I Did Wed Jacko

      Лиза проснулась с сияющей улыбкой на лице.       Атласная подушка под головой, одеяла из искусственной шерсти, скрывающие ее с головы до ног, и даже очаровательный маленький камин, нагревающий комнату. Когда она потянулась, то тупая боль охватила все ее тело, но это была приятная боль. Результатом тому была прошлая ночь, и воспоминания нахлынули на нее, заставляя ее огромную улыбку стать еще шире. Она потянулась влево, ожидая, что ее ноготки зацепятся за спинку ее мужа, но наткнулась лишь на пустоту и простыни.       Она вздохнула. Майкл делал так слишком часто, по ее мнению. Она предпочитала, чтобы лицо Майкла было первым, что она видела, когда ее глаза открывались после сна, но в последнее время вероятность того, что она встретится взглядом с пустотой было более ожидаемым. Сегодня ничего не изменилось.       Она скинула с себя тяжелые одеяла и потянулась за шелковым халатом, висящим на стуле рядом с кроватью. В последнее время она все чаще нуждалась в нем по утрам. Они всегда говорили, что первый год брака — самый трудный, но Лиза отказывалась в это верить. В конце концов, с Дэнни первый год был ветерком. Это случилось в последующие годы, что неизбежно вызвало их раскол.       И все же на этот раз старушечьи сказки стали доходить до нее. Всякий раз, когда они с Майклом были вместе, казалось, они только и делали, что спорили. И когда они не спорили, они вымещали свое разочарование простыми физическими средствами. Но жарких поцелуев, потных рук и горячих шептаний в шею было недостаточно, чтобы утолить их беды. Они просыпались и все начиналось сначала.       Но в этом не было вины ни одной из сторон, и она это знала. Напряжение в их браке не имело ничего общего с тем, что происходило между ними; оно имело отношение к тому что происходило вне их. Каждый день по всему миру появлялся новый заголовок. Еще один день означал еще один нелепый слух, и независимо от того, что Лиза говорила или делала, она не могла исцелить Майкла от ран, которые они нанесли ему своими словами.       Сегодня утром она не позволит случиться еще одной ссоре. Она ненавидела то, что медиа имеют огромную силу над чужими отношениями, которые их не касаются. Так что вместо игнорирования того факта, что ее мужа вновь не было в постели, она сама найдет его и положит конец этому невыносимому циклу. — Майкл! — она позвала его по имени, но ответа не последовало. Натянув тапочки, она вышла в холл. Она отчаянно пыталась оставаться на спокойных нотах, зная, что Райли и Бен спят рядом. Вчера они все провели ночь в Неверленде, потому что у Майкла были дела на ранчо с рабочими, и не было смысла уезжать.       В конце концов, она забрела в библиотеку, и замерла, как вкопанная от того, что увидела.       Ее Майкл. Он спал в кресле у камина, несколько журналов на его коленях, спадающий на пол плед. Он выглядел таким умиротворенным во сне, все его тревоги таяли, когда восхитительные яркие сны танцевали в его мозгу. Ни следа беспокойства не было видно на его лице. Но Лиза знала лучше; она могла бы сказать, что он все еще был обеспокоен в своем бессознательном состоянии, сжимая одну из блестящих брошурок в руке.       Она нерешительно шагнула вперед, не желая его беспокоить. Он и так почти не спал, не было смысла его будить. Должно быть, он проснулся посреди ночи и удалился в эту комнату, в свое Святилище. Она знала, как он любит свою библиотеку. Она была до краев заполнена историями, в которых он мог затеряться, забыть о своей "королевской" ежедневной жизни.       