***
Дни, предшествовавшие свадьбе, состояли из череды прибытий и воссоединений. Самое удивительное прибытие произошло спустя несколько дней после приезда Сансы. Арья услышала громкий звук рога, который означал о приближении всадников. Звук, который извещал о прибытии разных лордов и леди в Штормовой Предел. В последнее время она слышала его слишком часто. Баклеры из Бронзовых ворот прибыли накануне утром, Уайлды из Дождевого Дома и Кароны из Ночной Песни были не так далеко, Мертины из Туманного леса и Эрролы из Хэйстак Холл всё ещё ожидались. И это были только дома Штормовых земель, приглашённые на праздник по настоянию Давоса. Но когда в один из ветреных дней, за неделю до свадьбы, Арья услышала звук рога, она никак не ожидала, что Братства без Знамён, вернее то, что от него осталось, окажется во внутреннем дворе замка. Речные земли больше не нуждались в Братстве, больше не было необходимости в преступниках, защищавших простых людей, пока в Вестеросе царил мир. Из-за их вечной неуловимой природы и того факта, что они не виделись много лет, Арья и Джендри не рассматривали их в качестве гостей. Но известие о свадьбе дошло до них, и они решили пригласить себя сами. Лим Жёлтый плащ, Том Севенструн, Энгай и Нед Дейн въехали в Штормовой Предел без предупреждения, но сразу заявили о себе криками и воплями. Нед остался таким же вежливым, как и прежде. Он выглядел удивлённым и счастливым, когда поздравлял их с помолвкой и беременностью Арьи. Джендри отбросил в сторону свою детскую ревность и тепло поприветствовал его, как старого друга. Он вырос и хорошо выглядел — его светлые волосы были коротко стрижены, а тёмно-синие глаза, такие тёмные, что казались почти фиолетовыми, были тёплыми и дружелюбными. Лим, Том и Энгай повалили Джендри на землю, как только спешились со своих лошадей, и Арья благодарила Богов за то, что здесь не было ни одного надменного лорда, который бы увидел, как её будущий муж катается по земле с кучкой разбойников. Хотя она многое бы отдала, чтобы увидеть их лица. С их стороны раздавались невнятные крики. Арья смогла расслышать только «Я всегда знал, что ты будешь ухлёстывать за принцессой», «Разве Том не рассказывал тебе про лунный чай?» и «Лорд Баратеон подходит тебе больше, чем сир Джендри из Полного Холма». Как только они отстали от Джендри, Энгай первым подошёл к Арье. — Леди Старк, — сказал он, заключая её в крепкие объятия. Его кудрявые каштановые волосы слегка поседели, вокруг глаз появились морщины, но у него всё ещё была россыпь веснушек на носу и его знаменитый лук со стрелами за спиной. Лим и Том встали, чтобы по очереди обнять её и поздравить. Том слегка дотронулся до живота Арьи. — У маленькой волчицы скоро будет волчонок! — пропел он. — Это будет олень, Том. Маленький мальчишка-олень, — притворно испугался Энгай. — Нет, это будет бык, — запротестовал Лим, когда Том натянул струны своей деревянной арфы, которую он никогда не выпускал из виду. — Я смотрю, ты всё ещё носишь свой Лимонный плащ, как и густую бороду, — дразнила Арья Лима, указывая на его большой жёлтый плащ с капюшоном и бурную растительность на лице. — Да, и мой нос всё ещё кривой с тех пор, как ты сломала его кружкой, — он шуточно отшатнулся назад. Лим выглядел старше, когда-то яростный и мускулистый солдат, теперь он казался худым и более хрупким. Он буквально утопал в своём плаще. Но ум его всё ещё оставался быстрым, подумала Арья, и он мог с закрытыми глазами сразиться с зелёными мальчиками, которых в Штормовых землях называли солдатами. Том же практически не изменился. Он всегда был маленьким и порядочным с редкими каштановыми волосами. Он сохранил свою лисью внешность с острым носом и широкой улыбкой, выцветший залатанный зелёный плащ лежал на его плечах, а тяжёлый топор лесника висел на поясе. Арья посмотрела мимо Лима, Тома и Энгая на