Не зная границ

      В одно мгновение, когда казалось, что Альфа успокоился, острая боль пронзила в районе шеи Беты, и яркой вспышкой охватило всё тело дрожью. Ли повис на руках Альфы, как тряпичная кукла, наполняясь ядом, проникающим в вены и отравляющим до самого сердца. И с этим незнакомым чувством глубоко внутри будто развязывался запутанный напряженный клубок, который сдерживал Бету все это время. В полном отчаянии он хотел остановить это мучительное убийство, но не мог пошевелиться, не мог ничего сделать. Тэхён отчетливо ощущал крепкие руки, прижимающие к горячему телу, обжигающее дыхание и приятный запах, проникающий в легкие, блуждая словно нектар, распространяясь по сосудам, опьяняя инстинкты самосохранения и наливаясь кровью в паху до откровенного возбуждения. «Ещё-ещё…. Хочу ещё» — кричало окровавленное тело Беты. Ему хотелось прочувствовать это смертельное удушье в горле и ползущий по спине приятный ток, проходящий между ног и выливающийся струей из пульсирующего органа под возбужденный взгляд Альфы.       Тэхён всё-таки выжил, очнувшись в холодном поту, чувствуя тяжесть на себе, и, осознав содеянное в смятении оттолкнул от себя обессиленно свалившегося Альфу, успокоившегося после нескольких заходов. Бета попытался подняться, но из-за травмированной руки и боли, которая отрезвила сознание, не удержался и упал наземь лицом, замерев перед спящим парнем. Ругаясь от нестерпимой боли, он резко отпрянул в сторону, надеясь не разбудить паренька, накинул на него свой плащ и привел себя в порядок. Боль пронзала словно иголочки по всему телу, начиная с ног до правой руки и лица. Ли схватился за разбитый нос, чувствуя припекшую кровь, хлынувшую, когда бешеный Альфа врезал ему со всей силы и повалил на землю, раздирая одежду. Тэхён робко завернул себя в пиджак, держа края неповрежденной рукой, чтобы спрятать свое запятнанное растерзанное тело, подтянул грязные брюки и на слабых ногах докавылял до двери, распахнув её прямо перед испугавшимися агентами, рыщущими по складам. — Мистер Ли?! — облегченно выдохнули все, надвигаясь толпой на Бету. Ли, зная, что сейчас все узнают правду произошедшего, прикрыл дверь и приказал всем стоять на своих местах. — Но мистер Ли… — Заткнитесь, — раздраженно бросил Тэхён, хватаясь за голову, чувствуя боль в висках. — Срочно дайте транквилизатор для Альф. Заложник находится здесь. — Мистер Ли, что здесь произошло? — Будьте тише. Это моя оплошность. Сначала нужно усмирить его гон, пока он не очнулся. — Гон? Мистер Ли, ваша шея!? — заметил один из приближенных укусы, когда старший обернулся и поторопился вернуться обратно, натягивая пиджак до головы. — Позовите медиков срочно. Мистер Ли ранен!       Тэхён недовольно опустился перед Альфой и вколол шприц в его руку. За спиной распахнулась дверь и заброшенный гараж наполнился светом от фонариков. — Фух, — выдохнул Бета и, почувствовав, как потяжелели веки, упал на землю, еле сдерживаясь, чтобы не вырубиться. — В-вы поймали его? — схватил резко он агента, когда тот потянулся помочь подняться Тэхену. — Нет. — А Мин Юнги? — Пропал. Пока что мы ищем его по окрестности. — Он точно с Юнг-и. Чер-т возь-ми. Не… дай-те ему уй... — потерял сознание Ли, обессиленно повалившись на руки помощника. — Мистер Ли? Мистер Ли! «Я ведь Бета. Так почему я испытывал такое наслаждение, просто находясь с ним? Почему мне было так приятно? Почему я хочу еще?..»       Мистера Ли и Чон Чонгука доставили в Штаб. Бета потерял слишком много крови, но придя в себя, не прекращал рваться искать Хосока, чувствуя себя виноватым в неудаче операции. Юнги после осмотра врача отпустили к истинному, но Альфа засыпал на ходу, так как кое-кто переборщил с дозой, и без помощи не смог добраться до квартиры Пака. Чимин принял от незнакомых лиц в руки спящего истинного и отнес его на кровать. — Я… Л-лекар... ство... — продолжал повторять Юнги во сне, пока не очнулся посреди ночи. — Юнги?       