Голубой космос

Он ненавидит всю эту ебучую Вселенную. — А это акула-лисица! — Лэнс восторженно тыкнул в толстое стекло, — её хвост и тело могут быть одной длины, представляешь! Круто, да? Парень с широченной улыбкой повернулся к Киту, ожидая не менее потрясающей реакции. Энергия переполняла его, поэтому латинос частенько поднимался на носочки, даже не пытаясь скрыть своего бешеного возбуждения, что лило через край со скоростью гепарда. Кит нахмурился и показательно отвернулся. Чем быстрее запал этого недоумка испарится, тем быстрее он сможет вернуться к себе домой. И не выходить оттуда ещё пару месяцев. Как минимум. И как он докатился до такого? — Пожалуйста, будь повежливее завтра, — Широ строго посмотрел на него, механически перемешивая остывший кофе. — Не знаю, о чем ты, но я уже не согласен. — Аллура сообщила мне, что этот забавный паренек распланировал вам весь завтрашний день. Я рад, что ты решил прислушаться к совету психолога. Из гостинной раздался звук падающей стремянки, сопровождаемый отборными ругательствами. Спустя несколько секунд в дверном проеме появилась несколько помятая фигура Адама. — Кит сделал что? — он скорчил удивленную гримасу и весело взглянул на своего сердитого подопечного, вокруг которого потихоньку стали собираться мнимые черные тучи. — Завтра он пойдет в океанариум с Лэнсом, — вид Такаши являл собой необыкновенно гордящегося своими подвигами героя. — Нет. — отчеканил Кит тихо. Он с апатично-ленивым бешенством уставился на недопитый стакан колы в руках, — Я не собираюсь участвовать в этом. — Ну и что? — МакКлейн резко развернул Кита к себе и выжидательно уставился на него, — ты можешь хоть как-то прокомментировать происходящее, или мне нужно пройти курс телепатии? — Да плевать, — Когане равнодушно пожал плечами и устало посмотрел на одноклассника, — просто отвали от меня. — Ах, значит отвалить? — выплюнул Лэнс в ответ и отнюдь не вежливым маневром схватил музыканта за ворот футболки, — что-то не припомню, чтобы кто-то давал тебе расписку на право отдавать мне приказы! Боль вспыхнула неожиданно и тут же растеклась по всему телу противной вязкой жидкостью, гулко отдаваясь в висках отбойным молотком. Ноги предательски подкосились, и только благодаря неизвестно откуда взявшейся силе воли он кое-как избежал падения. Пальцы судорожно вцепились в футболку. Кажется, ещё чуть-чуть, и его просто вывернет наизнанку, представив миру его «богатый внутренний мир». Трансплантолог был бы в восторге. Белесый туман, что милостиво решил вернуть Лэнсу зрение, проявил на свет прямую спину маллета, который неблагородно «делал ноги». Спустя несколько секунд Когане скрылся за поворотом, оставив МакКлейна наедине с симпатичной акулой. Ну что за хуйня. — Не в ту сторону, — то ли крикнул, то ли простонал кубинец в слабой надежде. Он будет бороться до последнего вздоха. Как чертов рыцарь из чертовой сказки. Не может же всё вот так вот и закончиться, правда? Пару мгновений идеальной тишины показались ему вечностью. Вечностью, полной мук, тоски и страданий. Однако вскоре послышались быстрые шаги, и из-за угла вылетел разъяренный Кит. Лицо его не предвещало ничего хорошего, но Лэнс был рад. Ведь он вернулся. — Где. Блядский. Выход. — Тяжело дыша прошипел он прямо в лицо, беспардонно хватая кубинца за шиворот. — Отвечай! «Так близко» Юноша завороженно смотрел, как на этом лице, кипящем ненавистью к нему и всему живому, пылал огонь. В глазах цвета бесконечности взрывались целые Галактики, ослепляя своим светом сердце Лэнса. На веки пленив его душу в свое рабство. Кажется, он замечтался. — Три моих желания, и я открою тебе все тайны этого неподражаемого места, — латинос вытер выступившую кровь рукой и весьма неинтеллигентно обтер ею штанину. — В пределах разумного, если тебе угодно. Современные проблемы требуют соответствующих решений. Кит уставился на него стеклянным взглядом, обдумывая предложение. В одиночку он точно не выберется раньше, чем через пару часов, а застрять тут до самого закрытия и того хуже. В слабой надежде он оглянулся по сторонам и прислушался, надеясь уловить хоть один признак других людей. Как назло, вокруг царила великолепная тишина — кроме них никому не взбрело в голову тащиться в самый холодный отсек океанариума. Черт бы побрал этих акул. — По рукам.

