Undivided

История главных героев книги закончилась печально — выиграл Веном: Волк решил умереть с голоду и оставить Овечку жить. Люси расстроилась и не стала дочитывать книгу до конца, хотя там еще было несколько страниц — ее уже не интересовала судьба Овечки без Волка. Веном предложил порисовать, понимая, что ученые с психологами не зря им подкинули не только книгу, но и карандаши с бумагой. Он проинструктировал чертенка, что надо рисовать все в радужных цветах: любящих друг друга героев сказки, потом хорошие моменты из своей жизни, чтобы показать, что в ней произошли изменения к лучшему и, таким образом, немного усыпить бдительность наблюдающих, чтобы потом попытаться сбежать, когда представится такой случай. Симбиот был уверен, что ученые попытаются провести очередной опыт с какими-нибудь детьми или еще что-нибудь в этом роде, чтобы понять насколько кровожадна Люси теперь. Однако очередным нововведением стал душ. Похоже мучители всеми силами старались продемонстрировать свою добрую волю. Возможно чокнутые ученые не были знакомы с самой природой симбиоза и предполагали, что новое составное существо может стать некой новой личностью, с которой стоит попробовать договориться заново — ну, раз уж не удалось договориться с каждым из них по отдельности. Стоило отдать должное ученым — они были готовы идти даже на необоснованный риск, лишь бы склонить «нового Венома» к сотрудничеству. Охранники просто пришли, дружелюбно поприветствовали Люси и пригласили ее пройти с ними для принятия водных процедур, а затем к лаборанту проверить состояние тела. — Не бойся, опытов не будет, сначала отведем в душ, а потом на медосмотр — просто осмотрят, — улыбнулся симпатичный охранник, а его коллега утвердительно кивнул и ободряюще улыбнулся. Люси с Веномом опешили: ни тебе ультразвука со слепящим светом, ни усыпляющего газа с нейротоксином. Очень непривычно было наблюдать дружелюбных охранников, да еще и объясняющих куда их ведут и зачем, после прежних-то издевательств, побоев и бесчеловечных экспериментов. Однако Люси сразу же просекла, что это очередная проверка и мысленно поинтересовалась — правильно ли будет пока не буянить и побыть Овечкой? Веном мысленно хохотнул, похвалил за правильную аналогию, и заявил что это очень действенная стратегия побега — «сначала ты кроткая Овечка, а потом страшный Волк». Однако сейчас не время раскрывать свои карты — все вокруг кричит о ловушке, их проверяют на опасность. Это ведь новые охранники — лица их ему совсем не знакомы, и ведут себя слишком непринужденно — им специально не сказали, кого именно они сопровождают. И воспользоваться неопытностью охраны несомненно стоит, однако сделать это иным способом, не так, как от них ожидают, — не стоит рубить головы направо и налево, наоборот, нужно попытаться изобразить куда более теплые чувства. Можно даже сказать, горячие. Стоит попробовать их охмурить. Люси тут же поинтересовалась, что он имеет в виду под «охмурить», на что Веном решил, что проще показать самому, чем долго объяснять. Деликатно попросил довериться ему и ничему не удивляться, Люси охотно согласилась: раз Ви точно знает о чем говорит, то пусть и руководит. Тело Люси улыбнулось охранникам, после чем скромно и послушно, как примерная девочка, пошло впереди работников службы безопасности, а Веном сделал походку более женственной: он выпрямил телу спину, расправил плечи и заставил бедра покачиваться из стороны в сторону, параллельно прислушиваясь к дыханию охранников позади. Молодые парни, сразу же чаще запыхтели, наблюдая за притягательными движениями ладного и стройного девичьего тела. Веном про себя усмехнулся — не зря он обращал внимание на сексуальное поведение людей и задавал Эдди смущающие вопросы о моментах, когда женщины тому «строили глазки» и тут же начиналась полная неразбериха в