маленькую карету, которая только что проехала через ворота. — Они путешествуют с вами? — спросил Джендри троих мужчин, наблюдая за каретой. — Да, но им не хотелось долго ехать верхом. — Как долго вы ехали? — спросил Джендри, обнимая Арью за талию. — Весь путь от Желудей, — сказал Том. — Жёлуди? — спросила Арья, вспоминая время, проведённое там вместе с Джендри. Дверь кареты распахнулась, и из неё вышел одетый в одежду из тонких жёлтых тканей невысокий старик, которого Арья не узнала. Он повернулся и протянул руку женщине, одетой в шёлк того же цвета, украшенный маленькими желудями. Арья сразу поняла, что это леди Смоллвуд, которая приютила её и Братство во время войны пяти королей. — Леди Смоллвуд! — позвала она, идя навстречу через двор. Взгляд леди Смоллвуд остановился на Арье, и её глаза были такими же добрыми, какими она их помнила. — Миледи. Милорд, — она низко поклонилась, на что Арья быстро обняла её и поприветствовала лорда Смоллвуда. — Просто Арья, пожалуйста! — запротестовала она одновременно с Джендри, который также возразил против своего титула. — Только если ты будешь называть нас Ревеллой и Теомаром, — сказала она, мило улыбаясь, и тут же уставилась на живот Арьи. — Ах, какие замечательные новости! Поздравляю! — и ещё раз обняла её. — Я так рада, что мы увиделись снова. У меня не было возможности поблагодарить вас за гостеприимство, — сказала Арья. — Дорогая, это было вовсе не проблемой. — Были бы проблемы, если бы кто-нибудь узнал, что маленькая леди Старк прячется в ваших стенах, — сказал Том, подходя к ним. — Да, но я даже не подозревала, что в моём доме была леди Старк. Она никогда не вела себя как леди, — пошутила Ревелла, хотя блеск её глаз говорил иное. Возможно, женщина знала личность Арьи, но понимала важность этой тайны. — Если бы мы знали, что вы отправитесь так далеко на юг, то выслали бы всем официальные приглашения, — сказал Джендри всем собравшимся во дворе. — Я не ожидала, что кто-то проделает такой путь, кроме моей сестры и Джона, — согласилась Арья. — Ну, тогда мы бы не приехали, — сказал Энгай. — Мы идём только туда, куда нас не приглашают. — Надеюсь, нам всем хватит кроватей? — неожиданно спросила леди Смоллвуд, нежно держа Арью за руку. — Вы присматривали и заботились о нас, Ревелла. Теперь позвольте нам вернуть услугу. В этом замке достаточно комнат для всех, но, если вдруг что, эти парни… — она указала на Тома, Энгая и Лима, — привыкли спать на улице. Арья услышала стук копыт ещё одной лошади и повернулась в сторону ворот. — Эй, бродяга, — крикнул Лим, глядя на въезд во двор, где среди каменных стен появилась фигура в капюшоне верхом на лошади. — Мы сказали тебе ехать в карете, старик! — закричал Энгай, поворачиваясь лицом к таинственному всаднику. Незнакомец снял капюшон. Им оказался пожилой мужчина с густой тёмной бородой. Он посмотрел на Арью и устало улыбнулся, и она узнала в нём Харвина. — Харвин! — позвала Арья, пытаясь добраться до него. Как только он спешился, она поднялась на носки, чтобы обнять его за шею. К счастью, он был не слишком высоким, особенно сейчас. Его тонкий плащ пах лошадью, напоминая ей, что он мастером над лошадьми и в Винтерфелле, когда она была ещё ребёнком. — Что сделал старый преступник, чтобы заслужить такой приём? — тепло усмехнулся он. — Вы были человеком моего отца до изгнания, — сказала она, что значило для них всё и ничего одновременно. — Последний из гвардейцев Винтерфелла. — Да, это был я, — согласился Харвин. — Сейчас вы самое близкое, что у меня есть от отца. Настоящий северянин. Со своей колючей бородой вы даже похожи на него, — сказала Арья с грустью в голосе. Конечно, у неё был Джон с его тёмными волосами и серыми глазами. Она всегда видела в нём своего брата и сына своего отца, даже несмотря на то, что черты Старков он получил от своей матери и её тёти. Но Джону было двадцать три, и на его лице не было морщин, уставшего взгляда и густой бороды. Так же, как и у Брана. В измученном же лице Харвина она ясно видела своего отца. — Нет, — сказал он, положив руку ей на живот. — Это самое близкое, что у тебя есть от отца. После долгих разговоров Арья отправила мужчин в их общую комнату, в которой попросила служанок быстро приготовить четыре кровати. Она показала Ревелле и Теомару их личную комнату, недалеко от покоев Давоса и Марии. Она подумала, что Мария и Ревелла поладят, ведь они были очень похожи.***
