"Ничто так не ранит, как обломки воспоминаний." Неизвестный автор
Цель Куникиды находилась в портовой части города. Дорога туда занимала пару часов, поэтому детектив решил немного развеяться и пошёл пешком. Правда эта идея быстро показалась мужчине неудачной. Прохожие то и дело одаривали его взглядами, полными презрения и ненависти, кто-то смотрел со страхом, а за спиной детектива постоянно шептались. Доппо скучал по прежним временам. Всего два месяц назад он мог спокойно ходить по улицам, а единственными беспокоящими его людьми были уличные торговцы. Теперь же он вынужден выслушивать чужие проклятья и постоянно оглядываться по сторонам, чтобы избежать нападения. Не то, чтобы нападающие представляли опасность, главная проблема заключалась в том, что любое столкновение могло лишь усилить ненависть людей к Агенству, поэтому стоило быть осторожнее. Раньше Агенство было достаточно известным, чтобы вселять ужас в сердца преступников, и достаточно незаметным, чтобы детективов не узнавали в лицо. Теперь же все узнавали "тех самых террористов из телевизора". Бояться детективов стали не только преступники, но и мирные жители. Первые же в добавок начали шутить про "кривую дорожку" и откровенно оскорблять, как тот вор. Агенство переживало не лучшие времена, но все его члены надеялись, что всё скоро наладится, стоит лишь немного подождать. Они не в первый раз оказывались изгоями и не в последний. Детективы прошли через многое, чтобы просто сдаться под напором чужой ненависти. Дурное предчувствие не покидало Куникиду. Может быть это задание - очередная ловушка недоброжелателей? Нет, такой пустяк не мог вызвать подобные чувства. Так в чём же дело? Из раздумий Доппо вывел детский смех. Тот оглянулся и увидел детскую площадку, полную играющих детей. При виде этой картины у детектива сжалось сердце. В подсознании всплыли дети с автоматами, мальчик в маске, кричащий от боли в простреленном плече и плачущая, дрожащая от страха девочка, выдёргивающая чеки гранат. Они все были всего лишь детьми, желающими защитить своего брата, жестоко обманутыми и использованными взрослыми. Детектив сжал кулаки. Это всё его вина. Достоевскому нужно было избавиться от него и он выбрал лучший способ для этого, проверенный и надёжный: сыграть на его идеалах. Доппо проклинал свой характер и свои убеждения, из-за которых постоянно гибли люди. После каждого провала эспер клялся ни о чём не жалеть и снова во всём винил себя. И сейчас он в очередной раз наступает на те же грабли. Ничего не изменилось. И без того отвратительное настроение детектива было окончательно испорчено. Но работа оставалась работой и он должен был идти дальше. Куникида собирался уйти, но тут он увидел одинокого ребенка на другом конце площадки. Это был мальчик лет шести. Он сидел на качелях, отделившись от других детей. Вид у него был грустный и подавленный. Доппо хотел подойти к мальчику, когда того окликнули. Лицо малыша озарила улыбка и он, вскочив с качелей, подбежал к мальчику одиннадцати лет. Оба ребёнка были очень похожи друг на друга. "Братья, наверное", - подумал детектив. Младший мальчик начал воодушевлённо рассказывать что-то старшему, а тот с улыбкой слушал его. Малыш, не переставая говорить, взял того за руку и вместе они покинули площадку. Куникида проводил детей взглядом, полным затаённой грусти. Когда они скрылись из виду, он пошёл дальше. Больше детектив ни на что не обращал внимания. Он полностью погрузился в себя, уносимый навеянными теми мальчиками воспоминания.***