мыслях носителя. Вот тогда Веном и понял, что все, что связано с сексом, управляет людьми так же сильно, как и желание денег и власти. Похоже, не зря он выбрал именно такую линию поведения — оба охранника, как загипнотизированные, не отрываясь смотрели на Люси, реагируя на импульсы ее тела и на невербальную коммуникацию в виде движений, жестов, взглядов и мимики. Он продолжил вести тело Люси, вспоминая как вели себя женщины в фильмах и жизни, когда им нравился тот или иной мужчина. Веном плавно провел рукой по розовым волосам и откинул прядку за спину, открывая маленькое девичье ушко и шею, учел реакции охранников, растянул губы чертенка в смущенной улыбке, слегка приобернувшись назад в ответ на просьбу следовать направо, всячески при этом демонструя, что девушка послушно подчиняется указаниям работников службы безопасности, да и, в принципе, совсем не против внимания симпатичных молодых парней в форме. Один из охранников, демонстрировавший более сильную заинтересованность девушкой, с энтузиазмом, распахнул перед Люси дверь в душевую, и сообщил, что все необходимое уже внутри. Они подождут в коридоре, пока она примет душ, а затем сопроводят на медосмотр. Симбиот заставил женское тело заинтересованно посмотреть в глаза парню, покраснеть и кокетливо прикусить нижнюю губу. Бравый работник службы безопасности среагировал мгновенно: сердце забухало, глаза загорелись, дыхание сорвалось и тот задышал в совсем другом ритме. Как только за ними закрылась дверь, он вернул Люси контроль над телом, поблагодарил за доверие и заверил, что все прошло по плану — один из охранников сильно «запал» на нее, поэтому стоит еще немного поиграть эту роль и притвориться, что он ее тоже очень сильно интересует. Люси согласно закивала — раз это необходимо для побега, то можно и притвориться, что охранник ей нравится, а потом принялась задавать вопросы, почему Ви делал те или иные действия. Пришлось внепланово объяснять азы обольщения внимательно слушающему чертенку. Вдруг Люси неожиданно изъявила желание попробовать самой — должна же она уметь соблазнять мужчин, если это настолько эффективный способ. Веном только мысленно хохотнул, сразу сообразив на ком она собралась обкатывать свои навыки, и понял, что такого он точно пропустить не хочет — удивленный и смущенный Эдди Брок, которого обольщает Люси. Согласившись, что она имеет полное право после душа попробовать сама, а пока они могут немного отвлечься и подурачиться, он первым брызнул в Люси водой из душа и пояснил, что это такая игра. Она радостно заулыбалась и ответила ему тем же. В итоге они раззадорились не на шутку: набрызгались водой, поборолись кто векторами, а кто щупальцами, покидали кто дальше бутылочки шампуня и геля для душа, поотбирали друг у друга шланг, вымочив девушку с головы до ног. Люси сначала замерла, когда черные щупальца потянули вверх ее балахон, и Веном воспитанно замер, помня, что даже Эдди смущался, когда они впервые оба оказались в душе. Он не совсем понимал эту черту людей — чего скрывать и переживать, если Веном уже знает тело и все происходящие в нем процессы вдоль и поперек, но все же предпочел подождать, пока девушка скажет, что все в порядке. Люси улыбнулась, правильно расценив его желание позаботиться о ней, дернула балахон руками вверх, отбросила мокрую тряпку куда-то на пол, и предложила ему помыть ей голову, пока она моется сама — так будет быстрее. Только они собрались реализовывать задуманное: Веном уже держал в щупальцах бутылочку шампуня, а она — гель с мочалкой, как чуткий слух симбиота уловил то, что заставило его мгновенно скользнуть обратно в тело, уронив бутылочку шампуня, которую он держал в щупальцах, на пол, — дверь в коридор душевой тихо приоткрылась и в нее проскользнула их жертва. Веном поспешно предупредил ее, чтобы не оборачивалась: у