MathTale

Абстрактная нить дрогнула и порвалась. Я поднял голову от расчётов, которым уже пару часов беззаветно предавался, и глянул на Санса, развалившегося на диване. Он тоже это ощутил, и его левый глаз, чувствительный к Абстракции, окрасился в голубой: он осматривал место, где мы заранее установили «сигналку». — Девочка. Лет десять. Как только Ториэль выпустила её из Руин. — Быть может, та прошмыгнула мимо неё мышью, — сказал я, вставая и потягиваясь. — Дети, знаешь ли, бывают очень шустрые. — Скорее уж расплакалась, Тори очень легко тронуть, — фыркнул Санс, гася левый глаз. — Встретишь её? — Как раз собирался, — я хрустнул костями правой руки, разминая её и проверяя ток Абстракции через метку. Через пару минут мне предстоит поставить точно такую же на эту девочку, чтобы Санс мог отслеживать её перемещение по Подземелью. Далее наша политика не менялась уже долгие годы: позволить человеку самому преодолеть путь до Интеграла, а помогать лишь в критических ситуациях: если Андайн, не разобравшись, начнёт бросаться копьями, или Разумный Манекен взбесится. Я не владел Абстракцией так же виртуозно, как Санс, и потому телепортация до сих пор оставалась для меня штукой магической, так что до гостьи пришлось топать на своих двоих. Пришлось поторопиться: я не был уверен, что сейчас в лесу не бродит Папирус, сочиняющий новые задачи для поимки людей. Наконец, я увидел вдали на заснеженной тропе невысокую фигурку в одежде явно не по погоде. Дал себе мысленную пощёчину: нужно было додуматься взять что-нибудь тёплое. Не объяснять же ребёнку, что этот снег не такой уж и холодный, если об этом не думать? Придётся, видимо, поделиться своим свитером. Девочка и правда обхватила себя руками и съёжилась, тем не менее, продолжая идти вперёд. Ещё бы, ей пообещали, что где-то там её ждёт выход на поверхность, где она снова сможет вернуться к маме и папе. На её месте кто угодно был бы решительным, особенно когда его окружают монстры. Я наклонился и слепил идеально шарообразный снежок. Затем, рассчитав траекторию с разворотом, кинул его так, чтобы он несильно стукнул девочку по плечу. Она в недоумении обернулась, ища бросившего, а я тем временем успел подойти поближе. — Кого ты там ищешь? Я же здесь, — произнёс я и отметил, как она вздрогнула, глянув на меня. Да-да, не красавец, кожа да кости… Хорошо, ещё и лжец — одни кости с натянутой на них одеждой. Зато улыбка от одного отсутствующего уха до другого — само обаяние. — Тоже идёшь в город? Значит, нам по пути, — я протянул ей руку. — Давай знакомиться. Невежливо не поприветствовать нового попутчика. Девочка молчала, испуганно оглядывая меня. Спасибо, что не бросилась наутёк от такого страшилища. Затем нерешительно протянула ладонь, которую я мягко — насколько позволяли жёсткие кости — пожал. — Вот, другое дело. Я Ариал, живу в Гиперграфе. Он тут недалеко, я как раз возвращался домой. У нас всегда лежит снег и Рождество. Даже ель есть с подарками под ней, только никто не может эти подарки развязать. Как знать, может, именно у тебя получится… — Я тоже иду домой, — вдруг негромко сказала девочка, поднимая на меня широко распахнутые глаза. — Ты не знаешь, где живёт король Азгор? — Ох, наш король… он далеко, — я неопределённо махнул в сторону Интеграла. — Но одновременно и близко. Здесь, в Подземелье, расстояния относительны. Если идти одному и исследовать каждую мелкую тропку, и за месяц не доберёшься. А если в компании и никуда не сворачивая — то и за день успеть можно. — А вы… не составите мне компанию? — робко спросила она. — Прости, но у меня куча дел в городе, — извиняясь, помахал я руками. — Разве что… Чего ты дрожишь? Ах да, снег, — я стащил с себя свитер, обнажив ряд рёбер и пустоту грудной клетки. — Накинь-ка лучше вот это, сразу станет теплее. На мне он всё равно как на вешалке висит, — я улыбнулся. Только став скелетом, я понял, как Санс это делал. Девочка приняла мой дар и буквально утонула в нём. Свитер сидел мешковато, зато, ручаюсь, избавил её от иллюзорного мороза. — Я поспешу домой, — заторопился я. — Но только знай: здесь, в лесу, тоже водятся монстры. Например, мой друг Папирус, такая же костяная голова, как и я. Он весёлый малый, но сперва попытается тебя поймать. Но ты же шустрая, правда? — я подмигнул и с радостью заметил тень улыбки на её личике. — А ещё здесь полно разных собак. Ну, с ними тоже разговор короткий — никто не устоит, если его погладить. Проинструктировав её, я тут же быстро удалился и затерялся меж деревьев-графов. Облегчённо выдохнул. Эта малая уж точно подружится с Папирусом, да и Андайн не станет для неё препятствием. Да, она явно не поймёт, какая математическая база лежит в основе всех монстров и всех явлений в Подземелье. Но ей этого и не надо, для неё это будет путешествием в Страну Чудес. Я приложил руку к грудине. Внутри, там, где раньше находилась душа, сжалась своенравная Абстракция. Я лишь хмыкнул, ощущая её колебания. Ей не досталось самое ценное, что я мог ей предложить. Банка с моей душой, малиново-красной, стояла на одной полке с золотистой душой Санса, сохраняя мой разум таким же, каким он был до изъятия. В тот самый момент, когда я ответил Сансу в лекционном зале, что остаюсь. Тогда я понял, что моя жизнь стала неразрывно связана с миром монстров куда раньше, чем в решающий момент. Как только я упал и очнулся на окраине Руин, мне было предрешено остаться. Прошлая жизнь, пускай и полная перспектив, на самом деле была лишена глобальной цели, ради которой я мог бы каждый день трудиться и чувствовать себя нужным. Здесь у меня такая цель появилась. Извлечение моей души прошло успешно. Осталось найти способ вернуть нам с Сансом души, чтобы впредь мир монстров смог бы открыться миру людей. А пока я встал плечо к плечу со своим «наставником», взял псевдоним и поклялся оберегать души тех, кому Абстракция не благоволила. Кто был беззащитен перед её лицом, не ведал настоящей сути Подземелья — и для кого оно было суждено остаться просто сказкой.