Хроники Конца Света, который не случился.

«Я думал, дождь смоет мою печаль... Но с каждой каплей, упавшей на моё лицо, мне только тяжелее.» Человеческая душа, наверное, самое загадочное, что есть на свете. Ее нельзя коснуться руками, вытащить на поверхность, положить под микроскоп. Люди пытаются анализировать ее, пишут какие-то книги — некоторые становятся бестселлером и приносят авторам мешки денег. Но все это лишь догадки слепцов, бродящих в темной комнате. В одном случае книга и правда попадёт в цель, а в другом обернётся глупым недоразумением. Все относительно на свете. И душа, которая невидимым костром горит в нашей груди, никогда не откроет нам всех своих тайн. Может быть, только за чертой. Когда придёт время. Душа умеет многое. Она может петь, когда счастье выплескивается через края сознания. Она может плакать, когда человек испытывает боль, настоящую, ничем не разбавленную боль. Она может кровоточить, когда эта боль превращается в постоянную ловушку с острыми клиньями воспоминаний и сожалений. Душа может выть, когда горе и тоска сплетаются в один грязный комок. Все эти состояния человек испытывает за свою жизнь, мечется из крайности в крайность. Возможно, это и называется жизнью. Когда душа замолкает, остаётся только существование. Может быть, основной смысл жизни в том, чтобы душа не умерла раньше времени. Сохранить этот хрупкий дар Всевышнего. Все может быть. Кесарю кесарево. Душа кого-то невероятно сильная. Она не содрогается перед самыми тяжелыми испытаниями и ударами. Такая душа светит яркой звездой в темноте, привлекая к себе, и дарит своё тепло каждому, до кого дотягивается. На иной душе остаются грязные следы от любой неприятности, от ошибок и от предательств. Такая душа покрывается жесткой непробиваемой коркой, которая парализует ее. Если вовремя не согреть такую душу теплом, не подарить нежность и ласку, то она сгниет изнутри и осыпется пеплом. Те, у кого душа сильная, умеют прятать свою боль глубоко внутри. Она — в потаенных уголках, которые скрыты от глаз. Эта прожорливая тоска сидит там, точит острые когти и готовится к нападению. К неожиданной и внезапной атаке, чтобы впиться в трепетную душу, раздирая ее на части. Но даже после этого, такая душа восстанавливается. Медленно и постепенно, но она возрождается ещё сильнее и прекраснее. До очередного нападения. И так по кругу, снова и снова. Пока кто-то из них не сдастся. Кроули боялся дождей. Постыдно, глупо и по-детски, он действительно с напряжением вглядывался в небеса, когда они набухали тяжелыми серыми тучами, будто те съели слишком много и распухли от своего обжорства. Ветер, который ещё несколько минут назад задорно тянул за волосы или сдувал страницы книги, становился грубым и холодным, носился туда-сюда, сбивая кружки и раздувая шторы. Солнце огорчённо отступало, не в силах сопротивляться такой страшной ораве хулиганов. Лишь бросало последний луч на землю и исчезало. Все в природе замирало, готовое к буре. И он тоже застывал у окна, чувствовал, как каменели мышцы. На землю падала первая ледяная капля и оглушительно разбивалась об асфальт. Тогда в душе Кроули открывались какие-то скрытые двери, выпуская наружу то, что он всеми силами пытался забыть. Прошло очень много веков с тех пор, как Землю поглотила вода. Об этом уже не помнили люди, только из своих священных книг и сказаний. В них отличались факты, но суть была неизменной. Вода обрушилась на головы человечества и уничтожила почти все. Так почему в его памяти это было так свежо, будто случилось всего несколько дней назад? Перед глазами всплывало прошлое, такое реалистичное и красочное. Стоило дверям на ковчеге Ноя захлопнуться, огромные капли начали падать с неба, все быстрее и все чаще. Тихо зашумел дождь, но с каждым мгновением становился сильнее и безжалостнее. Кроули огляделся по сторонам и, схватив ангела за руку, потянул в сторону. У него ладони были холодными, и чуть подрагивали пальцы. Но демон упрямо волок его за собой, не позволяя остановиться, несмотря ни на какие просьбы. Мимо пробегали люди, которые спешили убрать в дом сохнущее белье и одежду, спрятаться