Сказ девятый. Удар в спину
22 июля 2019 г. в 18:28
Выйдя из дворца, Волеус оказался во внутреннем дворике, где его ждали остальные участники экспедиции и не только.
Палач свое дело уже закончил. И он явно старался уважить иностранного истца. Свежие ожоги на лицах и обнаженных до пояса телах приговоренных гораздо крупнее того следа, что имелся у Кирима. Оба раба, словно скотина, привязаны к коновязи рядом с верблюдом магистра. Вокруг вьется едва ли не половина дворцовой прислуги, норовя не грязью кинуть, так хоть плюнуть в сторону бедолаг-воров. Впрочем, к моменту появления магистра они предпочитали держаться на непригодном для точного броска расстоянии. Во-первых, из-за грозно вышагивающего с обнаженной саблей Кирима, бдительно охраняющего хозяйское добро. Во-вторых, из-за верблюда. Кто-то не очень меткий промахнулся и угодил в двугорбого. Тот обиделся и плюнул в ответ. Теперь собравшиеся предпочитали с безопасного расстояния громко обсуждать, как именно грозный лесовит распорядится своей собственностью.
– Все. Все кончилось, уезжаем.
Магистр чуть задержался возле рабов, парой пассов снимая боль и прибавляя силы. Он уже собирался отойти, но поднявшая голову Лейлад неожиданно деловым тоном сообщила:
– Султан пустой изнутри.
– Как это? – не понял магистр.
– У него ауры нет. Никакой, - отозвался уже Фаруд.
– Понял. Спасибо.
Для того, чтоб увидеть сущность человека подчас не обязательно быть дипломированным магом. Люди чуткие и внимательные отличают достойного человека от умело маскирующейся пустышки не хуже. А тут обостренные чрезвычайными обстоятельствами магические способности у обоих. Только вот стоит ли впадать в панику от услышанного? Маги, остерегаясь приезжего сильного и, не исключено, что опасного коллеги, предпочли выставить вместо настоящего султана, его копию? Разумно, между прочим. Может статься, султан тут вообще сам ничего не решает. Тогда он только что вел переговоры не просто с главой придворных звездочетов, а с реальным правителем. По большому счету это – их внутреннее дело. Но помнить следует.
И еще это здорово помогло всем трем салтанастанцам. Они, похоже, только обнаружив поддельного султана, поняли, что в историю влипли не столько они сами, сколько их родина. И ответственность за ее спасение на их плечах. Это прибавило сил. Вон Лейлад, за которую магистр искренно переживал, смотрит по сторонам со спокойной гордостью царицы. Будто и не на ее неприкрытую грудь и обезображенное ожогом лицо таращится десяток мужиков. За Фаруда, который, в конце концов, расплачивается за собственную дурь, Волеус волновался куда меньше, но и, глядя на него, с удовлетворением отметил появившуюся во взгляде бывшего мага уверенность сражающегося воина, а не страх попавшегося воришки.
Магистр нетерпеливым жестом поторопил Кирима, отвязывай, мол, скотину, нам пора. Но тот лишь поклонился в ответ.
– Не торопитесь, господин. Вам тут подарок заготовили.
Волеус посмотрел туда же, куда и воин. На замершего на почтительном расстоянии распорядителя, который, заметив внимание к себе, тут же бухнулся ниц.
– Прости, о, несравненный господин, но полученные тобою рабы совершенно никчемны. Мужчина хил и слабосилен. Женщина строптива и худосочна. Но, дабы ни единая тень обиды на нашу землю не омрачала воспоминания великого мага, его величество султан Ала Юзуфф Третий просит принять в дар куда более сильных рабов и прекрасных рабынь.
Распорядитель подал знак, и во дворик вошла дюжина воинов при полном параде. Начищенные доспехи, оружие в богато украшенных ножнах и свежий невольничий знак на предплечье у каждого.
Волеус вопросительно скосил глаза на Кирима.
– Личный подарок султана – великая честь. Отказаться нельзя, обида смертельная. Но если кто-то из рабов не понравится, можете сказать, и его заменят другим без проблем. Только отвергнутого казнят, - чуть слышно прояснил ситуацию воин.