них появился зритель — ее влюбленный «Ромео» заглотил наживку. Чтобы не путать охранников между собой, предложил этого обозвать Ромео — Эдди объяснял, что так звали героя классического произведения, который был без памяти влюблен в Джульетту, и это имя вообще использовалось людьми как нарицательное, чтобы обозначать влюбленного. Люси хмыкнула, сосредоточенно выслушала симбиота и, следуя его подсказкам, улыбнулась, плавно наклонилась, поднимая бутылочку с пола, отложила мочалку и гель, и принялась мыть голову, сексуально закидывая руки вверх и немного пританцовывая на месте, как обычно делают люди в душе, когда их никто не видит: они поют, дурачатся и двигаются. Ромео подглядывал из коридора в щель двери, еле дыша, и постоянно сглатывая слюну. Веном сообщил Люси, что она молодец и пусть продолжает в том же духе. Вымыв свои длинные розовые волосы, она откинула их за спину, выдавила побольше геля и начала медленно и чувственно мыть руки, шею, переходя на плечи, чуть надавливая на мочалку, чтобы мыльная пена живописно текла по позвоночнику и ягодицами. Веном шепнул Люси наклониться и вдумчиво помыть ноги, но делать это плавно и чувственно. Люси обольстительно изгибалась, размазывая мочалкой пену по телу, а дыхание любителя подсмотреть участилось еще больше, потом вжикнула молния и донеслись ритмичные приглушенные звуки, вскоре завершившиеся резким вздохом, почти превратившимся в стон, но тут же оборвавшимся, как будто кто-то поспешно зажал себе рот. Пару секунд было тихо, потом зашуршала одежда и снова вжикнула молния. Ромео, на цыпочках, вышел и тихонько закрыл за собой дверь. Веном поздравил Люси с блестяще выполненным представлением, помог смыть пену с волос и спины, притянул щупальцами большое пушистое полотенце и закутал в него чертенка. Люси восприняла это как игру, необходимую, чтобы сбежать, не совсем понимая, что там такого происходило в коридоре, но если Ви ее похвалил, то значит она, действительно, все сделала в лучшем виде. Они, даже не договариваясь, разделили роли: симбионт вытирал и аккуратно расчесывал длинные девичьи волосы и мысленно извинялся, когда приходилось немного делать больно, чтобы расчесать спутавшиеся между собой пряди, а Люси вытиралась и удивленно рассматривала штаны и майку с длинными рукавами, которые лежали на скамейке в коридоре — вместо привычного одноцветного уродливого балахона ей выделили пижаму, по типу таких, что носят в больницах. Она оделась и застыла, с глупой улыбкой, водя пальцем по мелкому рисунку на ткани: какие-то ромбики и звёздочки, и мысленно задала ему вполне логичный вопрос — почему раньше к ней относились, как к монстру, и даже не особо заботились о ее комфорте, бросая ее в камере грязной, голодной и замерзающей, ведь все возможности для этого были ещё тогда, а сейчас прямо из кожи вон лезут, чтобы ей было хорошо? Веном снова поразился, как в Люси уживались настолько противоречивые эмоции и идеи: как диклониус она поистине смертоностна и безжалостна, но как девушка — наивна, ранима и беззащитна против людской двуличности, черствости и коварства. Он дипломатично напомнил, что тогда она отказалась сотрудничать, а теперь ситуация изменилась — их теперь двое, и вдруг это изменит ее решение? Кто ж знает… Высказал свое предположение о том, что ученые не знают многого о природе симбиоза и, вполне возможно, допустили мысль о рождении «новой единой личности», с которой вот и пытаются договориться теперь. Люси скривилась, что ученые ну никак не расположат ее к себе такими грязными играми, уж она-то знает на что они способны, обозвала их всех плохими парнями, которым стоит откусить бошки — она ни капельки им не верит, а потом внезапно вспомнила того охранника, рассказавшего, что он вынужден подчиняться или же его семью убьют и призналась, что совсем запуталась — кто из них