Жеребец, который покроет весь мир

      Дейенерис, нагая, лежала в своём шатре, закутавшись в драгоценные шелка и тёплые меха. Она аккуратно примостилась на груди своего мужа — Дрого, ласково положив кисти рук на его грудь. Её тело приятно ломило после пылкой страсти мужа, разливаясь приятной и доброй болью по всему телу. Она с трепетом вспоминала, как сильно Дрого обнимал её, лаская её женственность, принадлежащую ему одному, с грубой, несдерживаемой страстью, и по её телу заново начинала распиливаться сладкая истома.       Его распущенные длинные чёрные волосы красиво и контрастно сливались с белоснежными, как луна, волосами Дени. Оба давно погрузились в глубокий сон, сквозь который Дейенерис изредка чувствовала, как пинается её сын — Рейго. Её счастью не было предела, ведь её муж, кхал, поклялся перед Матерью Гор о том, что подарит их ребёнку Железный Трон, и династия Таргариенов вновь расцветёт. Она окажется в Красном замке, в которым не успела побывать, ведь родилась на Драконьем Камне. Увидит черепа драконов, которые, к сожалению, давным-давно исчезли и воссядет на престол, что веками принадлежал её семье.       В это время Дейенерис снился приятный сон, где она бегала по росе прямиком под тёплым солнцем. Она видела поместье с лимонным деревом, разместившимся под окном временной комнаты девушки, видела дом и его красную дверь, которая, увы, навсегда закрылась для неё. Мельком она видела острое и недовольное лицо брата — Визериса. Странные крылья туманили её лихорадочные сновидения: «Ведь ты не хочешь разбудить дракона?» Девушка вновь тут же перенеслась на поляну с зелёной мокрой травой.       Этот сон можно было бы назвать более, чем странным, но в один момент Дейенерис попала в странное помещение. Она шла по длинным коридорам с высокими красными арками. Впереди, где-то далеко перед ней, маячила крошечная дверь — красная, это было видно даже отсюда. Она шла быстрее и быстрее, и её босые ноги уже оставляли кровавые отпечатки на камнях. Она вошла в неё. Сквозь белую пелену она видела разные картинки из своей жизни. Некоторые из них заставляли её улыбаться, а некоторые, наоборот — огорчаться, вспоминая неприятные события. Одна из них её сильно поразила: она увидела, как, защищая свой жену, дерётся её муж Дрого. В этой картинке Дени своим телом накрыла странную старую женщину с тёмными волосами и такими же чёрными глазами, подобно матери — птице, охраняющей своего птенца. Тут же Дрого получил порез над сердцем от одного из всадников кхаласара. В следующее мгновение перед девушкой предстает совсем иная картина: её муж в полуобморочном состоянии лежит на ржавых голых камнях. Дюжина кровавых мух ползает по его телу, но он не замечает их. Его затуманенный взгляд устремлён куда-то в бескрайний горизонт, Дени сразу поняла, что кхал слеп, а на месте недавней раны находился рубец с тёмно-фиолетовыми следами. В голове пронёсся довольный взгляд той женщины вперемешку с языками пламени и жутким, но довольным криком. И вновь очередной кадр, где Дейенерис самолично убила своего возлюбленного, душа шёлковой подушкой, набитой различными перьями. Меж её ног вытекала красно-чёрная кровь, а вместо долгожданного сына у неё родился изуродованный ящер с коротким хвостом и маленькими кожаными крыльями, как у летучий мыши. Дени взяла на руки чудовищное тельце, и его плоть тут же отвалилась с костей, а внутри находились могильные черви и запах тлена. Слышался звонкий гул, эхом разносившийся в голове Дейенерис: «Он был мёртв уже не один год, это сделала тьма, кхалиси…»       Сквозь сон Дени почувствовала, как на её лбу начал выступать холодный пот. Ей захотелось очнуться от этого ужасного кошмара, но не получалось, как ни крути. Картинки мелькали перед ней, подобно солнечному свету. Некоторые из них застывали на несколько секунд, позволяя подробнее рассмотреть изображение, а некоторые почти так же быстро, как и появились, исчезали. Она видела странный огненный танец трёх драконов, видела, как золотой лев теряет свою гриву, видела, как