Удивительные и полные обыденности истории из жизни Чезаре эш Элока, наследного графа Сима, оказавшегося тем, кем быть под запретом

— Чез! — Бри, потом, ладно? — Чез, какого черта ты творишь? Чез обернулся. Лохматая запыхавшаяся девушка в сером потрепанном платье и старом фартуке с оборванными рюшами недовольно сдула с лица прядку и уставилась на парня с категорическим неодобрением. «Опять работала на кухне», — подумал Чез с некоторым умилением. Бри всегда славилась своим отношением к белоручеству: не было ни единой грязной, черной работы, которой она бы гнушалась. В Алых горах она делила с ним и труд, и быт, и — порой — последнюю краюху хлеба, а старый отче, который сопровождал ее (хотя, конечно, вернее было бы сказать: она его), лишь благословлял ей сей нелегкий путь и возносил богам молитву за молитвой, что те послали на его век такую деву. Тем временем, помолчав с полминуты, девушка фыркнула и покачала головой. — Чез, отче сказал… — Да, Бри, я уезжаю на рассвете, — Чезаре потер лоб похолодевшей отчего-то ладонью. — Прости, но сейчас у меня нет другого выхода. — Но… Но как же, — забормотала она с оторопью, заламывая руки. — До Дня Солнца осталось совсем немного и… — Так надо, Бри. Пойми меня в стремлении сделать лучшее для родного графства. — Почему же я узнаю это лишь сейчас? И не от тебя даже, а от дражайшего отче Дальеша? Почему, Чез?! В ее голосе слышалось неподдельное отчаяние. Внезапно Чезу стало совестно. — Письмо принесли только пару часов, — вздохнул он и сделал несколько шагов вперед, вставая перед Бри и беря ее руки в свои. — Нужно уладить некоторые дела в Симе. Я вернусь еще до новой Луны, ты и соскучится не успеешь! — Успею, — едва слышно пробормотала она и отстранилась на миг, чтобы заглянуть ему в глаза. — Только обещай вернуться. — Обещаю, Бри. — Тогда я буду покойна. Бриар отстранилась, выпрямилась, и в ее позе уже не было простой девчонки из Ольма. — Что ж, выходит, — размеренно начала она, нарочито вытягивая гласные в подражании столичным модницам. — мне не остается ничего иного, кроме как благослословить тебя в дорогу, брат мой названный, пресветлый граф далеких земель? — Выходит, что так, — улыбнулся уголками губ Чез и с радостью увдел золотистые смешинки в светло-синих глазах Бри. — О сестра моя, достойнейшая хранительница Сердца Пригорья. Чез приглашающе раскинул руки и Бриар тут же влетела в его объятия. Теплые узкие плечи мелко дрожали под его руками, а шею щекотало прерывистое горячее дыхание. — Вернешься? — Вернусь. Со вспышкой насыщенно-рыжего упало за амбаром уставшее солнце в мягкие объятия теней и сумеречная серая шаль накрыла двор. Крикнул что-то полулиричное соловей в роще у Южных ворот и затих, заглушаемый говором окончивших рабочий день пастухов да плотников, собирающихся в ближайший трактир за кружкой эля. Рассыпались по небу скатным жемчугом молочно-белые звезды, сладко запахло скромными ночными цветами, а молодой блестящий месяц еще долго освещал стоящих плечом к плечу мужчину и женщину, что в уютном молчании проводили вместе последние мгновения перед разлукой.