хороший, а кто — нет. Ее реакции немного удивили Венома — разве она в школе не читала разных книг про людей и общество? Эдди же ему объяснял, что детей в школе учат, что хорошо, а что нет, как надо себя вести с другими, что есть наказание за плохое поведение — суд и тюрьма, объясняют строение общества и предоставляют базовые знания для жизни в нем. Ну да, у нее не было родителей, которые тоже помогают ребенку понять, как себя вести и что делать, но работники приюта должны же ей были рассказывать ей о воспитании, манерах, правильном и неправильном, принципах и взглядах на жизнь? Люси поразмыслив, ответила, что скорее всего дело в том, что она всегда была изгоем — в приюте детей, конечно, учили, объясняли что такое хорошо и что такое плохо, но с нею всегда занимались мало, да и вообще там все были злые, и преподаватели, и дети. А здешние учителя ей вообще ни о чем подобном не рассказывали, тут была математика и правописание. «Да уж, кому нужен диклониус рассуждающий о добре и зле… мыслящее оружие это очень плохо! Но несмотря ни на что, та маленькая девочка самостоятельно осознала то, что во многих других приходится вбивать силой » — подумал симбиот, но не стал говорить Люси, продолжая слушать ее размышления. Когда Люси в открытую отказалась сотрудничать и быть оружием, сама поняв, что это неправильно, ее перестали обучать, а просто пытали, стараясь понять, как же искусственно вывести диклониусов и заставить их подчиняться людям, если не найдут ее брата, чтобы продолжить род естественным путем. Веном заинтересовался этим моментом и попросил ее рассказать поподробнее, признавшись, что он и раньше недоумевал по этому поводу, но все не было времени спросить. Люси сразу же предупредила, что сама она не знает и просто перескажет ему то, чем ее пичкал директор Какудзава. По его словам, все диклониусы делятся на две основные касты: Королев и сильпелитов. Королевы могут воспроизводить потомство, а остальные — нет, они могут только заражать людей вирусом диклониусов и превращать их детей в будущих сильпелитов — тех, кто будет подчиняться Королевам. Сильпелиты, растут быстрее людей, и выглядят всегда старше своего фактического возраста — по этим параметрам можно определить, ребенок все еще человек или нет. Люси, с опаской призналась, что является последней Королевой, потому ее так долго истязают: ученым нужны ее гены и ее способность рожать новых диклониусов. Доверительно сообщила, что этот директор Какудзава просто сумасшедший, ведь он, на полном серьёзе, заявлял, что сам Бог избрал диклониусов, как новое Человечество, созданное с намерением истребить человеческую расу и заселить собой опустошенную планету. Веном тоже согласился, что у этого Какудзавы явно не все в порядке с головой, раз он посчитал себя Богом. Люси призналась, что не разделяет точку зрения директора относительно диклониусов — они такие же люди, способные чувствовать, радоваться и сопереживать другим, просто у них есть способности, превосходящие человеческие. И вовсе они не машины для убийства, как ее пытались убедить, доказывая, что ее темная сторона — это естественные инстинкты ДНК диклониуса. Да, диклониусы немного отличаются от людей, но также хотят жить хорошо, не чувствуя себя изгоями из-за выростов на голове. Вздохнула, что в прошлом допустила ошибки, позволив инстинктам возобладать над личностью, но больше она такого допускать не намерена. Веном был согласен с мнением самой Люси: она демонстрировала эмпатию и ее садистские наклонности проявились только с тем охранником, которого она растерзала после продолжительных истязаний с его стороны. Он, конечно не был психологом, тем более человеческим, но для себя решил, что неустойчивая психика может быть у любого другого хомо сапиенса, да даже у Эдди, и это не делает его угрозой для человечества. Тем более, что