хочет принять традиции их необычной семьи. А Лиса же, наоборот, считала Джису героем, думала о ней, как о смелой девушке, которая может в открытую говорить о своём желании, чего не могла она сама. Лиса ничего не могла, кроме как вампиров убивать, да дедушке годиться. Лиса тоже никогда не хотела стать охотницей, но у неё смелости не хватает сообщить об этом всем, как сделала когда-то старшая сестра. Если и она откажется быть охотницей, так дедушка просто с катушек слетит! Он одержим местью, он презирает вампиров, хочет истребить до последнего, потому что эти монстры забрали его сына, и, по-совместительству, отца Лисы и Джису. Лиса тоже была одержима местью, но вот в последние годы всё больше и больше начинает уставать от этого, перестаёт видеть смысл. Вампир, убившего отца, ведь давно пойман и убит вербеной, так почему они всё ещё продолжают мстить? В чём виноваты другие вампиры? Чёрт, что за тупой вопрос, Лиса! В чём виноваты другие вампиры? Да в том, что они ежегодно убивают несколько миллионов невиновных людей ради удовольствия! Это вербена так влияет на тебя? Да, определённо так. — Мы приехали, — прерывает её из мыслей Джису, машина которой остановилась у двухэтажного дома, и Лиса моргает несколько раз, чтобы окончательно прийти в себя, и смотрит на свой дом через зеркало. — Ты можешь подождать меня тут. Я скоро, — и Джису кивает в ответ, выходя следом за Лисой. — Я тут постою и покурю пока, — пожимает брюнетка плечами, сразу получив в ответ строгий взгляд младшей сестры — Лиса считает курение вредным, она не хочет, чтобы Джису губила себя никотином. Но вот Джису всё никак не слушается её, она одержима сигаретами, курит с пятнадцати лет. — Не увлекайся ими, — недовольно морщит нос Лиса, когда Джису достаёт из кармана пачку сигарет, и, устало вздохнув, разворачивается, шагая к дому. Зачем она вообще всё это говорит в течении многих лет? Джису ведь всё равно не послушает.

***

Джису тушит окурок кроссовкой, доставая из коробочки уже третью сигарету, и бросает недовольный взгляд в сторону дома младшей сестры, не понимая, где она застряла. — Скоро она, — передразнивает она Лису, поднеся зажигалку к сигарете на губах, но не успевает она зажечь, как кто-то оказывается рядом с ней, со словом «привет». Неожиданно, из ниоткуда, что она даже вскрикивает, уронив сигарету с губ на асфальт. — Чёрт, — шипит она, жалостно смотря на испорченную сигарету, на которой она срубила немало бабла, и поднимает недовольный взгляд на нарушителя её спокойствия. — Прости, что напугал, — рыжеволосый, вполне симпатичный парень лет двадцати пяти, с весьма бледной кожей и милой улыбкой на лице — Джису изучает его глазами, думая, что он в её вкусе. Но чёрт, кто он? — Ты кто? — хмурится она, отгоняя все пугающие догадки. Он бледный. Но ведь это ещё не значит, что он вампир, не так ли? — Чимин, — ещё шире улыбается он, протягивая ей руку для пожатия, но потом убирает с невозмутительным видом, поняв, что Джису и не собирается здороваться таким образом. — А ты? — Джису, — с подозрением, но всё же представляется Джису, пытаясь понять, почему этот странный парень вообще подошёл к ней и начал беседу. Она не думает, что он вампир. Ну, выглядит он вполне обычным и симпатичным. А вампиры ведь страшные, с клыками и красными глазами — Джису не разбирается во всём этом, но обрывками помнит страшный случай из детства, когда в их дом напал один вампир и убил её родителей, а дедушка успел сбежать с внучками. С тех пор, как бы странно это ни звучало, она ни разу не видела вампира, потому что всегда старалась избегать, отреклась от своей семьи, цель которой ежедневно убивать этих монстров. — Рад познакомиться, Джису, — у этого парня милая улыбка, вынуждает довериться и тоже коротко улыбнуться в ответ. Может, она и ему тоже понравилась, и поэтому он решил познакомиться? А что? Вполне возможно. — Я хотел спросить, тут ли живёт Лалиса Манобан? — а вот этот вопрос, заданный уже с раздражённым голосом, заставляет улыбку исчезнуть, а брови опять нахмуриться. — З-зачем тебе моя сестра? — её голос чуть дрожит, и она невольно делает шаг назад, с расширенными глазами смотря на этого Чимина, улыбка которого становится шире. Вдруг её спина встречается с чем-то, с чем-то мускулистым и твёрдым, а ухо обжигает чужое дыхание. Чимин не один. — Сестра значит?.. — шепчет кто-то за её спиной, прикасаясь губами к её уху, и по телу Джису бегут мурашки, и она готова поклясться, что этот незнакомец ухмыляется.

