Блики солнца в волосах

Юнги толкнул тяжёлую дверь, и та со скрипом открылась. На него уставилось три пары напуганных омежьих глаз, и Чимин бросился своему альфе на шею, рыдая. Тот ласково обнял его, прижал ближе к себе и улыбнулся. Чонгук появился позади них и вошёл в сарай, широко улыбаясь. Облегченно выдохнув, Тэхен подошёл к нему и обнял за шею. — Господи, я так переживал за тебя. Потом вошёл Хосок, как всегда лучезарно улыбаясь, будто это не он несколько минут назад сжег десятки мёртвых оборотней на краю деревни. Кай, увидев его, улыбнулся сквозь слёзы и бросился к нему на шею. — Хэй, малыш, все хорошо, — альфа прижал его к грудь и начал гладить по спине. — Тебя больше никто не напугает, солнце… Неподалёку послышался вой, и все мигом обернулись и увидели ещё двух оборотней. Они шли неспеша и были облачены в тёмные одежды. Юнги толкнул Чимина, пряча его за своей спиной, и сделал шаг вперёд. Ему, как самому старшему, предстояло говорить с незваными гостями. — Приветствуем Вас, оборотни благородных семей Чон и Ким, —мужчины поклонились, и Юнги тихо фыркнул. — Мы пришли говорить с вожаком. — Я за вожака, — холодно сказал старший и сложил руки на груди. — Чем обязаны? Мужчины переглянулись между собой, хмурясь. — Мы пришли говорить по поводу омеги-оборотня, — чужак втянул воздух носом и оскалился, — который течёт и пахнет так сладко. Часть нашей стаи пошли на этот чарующий запах свободного омеги, и Вы убили их всех. Я настоятельно рекомендую отдать юношу нам, иначе войны не избежать. Юнги оскалился. — Наш вожак ни в коем случае не отдаст Вам своего омегу. Чужаки снова переглянулись. — Но этот омега свободен и немечен… Альфа бесцеремонно прервал их: — Но это ненадолго. Те снова переглянулись, и один из них покачал головой. — Какая жалость, — сказал он, окидывая взглядом всех присутствующих и останавливаясь глазами на Тэхене. Чонгук, заметив, куда смотрит чужак, тихо зарычал, загораживая омегу собой. — Думаю, нам стоит уйти. Юнги довольно ухмыльнулся и кивнул. Чужаки развернулись и ушли прочь, а альфы провожали их внимательными взглядами до самого леса. — А где папа? — подал голос Кай, и Юнги оглянулся на него. На его лице появилась едва заметная улыбка, такая непривычная, но приятная, и Чимин тоже не смог сдержать улыбки, повторил за своим альфой. — Малыш, твой папочка скоро вернётся. Понимаешь, Намджун-хён забрал его, чтобы подлечить, — присев на колени рядом с мальчиком, начал говорить Хосок. Кай улыбнулся. — Я уже не маленький. Мне четырнадцать, и я знаю, как Намджун-хён будет его лечить, — сказал волчонок, и все остальные засмеялись. — Думаю, папа не будет против. Намджун-хён милый и заботливый. *** Джин тихонько застонал, обхватывая ногами альфу за талию. Тот бежал по лесу, лавируя между деревьями, и крепко сжимал ладони на омежьих ягодицах, мокрых от смазки. Ветер обдувал спину, и омега жался ближе к горячей груди оборотня. — Куда ты меня тащишь? — тихо спросил Джин, лизнув потную шею. Намджун зарычал в ответ, сжимая ягодицы в руках ещё сильнее. — Хижина… У меня есть хижина в лесу, — он сбавил шаг, пытаясь отдышаться, и омега поерзал в его руках, заставляя вернуться к бегу. — Я провожу там свои гоны. Джин хмыкнул, проникая холодными пальцами под рубашку и начиная щупать горячую кожу. Когда тонкие пальцы задели сосок, Намджун тихо рыкнул и тряхнул омегу в руках, пытаясь немного отстранить его от себя. Если так и дальше пойдёт, то он завалит Джина прямо здесь и оттрахает на мягком мху на глазах у всех обитателей леса. Но нет, им не нужны лишние свидетели, Намджун хочет поиметь этого засранца во всех мыслимых и немыслимых позах, запомнить, как двигается горячее тело под ним. Потому что Джин — его омега, и больше ничей. Только он имеет право трогать и смотреть на него голого, да и одетого тоже. Поудобнее обхватив альфу за шею, Сокджин прижался к нему совсем близко и потерся своим носом о нос блондина, так, как это обычно делают котята или щенята. Возбуждённый до предела, Намджун зарычал, впился пальцами в крепкие бёдра и побежал, едва ли не сшибая деревья на своём пути. Джин