День клонился к вечеру. Солнце освещало пустую детскую площадку. Она казалась заброшенной. Везде валялся мусор, большая часть сооружений была сломана и торчала ненужным ржавым хламом, а немногие уцелевшие также нуждались в ремонте. Среди уцелевших сооружений были качели, покрытые местами облупившейся зелёной краской с ржавыми цепями, противно лязгающими при каждом покачивании. На них сидел мальчик лет шести. Его одежда была порвана, руки и ноги покрыты ссадинами и синяками, а глаза и лицо были красными от слёз. Мальчик всхлипнул, растирая кулачком слёзы и грязь по лицу. Солёные капли щипали ранки, но тот не обращал на это внимания. Он давно должен был быть дома. Мать, наверное, ищет его и беспокоится. Но он не мог вернуться в таком виде - меньше всего хотелось расстраивать её. Мальчик снова всхлипнул. За что с ним так? Почему другие дети не любят его? Почему бьют и обзывают? Он же не сделал ничего, чтобы к нему так относились. - Хэй, малыш! Чего плачешь? Тот поднял голову. Перед ним стоял мальчик лет одиннадцати. Его одежда была чистой и новой, а лицо - добрым и дружелюбным. - Тебя кто-то обидел? - снова спросил незнакомец, приседая перед ним. Мальчик молчал. Его слишком часто обижали дети постарше и он не верил в подобное добродушие. - Не бойся, я тебя не обижу. Почему ты сидишь здесь один в такое время, а не у себя дома? - Я не могу вернуться домой. - Почему это? - удивился незнакомец. - Маме не понравится то, как я выгляжу. - Она будет тебя ругать? - голос старшего мальчика стал холодным, а сам он помрачнел. - Нет, - спохватился младший. - Она расстроится. - То есть ты сидишь здесь один, потому что боишься расстроить маму? - Да. Незнакомец ответил мальчику снисходительной улыбкой взрослого, услышавшего от ребёнка милую глупость. - А ты не подумал, - продолжил он, не переставая улыбаться, - что твоя мама расстроится ещё сильнее, когда не найдёт тебя дома? Малыш с удивлением посмотрел на собеседника. Тот не выглядел злым или недовольным, наоборот, он говорил спокойно и искренне беспокоился. Никто, кроме родителей, не обходился с ним так раньше. - Ладно, - начал старший мальчик, поднимаясь. - Раз уж тут такое дело, то я не могу просто пройти мимо. Пошли. - Куда? - Ко мне домой, куда ещё. Мы же не хотим расстраивать твою маму. - Но мама запрещает мне идти куда-то с незнакомыми людьми. - Тогда мы должны познакомиться. Как тебя зовут? - Доппо, Куникида Доппо. Доппо весь сжался, ожидая реакции собеседника. О его семье в городе ходило много грязных слухов и он боялся увидеть презрение в глазах нового знакомого. Тот выглядел как выходец из обеспеченной семьи и вряд ли бы стал общаться с обладателем такой репутации, как у Куникиды. - Доппо, значит, - задумчиво протянул мальчик, тут же улыбаясь и протягивая тому руку. - А я Акияма*. Куникида застыл в шоке. Неужели тот и правда хочет общаться с ним? Акияма продолжал стоять с протянутой рукой и улыбаться. Доппо схватился за руку, улыбаясь в ответ, и слез с качелей. - Ну вот и познакомились. А теперь пошли. Доппо, не переставая улыбаться, последовал за Акиямой. Все проблемы резко улетучились, а на душе потеплело. Мальчику казалось, что он наконец-то нашёл верного друга.***
Куникида вынырнул из воспоминаний. Перед ним стояло заброшенное здание. Оставалось лишь найти источник странного шума. Мужчина шёл по тёмным коридорам, освещая путь фонариком. Стены вокруг него были разрушенными, а потолок осыпался. Местами валялись мусор и поломанная мебель. Доппо зашёл в одну из комнат. В потолке зияла огромная дыра, через которую проникал солнечный свет, освещая помещение. Куникида был в полном замешательстве. Он не нашёл ничего, что могло побеспокоить соседей. Да и какие соседи - вокруг же нет ни одного жилого здания, сплошные склады. Страшная догадка стрелой пронзила мозг детектива. Он уже бывал в подобной ситуации однажды, тогда с Лазурным Вестником. Инстинкт самосохранения забил тревогу. Куникида должен был бежать отсюда и как можно быстрее. - Давно не виделись, Камекичи-кун**, - донеслось откуда-то из-за спины. Внутри Доппо всё похолодело. Только не этот голос, не этот человек. Не здесь, не сейчас. Куникида в ужасе обернулся. Мёртвую тишину пронзил звук выстрела.