Love with a limit.

      Прохладный ветер развивал каштановые волосы с огромным энтузиазмом, так что про укладку можно было смело забыть. В округе почему-то было пусто, никого не было, за исключением его. Такой родной и любимый силуэт стоял прямо сейчас перед Чонгуком, мило улыбаясь и энергично рассматривая. Его руки находятся в карманах, но даже так можно было разглядеть, что парень что-то сминал в руке. Неловкое молчание. Гук не знал, как ему поступить: вежливо ответить, или же прогнать? Как ни странно, но обиды прошлого сейчас совсем не канали младшего и поэтому второй вариант он даже не стал рассматривать.       Неловкая пауза длилась недолго. Чон нашел в себе силы поднять голову и встретиться взглядом с этими безумно манящими глазами. Ох, они были так прекрасны, что отрываться от них и вовсе не хотелось. Гук тонул и выплывать ему совсем не хотелось. — И тебе привет, Тэхён.       Чонгук улыбнулся в ответ Киму. Они смотрели друг на друга, не отрываясь и не произнося ни слова. Взгляд старшего был таким нежным, что где-то в районе сердца что-то больно сжалось. Снова эти глупые чувства, снова они все портят. Надо иметь хоть немного гордости, но как? Невозможно быть гордым рядом с тем, кого так сильно хочется поцеловать, наброситься на шею или даже элементарно взять и обнять. Младший сейчас испытывал целый микс не только чувств, но и мыслей, которые атаковали его голову полностью. — Думаю, что я впервые вижу тебя настоящим, малыш, без всякого вранья и фальши. — Тэхён медленно идет к коляске. — Я хотел бы извиниться перед тобой за все, что было тогда в Пусане. Я был не прав и напуган всем увиденным, ведь я подумать то и не мог, что влюбился в… — Инвалида? — резко прервал его Чон, прикусывая нижнюю губу от злости. — Я бы не хотел употреблять это слово, поэтому не надо. — Ким сел на корточки, доставая руки из карманов и положив их на свои колени. — Ты простишь меня? Хотя я и понимаю, что не заслуживаю этого… — Давно простил.       Старший удивленно поднял голову. Его глаза как-то неестественно блестели, видимо из-за слез, которые стали выступать и медленно катиться вниз. Ловким движением, Гук приблизился и положил руку на щеку Тэ, вытирая большим пальцем горькую слезинку. Парень хотел было отстраниться, однако собеседник опустил свою руку поверх чужой, слегка сжимая ее и не выпуская.       Снова молчание. Чонгук вновь не знает, что сказать в данной ситуации. Его любимый человек прямо сейчас сидит перед ним, поглаживаем его руку, временами целуя, а младший просто молча смотрит на все это. Сердце вырывается, бешено колотится… От обиды? Боли? Нет… от любви.       Чон поддается и начинает скользить холодными подушечками пальцев по мягкой Кимовской коже. Уголки губ стремительно поднимаются к верху, формируя искреннюю спокойную улыбку. Тэхён закрывает глаза и уже через мгновение накрывает губы младшего своими. Тот не медлит, отвечает на поцелуй. Ким был слишком осторожен, слишком нежен и это нравилось Чонгуку. Однако… Он отстранился, прикрывая ладонью нижнюю часть лица. — Тэхён, не надо.       И дело даже не в том, что Чон не любит, а во времени. Не может младший вот так сразу все забыть, сделать вид, словно ничего и при первой же возможности снова быть со старшим. Ему надо все обдумать или даже банальной романтики не хватает. Тем более, еще и его инвалидность смущает всю ситуацию. Глупо. — Но почему? — Я… не хочу спешить. — Понял.       Ким тоже отстраняется, но на последок целует Гука в макушку. На самом деле, у них обоих так много вопросов друг к другу, но большинство из них будут неуместны в данной ситуации, поэтому они оба предпочли оставшееся время провести за обычным разговором, нежели за очередным расспросом.       