Похорони меня в одиночку

После ухода клиентки Белла решила тоже уйти, сказав, что нашла место у друзей. — Звучит неубедительно. — Почему? Ты думаешь, мне не к кому идти? — Что за друзья, о которых ты вчера не вспомнила? — Я вчера не... думала. Ни о чём. Мне просто было плохо. — Какая разница? Будь у тебя близкие люди, ты б обратилась к ним без раздумий. Она не нашла слов для ответа. — Всё равно живу один. Ты не помешаешь. — Я могу тебе доверять? — Это вопрос к тебе, не ко мне. Повисло молчание. По Белле было видно, что она доверяет, но не знает, с чего начинать и что именно говорить. Кай решил помочь: — С кем ты живёшь? — С матерью. И отчимом. — И какие у тебя с ними отношения? — Всё было в порядке, когда мы жили с папой. Но в один момент мать заявила, что уходит к бывшему, который вышел из тюрьмы после двадцатилетнего срока. Я даже не знала про него... Мне десять было. — А дальше? Почему ты осталась именно с мамой? — Мать сказала, что так будет лучше. Я не знала, что она сделает всё, чтобы с я папой совсем не общалась. Сначала мы виделись, потом виделись тайно, потом он куда-то исчез. Отчим открыто заявлял, что против нашей связи. А мать шла на поводу. Она ему во всём потакала, и мне казалось, я не знаю чего-то важного. Иначе пришлось бы признать, что моя мать — сумасшедшая идиотка. — Насколько понимаю, с отчимом ты не ладишь. Только из-за ситуации с папой? Или что именно в нём так отталкивает? — Ты, похоже, не знаешь, что такое человек из зоны. — Немного знаю. — Для них недоступны правила нашего мира. Они живут по собственным, и сколько бы ни осознавали чужеродность морали мирных людей, считают себя правыми. — То есть ты ненавидишь его только потому, что он отсидел? — Не только. Каю хотелось спросить, что случилось именно вчера, но он заметил, что задаёт слишком много вопросов, чего обычно старается не делать. Доверие — это не просто ответы на любые вопросы. Для этого требуется иногда немало времени. Просто обычно ему было всё равно: он считал подобные разговоры частью своей работы. Он вспомнил Вениамина. Неужели все сидевшие поголовно насильники? Вдруг он явится теперь? Куда спрятать Беллу? Кай чуть ли не подпрыгнул, когда в дверь зазвенели. Зазвенели, уже хорошо. Скорее всего, это Дэн. Кай встал, чтобы его впустить, но тут же его схватили за руку. — Кай, он насильник. Уверена, что я не единственная его жертва. — Не бойся в этом признаваться. От твоего молчания не легче минимум тебе. — Ты никому... — Конечно. Оставляю на твоей совести. Дэн в форме выглядел, конечно, лучше, чем без, но Белла вряд ли запомнила его лицо, и увидя его в полной экипировке, непременно была бы озадачена. Так и вышло. — Кай? Всё нормально? — спросила она с тревогой в голосе. — Надеюсь, что да. Не обращайте внимания на форму, я просто с работы. Дэн понял, что его не узнали, в таком случае и напоминать пока не стоит. — Меня точно никто не ищет? — спросила она, когда все трое уже расположились в гостиной. — А должны? — Короче говоря, я сбежала из дома. Родне это может не понравиться. — Вам есть восемнадцать? — Да. — Тогда Вы имеете право передвигаться по стране, никого не ставя в известность. — То есть меня не могут объявить в розыск? — Не могут. Если нет никакого криминала. Не звонили? — Без понятия. Я посеяла телефон вчера... — Знаю. Вот он, — Дэн вытянул из портфеля нечто, в чём она узнала свой мобильник. — Спасибо. Стоп... Откуда? — Не пейте столько больше. Присмотревшись, Белла всё-таки вспомнила вчерашнего бармена. Хорошо, что она приняла вчерашную локацию за обычный бар-клуб, не рассчитанный на какую-то специальную аудиторию.