тихонько рассмеялся, а затем почувствовал под ногами землю. Осторожно опустив его, Намджун выдохнул, направляясь к двери. Омега всего на секунду позволил себе полюбоваться на широкие плечи и спину, а затем поднял взгляд на хижину. Она была небольшая, покрытая соломой, с красивым крылечком и ухоженной клумбой, на которой росли красные розы. Альфа открыл дверь вовнутрь, и Джин неуверенно вошёл. Внутри хижина была ещё меньше, но уютнее. В углу стояла широкая кровать, застеленная одеялом, несколько пыльных шкафов, стол и стулья, и большая печка, которая ещё дышала жаром, нагревая воздух. Намджун осторожно толкнул его к постели и омега позволил себе упасть на неё. — Надеюсь, ты не пожалеешь потом, — прошептал Сокджин, когда альфа навис над ним. Он обхватил мужчину за плечи и потянул на себя, — потому что я очень капризный. Намджун зарычал ему в изгиб шеи и лизнул вдоль ключицы. — Я сделаю для тебя все, что угодно, — альфа прижал Джина к постели и страстно поцеловал в губы. Тот ответил, цепляясь тонкими пальцами за рубаху. На секунду отстранившись, вожак стянул вещь через голову, отбросил в сторону и вернулся к желанному телу. Он целовал Джина жадно и мокро, не отстраняясь ни на секунду. — Чёрт, ты невероятно горяч, — прохрипел омега, когда Намджун отстранился от него и принялся раздевать. Штаны и рубаха полетели на пол одним сплошным комом, а Джин предстал перед своим альфой совершенно голым и даже не стеснялся этого. Намджун оскалился и присосался, словно пиявка, к плоскому животу в миллиметре от пупка, а омега вздрогнул и застонал. Горячий рот медленно приближался к паху, а длинные пальцы с красиво очерченными костяшками коснулись краёв дырки, заставляя её хозяина вскрикнуть и выгнуться. Протолкнув первый палец, мужчина улыбнулся, склоняясь ближе к чужому члену. — Боже, ты этого не сделаешь… Ах! Намджун полностью заглотил горячую плоть и осторожно просунул второй палец в мокрую дырку. Омега забился под ним, громко закричал, дергая ногами, и кончил. — Ты вкусный, — прошептал альфа, облизнув губы. — Прекрати меня смущать, — зашипел Джин, чувствуя, как на лице выступает румянец. Альфа ухмыльнулся, добавляя третий палец. — Ты великолепный, прекрасный, идеальный. Сокджин, я обожаю тебя, малыш. Три пальца свободно хлюпали в нем, смущая ещё сильнее, и Джин прикрыл лицо руками. От тихого смеха альфы в груди потеплело, и старший застонал. — Боже, умоляю, просто сделай это, иначе… Он не успел договорить, потому что Намджун резко перевернул его на живот, поднял на колени и прижался губами к потной лопатке. Омега снова застонал, и оборотень на секунду отстранился, а затем резко вошёл. — Чёрт! Сокджин захрипел от удовольствия, которое захлестнуло его с головой, а Намджун довольно зарычал и начал двигаться. Омега застонал, цепляясь пальцами за одеяло, чтобы удержаться на месте, но темп был быстрым, поэтому он елозил грудью по всей поверхности постели. Сильно сжимая широкие бедра омеги, Намджун рычал, сдерживая своего волка. У него лезли когти, которые начали задевать нежную кожу, но он всячески пытался не причинять боль своему омеге. Кровать жалостливо заскрипела, ударяясь спинкой об стену. Старые доски едва ли не ломались, с трудом выдерживая вес двух сильных тел. Джин захныкал, когда альфа лёг на него, прижался грудью к мокрой от пота спине и вцепился зубами в доверчиво подставленную холку. Руками обхватил омегу поперёк груди и зарычал, продолжая быстро двигать бедрами. Джин не чувствовал ничего, кроме острого наслаждения, и лишь подмахивал, сжимая руки на хватке альфы у себя на животе. Намджун громко зарычал, повторил языком изгиб тонкой шеи и вонзился зубами в тонкую кожу. Омега под ним громко вскрикнул, чувствуя, как в животе собирается жар, который вот-вот разорвет его на части. — Ты…родишь мне детей, — хрипло шепнул Намджун, слизывая алые капли крови со смуглой кожи. — Выносишь их под свои сердцем, а затем воспитаешь. У нас будет большая стая… Это стало последней каплей. Джин выгнулся дугой, вжимаясь затылком в чужое плечо, и кончил, брызгая белесыми каплями на одеяло. Тихонько