погибает старый волк, кормя своим тёплым мясом волчат. Она не могла оторвать взгляд от изображений, испуганно наблюдая за происходящим. Тут же перед ней предстала картина с человеком, у которого чёрные, как крыло ворона, волосы и поцелуй с ним. Незнакомец ласково прикасался к обнажённой Дейенерис, шепча на ухо какие-то неразборчивые уверения о любви. И вновь картина поменялась: синий человек с голубыми глазами смотрел прямиком в лицо девушки, буквально разрезая своим пристальным, как сталь, взглядом её плоть. Последняя картина поразила её в корне, ведь она увидела собственную смерть. Тот же незнакомец с тёмными и кудрявыми волосами подарил ей долгий заверяющий в верности поцелуй, а после вонзил ей в сердце кинжал. Её охладевшее тело посыпал странный снег, который никак не таял, а после Дейенерис очнулась.       Глубоко дыша после кошмарного сна, она первым делом положила руку на живот, проверяя, всё ли в порядке. Не подозревая о том, что её резкий вздох и движения разбудили спящего мужа, Дени кидала испуганные взгляды, пытаясь за что-то зацепиться. Дрого встревоженно приподнялся, тут же ловя обеспокоенный взгляд жены.        — Луна моей жизни… — произнёс на беглом дотракийском Дрого. Мужчина нежно дотронулся своими сильными руками до подбородка возлюбленной, прикасаясь губами к её лбу. — Что случилось?       — Моё солнце и звёзды, — закрывая красные от слёз глаза, ответила Дени. Она кладет руку на кисть Дрого и пододвигается ближе к мужу. Голос её превращается в испуганный шёпот: — Меня разбудил кошмар…       — Это лишь сон, Луна моей жизни, — тихо прошептал Дрого, придерживая беременную жену.       Кхал коснулся округленного живота Дейенерис, а после прижал её за поясницу, кладя белоснежную голову жены себе на шею. Он вновь поцеловал её в макушку, даря тёплое и приятное чувство, жаром разливающееся по всему телу.       Чувствуя защиту, Дени вновь начала закрывать уставшие веки, но на этот раз ей ничего не снилось.

***

      На следующее утро Дени была не в настроении. Вспоминая вчерашний сон, она погружалась в странное состояние, из-за которого она время от времени паниковала, а её тело покрывалось мелкой и неприятной дрожью.        — Кхалиси, — произнесла одна из служанок, — вам не будет плохо? Следует ли вставать при такой слабости? — Девушка с миндалевидными тёмными глазами положила руку на живот Дейенерис.        — Слабости? Я хорошо себя чувствую. — Ей хотелось собственными глазами увидеть лхазарян, на которых напал её кхаласар, дабы в дальнейшем обменять рабов на корабли.       Одетая в кожаную полубронь с длинной юбкой, сшитой из различных кусков материи, и в окружении целой оравы прислуги, в том числе и Джораха, она медленно бродила по разрушенной деревне. Перед ней лежали разломленные статуи и построения. Везде была кровь и неприятно пахло навозом. Повсюду бегали потерянные овцы и прочий скот. Большинство мужчин, пытавшихся дать отпор дотракийским захватчикам, были жестоко убиты, и их трупы с окровавленными глотками небрежно лежали на улицах. Везде стоял испуганный крик женщин и детей, а, завернув за угол, Дейенерис вовсе ужаснулась: главнокомандующий одного из отрядов кхаласара — Маго — вместе со своими всадниками покрывал одну из женщин, ягнячью девицу, подобно коню, налезавшему на кобылу. Вновь послышался тоненький голосок девушки не старше Дени. Она неистово заливалась криком, когда всадник, бросив её лицом в песок, резко вошёл в её тело. Такую вот участь принёс кхал Дрого Ягнячьему Народу.       Так у кхаласара было принято, что люди, бравшиеся в рабство, являлись плотью для ублажения дотракийских утех и выполнения различной грязной работы. Все дотракийцы знали это, но для Дейенерис это было дикостью, и она до конца не хотела принимать такую кошмарную несправедливость. Несмотря на близость с Дрого, она навсегда осталась чужестранкой в этих диких краях, и ей стоило выбрать: смириться или протестовать.       