Альфа медленно открыл глаза, оказавшись в знакомой комнате на кровати истинного. — Наконец, ты очнулся, — прижался к нему Омега. — Чимин, — провел Юнги слабой рукой по волосам младшего. — Я нашел лекарство. Я ведь обещал. — Я знаю. — Откуда? — нахмурился Мин, с трудом еще двигаясь. — Ну… Один Бета сказал, что ты не прекращал говорить, что ты и есть лекарство. Он еще не хотел оставлять тебя здесь. — Мм. — Так значит ты и есть лекарство? — Угу. Всего лишь я. Твой истинный, которого ты так видеть не хотел. — И что нужно делать. Разделить на кусочки и съесть? — Э? О чем ты говоришь? - напрягся Альфа, представив в голове обезумевшего Омегу. — Ну тогда что это значит? — Не знаю, но кажется я просто должен быть рядом с тобой, и однозначно должен тебя поцеловать, - с трудом выдавил из себя улыбку Мин. — И это все? Я вылечусь? Буду как огурчик. — Без понятия, но теперь я буду целовать тебя, пока не почувствую твой феромон. — Что? Даже так? — смутился Чимин. — Я могу это сделать? — Юнги лег ближе, разглядывая пухлые губы истинного, которые так и просились быть зацелованными. — Ну только если это спасет мне жизнь. — Ах ты. — Поцелуй уже меня, Юнги. — Ты правда не против? — А почему я должен быть против? — Погоди, Чимин, — отстранился Альфа, вспоминая слова Чон Хосока. — Тот человек сказал, что побочным эффектом является поведение Омеги. Думаю, это стоит принять во внимание. Ты действительно ведешь себя по-другому, не так, как когда мы впервые встретились, но, возможно, именно это твоё поведение было сигналом. Уже тогда ты был болен, но еще не осознавал этого. — Хмм, — застыл Чимин, переваривая слова истинного, и, поматав головой, резко поднялся с кровати и отошел в сторону. — А ведь это может быть правдой. Значит, всё это время я уже умирал. — Не говори так. — Я продолжал убивать себя. Когда встретился с тобой снова, я сам задавался вопросом, почему повел себя так вульгарно. Мне было неловко и страшно думать, что я хочу быть рядом с тобой. Я боялся, что не смогу быть после того, что случилось полтора года назад. После реабилитации я избегал любых прикосновений и отношений. Даже не думал, что смогу однажды с кем-то встречаться или просто полюбить. Я подавлял в себе эти желания и... убивал в себе настоящие чувства, каждый день принимая подавитель, но я не хотел, чтобы всё так закончилось. Я никогда не хотел вот так умереть. После всего что мне пришлось пережить. Я думал, что выдержу, что смогу всё забыть и начать жизнь с чистого листа, если стану Бетой, и бежал от себя. Но я больше так не могу. Не знаю, как бы поступил раньше, если бы знал, что ты моё единственное спасение, но сейчас рядом с тобой я чувствую себя иначе. Твой феромон, твои эмоции через эту духовную связь, само твоё присутствие. Я могу, наконец, вдохнуть полной грудью и мне не так страшно. Я не хотел рассказывать тебе правду, чтобы насладиться счастливым мгновением рядом с тобой, но мне намного легче от того, что ты всё знаешь, что еще есть надежда. Поэтому неважно настоящий сейчас я или это лишь моё желание выжить, просто будь со мной, - отчаянно выдал всё свои мысли Омега, глядя на растерянного истинного.       В полумраке маленькой комнаты вспыхнуло безудержное желание, перехватывая дыхание, отдавая легкими покалываниями в кончики пальцев и взрываясь в груди бурей эмоций, высвобождая скрытый дурманящий запах. — Чимин?.. — округлились глаза Мина.       Внезапно оттолкнувшись от края кровати, Альфа прильнул к потерявшему дар речи Омеге, окутывая его в жаркие объятия, утопая в упоительных ощущениях, что сносило крышу от пылки поцелуев, словно распукающих бархатные лепестки, очаровывая восхитительным цветочным ароматом.       Юнги не нужно было говорить вслух, чтобы передать удивление и радость, ведь Чимин чувствовал все вспыхивающие и перемешивающиеся эмоции истинного по нитям судьбы, сплетающих их в возбужденном порыве, сладостно прикаясь обжигающими поцелуями по всему телу.       Чимину не нужно было показывать смущения, оказавшись полуголым перед взволнованным Альфой, страха от первого раза, не того ужаса произошедшего полтора года назад и преследовавшего в кошмарах.       Юнги каждой клеточкой ощутил, как беспокойство захватывало разум Омеги и крепче прижал к себе обнаженное тело, пронизывая нежно своей плотью и связывая их в единое целое до болезненных судорог сменяющихся приятной истомой и стирающих все прошлое навсегда. — Чимин, я всегда буду рядом с тобой, не смотря ни на что и я люблю тебя.