***

— А тебе идёт, знаешь ли. — Заткнись, пока я не размазал твой череп об асфальт. Лэнс рассмеялся и деловито поправил ободок с ярко-красными пушистиками, что теперь весело прыгали на пружинках над макушкой Кита. Как следует заправив непослушные волосы, он отошёл на пару шагов, чтобы лицезреть сие творение. Открывшийся перед ним вид был просто бесподобен: густая челка и передние локоны были в плену у пластикового украшения, так что теперь они лишь беспомощно торчали кверху. Зато миру наконец-то показались сиреневые глаза, которые сейчас просветлели и выглядели безупречно, светясь, словно ночные фонарики в непроглядном тумане. Господи, он так влюблён. И даже эта злобная физиономия, излучающая ядовитое бешенство и желание убивать, не заставит его передумать. — Нет, я просто обязан это сфотографировать, — пытаясь скрыть пылающие щеки, Лэнс принялся обшаривать свои карманы в поисках телефона. Но давайте не будем врать: он действительно хочет сделать хоть одно фото. — Не это ли ты ищешь? — латинос подскочил и уставился на Кита. Точнее, на свой мобильник в его руках. — Что за... — Я предусмотрительный, — Маллет довольно оскалился и дразняще подбросил гаджет в воздух, наблюдая за реакцией. — Как видишь, не зря. — Отдай, пожалуйста, — прошептал Лэнс одними губами. Если честно, выходило довольно жалкое зрелище. По спине поползли противные мурашки. Стоит Когане захотеть, и все секреты, которые латинос бережно хранил в своем сердце на протяжении нескольких лет всплывут наружу, словно шарики из розовой ваты. Всё то, что он не рассказывал даже лучшим друзьям, боясь быть непонятым и осмеянным. И то, в чём он не может признаться себе до сих пор. Кит узнает всё. — Не сейчас, — Когане подозрительно смерил одноклассника взглядом. Затем он медленно, явно наслаждаясь своим превосходством и чужим поражением, засунул телефон в задний карман джинс. Лэнс подавился воздухом. Это удар ниже пояса. Кажется, он проиграл. — Отдам, когда смогу снять эту мерзкую штуковину, — Кит демонстративно кивнул головой. — А если мне позвонят? — Мама всегда учила его, что надежда умирает последней. — Я отвечу. — Тогда... — МакКлейн запнулся. Стоит ли тратить целое желание, чтобы вернуть заветный мобильник? Определенно нет. Сейчас латинос может заставить Кита сделать что угодно, и он не собирался терять эту возможность. В любом случае, он сможет вернуть телефон позже. — Я хочу прокатиться на твоём мотоцикле! — Выпалил шатен на одном дыхании. Пора выводить тяжелую артиллерию. — Ты... ты что? — Кит буквально задохнулся от возмущения. Он посмотрел на МакКлейна, свято веря, что тот опять отпустил свою глупую плоскую шутку. Но лицо напротив не выражало ничего, кроме смеси уверенности и упрямства. Блять. — Второе желание, — напомнил Лэнс немного настойчивей. — Даже не думай! — Брюнет показательно скрестил руки на груди и поднял подбородок, — он стоит больше, чем все твои жалкие органы вместе взятые. К тому же, у тебя и прав-то не... — Но-но-но! — Латинос покачал пальцем прямо перед лицом нахмурившегося музыканта и недовольно цокнул, — я не закончил. Кит вопросительно посмотрел на юношу и с некоторым интересом выгнул левую бровь. Что ещё может выкинуть этот лишенный здравого смысла любитель морской фауны? — Ты будешь спереди, — голос Лэнса был тверд и решителен, — и поедешь туда, куда я скажу. По моим правилам. Кит коротко кивнул. Не сказать, что он был на седьмом небе от счастья, но это был не самый худший вариант из возможных. «Но и не самый лучший» Он покажет этому придурку, что значит скорость. — Пошли тогда, — Кит направился в сторону выхода, желая как можно скорее свалить подальше от всех этих рыб и липких водорослей, порядком надоевших ему за несколько долгих часов блуждания по стеклянным лабиринтам. Избавиться от назойливого парня, громко топающего прямо за его спиной, тоже было бы неплохо. Они свернули в сторону парковки, и через