рыкнув, Намджун кончил следом, обосновавшись в горячем теле. Его большой узел сжимали упругие стеночки, и альфа едва ли не замурлыкал, наваливаясь на Джина, который, видимо, уже заснул. Намджун улыбнулся, лёг на спину и уложил брюнета к себе на грудь… *** Сквозь сон Намджун почувствовал лёгкое поглаживание по своей груди, и неохотно открыл глаза. Джин сидел у него на бёдрах, широко разведя ноги и пошленько улыбаясь. — Джунни, просыпайся. Я уже соскучился, — муркнул омега, наклоняясь ближе. — Хочу тебя… Альфа застонал и легонько оттолкнул старшего от себя. — Я так устал, Джин. Мне нужен отдых, — сказал он, и омега надул губки. — Альфы не могут постоянно выпускать узел. — Тогда позволь мне отсосать тебе, — Джин легко сполз к его паху и обхватил чужой член рукой, провёл вдоль ствола, погладил пальцем головку, заставив Намджуна сматериться. Прав был Юнги тогда, этот омега его действительно укатал всего за три дня, что они были в хижине. Будто из монастыря сбежал, подумал Намджун, пока впихивал в омегу четвёртый узел за сутки. Джин заглотил его член полностью, провёл языком вдоль ствола, щекоча уретру кончиком, и Намджун кончил. — Быстро ты, — Джин ухмыльнулся ему, садясь обратно на бёдра и потираясь ягодицами. — Я устал, — повторил альфа, и Сокджин вздохнул. — Тогда давай спать. *** Джин проснулся с трудом, ощущая боль во всем теле. Течка миновала, поэтому следовало привести себя в порядок и вернуться домой. Рядом с ним спал Намджун, закинув на него одну ногу, и омега улыбнулся, касаясь кончиками пальцев прямого носа и мягкой щеки. Мужчина недовольно буркнул что-то во сне и нахмурился. Он лениво поднялся с постели и едва не упал назад от боли в ногах. Нашёл в углу рубаху Намджуна, которая была немного узка ему в плечах, и надел её на себя. Вышел на улицу и подставил лицо тёплым лучам света. Было утро, между деревьями ещё лежал мягкий на вид, практически прозрачный туман, который оставлял после себя хрустальные капли росы на траве. Стояла тишина, лишь река шумела неподалёку. Рядом с домом находилось ещё одно помещение. Это была баня со съехавшей набок крышей, запотевшими изнутри стёклами. Джин вошёл вовнутрь и почувствовал тепло. Печка в углу ещё была тёплой, а вода в кадке нагретой. На стене висела какая-то тряпка — полотенце, — на полу валялся небольшой кусок мыла, и омега почувствовал себя ужасно грязным. Его тело было липким от пота, скользким от смазки и спермы, которые уже подсохли, неприятно стянув кожу. Сняв с себя рубаху, Джин залез в кадку и окунулся с головой в воду. Та радушно приняла его, обдав теплом со всех сторон. Намджун такой заботливый, такой нежный, что сердце щемит. Он заботился о нем всю течку, кормил его, а сегодня встал пораньше, натаскал воды и растопил печь, чтобы он мог вымыться. Сокджин любит его. Полюбил за все время, что они пробыли вместе… Дверь тихонько скрипнула, и омега обернулся, прижав руки к груди. Намджун неловко улыбнулся, стоя перед ним в одних порванных штанах, и неуверенно вошёл вовнутрь, прикрыв за собой дверь. — Я проснулся сразу же, как ты ушёл. Привык чувствовать тебя рядом с собой, — сказал альфа, краснея. Джин нежно улыбнулся, двигаясь, чтобы освободить место. Намджун быстро стянул с себя штаны, чем смутил старшего, схватил с пола мыло и неуклюже влез в кадку. Та была маленькой, поэтому мужчины стояли, прижавшись друг к другу грудью, и Джин покраснел ещё сильнее, когда альфа прижался своим лбом к его лбу и прикрыл глаза. — Я тебя люблю, — начал он, тяжело вздохнул и положил одну ладонь на талию омеги, — и хочу видеть тебя рядом с собой каждый день. Джин тяжело вздохнул, отводя взгляд. — Зачем я тебе с ребёнком? Нахмурившись, альфа резко обнял его, уронив мыло в воду. То начало пенить воду, она постепенно белела, пока сверху не появилась пенная шапка. — Не говори глупостей. Я люблю тебя, и твой ребёнок примет меня, Джин, — альфа провёл ладонью по зажившей метке и улыбнулся. — Ты уже мой, понимаешь? Я пометил тебя и надеюсь на взаимную метку. Джин тихонько всхлипнул, пытаясь сдержать слёзы, и обнял Намджуна за шею. — Я тоже люблю тебя, — уже