под навес и переждать дождь. Они надеялись, что небеса прояснятся в ближайшее время. Кроули не был настолько оптимистичен. Им нужно было вверх, как можно выше, пока была возможность, пока было время. К моменту, когда они добрались до ближайшей относительно высокой горы, то промокли насквозь. Одежда неприятно липла к телу, стала тяжелой и раздражающей. Волосы лезли в глаза, цеплялись за камни, мешались всеми силами. Но ему было не до волос, он постоянно оглядывался, проверяя, следует ли за ним Азирафаэль, не отвлёкся ли, не передумал ли. Глаза ангела были пустые и печальные, но в их глубине птицей билось желание помочь. И демон знал, насколько это желание было огромным. Скоро оно вырвется, погребая под собой любого, кто окажется рядом. Им нужно было оказаться как можно дальше к этому моменту. Стемнело. Нельзя сказать, что было достаточно светло и раньше, но ночь опустилась и поглотила даже тот скупой свет, что пытался пробиться из-за туч. Внизу мелькали огни — люди начали нервничать и паниковать, кто-то вспоминал слова Ноя, кто-то пытался собрать семью и уехать. Реки взволнованно бурлили, готовые вырваться из берегов. Вода медленно, но верно прибывала. С каждым часом она поднималась. Незначительно сначала, но это был обманный манёвр. Отвёл глаза на мгновение, и она уже чуть выше. Когда ты поймёшь, что все плохо, будет совсем поздно. Или беги, или молись. Выбирай сам. Кроули не позволял им останавливаться. Руки горели, пальцы кровоточили. Азирафаэль все чаще оглядывался назад, неудержимое желание горело все ярче, норовя каждую секунду взорваться и уничтожить желтоглазого демона. Он ругался сквозь зубы и лез дальше, постоянно подгоняя ангела. Когда стало совсем темно, пришлось остановиться. Кроули видел в темноте достаточно хорошо, чтобы двигаться, но Азирафаэль начал оступаться и устало вытирать мокрым подолом лицо. Небольшой выступ стал для них маленьким спасением. Ветер пронизывал до костей. — Она не может, не может… — одними дрожащими губами повторял Азирафаэль, прижавшись спиной к мокрому камню. Демон косился на него, но молчал. Хотелось к огню, хоть немного высохнуть. Он мог обернуться змеей и двигался бы в несколько раз быстрее, но тогда ангел точно махнет на себя рукой и помчится пытаться кому-то помочь. И схлопочет ещё один выговор, который на этот раз будет жёстче и страшнее. Последнее, что Кроули хотел бы увидеть — падающую горящую звезду. Люди загадают желание, возможно. На падшего ангела. Через несколько часов сидеть стало невозможно. Воды было слишком много, она практически доставала до лодыжек, хоть добрая половина и стекала куда-то вниз. Кроули поднялся на ноги и едва не упал, поскользнувшись. Держась за каменную стену, он нащупал чужое плечо и рывком поднял ангела. — Идём, — хрипло произнёс он, дождь заглушал слова. — Пойдём, Азирафаэль. И они лезли дальше. Лезли, пока хватало сил. Потом останавливались, чтобы перевести дыхание, потом лезли дальше. День сменялся ночью. Вода прибывала, ее становилось все больше. Люди пытались найти убежище, но каждый раз она настигала их снова и снова. В какой-то момент они тоже полезли вверх. Поздно. Было очень поздно. Желание помочь, кипящее в Азирафаэле, наконец, вырвалось на свободу. Они возвращались назад, чтобы помочь тем или иным храбрецам, которые пытались двигаться с той же скоростью. Кроули шипел раздраженно и ругался, но тащил чей-то тюк с вещами. Люди. Даже перед лицом смерти они думают о том, что нужно спасти своё имущество. Но тащил, потому что ангел смотрел сурово и твёрдо, будто решил бороться с Ней хоть как-то, пусть так мелочно. Дурак. Пернатый идиот. Кретин. Людям никогда не угнаться за ангелами. Они уставали, они отставали. Ждать было нельзя, и демон вёл оставшихся дальше. Но промедление все же сыграло свою роль. Вода настигла их где-то посреди ночи. Они не знали, когда точно было утро, когда день или вечер. Просто когда глаза переставали ловить мелкие выступы и впадинки, они понимали — ночь. Люди дремали в обнимку, Азирафаэль пытался их согреть мягкими прикосновениями, Кроули клевал носом где-то на краю. В какой-то момент