Тошнотворный ком подошёл к горлу Дейенерис. Ей хотелось вывернуть находящиеся внутри себя фрукты и конину наружу, но положение ей этого не позволяло. Она сжала хрупкие женственные руки в кулаки, и неприятная дрожь волной прошлась по спине кхалиси. Одна из многочисленных и стоящих позади служанок, опасаясь, дотронулась кончиками пальцев до руки Дени, заставляя последнюю вновь содрогнуться и нахмуриться. Словив недовольный взгляд, служанка отошла назад, незаметно удаляясь, растворяясь в криках женщин.       Дейенерис сделала несколько уверенных шагов к имеющему одну из девушек Маго. Её всё ещё грубо насиловали, и долгий рыдающий стон всё так же продолжался. Гнев переполнял её изнутри. Стоящие позади неё Чхого и Куаро с испуганным удивлением наблюдали за переменами в действиях кхалиси. Дейенерис приготовилась открыть рот и приказать дотракийцам остановить насилие, но внезапное появление одной из ягньячьих женщин заставило её ужаснуться.       Это была та самая женщина из сновидения. Она приснилась ей сегодня ночью. Те же чёрные длинные волосы и глаза, сверкающие хитрым огнём. Те же морщины и таинственное выражение лица. Дейенерис не могла её спутать с кем-либо ещё. Увидев женщину, Дени незамедлительно сделала шаг назад, проглотив вставший поперёк горла ком. Женщина тоже завидела необычную светловолосую девушку и незамысловато бросила на неё злобный взгляд.        — Кхалиси, — начал Чхого, потянувшись к рукояти кнута, висевшего на кожаном ремне, — эта рабыня напугала тебя? — спросил мужчина, кивком головы показывая на опешившую от страха женщину. — Я могу вырвать ей глаза, если кхалиси этого захочет.        — Нет, — помедлив, отрезала Дейенерис, — пусть ожидает своего часа. — Она испуганно взглянула на женщину, и казалось, что та проклинала её на всех языках мира.       Ей безусловно хотелось вступиться за несчастных девушек, которых ждала не менее ужасная судьба, но, увидев женщину из своего сна, она тут же поменяла своё мнение. Она не хотела рисковать, учитывая, какие страшные картинки мелькали перед ней во сне, когда она защитила ту ягнячью женщину. Она опасалась, что её сон мог быть предупреждающим видением, поэтому она не хотела рисковать ни своей жизнью, ни жизнью Рейго, ни жизнью Дрого.       Дейенерис вновь оступилась, спешно удаляясь с треклятой улицы. Подоспевшая служанка что-то шепнула на ухо Джораху, который молча наблюдал за происходящими событиями. В глазах мужчины промелькнула доля странного разочарования, когда Дени с испугом отвернулась от рабынь.        — Ваш благородный муж ожидает вас в центре города, кхалиси, — произнёс Джорах.        — С Дрого всё в порядке?        — Да, — ответил он.       Странное облегчение спало с плеч Дени. Джорах, который вёл за поводья Серебрянку, с удивлением наблюдал за поведением Дейенерис. Тем не менее, девушка незамедлительно устремилась к главной площади, игнорируя стоны дев. Она быстрой походкой подошла к навесу, посреди которого сидел её муж. По обе стороны от неё находились кровяные следы, трупы и прочая разруха. Взгляд Дени был затуманенным, и девушка старалась лишний раз не поднимать голову на жесткое побоище.        — Луна моей жизни, — начал Дрого, окружённый своими кровными всадниками.        — Моё солнце и звёзды, — улыбнувшись, произнесла Дени.        — Одна из твоих дотракиек сказала мне, что луна моей жизни чувствует себя неважно, — нахмурившись, произнёс кхал.       Дейенерис бросила недовольный взгляд на смутившуюся служанку, а после смело ответила.        — Это так, моё солнце и звёзды, — отец жеребца, который покроет весь мир…        — Луна моей жизни, отправляйся в покои. — Лицо кхала Дрого оставалось спокойным и жестоким, но только не к жене. Он обращался к ней, и в его тёмном взгляде появлялись забота и любовь, которую он пытался скрыть среди своих всадников.        — Как скажет моё солнце и звёзды… — кивая, произнесла Дени.       Дрого проводил долгим взглядом удаляющуюся Дейенерис и её свиту. На бледном лице Дени сияло разочарование и некая неприязнь к происходящему, но её эмоции, конечно же, никто не увидел.