Поэтому, когда она увидела обложки журналов, которые он держал в руках, она была потрясена тем, что они не были такими веселыми, как она думала. Майкл и Дочь Элвиса: Полная История Странного Брака. "У меня будут дети от Джеко". Девушка Джеко: Я ВЫШЛА ЗАМУЖ за Джеко. Миссис WACKO хочет усыновить больного цыганского ребенка. Видеокассеты, которые Лиза-Мария нашла в шкафу у Джексона. ДЖЕКСОН-ПРЕСЛИ СОЮЗ СОМНЕНИЯ, ПИАРА И СМЕХА.       С каждой прочитанной строчкой Лиза все больше морщилась. Она едва сдерживала тошноту, просматривая бесконечный список посягательств на их брак. С каждой усмешкой и недовольным фырканьем она поднимала взгляд на Майкла, чтобы убедиться, что не разбудила его. Он спал как убитый.       Покачав головой, она собрала таблоиды с пола и положила их стопкой на ближайший стол. Она оставила их у него на коленях, боясь разбудить. Вместо этого она только наклонилась ниже и нежно поцеловала его в лоб, прежде чем выйти из комнаты.       К сожалению, она переоценила глубину его сна, и от этого небольшого прикосновения он начал открывать глаза. Он сонно улыбнулся, увидев ее лицо. — Хей, — пробормотал он, вытягивая руки и ноги. — Привет, — заявила она, холодная, как лед. Сегодня ей не хотелось спорить, а конкретно сейчас она собиралась докопаться до сути. — Хочешь рассказать мне, что происходит? — Что ты имеешь ввиду? — спросил он, все еще полусонный.       Лиза молча указала на стопку журналов на его коленях, и когда он понял, что она имеет ввиду, то сразу же изменил свое поведение. Внезапно он превратился в пятнадцатилетнего подростка, которого мать отчитала за то, что он был пойман с плейбоем под кроватью. Майкл недолго продержался под ее суровым взглядом и отвел свой, медленно заливаясь краской.       Он бормотал себе под нос: "Мне жаль". — Что ты с собой делаешь? — она требовала ответа. — Мы оба знаем, что с тобой происходит. Так зачем ты захотел прочитать это? — Лиза опустилась на колени рядом, схватив его руки в свои и даже не дрогнула, когда остальная часть лжи упала на пол с тихим шелестом. — Дорогой, ты должен поговорить со мной.       Он вздохнул и высвободил руки из ее слабой хватки. Мягко оттолкнув ее, он встал и подошел к зеркалу в полный рост, стоявшему у одной из книжных полок. Он поднял руку к лицу, чтобы откинуть взъерошенные волосы. — Ты считаешь меня уродом? Лиза, усмехнувшись, переспросила: — Что? — Я серьезно, — ответил он, не отрывая взгляда от своего лица, — Есть во мне что-то... недостойное любви? Может, мне сделать девяносто пятую пластику носа? — Горько усмехнулся он, взглянув на стопку журналов, над которой размышлял прошлой ночью. — Почему ты спрашиваешь меня об этом? Майкл закатил глаза. — Ты знаешь, почему. По крайней мере, все репортеры знают, почему. Я — урод, я — странный, я... Wacko Jacko*.       Лиза немедленно поднялась на ноги и подошла к нему, остановив свой взгляд поверх его плеча в отражении зеркала. Она покачала головой, как всегда это делала, и сказала: — Ты не такой, и ты это знаешь. — Лиза, давай посмотрим правде в глаза, — сказал Майкл. — Я никогда не буду достаточно хорош в их глазах. — К черту чужие взгляды!       Майкл поднял брови на это.       Лиза медленно положила свою руку ему на плечо и погладила по щеке. — Посмотри на себя в зеркало и скажи мне, что ты там видишь.       Он долго и пристально смотрел на свое отражение. Любое слово, которое приходило ему на ум, чтобы описать себя, было отрицательным, и он знал, что не должен чувствовать себя так, но это была правда. Это была истина, выстроенная из всех палок и камней, брошенных в его сторону за всю жизнь. Потерпев поражение, он лишь проворчал: — Фрик. — Знаешь, что я вижу? — сказала она уверенно. — Моего прекрасного мужа. Моего партнер, который никогда никому не причинит вреда. Мужчину, которого я люблю. Мужчину, за которого я вышла замуж, потому что не могла не влюбиться в него. — Лиза... — Я еще не закончила, Turd, — возразила она, и он ухмыльнулся, услышав, как она исказила его прозвище, данное ему его семьей. — Я смотрю в эти карие глаза, — она указала на них, — и вижу сквозь них душу, которая должна была найти меня. Я вижу в тебе самого великолепного мужчину, которого когда-либо встречала. Эта невероятная улыбка, нос, который да, был изменен, но выглядит так же хорошо и мило, как и до операции. Сильная челюсть, которая, пусть женщины и не говорят этого, нравится нам больше всего .       