минуту огненный мотоцикл красовался перед ними, затуманенный черной пеленой густой тени. Кит остановился и задумчиво окинул взглядом силуэт железного корпуса, уже сейчас морально готовясь к поездке. Он всегда ездил один, и не привык к дополнительному балласту сзади. Но выбирать не приходится. Неожиданно что-то коснулось его спины, с тихой уверенностью устраиваясь прямо между лопаток. Давление было слабым, но даже сквозь куртку и футболку ощущалось непривычно и странно. — Не мог бы ты держаться подальше от моего личного пространства, — Когане резко развернулся и принял угрожающую позу, больше всего на свете желая впечатать свою руку в эту раздражающую морду, — Знал бы ты... Его лицо весьма невежливо наткнулось на чужое. Кит ошалело замер, забыв про все свои недавние намерения. Глаза напротив, невероятно огромные вблизи, сумасшедше забегали из стороны в сторону, ни на секунду не переставая ярко сверкать. Они были такого мягкого, темно-голубого цвета, с узким коричневым ободком, похожим на горячий шоколад. Он любит горячий шоколад. Теплота чужого дыхания обжигала кожу, но парень был не в силах пошевелиться. Он продолжал стоять, позволяя этому странному чувству уюта и спокойствия окутывать себя с ног до головы, проникать внутрь его сердца и преображать саму его сущность. Киту нравятся эти ощущения. Он никогда не позволял людям приближаться к себе, особенно после смерти отца. Оставаясь замкнутым, озлобленным на всех и вся, он не держался ни за что, и лишь благодаря Широ и Адаму с Аллурой всё ещё не лишился своей жалкой бесполезной жизни. Но этот взгляд... Киту вдруг захотелось засмеяться. Впервые за последние 12 лет он хочет сломать этот тяжкий унылый замок, что черным грузом тащит его в бездонную пропасть. Ради этих глаз он словно готов жить... Нет. Когане встряхнул головой, мгновенно убив в себе зарождающийся было огонек надежды. За прожитые годы он научился справляться со всеми своими эмоциями, и это наваждение — лишь жалкая попытка мертвого сердца, что хочет воскреснуть. Вот только ему плевать. Он не чувствует. Он не верит. Внутри он пуст. — Держись от меня подальше, неудавшееся дитя аморальности. Лэнс вздрогнул. Он отчужденно посмотрел на пылающего яростью Кита, нервно отшатнувшегося от него чуть ли не на метр. Он с ненавистью пожирал МакКлейна своими прекрасными глазами, даже и не думая терять свой восхитительный образ. Угораздило же его вкрашиться в эту ходячую атомную бомбу. — Прости, — латинос виновато улыбнулся, стараясь держаться как можно непринужденней. Ему не следовало терять бдительность и позволить этому моменту настать так скоро. Киту нужно время, чтобы привыкнуть: сейчас он не готов к такому близкому взаимодействию. Для социальных одиночек невероятно трудно выйти на контакт с другими людьми, особенно с малознакомыми. Во всяком случае, такие дела обстоят с Когане. — Прости, — повторил он немного тише, надеясь получить хоть какую-то ответную реакцию. Мысль о том, что он хочет сделать Маллета счастливым во что бы то ни стало, пришла несколько месяцев назад совершенно внезапно. Будто чужая, она зацепилась в его памяти на долгое время и не давала покоя, одарив латиноса длинными бессонными ночами. Часы напролет он пытался осознать этот неожиданный для него факт, с каждым днём всё сильнее принимая новую сторону своей тайной любви. А потом он перестал. Перестал, потому что желание отдать часть себя пересилило всё остальное. Он готов подарить Киту Космос. И даже если они не две половинки единого целого, Лэнс продолжит бороться. Изо всех сил. Как чертов рыцарь из чертовой сказки. Кит тяжело вздохнул и устало прикрыл глаза. Постояв так несколько секунд, он неохотно посмотрел на МакКлейна. Тот внимательно разглядывал его лицо, неловко засунув руки в глубокие карманы потрёпанной кофты и переминаясь с ноги на ногу. Белый капюшон был натянут лишь до макушки, и из-под него забавно торчали