Элия II
1 июля 2019 г. в 16:58
282 З.Э. – Драконий Камень
Элия пользовалась случаем воспользоваться хорошей погодой, когда такая случалась на Драконьем Камне, что бывало не часто. Когда она впервые прибыла на остров, через месяц после свадьбы с Рейгаром, она пришла в ужас при виде замка. Ничего более таргариеновского и быть не могло – так ей приходилось себя уговаривать, даже Красный замок менее Таргариен. Ничто не могло больше отличаться от наполненного воздухом замка из песчаника в Солнечном Копье, украшенного элегантными ройнарскими башенками и коронованного золотом Башни Солнца, дворца ее матери, а теперь ее брата. Она давно не получала вестей от Дорана, но думала, что скоро это случится. Он никогда не был тем, кто сидит без дела, особенно когда дело касалось семьи.
Но она получила вести из Зведопада, во всяком случае, Эшара получила. Элия подозревала, что не менее десятка слуг и несколько рыцарей Драконьего Камня сообщали обо всем в Красный замок, а потому предпочитала свою переписку читать на свежем воздухе. Как можно дальше от тех, кто может подслушать. Воспользовавшись как поводом редким случаем прогуляться при доброй погоде, что на Драконьем Камне значило, солнце соблаговолило показаться на небе, облака разойтись, а ветер утихнуть до легкого бриза, она вышла со своими дамами на берег моря. Эйгон спал в детской, а Рейнис играла в воде, ныряя и выныривая с визгом, под присмотром двух беспокойных служанок.
Солнце пойдет ей на пользу, подумала Элия. Ее дети слишком много времени проводили в помещении. Когда она была маленькой, когда здоровье позволяло ей, она плавала в прудах Водных Садов с Оберином и остальными детьми, они гонялись друг за другом, смеялись и кричали, от рассвета до заката, каждый длинный, жаркий день. Даже когда ей не позволяли покидать ее комнату, брат все равно находил способ развеселить ее, присылая ей записки на их секретном языке, жонглируя апельсинами или устраивая представление. Она скучала об Оберине еще больше, чем о Доране. Он был ее лучшим другом, ее, болезненной маленькой девочки, мечтавшей о жизни за длинными стенами Солнечного Копья.
Эшара наконец решила, что может уже достать письмо, сжав его крепко, чтобы его не унесло ветром. Элия удержалась от желания заглянуть ей через плечо, хотя ей это бы и не удалось: Эшара была того же пугающего роста, что ее родители и братья, возвышаясь над Элией даже на неровном песке. Инис Айронвуд не обладала таким преимуществом в росте, и не имела сомнений, она обхватила Эшару в как будто бы дружеском жесте, положив ей голову на плечо, чтобы суметь все прочитать, прищурившись на ярком солнце.
Повисла долгая тишина, прерываемая только звуком волн, пока Эшара наконец не сказала:
– Аларик получил весточку от Рейгара. Он в трех неделях езды от Звездопада. Он еще не получил вестей о смерти своего отца, но скоро получит, – она остановилась. – Мой брат решил предать все на суждение вам, ваше величество. – Она аккуратно сложила письмо и спрятала его в богато украшеный рукав ее аметистового платья.
Элия знала, что Эшара обращалась с ней с такой формальностью не потому, что считала ее кем-то другим, но из уважения – теперь на Драконьем Камне она «ее величество», вне зависимости от… капризов Рейгара.
– Понимаю, – сказала она, оглядывая других своих дам. Нимелла Толланд выглядела готовой к бою, ее лицо было нахмурено, а Ларра Блакмонт и Алис Ледибрайт о чем-то шептались.
Инис фыркнула.
– Если ты пожелаешь, он никогда не покинет Дорн живым.
Все напряглись, как будто отстранившись от ядовитой змеи.
– Это измена, Инис, – выдавила Ларра сквозь сжатые зубы. – Разве ты не понимаешь… Наша королева серьезно пострадает, если тебя услышат.