Она провела руками по его шее. — Горло, из которого исходят звуки, подобно ангельским. Твой голос объединил людей всех возрастов, рас, национальностей и происхождения. Затем у нас есть твои плечи, и ты знаешь, как сильно я их люблю.       Майкл усмехнулся. Лиза никогда не упускала возможности похвалить его мускулистые плечи.       Легонько, Лиза провела пальцами по его телу. — Твои руки, тонкие, но сильные. Они обнимали меня, когда я плакала, обнимали Райли и Бена, когда они нуждались в утешении, и держали поклонников, которые умрут за тебя. И твои ладони, большие и сильные, они ощущаются очень хорошо... в определенных местах, — она усмехнулась, а после указала на его ноги. — Наконец-то, у нас есть они. Эти ноги, которые танцевали несколько этапов по всему миру. Эти ноги сделали лунную походку знаменитой. Движения, которые ты вытворяешь этими двумя, завораживают, и любой убил бы за возможность иметь такой талант, как у тебя. На этой планете нет никого более талантливого, чем ты, Майкл Джексон, и лишь очень немногие когда-либо будут соответствовать тебе.       Майкл едва сдерживал улыбку, и в итоге расхохотался. Он не знал, что сказать. Никто и никогда не заставлял его чувствовать себя так хорошо, как его жена. Она имела большую власть над ним, а он был счастлив оказаться в ней. Его сердце было в ее руках, и она была единственным человеком, который мог раздавить его и собрать заново. — Я люблю тебя, — произнес он. — И ты знаешь, что я тоже люблю тебя, — ответила она. — Так что мне плевать, что там пишут в журналах и газетах, они не знают нас. Игнорируй это, Майкл, потому что они не заслуживают твоего гребаного времени.       Майкл громко засмеялся. — Лиза Мари, если бы я не знал тебя лучше, то посчитал бы, что ты пытаешься залезть ко мне в штаны своими грязными разговорами.       И тут же пожалел о сказанном, потому что ее рука уже проворно скользнула под резинку пижамных штанов и обхватила его вялый член. Он судорожно сглотнул. Ее рука держалась не так крепко, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы Майкл понял, какая за этим последует приятная пытка.       Она ухмыльнулась, и он увидел дьявольский огонек, сверкнувший в ее глазах. — Кто сказал, что я должна это делать? — З-здесь нет двери... — пробормотал он, — кто-нибудь м-может войти.       Лиза встала на цыпочки и зажала его мочку уха зубами. Майкл всхлипнул в ответ на это. — Тогда, мы просто должны вести себя тихо, не так ли?       Она плавно провела вверх-вниз по его члену, а он наслаждался ее мягкими движениями. Постепенно его член заинтересованно вытянулся, но движения ее руки не стали ни быстрее, ни прекратились вовсе. Она просто гладила его, дразня его возможным удовольствием, которое он знал, что она могла ему дать, но не делала этого в полную силу. Влияние, которое она оказывала на него и его тело, было критическим.       Майкл вытянулся, втянул воздух и голодная боль образовалась где-то глубоко в животе. — Лиза, пожалуйста, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Пожалуйста, что? — допрашивала она его, мокро целуя в шею. Она скользнула рукой к головке, собирая предэякулят на руку, прежде чем провести ею вниз по члену. — Пожалуйста, быстрее...       