Скрытная охота

Солнце пыталось выглянуть из мрачных туч, что закрывали от солнечного взора. Солнечные лучи старались как можно дольше оставаться на земле или побывать в помещениях через окна. В одном таком помещении лучи солнца гуляли по лицу женщины с длинными каштановыми волосами, которые были сделаны в стиле хвоста с двумя прядями волос, и с большими темными глазами, а также с татуировками, напоминающие клыки, на обоих щеках. Она улыбалась солнцу, подставляя лицо ее детям-лучей. Для нее этот день был необычным. Сегодня тот день, когда Цветок познакомилась с Бродягой. Это прозвище дал джинчурики Хаиромару, когда выяснилось, что усатый любит шарится по свалкам. — Наруто в последнее время все меньше приходит, — в мысли Инузуки вторгся голос одного из трех напарников. — Я знаю. Он объяснил, что охота усилилась, — Хана перевела взгляд на пса. Изначально планировалось устроить мини-сюрприз в честь этого дня ночью. Похоже, и эту затею придется отложить на неопределенное время. По неоднократным предложениям проводить встречу днем Наруто всегда категорично против, так совсем недавно Куромару и Анузиамару умудрились затащить его на территорию клана и познакомить с частью клана. В качестве уменьшения тревоги к этому делу была привлечена 379 — она несказанно обрадовалась появлению своего напарника. Самостоятельно Наруто заходить на территорию Инузуки инстинктивно не решался, несмотря на то, что мог с лёгкостью перегрызть собак. — Меня это беспокоит. Что с ним будет, когда мы уйдем? — Хаиромару запрыгнул и уселся на операционный стол. Они были на рабочем месте, но сейчас клиентов нет. — Я не знаю, честное слово… Не знаю… — выдохнула Хана, снова поворачиваясь к окну. Она не хотела оставлять его одного в Конохе, когда клан Инузуки покинет деревню. Уже полным ходом идет приготовление. Главное — чтоб враги не напали раньше времени. Она бы осталась здесь, но и здесь Бродяга нашел выход — обратился с просьбой к главам клана, а те намекнули Хане, что Наруто готов собственноручно связать её с Трио, лишь бы весь клан был целым. Они вспоминали, как познакомились с джинчурики Кьюби. Воспоминания Ханы и Хаиромару. — Ауч! Они возвращались в деревню после выполнения очередной миссии. До деревни осталось пройти несколько километров, как на них неожиданно напали. — «Удзаттэ!!!» — ругань Хаиромару неожиданно взвилась на высокую ноту. Хана резко развернулась и увидела, что ее напарник болтался в сети, своими движениями все больше запутываясь в них. Он попал в ловушку! — «Берегись!» Потеря внимания поставило ветеринарку на краю «пропасти» — её внезапно придавили к земле, отчего дыхание перехватило, и швырнули в сторону. Враги, уменьшаясь в размере, подошли к ней. Инузуки прекрасно понимала, что эту битву проиграли в силу вымотанной миссии и эффекта неожиданности на стороне врага. А ведь Коноха близко! Почему не приходят на помощь? — Что, ждешь помощи? Не дождешься, — словно вторя мыслям, произнес один из врагов. — Барьер никого и ничего не впускает и не выпускает. Даже звуки, — поддержал его второй. Хана молча установилась на них. У этих врагов имелось отвратительный до тошноты запах, словно они побыли в гнилой вонючей болоте. Они могли превращаться в крупных зверей и даже увеличится. Однако, у них явно наблюдалось искусственное превращение, будто в них вживили то, что организм сам их отторгает. Причем они выглядели как-то дико и пугающе. — «Они правы, но они еще кого-то поймали», — Хаиромару перешел на связи. Разговаривать собакам вслух, значит выдать клан, что равно предательству. С связи с этим и превращаться собакам на виду у всех тоже чревато последствиями. — «Кого?» — напряглась Хана. Возможно этот кто-то сможет спасти их… — «Этот запах смеси Кьюби и Минато. Он сильно боится и очень молодой…» — Ксо! — выругалась Хана, пытаясь встать, и снова получила удар, который волной прошёлся по всему телу. Нет, им определенно не выйти живым из боя. — Что, не повезло, милашка? Ну-ну-ну… — покачал головой один из вонючков, — раз ты не собираешься разговаривать, то в качестве игрушки используем твоего пса. Другой враг, имея вместе руки — крылья с когтями, а ноги — птичьи когти человеческого размера, взлетел вверх и приземлился на сетку со псом, вонзая в него когти! — Ааа! — заорал Хаиромару. Когти вонзились в живот и в спину, угрожая если не отнять жизнь, то сделать инвалидом. — Нет! — вопль страха потери близкого невольно вырвалась со рта