Последнее замечание он добавил после некоторой паузы. Сомневался, стоит ли отвлекать внимание великого мага несущественными деталями. Но потом припомнил непропорционально трепетное отношение лесовита к чужим жизням, и решил предупредить. Маг-то, похоже, зарок давал не убивать до смерти. Мало ли.
Распорядитель по-своему расценил перешептывание лесовийского гостя с местным слугой и принялся взахлеб нахваливать подарок. По его уверениям эта дюжина султанской стражи - лучшие из всего дворцового войска.
Кирим вновь осторожно зашептал за спиной магистра.
– Надо подойти, осмотреть подарок и выказать свое удовлетворение.
Магистр кивнул и медленно двинулся вдоль строя. Воины – крепкие парни примерно одного возраста и даже роста. Молодые, в самой силе, но уже с немалым опытом: у иных видны шрамы, у иных – награды. И у всех пустые, отстраненные глаза. Утром они были уважаемыми людьми, военной элитой, но по воле султана превратились в подаренную чужеземцу вещь. Они подчинились, вот только смириться с подобным ох как непросто.
Идущий следом за господином Кирим осматривал не столько лица, сколько амуницию: придирчиво проверял доспех, доставал сабли из ножен.
Тем временем взгляд магистра задержался на одном из воинов. Уж больно невысокий, сутулый дядька с залысинами на полголовы выбивался из общего молодецкого строя. Удивление мэтра не осталось незамеченным. Воин испуганно заморгал глазами и торопливо забормотал.
– Пусть ваше магущество не сомневается: я только с виду неказистый, а лучник лучший, и умею много: и шорничать и оружие поправить….
Но распорядитель уже подозвал охрану, и раба вытолкнули из строя. Магистр еле успел подать властный запрещающий знак обнажившему меч стражнику.
– Стоп! Я не сказал, что отказываюсь. Он действительно не подходит в эту команду. Но я жалую его своему верному слуге. Кирим, это тебе.
Воин склонился в благодарном поклоне. А место в строю уже занимал новый раб. Парень крепок и широк в плечах, но не профессиональный боец. В движениях нет той экономной быстроты и плавности, которую магистр не взялся бы описать словами, но безошибочно чувствовал в людях. А вот товарищи по несчастью его уважали, даже, пожалуй, побаивались. Уж больно торопливо и суетно посторонились, давая место, соседи по строю.
Магистр согласно кивнул. Распорядитель же подал новый знак, и теперь перед его магуществом предстали двенадцать красавиц. В отличие от мужчин, девушки оказались не в силах безропотно перенести столь резкую перемену в судьбе: половина рыдали в голос и пытались прятать непривычно открытые перед чужими мужчинами лица.
– Смею обратить внимание вашего магущества, здесь девицы из самых знатных семей всех племен страны: и скромные, воспитанные салтанки, и огненные, страстные цикайки и даже ласковая как кошка желтоглазая северная горянка. И, знак величайшего уважения его величества, одна из его жен! Но каждая из девушек покорна, нежна и способна доставить своему господину поистине райское наслаждение…
– У меня жена есть, - не выдержал, наконец, рекламного напора магистр.
– О, конечно! Да благословит Раа прекраснейшую из женщин, разделяющую ложе с могущественным магом! Вера запрещает лесовитам иметь более одой жены? Но это же рабыни. Любая разумная жена будет только рада, если ее муж и господин по назначению использует свое имущество.
Волеус безнадежно махнул рукой, мол, беру все, и решительно двинулся к верблюду. Что делать со свалившейся на его голову оравой, он подумает по дороге. Благо нормы приличия предписывали не открывать портал в черте города. Воины еще куда ни шло. Их в караул у места переговоров или к патрулированию окрестностей пристроить можно. А вот дюжина красавиц…. И по домам не распустишь: срам и оскорбление. И к делу не приставишь: то единственное, что они умеют делать, в Храмах Творца называют блудом.
Подчеркивая значимость и общественный вес господина, Кирим неспешно вел его скакуна под уздцы. Но стоило им миновать оживленные окрестности дворца, как прибавил шаг и на несколько минут оторвался от тянувшихся следом невольников.