Она усмехнулась и легким ветерком обдало его кожу. — Не сейчас, это будет не так весело, детка, — промурлыкала Лиза.       Жгучее желание отозвалось эхом в его теле, но все, что он мог сделать, это оставаться совершенно неподвижным, пока она добивалась своего. Это была игра, в которую он был счастлив играть, какой бы мучительной она ни была. Ее влажные губы на его влажной коже возбуждали. Все в ней возбуждало его, пока он не ослабел от плотского желания, но ощущение, как она прокладывает влажный путь языком и губами, следы зубов и даже несколько синяков, чтобы уверить его в своей власти над ним дурманили...       Он заскулил, когда ее хватка немного усилилась. Его колени подогнулись, и он позволил голове упасть на ее плечо, которым она поддерживала его со спины, держась уверенно на ногах. — Черт, — простонал он, и Лиза эхом повторила его рычания. Майкл редко ругался, но слышать подобное посреди минут блаженства, которые она дарит ему, было для нее личным раем.       Челюсть Майкла слегка приоткрылась, а глаза плавно закатились, забывшись в ощущениях, которые пронизывали его тело. — Пожалуйста, Лиза, не останавливайся... Никогда не останавливайся, — умолял он. Он повернул голову и прижался лбом к ее шее, просто чтобы почувствовать облегчение от прикосновения ее прохладной кожи к его лихорадочной плоти.       Именно тогда Лиза решила дать ему то, в чем он так нуждался.       Она ускорила движения рукой, проводя вверх-вниз рукой с правильным давлением, удостоверившись, что ее рука проходится по всей длине. Майкл просто продолжал стонать, сквозь зубы, покусывая губы. Это почти не работало. — Блядь... — бормотал он ей в кожу. Она чувствовала, как напряглись его мышцы и знала, что он близок к освобождению. Прежде, чем он дошел до кульминации, она освободила вторую руку и крепко зажала ею его рот.       Майкл едва сдерживался. Он впился зубами в руку Лизы и закрыл глаза, пока его потряхивало от пережитого оргазма. Звук, который он издал, был почти нечеловеческим: стон, смешанный с рычанием и высоким всхлипом, который почти заставил Лизу рассмеяться. Его семя пролилось на его штаны и руку Лизы в доказательство. — Тссс... — прошептала Лиза ему на ухо, снова и снова покрывая поцелуями его щеку, пока он толкался в ее кулак.       Когда волны сильного удовольствия, наконец, отступили, он остался сытым, сонным и счастливым. Лиза вытащила руку из его штанов и слизнула юрким язычком то, что осталось на ее ладони. На вкус он был как удовлетворение, удовлетворение от того, что она заставила Майкла Джексона почти упасть на колени от пережитых ощущений. Это было неописуемым чувством.       Он поднял голову с ее плеча и выпрямился, повернувшись к ее самодовольному лицу. Подняв палец, он выругался: — Лиза Мария Пресли, ты — Дьяволица! — Пресли-Джексон. — поправила она, — И только потому, что это была единственная часть твоего тела, которую я забыла похвалить.       Когда она подмигнула, он рассмеялся и принялся целовать ее лицо. — Я люблю тебя, — сказал он, — но сейчас мне нужно принять душ. — Ммм, можно к тебе присоединиться? — Разве ты еще не достаточно повеселилась? — Эй, я тоже пострадала от таблоидов, — надулась она.       Майкл закатил глаза, но все равно обернулся, поманив ее пальцем. — Пойдем, дорогая, — поддразнил он. — О, я забыла еще кое-что. — А? — спросил Майкл, поворачивая голову через плечо, чтобы посмотреть на нее. Но прежде, чем услышал ее, почувствовал увесистый шлепок по заду. А затем Лиза побежала впереди него, довольно смеясь. — Ты только что отшлепала меня? — Мне тоже нравится твоя задница! — крикнула она в ответ. Майкл рассмеялся и покачал головой. Лиза была сумасшедшей.