Ханы. — Расскажи все про свой клан, — потребовала вражеская сторона. — «Хана, не делай этого!» — кричал пес, которому пришлось замереть, так как сопротивление грозило смещением когтей. Ветеринарка молчала. Ощущение чего-то постепенно наполнился воздух. Чего-то первобытного, свойственное природе, дикого… Но откуда? От кого? — Оу, жаль что покровительствующего зверя вашего клана нету. Вы так беззащитны, — враг продолжал издеваться, намекая на Минато, — или у вас уже появился? Хана продолжала молчать, а ее пес наверху выл от боли, в перерывах уговаривая хозяйку молчать. — Интересно, кто это? Лев, медведь, росомаха или кто? — гадал враг. Как вдруг послышался тихий вой, все постепенно нарастающий. Казалось, это природа оживилась. Зашелестели листья, поднялся ветер, листва начали окружать врагов. Они резко замолчали. — Э-это кто? Волк? — уже не так уверенно пробормотал человек-птица, спускаясь с сетчатой клетки пленника на землю. — Какого черта волк? Всем известно, что они истреблены, — рявкнул на него главарь, но, видно, страх передался ему, поскольку тоже оглянулся по сторонам. — Давай все-таки уйдём? Оставим их на растерзание этим… — Бери её и идём! Эта псина нам все равно ничего не скажет. — видимо, он имел в виду пса, поскольку они направились к ней… — Хана! — забыв о запрете, закричал Хаиромару. По связи пёс ощущал состояние Ханы — у неё заблокирован очаг, все её тело парализовано от боли. Да и сам он не лучше ее — попасть в проклятую ловушку, сети которого пропитаны противочакровым защитой! Только склонились твари над сжавшейся женщиной, как по поляне прокатился мощный рев, наполненный силой природы. У присутствующих возникло ощущение, будто сама природа вырвалась из комфортного пузыря и набросилась на них. Все вокруг встало на дыбы. Из земли вдруг вырвались лианы, стремясь схватить живое, выпрямилась трава, всколыхнулись ветви дерева, оглушительно взвыл ветер. Испуганно завизжав, твари бросились прочь. Хана попыталась встать, но опять рухнула на землю. Все, что её тело позволяло делать, это перебирать лапы, которые не желали твердо встать. Что… Что это было? Кьюби? — Эээ, Хана? — неуверенно подал голос шокированный пес. Этот рев не миновал его и теперь он качался в воздухе как мешок на длинной веревки. Шумно задвигались ветви кустов. — Эм… — глаза Ханы расширились, когда из кустов на взору ей вышел нечто странное из смеси Кьюби и волка, — с вами все в порядке? То, что этот лисоволк юный, ясно по маленькому размеру тельца и по прижатым ушам. Позади него развеивались 9 хвостов. При виде такого количества хвостов Хана попятилась, инстинктивно втягивая голову в плечи. Этот и есть он, что отпугнул тварей? — Простите… — вопреки ожиданиям Инузуки, лисоволк сам попятился назад, поджимая свои хвосты и нырнул обратно. — Это… Это и есть звериный облик джинчурики? — ошарашенно пробормотал Хаиромару. — Наруто? — эхом подхватила Хана, шокированно глядя вслед исчезнувшему химеру. На восстановление как физически, так и морально ушло всю ночь. Все эту темную время суток они только и могли обсуждать про появление ничто девятихвостого. Если Хаиромару настаивал, что это был Наруто, то Хана сомневалась в это. Так же они обсуждали, стоит говорить про нападение Хокаге или нет. Они уже шли по улицам Конохи, миновав контрольный пункт входа и все еще бурно обсуждали случившееся. — «Хана! Он здесь!» — вдруг воскликнул её пёс, на спине которого сидела названная. Вздрогнув, Хана повертела головой по сторонам, выискивая того самого. След очень свежий и сильный, точь-в-точь того лисоволка. По мере приближения стало слышаться чье-то всхлипывание. Это исходило из густых кустов, что окружали тонкое деревце. Инузуки осторожно раздвинули кусты и неожиданно обнаружили Наруто Узумаки в человеческом облике. Он сидел, поджав колени и уткнув лицо в ладони, и плакал. Шелест кустов не мог не привлечь внимание и Узумаки поднял голову, являя чужим взорам красные от слёз маску. При виде чужаков он шарахнулся в сторону от них и завопил: — Нет! Не надо! Нет, не подходите! — от неожиданности запутавшись в ветках кустарника, Узумаки замер, сжавшись настолько, насколько возможно. Хана, вздрогнув, всмотрелась в перекошенное страхом молодое лицо, в наполненные ужасом глаза. Он боялся… — «Так я точно стану полностью серым,» — рассеяно пробормотал пес, языком сглаживая вздыбившуюся шерсть на загривке. — Нет, не бейте, мне больно… — продолжал умолять Наруто, нерешительно