Следующие гости прибыли морем спустя несколько дней. Утром, за два дня до свадьбы, Арья и Джендри проснулись от громких четырёх сигналов рога, что означало прибытие корабля в залив Разбитых Кораблей. Арья встала с кровати, обернувшись простынёй для приличия, и подошла к большому окну. Джендри перевернулся на спину, широко зевая, прежде чем с трудом встал и присоединился к ней. Белые и серые паруса размером с грозовые тучи можно было увидеть за много миль, поскольку это был необычайно ясный день. Вскоре огромный корабль пришвартуется в небольшой Гавани опасной бухты, но Арья знала, что при слабом ветре и небольших волнах корабль можно спокойно стыковать. — Бран? — спросил Джендри, его голос сонный и хриплый. — Бран, — подтвердила она. Арья быстро надела синюю рубашку и коричневые штаны, сетуя на то, как плотно ткань облегала живот. Она знала, что придётся просить Сансу или Майру перешить их, или ей придётся начать носить платья. Но, по крайней мере, они будут без корсет. Джендри облачился в свою кожаную одежду и последовал за Арьей из их комнаты. Они быстро добрались до покоев Сансы. Арья громко постучал в деревянную дверь, только чтобы сразу же распахнуть её. Санса стояла уже одетая и была готова выходить. Она давно забыла про плотные серые северные платья и теперь носила платья в южном стиле. Сегодня на ней было лёгкое розовое платье, которое подчёркивало бледный цвет её лица. Короткие рукава с рюшами идеально подходили для жаркого климата. Оно напомнило Арье платья, которые её сестра носила в Королевской Гавани, поскольку леди Штормовых земель любят смешивать стили Штормовых и Королевских земель и Дорна. — Я видела их паруса, они скоро должны быть здесь! — сказала Санса, буквально сияя от счастья. Она уехала в Винтерфелл после коронации Брана и не видела его почти год так же, как и Арья. Они шли по замку, по его обширной территории, мимо пляжей и скал, к бухте, вдоль которой находились доки Штормового Предела. Давос уже был там, он любил наблюдать, как корабли заходят в гавань. Без сомнений, Мария и Ревелла вернулись в замок, чтобы продолжить шитьё и посплетничать, как они это делали с тех пор, как познакомились. Огромный корабль вошёл в порт и поравнялся с пирсом, где их лодка будет привязана до того, как начнётся отлив. Арья смотрела, как паруса Старков развевались на лёгком ветру, когда огромный деревянный трап спустился с корабля и ударился о пирс. Санса, Арья, Джендри и Давос наблюдали, как члены экипажа спустились по трапу и закрепили большую лодку в доках толстой верёвкой. Громкий скрипучий звук опустившегося якоря смешался с гомоном чаек и шумом волн. Когда лодка благополучно добралась до пирса, Арья увидела первых прибывших гостей. Сэм и Лили вместе с маленьким Сэмом шли по деревянному причалу. Лили держала на руках их второго малыша, Джона Тарли. Сэм выглядел хорошо, он был худее, чем Арья его помнила, но большие щёки и круглое лицо никуда не делись. На нём была мейстерская одежда, плотная, бесформенная и серая, и простая рубашка под ней. Впечатляющая цепь у него на шее состояла из чёрных железных звеньев, символизирующих ворона, бронзовых звеньев — символа истории, золотых — казны, из бледной стали и серебра — медицины и целительства, а также звенья из меди, свинца и платины. Лили