Тэхён вернул партнера в палату, пообещав, что постарается заглянуть еще в скором времени. Как только он ушел, то в палату тут же зашел доктор Нам. По его одной походке было понятно, что мужчина чем-то недоволен. Его громкое дыхание возвращало обратно к реальности, а испепеляющий взгляд и вовсе зарождал желание как можно скорее закончить этот разговор. — Не хочешь ли ты мне объясниться, Гук? — врач определенно не был доволен визитом Тэ, он присел на край кровати, оглядывая младшего с ног до головы. — Кто это и зачем он приходил? — Оу, это мой старый знакомый, зашел навестить… — парень перебрался на кровать, накрываясь тонким одеялом. — Вы ведь не скажете Чимину, правда? Пожалуйста. — Говорить Паку я не стану. Но это не ради тебя, а ради спокойствия его и Юнги. — мужчина сделал глубокий вдох. — Если бы ты знал как сильно они переживают за тебя и сколько мне в день шлют СМС-ок, то не вытворял бы подобное. — Простите, но это правда вышло весьма спонтанно! — пациент стал нервничать, отчего пульс стал учащаться. — Я скажу ему про дни посещений, чтобы он не приходил во время лечения, правда, он не будет мешать. — Боюсь, что тут придется тебе притормозить. Я обещал Паку с Мином, что никого не буду пускать к тебе, а я свои слова держу. Пойми, что сейчас тебе следует быть зацикленным на лечении и только на нем, а уже после сможешь проводить время с друзьями. — Доктор Нам, вы не понимаете! Этот человек важен мне точно так же, как и Чим! Я… не думаю, что смогу протянуть без этого человека. Он нужен мне, понимаете? Как кислород. А без него мы ведь умрем, верно? — Чонгук, успокойся.       Вены на руках младшего стали ненормально выпирать, а по его вискам стали скатываться капли пота. Казалось, что парень вот-вот лопнет от такого передоза эмоций. Намджун нервно сглотнул и стал быстро придумывать способ, чтобы вывести Гука из этого возбужденного состояния, ведь ничем хорошим это не кончится. — Послушайте… Да, Чимин ненавидит Тэхёна за всё, что он сделал, но он пришел ко мне и извинился, понимаете? Он нашел в себе силы сделать это, смог вернуться ко мне и почему я должен отказываться сейчас от того, кого люблю, если это не помешает моему лечению? Это правда никак не скажется на мне, докт…       Однако Чонгук не успел договорить. Режущая боль снова появилась у него, отдавая болезненные импульсы по всему телу. Где сейчас болело конкретно — не было понятно. Младшего скрутило. Не передать словами, что он сейчас чувствовал. Доктор быстро нажал на кнопку экстренного вызова персонала и мигом кинулся к пациенту. Жар, холод, боль, крик, стон — все это сейчас смешалось воедино, формируя жуткий хаос. Нам не знал что делать, как помочь, одно он знал точно — сейчас он сильно переживает за Гука. Да, в рапорте он читал о возможных приступах, однако наблюдал он такое впервые.       Долго ждать не пришлось и уже через минуту дверь палаты громко открылась и туда вбежала медсестра. Она привезла с собой небольшую тележку с медикаментами, среди которых и стала искать нужные. Гук не любил уколы, но сейчас был очень даже рад им. Успокоительное, обезболивающее… Он так давно не чувствовал их, что стало очень некомфортно, но зато через пару минут боль стала отпускать и становилось легче.       Младший уснул. Таблетки сделали свое дело, вот только, жар так и не спал. Доктор Нам сильно испугался, поэтому твердо для себя решил — не отходить от Чонгука ни на шаг, ведь вдруг ему станет хуже? На срыв это похоже не было, как и на лихорадку. Джун правда не знал, что ему делать.       По пробуждению, Гук осмотрел палату. Все та же, ничего нового. К нему была подключена капельница и судя по всему довольно давно, ведь флакона с содержимым оставалось не так то и много. Рука почему-то болела и согнуть ее было очень тяжело. Брюнет осторожно поднял ее и ужаснулся, когда увидел на изгибе предплечья [?] множество следов от игл, из-за чего там появились жуткие синяки. — Проснулся наконец? — в палату тихо зашел Юнги, держа поднос с чем-то из столовой. — Ну ты и сурок конечно, уже скоро вечер, а ты только глаза открыл. Я тебе завтрак как раз несу, а то твой желудок даже через сон голос подает.       Мин ничем не поменялся за все это время: все такой же худой, с мягкими блондинистыми волосами и странными синяками на шее. Стоп, синяками? Младший думал, что подобные метки должны сходить быстро, однако, с их последней встречи они стали только больше. «Надеюсь, что они сделаны в порыве страсти, а не от удушья» — мелькнуло в голове младшего и тот слабо улыбнулся. — И много я проспал так? — поинтересовался тот, принимая стакан с апельсиновым соком. — И вообще… почему вы здесь? — Спал ты прилично, 18 часов. — Юнги сел напротив, оставляя поднос на своих коленях. — Джун позвонил и рассказал, что у тебя вчера приступ был, вот я сразу и приехал. Он всю ночь от тебя не отходил, пытался как-то тебя от жара спасти, поэтому сейчас заменяю