короткие, слегка вьющиеся волосы. Кит отметил про себя, что находит эту позу довольно обезоруживающей. — Держи, — он протянул Лэнсу красный шлем. На лишние слова и эмоции уже совсем не осталось ни сил, ни желания. Он устал жить. Шатен молча забрал экипировку. Он медленно перевёл взгляд на свои руки, словно обдумывая что-то. Спустя минуту тишины, он наконец поднял голову. — А ты? — Парень наивно взглянул на Когане, — где твой шлем? — У меня только один. Надевай, и поехали уже. — Но ведь... Кит молча развернулся и сел на мотоцикл. Почувствовав под собой родное сидение, юноша немного успокоился. Он откинул голову назад и бездумно посмотрел на тускнеющее небо. Нежные цвета градиентом сменяли друг друга, создавая удивительно простую, но захватывающую картину. Ветер слабо шелестел в волосах, раскачивая пушистые шарики на его голове. Он поднял руку и поправил тонкий ободок, заправив выбившееся пряди обратно на их временное законное место. «Может, все не так уж и плохо?» Когда он окончательно пришёл в себя, дышать стало гораздо легче. Прохладный вечерний воздух приятно бодрил, быстро пробегаясь мурашками по оголенной шее и лицу. Кит был полностью расслаблен, и только одна странность мешала ему полностью отключиться от окружающего мира. Почему он нянчится с этим придурком? Ведь он может просто завести мотор и уехать, оставив очередной ужасный день позади. Может лететь, как ураган, наслаждаясь каждой секундой, проведенной в заезде. Может раствориться в бешеной скорости, обретая едва заметные знаки свободы на собственной коже. Может заставить каждую клеточку своего тела кричать от восторга, потому что только эти недолгие мгновения делают его жизнь немного ярче и счастливей. Они наполняют его беспричинное существование смыслом. Так почему он всё ещё здесь? Неприятное давящее чувство заставило его отложить этот волнующий вопрос на неопределённый срок. Кит обернулся и осмотрел своего новоиспеченного пассажира. Тот крайне неуверенно сидел позади, уперевшись ногами в мокрый асфальт. Пальцы беспорядочно теребили край кофты. «Странный он какой-то» Кит одним движением поправил чуть съехавший на бок шлем. — Там подставка, — он махнул рукой в сторону заднего колеса. Что ж, его обязанности выполнены. Пару мгновений, и мерное рычание мотора разрушило царящее вокруг вселенское спокойствие. По телу прошла приятная вибрация, слабо отдаваясь гулом на кончиках пальцев. Наконец-то он на своём месте. — Держись. Лэнс запаниковал и глупо уставился в черную макушку. За что ему, черт возьми держаться? За воздух? Кажется, инструкция к этой ситуации не прилагалась. Вопрос отпал сам собой, стоило им выехать на главную дорогу. Щёлкнул переключатель скоростей, и они рывком срываются с места, оставляя за собой всех тех, кто гордо именует себя законопослушными гражданами. МакКлейн что есть сил вцепляется в этого сумасшедшего. Ведь у него есть ради чего жить. На секунду спина Маллета напрягается. Лэнс замирает и перестаёт дышать, запоздало отмечая тот факт, что его, вполне вероятно, могут сбросить на полной скорости. Однако сегодня судьба была благосклонна к нему: Кит немного расслабляется и не спешит прикончить его на месте. Значит, в другой раз. МакКлейн невольно улыбается. Ему нравится ощущение тепла в кольце своих рук, и сейчас он не променял бы это ни за что на свете. Черная куртка, приятно пахнущая кожей, мягко шуршала из-за ветра, и Лэнс украдкой, так, чтобы не быть уличенным, гладил её матовую поверхность подушечками пальцев. Неизведанные раньше ощущения плавно отдавались по всему телу, вызывая тихий восторг. Он не хочет лишаться своего счастья. Мотоцикл резко свернул в сторону, и колени латиноса почти проехались по асфальту. До ушей донесся душераздирающий вопль, и только спустя несколько секунд он был опознан, как свой собственный. Лэнс что было сил вжался в этого чертового гонщика и помолился всем богам за сохранение своей жизни.