тоже выглядела постройневшей, но это было из-за рождения ребёнка. Как всегда взлохмаченные волосы и бледное лицо с большими карими глазами — такой Арья и запомнила её из тех немногих раз, когда они виделись. Маленький Сэм первым добрался до них. Он быстро бежал на своих пухлых ножках и бросился на Джендри, который стоял ближе всего к докам. — Сэмвелл! — отругала Лили своего старшего сына, когда Джендри поднял маленького Сэма над головой, заставив того завизжать от восторга. Джендри попытался опустить его на землю, чтобы поздороваться с Сэмом и Лили, но мальчик только сильнее прижался к нему, хватаясь за его одежду и волосы, поэтому Джендри усадил малыша себе на плечи и пожал руку Сэму. Арья и Санса поздоровалась с Лили. Санса восторженно ворковала над малышом Джоном. Сэм поздравил Арью, однако на его лице не было шока, как у всех, кто её видел. — Бран с вами? — спросила Санса у пары. — Да. Мира помогает ему пересесть в кресло. Маленький Сэм становился слишком шумным и беспокойным, поэтому мы сошли с корабля раньше, — объяснил Сэм, и в подтверждении его слов Арья увидела, как малыш Сэм громко лепетал и дёргал Джендри за тёмные слегка волнистые волосы. — Кажется, ты не удивлён моим нынешним состоянием, Сэм? — улыбнулась Арья. — Ну… на самом деле нет, — он неловко переминался с ноги на ногу. — Как ты… Бран? — поняла Арья. — У него было… видение, — смущённо сказала Лили. — Хочешь подержать его, Арья? — спросил её Сэм, имея в виду малыша Джона. Арья кивнула и осторожно взяла маленький свёрток, пытаясь аккуратно поддерживать головку. — У тебя талант, — тепло сказала Лили, хотя Арья была уверена, что это ложь, пытаясь удержать младенца ровно с её большим животом. Когда ей это удалось, она внимательно посмотрела на тёзку своего брата. У него был миниатюрный нос Лили, тёмные волосы Сэма и круглое личико. Малыш крепко спал. — Он красивый, — сказал Джендри, стоя позади Арьи и глядя на спящего малыша Джона. Арья нежно провела пальцем по его пухлой щёчке и прошептала: — Надеюсь, твой тёзка скоро будет здесь, малыш. — Ты слышала что-нибудь о Джоне? — с надеждой спросил Сэм. Она только покачала головой, слишком переполненная эмоциями, чтобы ответить должным образом, что её брат не захотел приехать на свадьбу, которая по большей части была устроена для её семьи. — Время ещё есть! — оптимистично ответил он. — Два дня, Сэмвелл. Лучше бы ему быть на быстрой лошади, — сказала Арья. Получилось более резко, чем она хотела. Прежде чем Санса смогла укорить её за такой настрой, со стороны пирса раздался шум. Они повернулись и увидели Брана, которого толкала Мира Рид. Он выглядел по-королевски, Тирион позаботился об этом. На нём был шикарный серый дублет с вышитым серебряной нитью узором, а его волосы были аккуратно подстрижены и зачёсаны на одну сторону, в отличие от непослушных прядей до плеч, которые у него когда-то были. Он широко улыбался, как и Мира. Поговаривали, что первые несколько недель в столице Бран был очень холоден, проводя большую часть времени в прошлом. Но когда Мира Рид прибыла в Королевскую Гавань, он медленно стал возвращаться к своему старому я, начал улыбаться и смеяться. Он проводил всё меньше времени в прошлом и больше в настоящем. Он медленно, но верно снова становился Браном. Также ходили слухи, что Тирион уже пытался спланировать его брак, но Брану было только восемнадцать, поэтому Арья сомневалась, что в ближайшее время это произойдёт. — Бран! — в унисон воскликнули Арья и Санса и побежали к нему, спотыкаясь. Арья немного отстала от сестры, поэтому, когда присоединилась к ним, одной рукой обняла Сансу, а другой — Брана. В это время Мира представлялась Джендри. — Мы скучали по тебе, младший брат, — сказала Санса. — Осторожней! — улыбнулся он. — Не сбросьте мою корону. Арья немного отодвинулась, чтобы осмотреть корону