Тусклое свечение некогда яркого солнца
1 июля 2019 г. в 13:14
На протяжении дня пытаюсь занять мысли чем-то другим. Не думать о КенСу подобно пытке, но я пытаюсь. Часто попытки остаются попытками, и он занимает все мои мысли. Стоит мне закрыть глаза, и он стоит передо мной. Живой и невредимый, но стоит открыть глаза и все с треском разваливается. Боль новой волной бьет меня по лицу, и я снова срываюсь в истерике.
Я был у психотерапевта. Вернее меня туда, фактически насильно, доставил Бэкхён. Он считает, будто мне нужна помощь. Она действительно нужна, но человек, который мог бы помочь, исчез из моей жизни, вырвав здоровенный кусок моей души. Психотерапевтом был приятный молодой человек, который внимательно слушал меня изо дня в день. Но после того, как я, не подумав, ляпнул что мне не хочется просыпаться по утрам он решил, что у меня суицидальные наклонности и все пошло по наклонной. После того я к этим врачам ни ногой.
У меня нет никакой склонности к суициду. Я не хочу умирать. Наверное, это потому что я все еще надеюсь и жду. Это глупо, я знаю. Но те несколько секунд, каждое утро, сразу после пробуждения, когда я еще не осознаю, что я совсем один в совсем чужой квартире, когда не помню ничего кроме сна, в котором я мог обнимать его, держать за руку и чувствовать его, эти несколько секунд длятся долго, и именно ради них я живу. Эти несколько секунд не дают мне потерять надежду. Я не могу потерять и это, если потеряю — я просто умру.
Стараюсь не думать о нем, когда складываю одежду подобно тому, как он учил меня. Я совсем не думаю о нем, когда прийдя домой с работы развешиваю вещи в шкафу. Я совсем не думаю о ней после покупки новой книги и установления ее в алфавитном порядке на одной из полок над кроватью. Это выходит само собой. Он занимает собой все мои мысли, а я и не сопротивляюсь. Психотерапевт говорил, что таким образом я создаю вокруг себя чувство ложного комфорта, ощущение его присутствия. Он рекомендовал убрать все вещи КенСу, но я не могу. Я не могу просто так выбросить его любимую серую рубашку, его коричневые ботинки, его плащ и его любимую книгу. Я не могу.
Его вещи до сих пор стоял в коробках на балконе. Я не смею прикоснуться к ним, боюсь. Мне страшно, что ощущение его запах снова подарит надежду и веру в то, что он жив и совсем скоро вернется из своего университета. Я боюсь, что лишь коснувшись вещи, которая принадлежала ему — я умру. Мне кажется, если я открою одну из коробок, то даже самая крошечная вещь раздавит меня и я снова стану обузой для знакомых. Но мне нельзя. Они уже многое вытерпели из-за меня.
До КенСу был ужасно пунктуальным человеком, и терпеть не мог, когда я задерживался хотя бы на минуту. Но сейчас даже он не смог бы придраться ко мне. Я просыпаюсь в 7, в 7:30 иду в душ, в 7:50 я завтракаю, а в 8:00 выхожу на работу, спустя час я уже на месте и в 9:30 начинается моя смена. Я возвращаюсь около десяти вечера и сразу же ложусь спать. Мне нравится иметь график, так я точно знаю, что буду делать в следующую минуту, и не остается времени для посторонних мыслей. Но это только в рабочие дни. Я пытался работать без выходных, но потом мне запретили. Менеджер сказал мне, что я выгляжу как призрак и заставил взять три дня выходных в неделе. Так же он сказал, что готов повысить зарплату если мне нужны деньги, лишь бы я не работал так много. Он хороший человек, куда лучше Тао.
Сначала я ненавидел эти выходные и пытался себя занять чем-то, что опустошит голову от мыслей. Но ничего не задерживалось дольше трех дней. Устав искать что-то, что может помочь и нашел. Я нашел книжный магазин неподалеку от дома, и время от времени я захожу туда за новыми книгами, чтобы скоротать свободные дни. У меня уже и карта постоянного покупателя имеется, и каждый раз, когда я прихожу ребята узнают меня и говорят: «Добрый вечер, ЧанЁль». Это даже приятно.
Я совсем не думаю о КенСу в течении дня. И только перед сном я позволяю себе расслабиться и опускаю мысленные барьеры, которые строю в течении дня вокруг мыслей о нем. Я вспоминаю некоторые моменты, которые вряд ли вспомнил бы. Например, то, как им гордился. Мне хотелось кричать и плясать от любви, мне хотелось держать его за руку когда мы идем вместе по улице. Мне хотелось рассказывать всем и каждому, что он мой, и только мой. Но КенСу не одобрял этого, поэтому из моего окружения о наших отношениях знал только БэкХён. Он с улыбкой всегда говорил, что все знал с самого начала, но я то прекрасно помню, как он удивился, когда узнал о нас. Когда мы с КенСу шли по улице я держал свои порывы при себе и просто наслаждался его присутствием. Я гордился тем, что он есть у меня, тем что его студенты чуть не поклоны бьют при виде его. Ужасно гордился. Я любил его до потери сознания. И люблю до сих пор.