еще можно ожидать от существа, которое ненавидят, унижают и над ним жестоко издеваются? Он поблагодарил Люси за объяснения, пообнимал ее, наговорил хороших слов, напомнил, что им еще надо идти в лабораторию и поинтересовался готова ли она продолжать спектакль? Она была готова, изобразила смущенное выражение лица и тихо вышла в коридор, доложив, что водные процедуры закончены. Ромео приветливо заулыбался при виде ее, второй охранник тоже заинтересованно оглядел с головы до ног. Веном довольно про себя отметил, что его расчет оказался верным: слегка покрасневшая Люси, нервно комкающая край своей майки, выглядела как милая, беззащитная девушка лет так семнадцати, которую хотелось приголубить, накормить, да вообще весь мир бросить к ногам, только бы ей было хорошо. Охранники сразу же среагировали на этот образ, расправив плечи, втянув животы и поглядывая на девушку блестящими глазами, особенно Ромео, который вежливо попросил, при этом нервно облизывая губы, проследовать на медосмотр, и всю дорогу до лаборатории ощупывал взглядом спину и попу Люси. Он галантно открыл перед ней дверь, заглянул в глаза и подмигнул, довольно улыбаясь. Люси скромно улыбнулась в ответ, кокетливо поглядывая на симпатичного охранника, и зашла в помещение, в котором уже был лаборант и что-то писал в бланке. Тот услышал звук закрывающейся двери, поднял глаза и застыл, смотря на Люси расширившимися глазами. — А вот лаборант точно знает, кто мы такие. Смотри, ему страшно до чертиков, — усмехнулся симбионт, разглядывая очередного молодого парня в халате и с бейджем работника исследовательской лаборатории. Человек в белом халате дрожал. Веном чувствовал противный липкий страх, который сейчас испытывал хомо сапиенс, которого мучители использовали как пушечное мясо, чтобы снова получить информацию о поведении Люси и поставить очередной эксперимент — набросится ли она на беззащитного работника, который сделает ей больно? Веном поинтересовался у Люси, издевался ли над ней этот парень в халате, и получил отрицательный ответ. Тогда он убедился, что его догадка верна: лаборант просто разменная монета — человек, потеря которого никакой проблемы для исследования не создаст. — Ви, мне его жалко. Хочется как-то его успокоить, что мы его есть не собираемся, — Люси была настроена решительно Веном и не собирался откусывать бошку парню — тот вообще был ни при чем, просто не повезло: работал не в том месте, не в то время… Он легко согласился на предложение чертенка вести себя мило и специально не пугать несчастного работника, пусть ученые опять ломают головы, почему она вдруг перестала кидаться на всех без разбора. Люси тепло и открыто улыбнулась парню в белом халате, и протянула руку, заверив, что она не боится уколов, уже привыкла, и он может не беспокоиться и спокойно делать свою работу. Лаборант опешил от такого заявления и смог попасть в вену только с пятого раза — пальцы сильно тряслись и он все никак не мог сосредоточиться. Люси продолжала, терпя боль, спокойно сидеть и улыбаться, не демонстрируя ни капли агрессии, и тот, немного успокоившись, все же взял кровь, поблагодарил за понимание и несмело заикнулся о сканировании тела. Веном решил совсем чуть-чуть поразвлечься и все-таки поставить наблюдателей на место: появился из тела девушки в виде зубастой и глазастой головы, перепугав несчастного работника лаборатории до смерти, а Люси невозмутимо пояснила, что сканирование проводить не стоит. Парень примерз к полу, после неудачной попытки отпрыгнуть от симбионта подальше, и поспешно закивал, соглашаясь, что электроника может пагубно воздействовать на них обоих, заикаясь, извинился, что не подумал о последствиях и, вообще, у него все и они могут быть свободны. Веном скрылся в теле Люси, она извинилась за причиненные неудобства, попрощалась и вышла из кабинета.