***

Лиса несётся по своей спальне, кладя все нужные и ненужные вещи в чемодан, торопится, чтобы не заставить Джису долго ждать. Вдруг она замирает посреди комнаты, когда на первом этаже слышит какой-то грохот, как будто бы что-то разбилось, а потом ещё и ещё. Она моментально хмурится, глазами бегая по спальне, и, не медля, подходит к комоду, доставая из шкафчика пистолет — ну так, для безопасности. И чёрт, что вообще происходит? Это Джису случайно что-то уронила? Стараясь быть максимально тихой, она выходит из комнаты, и на цыпочках направляется к лестнице, слыша разговор на первом этаже обрывками. — Чимин, хватит уже всё разбивать, — звучит до боли знакомый голос, который должен был принадлежать уже мертвецу, и Лиса прекращает свои шаги, широко распахнув глаза. Это Чонгук? Не может быть. Он же… умер. Должен был уже как три дня назад, если не больше. И стоп, Чимин? Какого чёрта они тут делают?! — Да что ты вообще понимаешь?! Две недели назад! Я, чёрт возьми, делал ремонт в своём клубе всего две недели назад за большую сумму, а эти ебучие охотники всё там разгромили! — после этого крика, слышится ещё один грохот — Чимин разбил дорогое зеркало в холле, доставленное из Британии. Но Лиса вовсе даже не волнуется о каком-то там зеркале, когда в сквозь весь этот шум слышит голос старшей сестры: — Лиса, беги! — Джису кричит, переживает за сестру, не хочет, чтобы она полезла её спасать и поставлять под угрозу собственную жизнь, и сразу получает за это грубую пощёчину от Чимина. — Заткнись! — рычит Чимин, и Джису тихо вскрикивает, падая на пол и схватываясь за покрасневшую щёку. Это становится последней каплей Лисы, и она, ничего не обдумав, выдаёт свои присутствие: — Джису! — Лиса слишком любит свою сестру, чтобы думать о собственной жизни, когда под угрозой её, и поэтому, быстро спускается по лестнице, направив оружие на Чонгука, а сама посмотрев на лежащую на полу Джису, которая, в сквозь пелену слёз, смотрела на неё с осуждением, не понимая почему она не сбежала. — Отпустите её, вы, жалкие уроды! — повышает голос Лиса, смотря сначала на Чимина, который стоял рядом с Джису, как бы охраняя, а потом на Чонгука. Чонгук лениво поднимает на Лису взгляд и ухмыляется уголками губ, наклонив голову набок, и по телу Лисы бегут мурашки от этого. Хоть Чонгук и ухмыляется, но от него так и веет яростью — видно, что Лиса очень-очень сильно его разозлила. — Не поздороваешься, сладость? — тянет он, с насмешкой вспоминая своё любимое прозвище для неё. — Как никак, мы хорошо провели время в прошлый раз, — Лиса недовольно хмурит брови, когда Чонгук пошло облизывает нижнюю губу, и стараясь не подаваться воспоминаниям о том, что эти губы только неделю назад целовали её, крепче сжимает пистолет с ядом оборотня в руках. — Отпустите её, — повторяет и кивает Лиса на напуганную Джису, на что Чимин раздражённо фыркает. — Ага, сейчас, — ехидничает рыжий, закатив глаза и поразившись такой глупой просьбе Лисы, ответ на которой слишком очевиден. — Это ты отпусти его, — вмешивается Чонгук, взглядом указав на пистолет в её руках, и вновь издевательски ухмыльнувшись. — Выкинь далеко-далеко, не то… — не заканчивает он, давая самой всё додумать, но Лиса не хочет идти на его поводу, и поэтому дерзко переспрашивает: — Не то? — она всем видом хочет показать, что не боится, что вовсе не волнуется о Джису, и всё идёт под её контролем, хотя на самом деле это не так, и Чонгук это прекрасно понимает. Но вот старания Лисы казаться спокойной его веселят. Она облажалась. Она реально облажалась в том, что была так уверена в смерти Чонгука, в том, что ни один вампир не держит на неё зуб, что все её враги мертвы и она спокойно может отправиться в Париж со своей сестрой. — Не то на красивой шее Джису появится ужасный след от зубов Чимина, — и Чимин, в подтверждении словам друга, грубо заставляет Джису подняться с пола, и удерживает её, обнимая со спины, находясь максимально близко к шее. Джису хнычет, когда Чимин широко улыбается, обнажая клыки, и на вкус облизывает её кожу. — Люблю кровь с привкусом никотина, знаешь ли, — поднимает Чимин озорной взгляд на растерянную Лису, которая не знает, как поступить. Её рука, что держала пистолет, начинает дрожать под внимательный взгляд Чонгука, который уже чует свою победу, и Лиса матерится, бросив чёртово оружие в сторону, в самый конец комнаты. Был бы на месте Джису кто-то другой, Лиса забила бы, не сдалась, да и вообще сбежала бы, слушаясь здравого смысла. Но это не кто-то другой. Это Джису. Её сестра. — Так-то лучше, — проследив за отброшенным пистолетом, Чонгук вновь смотрит на Лису, и перестаёт ухмыляться, принимая раздражённое выражение лица, которое отражает его истинные эмоции. — Думаю, нам стоит многое обсудить, сладость.