его я. Послушай, Гук, что случилось? Медсестра сказала, что у тебя был резкий всплеск адреналина после разговоров с доктором, так? — Да, мы разговаривали с доктором Намом и потом мне стало резко плохо… я правда не знаю почему так вышло, извините. — брюнет виновато опускает голову, однако блондин сунул ему под нос плитку шоколада. — Возьми, тебе купил, чтобы хоть немного приободрить. — парень улыбнулся, глядя как младший кушает. — Не надо тебе извиняться за это, ты ведь не вправе контролировать свой организм. Кстати, тебе сейчас нельзя будет ходить на процедуры, Гук… не знаю как тебе это правильно сказать, но у тебя немного ухудшилось состояние из-за припадка и твой организм ослаб. Так что какое-то время тебе придется провести в палате, принимая курс витаминов. — Надеюсь я быстро приду в норму и продолжу лечение, мне нельзя медлить и останавливаться! Точно, как там Чимин? — Хорошо, вот только я с трудом уговорил его не навещать тебя сегодня. Если он узнает, что у тебя ухудшилось самочувствие, то он точно с ума сойдет. Знаешь, он так сильно переживает о тебе… — Да, знаю. — Ты бы писал ему почаще. Он даже дома с телефоном не расстается, представляешь? В ванную с ним ходит и даже спит! — на лице Юнги видна легкая усмешка. — Это чертовски мило, знаешь ли.       Чонгук рассмеялся. Он слушал рассказы о Чимине и на душе становилось тяжело. Совсем недавно и он проводил так время с другом, совершенно беззаботно и обходя врачей стороной, а что теперь? Только звонки, сообщения и визит два раза в неделю, да еще и на территории больницы. Это так сильно давит морально, что не описать.       На всю ближайшую неделю Чонгука и правда не выпускали из палаты. Ему лично приносили еду, витамины, ставили капельницу и кололи уколы. Процедуры были под запретом, как бы парень не пытался прорваться на них. С посещением было еще хуже — никого не впускали, кроме Юнги. Блондин приходил каждый вечер, чтобы хоть как-то избавить младшего от смертельной скуки.       Чимин звонил каждый день, написывал, ведь правду скрыть от него все же не удалось. Однако, как бы сильно он не хотел попасть в палату к Чону — ничего не выходило. Джун издал указ, что пока младшему не станет легче, любой визит будет запрещен. Мин был исключением только потому что сам являлся врачом и много чем мог помочь.       От жуткой скуки помогал еще избавиться Тэхён. Хоть парня не пускали на порог больницы, но он все же смог раздобыть номер телефона Гука. Сделать это было максимально сложно, однако кое-как он смог: приходил к госпиталю, выжидал, пока Чон подойдет к окну и тот на пальцах показывал ему каждую цифру. Даже с хорошим зрение это было трудно сделать, ведь расстояние между ними было максимально большое.       С той самой минуты Ким постоянно общался с Чонгуком. Он не давал ему скучать, или даже грустить, не оставлял в сложную минуту и поддерживал. Поддержка сейчас была особо важна, учитывая обстоятельства… Он перестал пропадать, всегда был на связи и даже в те моменты, когда не мог разговаривать сам.       Казалось, что жизнь и правда начала снова налаживаться. Чонгук уже через неделю вернулся к своему старому режиму и пытался наверстать упущенное. Он стал быстро идти на поправку, вот только, не радовало одно — Тэхёну по прежнему был закрыт вход в больницу.       Чон решил провести аферу с Кимом. Он осторожно провел его на задний двор во время тихого часа и как только солнце спряталось за горизонтом, а весь персонал ушел домой или начал свою ночную смену, то Гук скинул Тэхёну ключ от запасного входа, который смог с трудом стащить днем. Парень осторожно открыл дверь и проник вовнутрь, а уже через минуту был в палате младшего. Вести себя надо было максимально тихо и осторожно, чтобы никто ничего не заметил. Ким подошел к коляске, на которой сидел Чонгук, упал на колени и крепко обнял его. Наконец-то им удалось встретиться, хоть как-то и совсем неважно как сильно сейчас рискуют оба.       Тэ помог Гуку лечь на койку. Он широко улыбнулся и прошептал мягкое «наконец-то я смогу побыть с тобой наедине», после чего расположился рядом. Парни обняли друг друга и хихикнули, все же это было полным безумием. Но… Тут послышались шаги, которые куда-то очень быстро стремились. Уже через мгновение в палату Чона кто-то постучал и дверь начала приоткрываться…