брата, серебристую, похожую по стилю на корону Сансы, только больше и более тёмная. — Простите, Ваше Величество. Боги, не могу поверить, что должна обращаться так к вам обоим, — резко сказала Арья. — Утреннее недомогание прошло? Тебе было очень плохо, я переживал, — спросил Бран, хитро улыбаясь. — Уже лучше, спасибо… погодите-ка… — Будет проще, если не задавать вопросов, — усмехнулась Мира, подойдя к ним. — Ваше Величество, — Джендри почтительно поклонился Брану. — Джендри, — ответил он, склонив голову в ответ. — Нам бы очень пригодились твои навыки гребли. Море было бурным. — Навыки гребли? — спросила Санса Джендри, но тот только рассмеялся и бросил быстрый взгляд на Давоса. — Как долго ты пробудешь здесь? — спросила Арья, понимая, что он не сможет остаться надолго. — Я оставил столицу в умелых руках Тириона и, скорее всего, пробуду здесь неделю. Но я вернусь через несколько месяцев. — Зачем? — Рождение моей племянницы или племянника, конечно, — сказал Бран, будто это было очевидно. Арья засмеялась: — Тогда мне стоит продолжить устраивать свадьбы и рожать детей, чтобы чаще видеть тебя. Они вместе отправились в замок, чтобы гости могли отдохнуть после длительного морского путешествия. Вернувшись, Санса отвела Арью в сторону: — Я должна кое-что тебе показать. Арья последовала за сестрой в её покои, а Джендри вместе с Давосом отправился разбираться с расселением гостей. — Что это? — спросила Арья, расположившись на кровати Сансы. — Я сделала это для тебя. Нужно было доработать некоторые детали, поэтому я не могла отдать раньше. Но теперь всё готово, — Санса порылась в большом гардеробе, прежде чем извлекла длинное белое платье. — Ты не должна носить его, если тебе не нравится. Я сделала его, потому что была уверена, что ты вряд ли позаботишься о том, что на тебе надето, — пробормотал Санса. Арья встала с кровати, чтобы подойти к сестре. Она не могла оторвать взгляд от платья. Оно было прекрасным, Арья должна была это признать. Платье казалось простым издалека, но чем дольше она присматривалась, тем более мелкие и запутанный детали они замечала. V-образный вырез льстил ей, но не был вызывающим или неприемлемым. В платье не было рукавов, что было необычно для свадьбы, но Санса знала, что Арье нравилось, когда руки свободны от ткани, а учитывая жаркий климат Штормовых земель, носить их было практически невозможно. Вместо рукавов были тонкие бретели, сделанные из ткани, похожей на золотой шёлк. Золото не было здесь неуместным, так как на всём белом шёлке Сансой были вышиты маленькие золотые листья. Золотая нить была настолько тонкой, что разглядеть их издалека было невозможно. Платье выглядело просто белым, волшебным образом переливающимся золотым оттенком, когда на него попадал свет. Но, приглядевшись, Арья могла обвести по контуру золотистый листья чардрева. — Теперь у тебя есть частичка Севера, — тихо сказала Санса. Я надену платье из золотых листьев. Арья вспомнила песню, которую Том пел много лет назад. — Санса, — выдохнул Арья, — оно великолепно. — Пожалуйста, не притворяйся, если тебе не нравится. Ты не обязана его носить. Я сшила его из тонкой ткани, чтобы ты могла свободно передвигаться и чтобы оно было свободным на животе, и Ревелла сказала мне, что тонкие ремешки сейчас в моде в… — Санса! — перебила Арья сестру. — Мне нравится. Я буду носить его, потому что оно прекрасно, и его сшила ты. Кроме того, все мои штаны сейчас слишком тесные. И… я хочу увидеть реакцию Джендри. Можем оставить это в тайне? Её сестра взвизгнула и подпрыгнула, как ребёнок, прежде чем заключить Арью в объятия: — Ты будешь самой прекрасной невестой из всех, которые когда-либо были.***