двигаясь в свободную сторону и выпутываясь из кустарного плена. Синяки виднелись в открытых участках, в частности на руках и на лице, которые на глазах постепенно рассасывались, кое-где имелись характерные следы крови, присутствовали запахи крови и страха. Очевидно, он совсем недавно попал в неприятности. — Нару… — тихо произнесла Хана, от вида мальчика ей стало жалко и захотелось познакомиться поближе, — мы не будем бить. Наруто испуганно покосился на них: — С чего вдруг? Вы потом все равно передумаете, — тихо произнес он и в последний раз резко рванулся. Ветки затрещали, выпуская пленника. — «Стой, мы хот…» — Хаиромару хотел сорваться за ним, но Хана вдруг остановила, сильно потянув за ухо, — «я хочу с ним поговорить! Он может слышать!» — Я верю, — задумчиво произнесла Хана, поглаживая озадаченного пса, — он так сильно напоминает на 379… Нужен другой подход. — «Ты кого из Трио хочешь привлечь?» — «Нэзумиомару…» Вернувшись домой, на территорию родного клана, Хана и Хаиромару были молчаливы больше обычного. Они то и дело уединялись, что-то обсуждая. Даже двух других из Трио это начало нервировать. Поймав момент, когда рядом с Трио и Ханы никого не было, не выдержал один из Трио: — Что случилось в миссии? Как вы обе вернулись, так и молчите. Все, что удалось выяснить, это то, что на вас напали! — Не в этом дело, — Хаиромару отрицательно покачал и рассказал о засаде. Хана иногда дополняла. Не подвергнутые засаде псы недоверчиво слушали описание лисоволка. Действительно существует такое животное или это результат шока? И это точно джинчурики Кьюби или сам Кьюби? — Было такое ощущение, будто он потерял веру как в себе, так и в окружающих, — закончил рассказ Хаиромару и вместе с Ханой испытующе взглянул в глаза своих братья и сестер. — Так… — нахмурилась Нэзумиомару, — и вы полагаете, что этот лисоволк и Наруто одно и тоже? Что-то мало верится. — Пожалуй, соглашусь с тобой, — согласился с ней последний из оставшихся Трио. — Думайте, как хотите, но я… Воспоминания Ханы прервали смешки пса. — Что тебя рассмешило, Хаир? — моментально отреагировала Цветок, поворачиваясь к нему. — Да вот, помнишь как изменилось мнение Нэзумиомару? — у пса кончик хвоста, ритмично стуча по металлическому столу невольно выдавал его, — если изначально она была против, потом просила продлить проверку, то затем она стала рьяной… — Обсуждаете знакомство с Бродягой? — как по магию, появилась та, про которую обсуждали сами присутствующие в комнате. — Да, — Хана улыбнулась, поворачиваясь к той, что сумела найти нужный подход к джинчурики. — Фр, он тогда был вообще дикий, — возмущённо зарычала Нэзумиомару, — мне ради вашей проверки пришлось как минимум кататься на его одежды и принять ванну! Помещение тут же наполнилось смехом — человеческим и собачьими. Через мгновение к смеху присоединилась и сама Нэзу. Когда Нэзумиомару сумела привести Бродягу в лес, где их ждали оставшаяся команда Хана, то Наруто был настолько растерян и смущён, что из него слова приходилось вытаскивать клещами. Лишь когда привыкнув к ним и убедившись в безопасности, Наруто начал раскрываться. Под оболочкой вечного страха за жизнь и боли скрывались сообразительность, чуткость и внимательность. Джинчурики оказался способным щенком, схватывающий всё на лето и жаждущий внимание, как детёныш жаждет внимания матери. Хану возмутил тот факт, что у Бродяги на момент знакомства уже имелись букет неполноценности. Некоторые «цветы» сильно раздражали Цветка, поскольку эти цветы мешали лисоволченку полностью раскрыться. Первый «цветок» — чрезмерная осторожность. Бродяга постоянно опасался подвоха со стороны деревни и не мог полностью расслабиться даже в объятиях Цветка. Эта осторожность не позволяла даже попытаться зайти на территорию клана, пока его насильно не притащили Куро и Анузиараму. Именно упорная работа Инузуки позволила Бродяге познакомиться с 379, а не убежать в панике при одной лишь учуянье запаха Инузуки. Алый щенок, 379, занял 7 место в цепи знакомства. Первые четыре занимали Хана и Трио, 5 — Куромару, 6 — черная кошка, а 8 и 9 — Хана и Анузиараму. Вот только все это было недостаточно, чтобы полностью искоренить чрезмерность осторожности. Второй «цветок» — недоверие в себя и в своих силах. Бродяга боялся даже себя самого. Немало времени потребовалось, чтобы растоптать ядовитый цветок, а вместе него — посеять и вырастить прекрасный цветок. Теперь, когда Бродяга вырос