вода перестала стекать вниз. Демон не сразу обратил на это внимание, только раздраженно выжимал одежду. И осознание ударило его по голове. Охрипший за все эти дни голос не слушался, хоть он и кричал. Подгонял, лично выкинул все мешки с вещами, толкал вверх. Но люди устали, люди оголодали, они замёрзли и практически заболели. Их гибель была вопросом времени. Самого ближайшего. Поэтому, когда одну из женщин сорвал со скалы сильный поток, демон даже не обернулся. Когда упал мужчина, Кроули сжал зубы сильнее. Он сразу подготовил себя к подобному исходу, он никогда не был оптимистом. Азирафаэль надеялся. И его крик болезненно отзывался каждый раз где-то глубоко внутри. Когда улыбчивый парнишка, самый веселый в их компании, разжал ладони, устало закрыл глаза и полетел в воду, Азирафаэль пытался броситься следом. Но его перехватили сильные загорелые руки, удерживая на месте, затаскивая обратно. Ангел кричал и вырывался, проклинал его, но Кроули не слушал, только полз дальше, пока не опрокинул их обоих на очередной выступ. Они тяжело дышали, захлебываясь дождем. Демон медленно сел, пытаясь унять дрожь в руках и заставить сердце перестать так быстро биться где-то в горле, и получил тяжелый удар по лицу. Голова мотнулась влево, щеку обожгло. Из лопнувшей губы потекла кровь. В глазах напротив он видел ярость и гнев, которые бурлили вместе с отчаянием и болью. Кроули только сплюнул кровь куда-то в сторону и поднялся на ноги. Он демон, ему плевать. Это то, что он повторял себе снова и снова. Демон и плевать. Когда вода перестала прибывать и наступила тишина, они были совсем без сил. Их несколько раз смывало — вырывало из рук друг друга, но каждый раз они умудрялись в последний момент уцепиться за торчащее гниющее деревце или выступ. Один раз Кроули пришлось распахнуть свои мокрые облезающие крылья, чтобы протянуть их ангелу. Азирафаэль цеплялся за перья, пытаясь удержаться. Демон морщился и кусал костяшки пальцев, но терпел. А что ему ещё оставалось? Если бы все не закончилось, то в самое ближайшее время они бы сдались. Но вода замерла, а они заползли в какую-то темную пещеру. Кроули лежал на спине, раскинув руки в сторону и пытался научиться дышать заново. Азирафаэль стоял около входа, глядя куда-то вдаль. Они молчали. Почти все это время они молчали. Тяжело говорить, когда в рот заливается вода, в нос тоже, и ты тонешь изнутри. Поэтому, почти отвыкли говорить. Или разучились. Демон с усилием поднялся на ноги и подошёл к ангелу со спины. Ему не нужно было видеть чужое лицо, чтобы заметить слезы. Он просто знал, что они текут по белоснежным щекам, оставляя тонкие соленые следы. Азирафаэль смотрел на погибший мир и не мог поверить в то, что видел. Кроули остановился позади него, глядя туда же. Он медленно обнял друга со спины, закрывая узкой ладонью пустые ангельские глаза. Ресницы тут же затрепетали и защекотали его руку. Кроули привлёк его ближе к себе, обнял крепче. Отвыкшие от тепла тела задрожали. Они так и стояли, не издав ни единого звука. Кроули смотрел на пустой мир вместо ангела, согревая его висок тёплым дыханием. Его душа вытерпит, впитает все в себя и спрячет. Азирафаэль кусал губы, чтобы сдержать все, что было внутри него. С тех пор прошло очень много лет, слишком много, если говорить честно. Но глаза ангела темнели каждый раз, когда небо обрушивалось дождем, а солнце скрывалось за тучами. И эта тоска в любимой душе пугала Кроули сильнее, чем Вельзевул, святая вода и царапины на корпусе Бентли. Он не знал, что делать с этим. Совсем не знал. Демон вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к спине. Ласковые руки обняли его поперёк груди, а шеи коснулись тёплые губы. От чужого дыхания мурашки пробежали по плечам. Кроули аккуратно коснулся рук, накрывая своими. Дождь шумел за окном, дергая деревья за листья, оседая на стекле и стуча по крыше. Кроули смотрел на дождь, наслаждаясь нехитрой лаской ангела. Возможно, когда-нибудь они смогут освободить души друг друга от затаившейся там боли и сожалений. В конце концов, они вполне заслужили право побыть счастливыми. Следующие шесть тысяч лет.