В тот вечер Арья лежала в постели, думая о Джоне, размышляя, где он может сейчас находиться. Она вспомнила день, когда, перед отъездом на Стену, он подарил ей Иглу. Она была тогда ещё ребёнком. Ножны меча были из мягкой серой кожи. Арья помнила, как Джон медленно вытащил клинок, и она увидела тёмно-синий блеск стали. Меч, который она всё ещё носила с собой, но уже в ножнах из чёрной кожи. Как он мог оставить их ради Стены? Как он мог игнорировать королевское помилование и всех воронов? Джендри вошёл в комнату и прервал поток её мыслей. — Что случилось? — спросил он, снимая рубашку. — С чего ты взял, что что-то случилось? — Ты всегда хмуришься, когда тебя что-то беспокоит. — Я не хмурилась, — солгала Арья. — Хмурилась. Вот так… — он нахмурил брови, заставляя её смеяться. — Джон? — спросил он. — Всегда Джон. Он снял ботинки и штаны, пошевелил угли в камине, чтобы огонь продолжал освещать комнату. Затем он забрался в их огромную кровать, обнимая её среди простыней и мехов. — Бран здесь, Санса здесь. Всё Братство здесь, — мягко сказал он, целуя её волосы. — Сэм и Лили здесь, даже леди Смоллвуд. Давос, Мария, Горячий Пирожок. Я знаю, ты любишь Джона. Я знаю, что он тебе дорог даже больше, чем я, — она слегка ударила его по груди, заставляя его смеяться. — Но… ты не можешь позволить этому испортить твой день. Наш день. Мне жаль, что его здесь нет. Хотел бы я понять, почему всё происходит так. Но я не могу. — Я знаю. Я всё это знаю, — сказала она, тяжело вздыхая в его грудь. — Но мне всё ещё грустно. — Тебе позволено грустить. Я рад, что тебе грустно. Она слегка приподнялась на локтях, насмешливо глядя на него, приподняв одну бровь. — Я имею в виду, после твоих тренировок с Безликими. Иногда я вижу, как ты возвращаешься к этому, к этой бесчувственности. Это убивает меня. Мне нравится видеть тебя прежней. Когда ты смеёшься, как в прежние времена. Когда ты дразнишь меня с блеском в глазах. Когда ты начинаешь плакать из-за малыша. Мне нравится видеть твои эмоции, даже когда это грусть. Например, когда я нашёл тебя в Красном замке, и мы плакали часами. Когда тебе снятся кошмары. Или как сейчас. Прозвучит странно, но это показывает, что ты всё ещё здесь. Что ты Арья Старк. И теперь ты Арья Старк почти всё время. Но иногда ты снова становишься Никем. Она долго обдумывала его слова, прежде чем снова опуститься ему на грудь: — Да, но ты всегда возвращаешь меня. — Надеюсь, что так, — он крепко сжал её в объятиях. — Не сжимай так сильно. Иначе мне придётся снова пописать. Он звонко рассмеялся и начал вырисовывать руками круги на коже её живота. — Я скоро перестану быть Арьей Старк, — она вздохнула. — Все хорошо? Она мало думала о том, что значит стать Арьей Баратеон. Она так переживала из-за свадьбы, волновалась, что её братья и сестра откажутся приехать, волновалась, что Горячий Пирожок не сможет испечь достаточно хлеба из-за недостатка пшеницы, и волновалась, когда Давос сказал им, что некоторое лорды и леди могут смотреть свысока на простых людей на празднике. Но Бран и Санса были здесь, у Горячего Пирожка было достаточно пшеницы, и Джендри сказал Давосу, что не хочет принимать лордов и леди, которые не будут делиться своим мясом и мёдом с простыми людьми. Но она практически не думала о том, что она больше не Арья Старк. Она почти потеряла свою личность, когда была с Безликими, и только привыкла опять быть Старк. Была ли она готова потерять имя своего отца, имя её дома? Она снова села и посмотрела на своего будущего мужа. В возрасте двадцати двух лет он был красив так же, как и в день, когда они встретились. Только появились едва заметные морщинки вокруг глаз и маленький шрам на подбородке, который в основном был скрыт мягкой щетиной. Но его глаза были такими же тёмно-синими, как океан. Глаза Баратеона. — Я много кем была, кроме Арьи Старк. Арри. Голубка. Кошка Кэт. Нимерия. Мерси. Ланна. Никто. Смогу быть и Арьей Баратеон. Джендри задумался об этом, его глаза отстранённо смотрели на тусклый свет, исходящий от камина. Через минуту