– Господин, эти воины хоть и одеты как церемониальная дворцовая стража, но они – бойцы золотого горного полка: личная охрана султана. И в ножнах у них не парадные золоченые побрякушки, а серьезное боевое оружие. Да и среди девиц половина – воины-шинши. И тоже при оружии.
Магистр Волеус коротко кивнул. Вот это уже гораздо серьезней, чем муляж султана на официальной церемонии. Сперва с ним вроде бы готовы договариваться, а потом его караван просто исчезнет в песках. Пустыня. Всякое бывает. Причем, два десятка воинов против мастера теории боя пятого круга – рискованно, но не безнадежно. Фактор неожиданности: от удара сзади камнем по голове не защитит ни одно заклятие. Особенно если этого удара не ждешь, а среди нападавших есть какой-никакой маг. Да и не факт, что его реально хотят убить. Для срыва переговоров достаточно самого факта нападения на официальное лицо.
Кстати, нечто подобное уже случилось с Рысью. Сперва, вполне конструктивный разговор со жрицей Раа, а когда вроде бы все обсудили, внезапное и с виду необоснованное обострение ситуации. Совпадение? Или в обоих случаях за сестрами и звездочетами стоит кто-то третий? Кукловод, мастерски дергающий за ниточки и тех и других. Разжигающий взаимные подозрения и собственные комплексы. Мешающий сторонам встретиться и поговорить.
В первый момент магистр хотел открыть портал куда-нибудь во двор магического трибунала в Дубравске. Но, что могут рассказать эти в одночасье потерявшие свободу несчастные о загадочном третьем? Ничего. Им приказы отдавались именем султана. Поэтому стоило процессии миновать городские ворота, магистр открыл портал на площадку меж холмов у большого караванного тракта, где совсем недавно были перехвачены маги Фаруд и Орвуз.
Опыта ходить магическими путями ни первые красавицы двора, ни телохранители султана не имели. Поэтому, вывалившись из портала, на ногах устоял лишь один из них. Тот самый парень, которого впихнули в последний момент.
Спешившийся магистр с показным равнодушием наблюдал за тем, как его люди отплевываются от песка, поднимаются на ноги, оглядываются по сторонам пытаясь понять, куда попали. Впрочем, место им понравилось: тихо, в эту жаркую пору безлюдно – режь, не хочу. Подчиняясь еле заметным знакам одного из невольников, остальные, включая и деушек-шинши, вроде бы исподволь распределились по территории лагеря.
Теперь пришло время Волеуса начинать свою партию. Не двигаясь с места, без единого жеста или звука магистр начал ворожбу. Достаточно было взгляду мага скользнуть по ожогам на теле Лейлад, как они исчезли без следа. А сама девушка уже невозмутимым, да что там, царственным жестом поправляла возникшую на плечах накидку (магистр смутно представлял, как эта модная тряпочка называется, но определенно видел на столичных красотках именно такие). Лейлад чуть скривила носик: расцветка не нравится? Сейчас сменим.
Теперь взгляд магистра лениво скользнул по лицу Фаруда. С тем же противоожоговым эффектом. Куртку наколдовывать, правда, не пришлось. Кирим уже поделился с бывшим господином чем-то из собственного гардероба.
Волеус чуть повернул голову в сторону султанского подарка. Люди испуганно шарахнулись врассыпную. Желаемый результат достигнут.
Способ запугивания надежный. Эффектное магическое шоу с огненными шарами и длинными распевными заклинаниям под громовые раскаты хорошо поднимает дух у своих. А вот когда нужно лишить самообладания врагов, куда надежнее вот такое скупое и внезапное воздействие. Оно пугает, даже если сама продемонстрированная ворожба сугубо мирная, бытовая.
– А теперь все сложили оружие вон туда. Лейлад, проследи, чтоб чего не утаили. Ты – первый, - магистр ткнул пальцем в командира стражников.
Тот попытался подать знак к атаке или просто чуть замешкался. Этого никто не понял, потому что уже через миг он ошалело смотрел на собственные мокрые штаны и лужу под ногами.
