Странности жизни

- Ну хватит, все не так плохо... - Моя мать подумала, что мы с тобой пара... – простонал Аомине. - Если бы ты ей все объяснил раньше, может такого бы и не случилось. - Мы что, действительно себя так ведем? Как парочка? - Не спрашивай меня. - Ты не выглядишь слишком расстроенным. - Да. Я и не расстроен. – улыбнулся Юкио, переключая каналы по телевизору. Аомине вопросительно вскинул бровь, – сегодня я грузился намного меньше обычного. - Тогда я рад. – Касамацу посмотрел на Дайки, слегка съехавшего вниз и немного угрюмо смотрящего в экран, – чего? - Ничего. Просто ты – забавный. - Иди ты! – еще больше насупился хозяин квартиры, пытаясь скрыть смущение. Брюнет не смог сдержать улыбку. А после, поддаваясь неведомому порыву, протянул руку и ущипнул Аомине за щеку. - Эй, хватит уже издеваться! *** - Сейчас, подожди... – пытаясь не выронить телефон, то и дело пытающийся выскользнуть из захвата головы и плеча, Аомине старался достать какую-то очень важную папку с документами с верхней полки шкафа. Ее забыл забрать с собой Касамацу, - тут три какие-то папки, одна зеленая, две – красные. - Зеленая? - Ты наугад выбираешь? - Нет, я просто думал, что она уже на работе... Блин. Ладно, спасибо. Положи их на кровать, пожалуйста. - Окей. Кинув папки на идеально заправленную постель, Дайки отбил звонок. - Блять! – выругался парень, увидев, что не рассчитал силы. Зеленая папка, улетела на пол. Аомине подошел к ней и, наклонившись, краем глаза увидел небольшую черную коробку, стоящую под кроватью. Замерев, он смотрел на нее, не понимая, почему ему так захотелось ее открыть. Что за бред? Рыться в чужих вещах – было совсем не в его в характере. Более того, он раньше не отличался излишним любопытством. Дайки поднял папку и кинул ее к остальным. Еще немного постояв на месте, он, мысленно себя отчитав, вышел из комнаты. Но через десять минут, хозяин квартиры нашел себя сидящим на полу в комнате Юкио. В руках он вертел маленькую коробку. С чего вдруг такой интерес? Может быть там лежат часы? Или подарок Рин? Тогда зачем ее хранить под кроватью? Аомине выдохнул. Затем он открыл коробку. Незапечатанные конверты. Письма? Он взял первый конверт, повертел его в руках, а затем открыл и вытащил лист бумаги. «Дорогие родители, братья, родственники, друзья и знакомые, Сначала я хочу попросить у вас прощение. Мне очень жаль. Надеюсь, что ваша боль утихнет. К сожалению моя боль не утихает, поэтому я сделал, то, что сделал. Сейчас, когда прошло достаточно времени, я точно могу сказать, что решение было взвешенным. Боль слишком сильна, и я просто устал. Очень сильно устал. У меня больше не было сил продолжать. Я знаю, что меня сложно понять. Сложно принять мое решение, но именно поэтому я всем сердцем прошу у вас прощение. Не думайте о том, что меня больше нет. Думайте, что я воссоединился с Рин и что я наконец, снова счастлив.» На письмо упала капля. Дайки рукой смахнул слезы. Резко накатила тошнота. Вскочив с пола и оставив письмо и коробку на полу, он побежал в ванную. Весь завтрак оказался в туалете. Отдышавшись, он нажал на кнопку смыва. Прополоскав рот он вышел из комнаты. Надо сложить все обратно, пока... - Ах, ты конченный ублюдок! – от неожиданного удара в лицо, Дайки свалился на пол. Подняться ему не дали. Сверху тут же сел Юкио, который еще раз ударил его по лицу. – Да как ты?!... Да как ты смеешь?! То, что Касамацу был взбешен, было мягко сказано. Весь красный, тяжело дышит, глаза на выкате. Дайки закрыл рукой глаз, не в силах его открыть. Второй удар пришелся как раз по нему. Брюнет схватил того за футболку, немного поднимая того от земли. По подбородку побежала кровь. Губа разбита. - Какого хрена ты туда полез?! Отвечай мне! Дайки молчал. Голова, которой он так удачно стукнулся при падении, гудела. Через пару мгновений, все