он прочистил горло и сказал: — Ты только что снова стала Арьей Старк. Я не понимаю, почему ты должна это терять. — Что ты имеешь в виду? — спросила Арья, мягко поглаживая его по щеке. — Почему бы тебе не оставить свою фамилию? — сказал он. — На уроках истории Давос сказал мне, что, если леди выходит замуж за лорда из менее влиятельной семьи, она может оставить свою девичью фамилию. Элию Мартелл никто не называл Элией Таргариен, — рассуждал он, демонстрируя полученные знания. Арья переместила руку с лица ему на грудь и обдумала его предложение. Она может остаться Арьей Старк и стать женой Джендри. Внезапно она осознала, что статус жены не делал её менее воином, то, что она леди, не делало её менее бойцом, то, что она станет Баратеон, не делает её менее Старком. — Я хочу взять твою фамилию, — сказала она, играя с мягким тёмными локонами на его груди. — Я, наверно, никогда не привыкну к ней. Я всегда буду Уотерсом в глубине души, — ответил Джендри с лёгкой грустью в глазах. — Почему бы тебе не взять и мою фамилию? — О чём ты? Баратеон-Старк? — Да. Именно так. Он морщит лоб и задумывается: — Мне это нравится. Так уже делали раньше? Арья улыбнулась и поцеловала его в грудь: — Не думаю. Джендри приподнял её, чтобы Арья могла оседлать его. — Ты не сможешь долго держать меня, — сказала Арья, когда он сел, чтобы она могла продолжать осыпать поцелуями его грудь, не сильно наклоняясь. — Нет, если ты будешь продолжишь съедать все медовые пирожные и чёрный хлеб, который печёт Горячий Пирожок, — поддразнил Джендри. Он издал тихий стон, когда её губы скользнули по нежной коже его шеи. — Баратеон-Старк, — прошептала она, обжигая своим дыханием его шею. — Мне это нравится. Он обхватывает руками её лицо и тянется за поцелуем. Она поддаётся ему, слегка раздвигает губы, позволяя его языку исследовать её рот. Арья запускает руки в его волосы, слегка завитые морской солью, когда он целует её. Джендри опускает руки вдоль её спины до поясницы, притягивая её как можно ближе. Он углубляет поцелуй, пока она судорожно пытается стянуть с него бельё. Она тихо постанывает в его рот, плавно покачивает бёдрами, заставляя его член затвердеть. — Арья, — выдыхает он, мягко прикусывая её нижнюю губу. Он осторожно приподнимает её за бёдра так, что она нависает над ним, её колени по обе стороны от его бёдер. Джендри крепко держит её, дразня головкой её клитор, хотя она уже давно готова принять его. Он медленно опускает её на себя, их лбы соприкасаются. Они громко стонут от удовольствия и облегчения, когда их тела соединяются. — Ох! — выдыхает Арья, задыхаясь от его толчков. Сейчас его очередь целовать её шею, оставляя на нежной коже тёмные метки. Его метки. Джендри позволяет ей задавать темп, пока она не решит как быстро может двигаться с её животом. Джендри нравится видеть Арью такой: голова запрокинута назад от удовольствия, глаза закрыты, губы распухли от поцелуев, тонкий слой пота покрывает её кожу. Её тело идеально выглядит в свете камина, тени танцуют на её увеличенной груди и животе, худых ногах. Её тёмные волосы прилипли ко лбу из-за жары в комнате и желания скорее положить пальцы на клитор. Джендри знает, что Арья хочет, чтобы он сделал это, и он делает. У неё снова учащается дыхание, и он чувствует, что мышцы её бёдер начинают напрягаться. — Пожалуйста, — стонет Арья, её глаза светятся диким блеском. — Мне нравится, когда ты говоришь это, — зарычал Джендри, прижав губы к коже её плеча. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — умоляет она, чувствуя себя сильной и слабой одновременно. Внезапно её пробивает сильная дрожь, а тело будто готово развалиться на части. Его имя слетает с её губ. Джендри любуется её лицом, слегка приоткрытыми губами. Она наклоняется и медленно целует его. — Я люблю тебя, Джендри Баратеон-Старк. — Я люблю тебя. Я твой, а ты моя.