– Она просто пошутила, – быстро сказала Алис, прищурившись и глядя на Инис. – Конечно же. Никто не будет настолько глуп, чтобы…
– А разве не измена нарушать свои клятвы леди-жене, особенно если она королева? – разозлилась Инис. – Разве это не измена – увозить помолвленную девицу? Разве это не измена, настолько бесчестно нарушить договоры между домами Таргариен, Старк, Баратеон…
– Достаточно, – мягко сказала Элия, и Инис немедленно замолчала. С большинством этих женщин она дружила много лет, учитывая их разный возраст, с некоторыми с детства. Но она не могла отрицать, что многое изменилось с ее свадьбы с Рейгаром. Она больше не могла сплетничать и хихикать с ними, как это было, когда она была незамужней принцессой. Она любила их всех, была им благодарна, за то, что они отправились с ней так далеко на север, что остались с ней, переживать эту бурю, но… Она все еще их королева, Мартелл она или нет. Ничто не может, и ничто этого не изменит.
– Разговоры о нарушенных клятвах не имеют смысла, – продолжила она чуть более твердым голосом. – Я не могу вырвать Рейгара из объятий Лианны Старк. И я не позволю, чтобы пошли шепотки, что я замышляла заговор и восстание, покуда моего мужа не было. Слухов и так уже достаточно. – Она резко остановилась, ладонью прикрывая глаза от солнца и глядя на серые воды на горизонте. – Рейгар вернется. Эйрис мертв, и он уже много лет ждал возможности занять трон отца. Это не станет для него шоком. Здоровье покойного короля, – тут она позволила себе добавить в голос немного яда, – всегда было слабым.
– Но если он привезет с собой девчонку Старк, – рявкнула Нимелла, – если посадит рядом с собой при дворе…
– Что бы там ни было с Лианной Старк, Рейгар ничего не сделает, пока его не коронуют в Великой Септе Бейлора, – ровным голосом ответила Элия. – Он не дурак.
Инис громко фыркнула на это заявление, и Эшара издала звук, похожий на смешок, который попыталась скрыть покашливанием.
– И я сама не стану делать резких ходов, пока меня не коронуют рядом с ним, – ровно продолжила Элия. – А потом посмотрим. Пока что мы знаем, что скоро он вернется ко двору. Если у него остался хоть какой-то разум, он не привезет ее с собой. Ему будет нужно разобраться с делами законными. Назначить нового десницу. Собрать малый совет. Рейла арестовала Пицеля – его будет нужно заменить. И конечно, разобраться со Старками.
– Он может привезти ее, – напомнила Алис, – чтобы умаслить ее отца и брата, или, может быть, угрожать им – лорд Рикард – суровый человек, как говорят, но лорд Брандон – Эшара знает Брандона, разве нет, Эш? Он сделает ради сестры все, что угодно. Если она будет у Рейгара в руках, Брандон будет кроток как ягненочек.
– Ты не знаешь Брандона, – резко ответила Эшара, они были даже удивлены, насколько резко. – В нем волчья кровь.
– И что это значит? – немного неловко рассмеялась Ларра. – Что он наполовину одичалый?
– Это значит, что Брандон в жизни не был кроток, и не собирается начинать, – ответила Эшара. – Это значит, что он не потерпит над собой ни одного повелителя, кроме того, что он выберет сам. С ним следует обращаться осторожно. Худшее, что может сделать Рейгар, это попробовать быть с ним снисходительным.
– Ты протанцевала с ним пару танцев и провела пару ночей, и теперь думаешь, он возрожденный Король Зимы, – насмешливо сказала Инис, и напряглась, поймав посланный ей Эшарой взгляд.
– Я думаю, что дом Старков не потерпит нового оскорбления, – ответила она. – Я оценила их всех – Брандона, Эддарда, даже юного Бенджена. Ты задирала нос при их виде на турнире, но я не была настолько горделива, Инис. Они настолько же горды и яростны, как дорнийцы.
– Тогда, да помогут боги, я смогу убедить их успокоиться, – твердо сказала Элия. – Мы не можем, не можем позволить себе еще одного восстания. Нельзя повторить Сумеречный Дол. Рейгар и так стоит на нетвердой земле, пусть даже он отказывается это понимать. Ты права, что мы должны действовать с осторожностью, Эшара. Эйрис причинил огромный вред власти Таргариенов над троном, если бы он остался жив… – она покачала головой. – Рикард и Брандон Старки уже были бы мертвы, в этом я уверена.
– Он бы казнил хранителя Севера? – переспросила Нимелла, ее веснушчатое лицо было полно изумления.
– Будь у него возможность, он сделал бы что угодно, – горько сказала Элия. Всего лишь тень неповиновения с ее стороны – и он и ее предал бы огню, как и многих других. Раньше она уверяла себя, что Рейгар защитит ее, пусть даже против родного отца, ее галантный супруг, который поклялся ее защищать, чего бы это не стоило. Теперь… Она не была в этом уверена.