– Быстрее. Мои распоряжения надо выполнять быстрее, - холодно напомнил о себе магистр.
Публично обмочившийся стражник медлить более не посмел. К ногам Лейлад легли первые сабля и кинжал. За командиром потянулись остальные воины, за ними - шинши. Оружия не оказалось только у пятерых салтанских красавиц да любимой жены султана. Но сопротивляться никто не решился.
Магистр критически осмотрел сникших невольников. Эти – уже не бойцы. Сломались. Разве что шинши в истерику кинутся. А вот мага среди них Волеус не видит. Хорошая маскировка, или его и нет, а невольников послали на верную смерть без шанса на успех? Надо проверить.
– А теперь ко мне подойдет маг, - без тени сомнения в наличии такового потребовал магистр.
Сработало. Из-за спин остальных выбрался тот самый парень, что заменил забракованного воина. Ну, да, все правильно. Заранее вывести его вместе с остальными не успевали. Создание маскирующей ауру оболочки требует времени. Поэтому, сунули того, кого наверняка отвергнут, а уж на его место - подготовленного мага.
Маскировать, к слову сказать, особо и нечего: способности на лицо, а вот магом его назвать явно рано. Ученик первых месяцев обучения, год – от силы. Интересно, из кого звездочеты вербуют учеников?
– Кто такой?
– Звездочет
– А до этого?
– Воин.
И не поймешь, что в устах парня прозвучало с большей гордостью: «звездочет» или «воин». А так - логично. Сначала, в элитные придворные части отбирают лучших по всей стране, а потом звездочеты забирают себе лучших из лучших.
– Кто тебя послал?
Парень гордо улыбнулся побледневшими губами. Этот чувствует себя героем. Жизнь готов отдать за… За кого? Султана или магов? Скорее все-таки за султана.
– Неужели сам Ала Юзуфф лично приказ отдавал?
Маг растерянно заморгал глазами. Он же этого не говорил! Не думал даже! А теперь все вокруг станут считать его трусом и болтуном. А лесовитский магистр не унимался.
– Что ты должен был сделать?
– Забрать ваш жезл; - тихо выдавил из себя парень.
Волеус кивнул. Если кому-то глянулся его магический жезл, то за ним есть смысл посылать только мага. Простому человеку стоящее на предохранителе оружие в руки не дастся. Но прежде надо хотя бы на несколько минут вывести из строя самого магистра. Значит, у поганца должен быть некий артефакт вроде той скандальной змейки-браслета.
– Кирим! Прихвати его оружие и отведи звездочета за пределы видимости, да хотя бы вон за тот бархан. Там заберешь у него все вещи, заставишь снять одежду. В общем, все, включая амулеты, серьги, особо крупных вшей. Досмотри, чтоб ни в волосах, ни еще где ничего спрятано не оказалось. Закопаете все барахло там же и поглубже. Да одежонку ему какую-нибудь прихвати. Не голым же его назад вести. Тут девушки.
Привыкший к тому, что у магов свои причуды Кирим невозмутимо кивнул и толкнул парня в спину, пошел, мол. Магистр отступил на несколько шагов. Понимал, сейчас для мага последний шанс активировать подлянку и попытаться исполнить приказ. А значит держаться от него стоит подальше.
Решившие, что лесовит начал расправу над непокорными, придворные красавицы бросились в ноги своему новому господину. Волеуса с головой захлестнула волна слез и уверений в собственной преданности. Двое наиболее ретивых уже принялись целовать пыль со следами его сапог. Третья – самая шустрая добралась и до самого сапога. Лейлад пришлось чуть ли не за волосы ее оттаскивать. Привлеченный воплями Кирим задержался на гребне бархана, соображая, не нужна ли его помощь. Впрочем, после первого истеричного всплеска эмоции невольниц как-то поутихли сами собой. Только бывшая любимая жена султана продолжала судорожно биться о землю. Эй да даме, похоже, просто плохо.
Волеус встревожено нагнулся над несчастной, протягивая ей руку. И тут же почувствовал, как по запястью заскользило нечто холодное. Мгновенный укол, и магистр бессильно осел к ногам живо вскочившей дамочки. Золотая змейка-браслет крепко обвила руку мага, блокируя его силу.