расплылось, и он отключился. *** - Блять, как же голова болит. Ай, еще и глаз... – очнувшись недовольно протянул Аомине, при попытке открыть глаза. Второй глаз он открыть не смог. Рукой он нащупал на нем повязку. Здоровым глазом он оценил обстановку. Больничная палата. - Не трогай. – кто-то взял его за руку, отодвигая ее от лица. - Чего? – запоздало отреагировал Дайки. - Глаз пока не трогай. – пациент посмотрел на сидящего рядом человека. Юкио. - Удар у тебя конечно, пиздец какой сильный. Я вообще смогу этим глазом что-то видеть? – в следующую секунду его руку снова схватили. А затем он почувствовал, что Юкио прижимает ее к лицу. Мокрое от слез, – что, и вправду все так плохо? - Прости меня пожалуйста... Прости... Прости... - Да ладно. Мое прекрасное лицо ничем не испортишь. – усмехнулся Аомине, - а если серьезно, что сказали? - Дурак... Все будет нормально. Просто пока что придется походить в повязке. - Хорошо... Хорошо. Не загоняйся, я сам виноват. Это ты меня прости. – Дайки перенес руку на щеку Юкио, большим пальцем стирая очередную слезу. - Ты все прочитал? Или только одно? - Одно. - Я передумал. То письмо было написано до нашего разговора... Когда ты назвал меня близким человеком. – Аомине замер. Через пару секунд он оторвал руку от лица брюнета и закрыл ладонью здоровый глаз. Плакать второй раз за день, чересчур много. Он стал слишком чувствительным, - в четырех конвертах - письма благодарности, одно из них для тебя. В одном – список причин, почему я передумал. В последнем, я записываю свои воспоминания о Рин, не хочу, чтобы со временем я начал что-то забывать. - Простишь мне мое блядское любопытство? – сказал синеволосый, пытаясь унять всхлипы и выровнять сбившееся дыхание. - Прощу, если ты меня простишь за губу и глаз. За мой приступ. А еще, если помоешь заблеванный унитаз. – Дайки рассмеялся сквозь слезы. – У тебя с желудком проблемы? - Это из-за твоего гребанного посмертного письма все! Господи, я думал, что у меня сердце остановится... - Подвинься. – Касамацу встал и пересел к нему на кровать. - Чего? - Сотрясения у тебя нет, так что не тупи. Двигайся, я лягу рядом, голова кругом идет. Хочу прилечь. - Так езжай домой... – пробубнил тот, все же отодвигаясь. - Когда врач скажет, что тебе можно домой, тогда и поедем. – Касамацу растянулся рядом, затем повернулся на бок, смотря на Аомине. Места для двоих было явно недостаточно. - Юкио, правда. Мне очень жаль, я не должен был этого делать. Мне нет оправдания. - Ты будешь так снова делать? - Нет. - Тогда разговор окончен. – брюнет положил руку на грудь Дайки, а голову пристроил так, чтобы касаться его плеча. – И почему я хорошо сплю, только если ты рядом? - Я – теплый? – отшутился Аомине, хотя сердце вновь забилось с немеренной силой. - Помню, как ты сказал, что рядом со мной тебе спокойнее. Могу то же самое сказать и о тебе. - Спи давай уже. *** - Психолог сказал, что если такие случаи имеют место быть, надо научиться рационально выплескивать свою энергию. Вообще, я, наверное, его напугал. Да что тут говорить, я и сам себя напугал, не говоря о нем... Или о тебе. - Слушай, я в стольких драках за всю жизнь поучаствовал, меня этим не удивишь. - Я знаю, наслышан. Только вот... Срываться и лупасить людей, это не выход. - Наслышан он. Можешь ходить со мной в зал, будешь лупасить грушу. - Такой храбрый, а вот когда мои шрамы увидел, то испугался. - Не сравнивай такие вещи. - Да знаю я. Просто почему-то вспомнил тот день. Я вообще думал, что ты их до этого видел. - Ты их повязками до этого заклеивал. Даже когда ты напился, и я тебя отправил в душ, они на тебе были. - Я их тоже не хотел видеть, поэтому заклеивал. - Поменьше на них смотри. Пойдешь со мной в зал сегодня? - Тебе разве можно? Как твой глаз? - Уже лучше. Я не буду сегодня перенапрягаться. - Ладно. Пойду.