Aviation

      Летний вечер всегда пах для него по-особенному. Одноцветные дома вокруг становятся мягко-серыми, тогда как небо, еще освещенное ушедшим солнцем, окрашивается во все тона от розового до ярко-красного, от голубого до фиолетового. Лениво плетущиеся домой машины, и расслабленные прохожие, вывески магазинов, что загораются неоновыми огнями, и редкие окна, в которых уже включили свет, желтые фонари, хотя на улице еще светло, и мягкий теплый ветерок, ласкающий лицо. Фэн Синь никогда не устанет от запаха летних вечеров.       Неторопливыми шагами он проходит квартал за кварталом, незаметно для самого себя оказываясь в уж слишком знакомом для него районе. Остановившись, Фэн Синь всматривается в дом напротив, ища глазами то самое окно. Мир вокруг, будто снятый на старую пленку, проноситься мимо, когда он стоит неподвижно, и перед глазами его проносятся вспышки воспоминаний, хороших и плохих, но таких бесценных теперь. В окне загорается свет, и сквозь незакрытые окна можно увидеть девушку, увлеченную в объятия мужчиной. Наверняка, в этой квартире им приходиться не сладко, но их не страшит это, ведь они влюблены. Фэн Синь опускает взгляд. Эта история когда-то была о нем.       За два квартала отсюда есть кафе, ничем не выдающееся среди прочих маленьких заведений города. Для одного человека это кафе дороже всех остальных. Он садится за столик у окна спиной к улице, заказывает кофе и говорит, что ждет кое-кого. Уже не один год Фэн Синь приходит сюда и ждет. Он задается вопросом, какой бы была его жизнь, если бы той ночью…       Если бы той ночью он не выбрал, как правильно.       Му Цин сидит напротив, он молчаливо перемешивает ложечкой сахар в своей чашке, волосы слегка закрывают его лицо. По привычке Фэн Синь тянется поправить их, тот вскидывает голову, смотрит недоуменно. Остановив руку, Фэн Синь улыбается в извинении. Ему улыбаются в ответ.       Тишина между ними не давит, но у нее аромат грусти. Как жаль, что теперь между ними может быть только тишина. Один и хотел бы расспросить другого, узнать о его делах, возможно, рассказать о своих, хотя лучше не стоит, завести обычную беседу, которую заводят все. Но оба чувствуют, что слова только все испортят.       По радио заиграла знакомая песня, и ее мелодия, возрождающая прошлое, поселила в уме Фэн Синя глупую, совершенно нелепую мысль. Он поддается ей. Встает, уже не скрывая улыбки, и, взяв Му Цина за руку, приглашает того потанцевать. Глаза другого человека округляются, он вкидывает брови, но Фэн Синь не сдается, наклоняясь к уху, шепчет: «По старой памяти».       Они танцуют, не замечая никого вокруг. Просто стоят друг напротив друга, не очень близко, но и не очень далеко, качаются лодочкой, и пытаются не смотреть в глаза. Это слишком тяжело. Первым сдается Му Цин. Он подходит на полшага ближе, прижимается к Фэн Синю и утыкается носом в изгиб плеча. Фэн Синь обнимает его. Он уже давно не чувствовал себя так хорошо.       В кофе что-то упало и поверхность затрепетала рябью. Только тогда Фэн Синь заметил, что по его щекам текут слезы. Смахнув их рукавом, он допивает свое кофе и оставляет щедрые чаевые. Сегодня к нему снова никто не пришел.