Почуявшая неладное Лейлад схватила первую попавшуюся саблю и ринулась на помощь лесовиту. Кирим уже подбежал и встал рядом. Следом за ним подтянулись и вооружившийся невесть где найденной дубиной Фаруд и подаренный Кириму лучник. Но они уже оказались в кольце опомнившихся под призывные вопли любимой жены воинов султана. Те же горели желанием немедленно расквитаться за пережитые страх и унижения, и только окрики предводительницы удерживали их от кровопролития.
– Эй, магистр! Так и будешь прятаться за спины своих псов, пока мы их не перережем, или выйдешь поговорить как мужчина? Обещаю не пролить ни капли их поганой крови.
– Пойдем выйдем, - согласился Волеус, осторожно отстраняя напряженную как струна Лейлад.
– Постой! Она обманет.
– Непременно. Только она – моя. А ваше дело продержаться живыми с час и по возможности подрывать боевой дух противника.
Магистр Волеус поспешно сделал шаг вперед. Не смотря на уверенный вид, он вовсе не был уверен в том, что этот час у них есть. Уж больно лихо его обыграли: противника среди беззащитных женщин он искал бы в последнюю очередь.
Тем временем завладевшая оружием магистра любимая жена жезлом очертила круг, оставив стоящей плечом к плечу четверке сторонников Волеуса пространство диаметром всего несколько локтей.
–Эй, швырните внутрь круга этих трусов, что помешали вам выполнить приказ нашего господина, - распорядилась любимая жена, указывая воинам на их командира и молодого звездочета.
Приказ немедленно выполнили. Стоило обоим пересечь черту, как на ее месте выросла прозрачная, но непреодолимая стена. Видимо, не вполне уверенная в том, что воины будут и далее беспрекословно выполнять волю женщины, пусть и любимой жены султана, дама предпочла избавиться от возможных конкурентов. Теперь она – единственный предводитель отряда.
– Я обещала не проливать кровь этих собак. Я сдержу слово, они сдохнут сами. Пока мы с его магуществом пообщаемся, вы можете насладиться тем, как эти пауки будут жрать друг друга или молить о снисхождении.
Однако далеко от своего отряда дама удаляться не стала. Отошла шагов на пятнадцать в тень бархана и поставила заслон неслышимости. Оставшиеся без дела стражники уселись смотреть на заточенных в прозрачную клетку пленников.
Если не считать совсем подавленных обвинениями в трусости и измене их вчерашних сослуживцев, сторонники лесовитского мага вели себя спокойно, если не сказать нагло. Худой носатый тип принялся деловито ощупывать стену. Зрители уж было принялись насмехаться над его наивной потугой найти выход, но быстро сообразили, что ищет он вовсе не его. Стена оказалась вовсе не твердой, а довольно эластичной. Ее создательница позаботилась о том, чтобы несчастные не сократили свои мучения, разбив об нее голову. Те же ухитрились использовать эту особенность для своего комфорта. Сперва Фаруд, а затем Лейлад и Кирим привалились к преграде, выдавив в ней вполне удобные кресла. Стражники и звездочет боязливо помедлили, но последовали их примеру.
– Слышь, лучник. Ты чего за лесовита заступаться полез? – громко, что б и снаружи хорошо слышали, поинтересовалась Лейлад.
Немолодой стражник испуганно посмотрел на Кирима словно искал защиты у своего хозяина. Но заступаться за него начал не он, а Фаруд.
– Как зовут? Салах? Нет, ты как раз все правильно сделал. Потому как прямо сейчас из ворот резиденции местного сатрапа выезжает отряд всадников. Им уже кто-то настучал, что взбунтовавшиеся рабы напали на караван лесовитского гостя султана, и они спешат разобраться в ситуации. Где-то через час прискачут. Как принято наказывать взбунтовавшихся рабов все помнят? Так что будоражащее нервы зрелище нам обеспеченно.
– Думаете, вас не тронут? – испуганно выкрикнул один из зрителей.