***

      Дейенерис лежала в своих покоях. Она прижимала к вздутому чреву одно из трёх драконьих яиц — чёрное с красными завитками. Ей казалось, что оно её грело и успокаивало, даруя прилив сил. К еде кхалиси так и не притронулась. В голове всё так же предательски звенел крик женщин и детей вперемешку с дотракийским ором. В разуме сиял злобный взгляд той женщины, а недавний сон всё ещё не мог оставить думу девушки. Особенно не выходил из головы тот мужчина с чёрными волосами и его томный взгляд. Неожиданно в покои Дени вошёл Джорах. Кхалиси, испугавшись, привстала и устремила взгляд на лицо мужчины, которое было усеяно многочисленными морщинками. Он преклонил колено, получая одобрительный кивок.        — Как вы себя чувствуете? — поинтересовался рыцарь.        — Уже лучше, — ответила Дени. — Правду говорят: женщины не для войны, — издав лёгкий смешок, сказала девушка. — Наши хрупкие сердца не способны выдерживать такое количество крови и жестокости.        — Несмотря на это, вы последняя Таргариен, кхалиси, — напомнил мужчина. — В ваших жилах течёт кровь повелителей драконов и золотых королей, которым был неведом страх.        — Визерис тоже был Таргариеном, и он боялся, — встав, сказала Дени, — боялся, что его не поддержат.        — Вашего брата сгубило безумие и амбиции. — Дейенерис как никто другая знала об этом. Мертвецов не боятся, но его лицо, смотрящее с ненавистью и появлявшиеся во снах, всё ещё заставляло покрываться спину девушки мурашками.        — Сир Джорах, — начала Дени, — потрогайте… — Она протянула рыцарю чёрное драконье яйцо, и тот пощупал грубую чешуевидную скорлупу. — Что вы чувствуете?        — Скорлупа холодна и тверда, как и полагается окаменелостям, кхалиси, — оттягивая руку, произнёс мужчина.       Дейенерис была не согласна с выводом Джораха. Для неё она была тёплая, с некой волшебной силой, успокаивающая её и ребёнка. Ей казалось, что жизнь внутри яйца всё ещё теплится, обволакивая жизненным теплом всё вокруг. Дени поставила яйцо к двум другим, грустно вспоминая, что последний дракон умер много лет назад. Отбрасывая мысли об огромных чешуйчатых рептилиях, девушка задала очередной вопрос.        — Как дела у кхала?        — Ваш муж беспокоился насчёт вашего здоровья и повелел мне вас проведать.        — А что с рабами? — спросила Дени, закрывая массивный сундук к яйцами и поворачиваясь к рыцарю.        — Пленников взяли около двадцати тысяч, кхалиси.       «Двадцать тысяч рабов», — подумала Дени. Теперь Дрого вместе с остальным кхаласаром погонит их в один из городов Залива Работорговцев, меняя на корабли. Какие бы жестокие ни были действия её мужа, но это война. Дейенерис нужно быть сильной. Такова цена Железного Трона.