настолько, можно смело гордиться. Хотя у лисоволка все еще присутствовали заметные недостатки. И Цветок, и псы Цветка гордились. Смех внезапно прервался, когда им экстренно принесли надрывающую беременную кошку, бывшая некогда собакой… Наконец ситуация стабилизировалась. Удостоверившись, что ничего не грозит жизни кошки, и убедившись, что его помощи не потребуется, один из Трио Ханы отделился и вышел из комнаты ветеринара в облике человека. У него возникли вопросы к одному конкретному существу. Весь путь к цели его сопровождали суматоха и быстро мелькающие люди и собаки мимо его. Воздух пронизан напряжением в ожидании чего-то. Войдя в замкнутое домашнее помещения, одно окно которого был закрыт противочакровой сеткой. Само помещение было обставлено различными препятствиями, направленные на развитие тела. Перевоплотившегося в человека пёс закрыл дверь и взглянул на спящего «пленника» в тёмном углу. — Куромару, — пёс тихо позвал его. Никакого реакции не последовало. Подойдя поближе, посетитель по чужому дыханию понял, что пленник снова «сбежал». Вздохнув, он принялся ждать, заодно в ожидании перевоплотиться в привычный облик и вылизать себя. Пока все заняты экстренной ситуации, будет лучше предоставить время волкособу. Иначе он будет мрачнее тучи, когда вернётся. Оглядев себя, пес неожиданно понял, опять забыл алый напульсник! Надо вернуться за ней. Время привычно тянулись медленно. Пёс дочиста почистил свою шерсть, одел напульсник на лапу и теперь раскладывал свои мысли по полкам. Внезапно он почувствовал чей-то взгляд, но в комнате кроме них двоих никого не было. Дёрнув ухом, он перевёл взгляд на спящего пленника, уже отсчитывая время до пробуждения. У пленника резко участилось дыхание и он неохотно открыл глаза, с недовольной мордой установившись на гостя. — Вытащил? — кротко спросил пёс. — Угу, — мрачно буркнул волкособ, — ты как всегда вовремя, Хаир. Очень надеюсь, всё готово? — Старики начинают перенаправляться, — Хаиромару ничуть не удивлён обычно не свойственного мрачнотой волкособа, но недоуменно вопросил, — погоди, тебе не сказали? Куро?! Последнее пёс с нажимом позвал его, видя что волкособ свернулся клубок в знак протеста к главам клана. Хаир понимал, что главы хотят помочь ему, Куро, но не заметить стремительное ухудшение отношения он не мог. Из всей семьи глав только он, Хаиромару, единственный знал истинную причину Куромару. — Нет, — Куромару сердито поднял голову и приподнял губы, демонстрируя клыки. Он был готов вцепиться в соклановца, взбешённый тем, что тот лезет не в свое дело. Хаиромару повёл носом, ничуть не испугавшись. Пленник имел право злиться, но и наличии связи никто не отменял. Да и состояние Куромару оставалось желать лучшего. — Ладно, не буду уговаривать, — махнул лапой Хаир, — но учти, я буду в сторонке, если до них дойдёт. — Ты сильно зачастился, — мрачно буркнул Куромару, укладывая голову на лапы. — Ага, когда ты отказываешься объяснять им, что с твоим телом, — Хаиромару неодобрительно покачал головой, — они голову ломают в поиске причин. — Пусть, — Куромару сердито покосился на него. Этот треклятый пёс умудрился подслушать разговор, что он планирует делать. Пройти ему все девять кругов ада! Обнаружить, что волкособ разговаривает с тем, кого Хаиромару не видит! Многие могли бы списать на шизофрению, чем бы стало еще одной основанием усиления надзора, но только не Хаиромару. Его теперь бесполезно провести, но и из всех ветеринаров Куро охотнее выберет его. Парадокс! — Да ладно тебе, Куро. Еще немного осталось до Того дня. Если не хочешь умереть раньше Того дня, то марш на разминку, — Хаиромару подошел к лежащему больному и принялся тормошить, рискуя получить очередные укусы на собственных лап, на которых уже красовались сердитые укусы волкособа. — Отстань, — волкособ лишь плотнее сжался, не собираясь вставать. — Куро, если не будешь разминаться в моем присутствии, то другие обнаружит разницу, — Хаир взгромоздился на волкособа, давя на легкие «пленника» и вынуждая того шевелиться. — Заткнись. Я и сам знаю, — в виду того, что стало катастрофически не хватать кислорода, Куромару вынужден подчиниться. Он бы с удовольствием применил взгляд «Альфы», чтобы покончить с Хаиромару, но он успел утратить. Шевелится, когда на спине сидит взрослый матерый пес, было проблематично — даже теперь силы не хватает сбросить с себя. Да, определенно надо больше двигаться, иначе его планы провалятся…