– Нас просто не достанут отсюда, идиот, - охотно отозвался Фаруд. - А вас оставят на расправу, просто кинут, как только что кинули вашего командира и звездочета. Вот уж кому незаслуженно повезло в этой жизни.
– Врешь!
– У звездочета своего спроси, - не поторопился отказываться от свежевыдуманной лжи бывший маг.
Побледневшие стражники молча уставились на мага. Тот только руками развел, но потом опустился на четвереньки и прильнул ухом к земле.
– Сюда, действительно кто-то скачет…. Уже близко. Точнее ничего сказать не могу.
Фаруд победно обвел взглядом окружающих. Тем временем Кирим достал из кармана мешочек с игральными костями и вопросительно подбросил его в руке. Фаруд и Лейлад охотно закивали. Свободными вечерами они частенько коротали время именно так. Маг и оба стражника чуть поколебались и присоединись. Делать-то все равно нечего. А так, хоть и играли на щелбаны, больше не на что оказалось, но ехидные прибаутки Лейлад и мелкое жульничество Кирима затягивали. И вот все шестеро азартно кидают кости в жиденькой тени, наколдованного звездочетом полога – единственного из пока освоенных молодым магом заклинаний. Мелочь, а тем, кто снаружи завидно. А когда у запасливого Кирима еще и фляга с водой оказалась, то и подавно.
Игра не просто отвлекла от дурных мыслей. Фаруд чувствовал себя уверенным. Так он не чувствовал себя уже давно. Собственно, с момента похищения камня звездочетов на нем висело горькое знание «я – вор». Вот убийцей он себя не чувствовал. Забирал жизни не то, чтоб легко, но спокойно. Как в своей крестьянской юности барана резал. Оттуда же и этот стыд. В их крохотной деревеньке сроду никто чужого не брал. Помыслить о подобном невозможно было, не то, что сделать. А вот теперь вдруг отпустило. Выдавило пониманием того, что у его родины украли нечто большее, и вернуть это можно только при его Фаруда аль Диреда бывшего мага и несостоявшегося кузнеца активном участии. Об этом и надо думать.
Салтанцы по праву считались народом гордым. Причем гордым не от природной спеси или избыточной силы, а от бедности. То есть назло всему. Вот и теперь юный звездочет, десятник стражников и его немолодой сослуживец с головой нырнули в игру с товарищами по несчастью, лишь бы никто не почуял, как мрачная неизвестность скребет когтями душу.
Тем, кто снаружи оказалось сложнее. Несколько часов назад они подчинились воле правителя, понимая, что, даже в случае успеха, свободу им вернут едва ли. Скорее всего, нежелательных свидетелей тихо устранят. Но чтоб вот так сидеть и ждать свирепой и несправедливой расправы…
До истечения обещанного Фарудом часа еще долго. Только топот конских копыт слышен уже всем. Пожалуй, так скоро могли добраться не от сатрапа, а из самого Шахенабада.
Всадники на взмыленных конях выскочили из-за бархана. Впереди красноносый паша, стоявший по левую руку от трона султана. Теперь красными пятнами покрылось все залитое потом лицо.
– Где лесовитский маг?
– Там, за барханом с любимой женой его величества; - первым отозвался десятник.
Понявший это сообщение несколько превратно вельможа не решился мешать любовным играм его магущества, но и терпеть сил не было. И, подняв коня на дыбы, он заорал на десятника.
– Рахмат, чтоб тебя черти съели! Чего расселся?! Султан пропал!
– Что значит «пропал»? – лениво уточнил Фаруд, для которого новость была такой же неожиданностью, как и для прочих, но марку почти всезнающего подручного лесовитского мага держать надо.
– Распорядился о подарке для вашего господина, отбыл в свои покои и не вышел к обеду. Слуги заглянули, а там только кукла деревянная. Во всем дворце его величества нет, - как-то вдруг сразу сник грозный паша.
– Сука! – хором взвыли мужчины. Девушки-шинши, а особенно придворные красавицы высказались еще более конкретно. Мысль о том, что без оказавшейся мощной колдуньей любимой жены султана тут не обошлось, пришла в головы сразу всем.