сквозь слёзы прошептал он, и альфа довольно улыбнулся, целую подставленную шею. *** Хосок огляделся и прислушался. Тишина давила на уши, но мужчина знал, что неподалёку в кустах затаился Кай. Его запах витал в воздухе и щекотал в носу, поэтому альфа ухмыльнулся и направился к кустам. Оттуда резко выскочил высокий парень с голубыми волосами, который попытался улизнуть, но Хосок ловко поймал его за запястье и вжал в ближайшее дерево. Кай подрос. Пропала та детская пухлость, мальчишка сильно вытянулся и стал почти одинакового роста с Хосоком. Голубые волосы отрасли до плеч, и Кай стал завязывать их в низкий хвост, но некоторые пряди выбивались. Хосок прихватил одну такую прядь, нежно загладил её за ушко и вгляделся в карие глаза напротив. Мальчишка был так красив, так хрупок и мил, что альфа боялся оставлять его одного или отпускать в деревню. Мало ли на него глаз кто положит, придётся бить наглеца. — Чего так смотришь? — тихо и смущённо спросил омежка, краснея. — Да так, пытаюсь представить, как будут выглядеть наши дети. Кай рассмеялся, в точности как и его отец странно, прикрывая рот ладонью. — Что смешного? Я собираюсь жениться на тебе, очаровашка, — улыбнувшись, сказал Хосок и наклонился к нему ближе. Тонкие губы мальчика изогнулись в ответной, нежной улыбке.— Только не сейчас. Твой отец сейчас ведёт себя странно. Часто у него настроение меняется. — Потому что он беременный, — сказал Кай, и Хосок в ответ улыбнулся. — Это знают все, кроме нашего вожака. Намджун теряет форму, даже Юнги почувствовал беременность. Кай вздохнул, прикрывая глаза. —У меня будет брат. — Или сестра, — альфа обнял его, уткнувшись носом в макушку.— А я хочу сына. — Хосок! *** Джин нахмурился, смотря, как Чимин пеленает ребёнка, а затем тяжело вздохнул и поднялся с кресла. — Ты делаешь неправильно, — от несильно толкнул младшего и взял в руки пеленку. — Этот край сюда, этот — вниз. Пара больших глаз с любопытством смотрели на него, и Сокджин улыбнулся ребёнку, так напоминавшему ему Юнги. Прямо одно лицо, и такой же бледный. Это что, по наследству передаётся?! В комнату вошёл Тэхен, держась за большой живот. Он был на пятом месяце и, скорее всего, ждал двойню. И выглядел таким счастливым, когда сорванцы больно пинались. — Опять не получается? — спросил Огонёк у Чимина. Тот отрицательно покачал головой и кивнул на Джина. — Хён, потом меня тоже научишь этому. А то ещё навык потеряешь, по новой учиться придётся. Сокджин вздрогнул. Ну конечно, о его беременности знают все, кроме Намджуна. Будь проклят Чонгук, который почувствовал это и рассказал своему омеге. — А где Кай? — пытаясь сменить тему разговора, спросил старший. Чимин хитро улыбнулся ему, и его лукавые глаза скрылись за щеками. — Ушёл в лес с Хосоком. Думаю, скоро он придёт просить согласие на свадьбу с твоим мальчиком. Джин улыбнулся, вспоминая, с какой нежностью Хосок смотрит на Кая, как ласково касается его рук и как улыбается, слыша его смех. Ну, разумеется, он даст согласие на свадьбу. Наверное. В лесу раздался громкий вой, и все омеги вздрогнули, а малыш Чимина и Юнги заплакал. Тэхен с папашей бросились его успокаивать, а Джин направился на улицу, чтобы встретить мужчин с охоты. Мимо него проскользнул довольный Юнги, который, скорее всего, спешил к малышу. Затем пробежал такой же счастливый Чонгук, который улыбнулся ему хитро. Намджун шёл позади всех, растерянно озираясь по сторонам. Джин напрягся, когда столкнулся с его взглядом. Остановившись рядом, омега ласково обнял его за шею и чмокнул в щечку. — Что-то случилось, дорогой? Намджун вздохнул. — Я считаю, что должен узнавать о таких вещах первый. Я стар, чтобы самостоятельно это почувствовать. Ты вообще собирался мне об этом сказать? Сглотнув, омега растерянно посмотрел на оборотня. — Я собирался, просто… — Думал, что я буду не рад этому? Джин кивнул и опустил голову. — Я очень рад. У меня, наконец-то, появится ребёнок, — улыбаясь, сказал альфа и крепко обнял старшего. Джин выдохнул, обхватывая любимого за шею и щурясь от солнца, свет которого играл в светлых волосах… У них всё будет хорошо.