Спустя мгновение она взяла себя в руки и расправила плечи.
– Через две недели мы отправляемся в Королевскую Гавань. Я не могу здесь дольше оставаться. Рейла – хорошая женщина, но она больше не правящая королева. И народ должен видеть, что передача власти проходит гладко. Я должна взять с собой детей, чтобы все осознали присутствие наследников Рейгара.
Рейнис такая же наследница, как и ее брат, пусть даже андальская традиция требует предпочтения сыновей перед дочерьми. Она не позволит, чтобы ее дочь растили в тени ее младшего брата. Рейнис всегда будет принцессой, и со стороны отца, и со стороны матери.
– Мы пройдем с тобой весь путь до конца, – сказала Ларра, сжимая ее руку. – Ты наша королева. Королева Вестероса. Ты Непреклонная…
– Несгибаемая, – сердито сказала Нимелла.
– Несдающаяся, – закончила Инис.
Элия позволила себе улыбнуться, а потом повернулась к фигурке ее дочери вдали, теперь играющей в песке. Издалека Рейнис казалась такой маленькой. Но дети не всегда остаются такими маленькими. Только еще вчера Эйгон был младенцем, сосавшим молоко его кормилицы, а скоро он уже начнет ползать. Она приподняла юбки и пошла к своей старшей дочери, солнечный свет, бивший ей в лицо, был теплым и ободряющим, пусть лишь на короткое время.
На следующий вечер она поужинала со своими детьми и дядей, со всеми вместе, одной семьей, чего не случалось уже несколько месяцев. Левин был совсем как Оберин, всегда мог заставить ее смеяться, так долго, что у нее начинало болеть в груди, и пока Оберин боги знают чем занимался в Эссосе со своей ротой наемников, ее любимый (и единственный) дядя оставался заменой. Он ничего не говорил о Рейгаре, Рейле, Эйрисе или Старках, к ее облегчению, и только критиковал вино и рассказывал ей истории из детства Дорана.
Погода держалась, и в кои-то веки ночи на Драконьем Камне были мирными, без завывания ветра и шума дождя. Она поела больше обычного, стремясь набраться как можно больше сил, пусть даже ей не хватало аппетита из-за треволнений последних месяцев. Она покормила Рейнис из своей тарелки, пока Левин качал Эйгона на колене, и старалась не думать о всех тех временах, когда с ними ужинал Рейгар. Она всегда была так этим довольна, что он был не из тех мужчин, что избегают компании своих жен и детей, что ему нравилось проводить время с ней и Рейнис.
Но Рейнис так и не спросила ее об отце в этот день, и уснула на коленях Элии, так и не задав вопрос. Элия попыталась встать вместе с ней, но Левин протянул ей Эйгона и поднял внучатую племянницу.
– Скоро она будет в возрасте Ари, – сказал он, имея в виду старшую дочь Дорана. – Ей уже шесть, можешь в это поверить?
Маленькой Арианне уже шесть? Элия не видела девочку с самой своей свадьбы, и помнила, что Арианна была непоседливым ребенком трех или четырех лет. Она собиралась увеличить дорнийское присутствие при дворе, как во времена Марии Мартелл. Она не собиралась допускать, чтобы ее снова застали врасплох. Возможно, она напишет Дорану и поинтересуется, кого он может ей выделить.
– Поверить могу, – вздохнула она, поднимаясь вместе с Эйгоном. – Иногда Оберин все так же кажется мне мальчиком тринадцати лет.
– А для меня ты иногда все еще маленькое солнышко Резы, – тихо сказал Левин, поворачиваясь к ней в дверях и перехватывая Рейнис в руках. – Но не теперь. Твоя мать гордилась бы тобой, Элия. – Когда она отвернулась, он добавил. – Она всегда тобой гордилась. Она считала тебя и твоих братьев своими лучшими достижениями.
– Это похоже на матушку, – согласилась Элия с печальным вздохом. Она чувствовала тепло Эйгона на своей груди и поцеловала его в лоб. Если бы она попыталась, он бы услышала голос своей матери в ее ушах. Что она всегда говорила? «Хватит тянуть, дочь моя. Иногда белым ручкам приходится делать черную работу. Я не для того тебя растила, чтобы ты от этого увиливала».