Мне говорили, Бог не судит не по богатству, он судит по душе. А я смотрел на позолоту, на дорогую роспись и иконы. Вы противоречите сами себе.
Снова суббота. Снова два бесполезных часа в этом аду, который называют раем.
«Вы и пальцем двинуть не можете, без благословения Господа.»
Боже, я убиваю людей не глядя
Боже, я причастен к распространению наркотиков, от которых умрут сотни неповинных людей
Боже, я насильно держу несовершеннолетнего ребенка, и насилую каждый день.
И ты благословляешь меня?
Ты уверен в своей святости, всевышний?
Какое ужасное слово.
Р-е-л-и-г-и-я. Она толкает людей на ужасные вещи. Голодать месяцами, становиться евнухами, носить огромные черные платья в пол, в невыносимую жару, открывая лишь глаза.
Глаза ведь зеркало души. Девиз средневековья. Только вот сегодня,
блядь, двадцать первый век.
Бог двулик. Он исцеляет больных, но жестоко убивает недостойных. Повешанье, забитие камнями, распятие на кресте, и Бог милосерден после этого?
Вознесение.Люди умирают, и ради чего? Ради туманных грез о прекрасном мире?
Нет, спасибо.
Я лучше умру от передоза героина. Так достичь рая проще.
И сейчас, трахая моего мальчика, в церкви, построенной когда-то мной на перебор моим принципам,
ты ведь благословляешь меня?
Я строил это здание глупо придавливая мысль «я ведь совсем не религиозный». Принципы ничего по сравнению с любви к моей матери. Она полагала, что я безгрешен.Большое построение бежевого цвета утюлось под современными постройками. Всё, как ты хотела скромно и уютно.
Эш выгибается в предоргазменной судороге, но я кончаю раньше, оставляя его неудовлетворенным. Оргазм это хорошо, но без полного погружения в процесс теряет свое очарование. Хм, никогда не думал, что церковь отличное место чтобы позабавиться. Сношение с тремя толстыми святыми свечами казалось отличной идеей. Эш кричал, умолял оставаться, вырвался. Из его анального отверстия текла кровь, ну ничего заживет.
— Остановитесь, молю остановитесь…
— Молишь? Мы же в Божьем доме, у него проси.
Прошлый опыт использования раба в качестве полотна мне понравилось, так что сегодняшнее вдохновение найдет выход. Икона Девы Марии на грешнике грешником. Интересно, не правда ли? Из материалов только желтые восковые свечи и это скорее захватывает, чем расстраивает.
Выкручиваться соски добавляя громкости его крикам. Они становится еще лучше отражаясь луной в особой акустике. Тяну его в подсобку священников — мне страшно захотелось ролевой. Облачение монаха тебе к лицу, я даже золотой крест нашел. Всучиваю святое письмо, пихая на центр молитвенного алтаря.
—Читай, грязь. Только Бог тебе простит грехи, так молись — страстно шептал Эшу на ухо. Под загадочное бубонение опускаюсь на колени, присобирая края мантии. В нем еще осталась моя сперма, но сперва я провожу языком по ободку анального отверстия, лишь немного послушав темные вздохи толкаюсь внутрь.Стоны смашиваюиься с божьими заповедями и где-то на «Не греши» прижимаюсь к нему пахом и делаю пару дразнящих движений. Ему по-прежнему больно, по-прежнему унизительно и я его порвал, но кто сказал что я остановлюсь?
— Святой Отец, Вы не такой и безгрешный– томно стону в его губы отвлекая — Вы хотите меня — трясет головой в отрицании — Лгать плохо, Святой Отец–цокаю языком–Вы же хотите. «Помоги ближнему своему», так ведь? Я, в отличии от вас, не грешу.– на эти слова проскальзываю в него. До одури мягкий и тугой, все мысли вылетают из головы. Он пытается не плакать, как мило. Выражаю из реальности и не замечаю как Эш высвобождает правую руки и бьет по щеке.
— Да как ты, посмел поднять руку на Господина? — пощечина — Мне было больно, но теперь тебе будет в два раза больней. Доволен? — еще пара пощечин, что его щеки становятся алыми.
Кидаю раба к статус святых, которые стоят полукругом. Размашисто трахаю, он орет, а мне мерещится церковный хор. Надо будет в следующий раз их притащить.
Я грешу прямо в твоем доме, тебе нравиться, Боже?
Задираю его голову, что б Эш цеплялся взглядом за статуи.
—Посмотри. Ты грязный. Твоя душа прогнила. Что отводишь взгляд?! Стыдно?! Так смотри во что ты превратился! — перевожу голову Эша в сторону зеркала. Несчастный, загнанный юноша с красными глазами от слез и исполосованным телом гартанно стонет от боли и прогибаться под сильнейшим. Член мальчишки без интересованно висит, а вот мой наоборот багровеет и начиняет Эша белой жемчужной жидкостью.
Отпихиваю от себя, нахожу свою одежду и более-менее привожу себя в порядок. Эш свернувшись в позу эмбриона тихо рыдает. Второй секс в его жизни, он еще так юн и невинен.
— Вставай, червь. Нам пора.
— Оставьте от меня, пожалуйста…
— Мне еще раз повторить?
— Пожалуйста, дайте мне отойти — слезы непроизвольно катятся из глаз.– пожалуйста…– подходу ближе и наклоняюсь к нему — Я здесь приказываю. И я говорю вставай или пожалеешь.– всхлипывает. Пытается подняться, но тут же падает начиная лишь громче рыдать. Поднимает взгляд полный мольбы. Надоел. Беру за волосы и тяну к выходу, нам нужно еще собрать чемоданы, он тут концерты закатывает. Умоляет отпустить, но я его не слышу.
***
Дорогу к аэропорту провожу в инструктаже Эша и всех последствиях его возможного непослушания. После церкви он тихий и замкнутый лишь редко кивает. Всегда бы так.
— Едем на неделю. Отель находится в своеобразных джунглях, так что мы будем одни.– Он снова начал плакать. На этот раз почти беззвучно, так что терплю.
***
Ах вот ты какая, тьма. Обволакивающая, тихая, будто сон. Проснешься ли ты, избавишься ли от нее. Кто знает. Давай сыграем, я заинтригован. Ведешь свою партию и даже почти выигрываешь, но у меня есть козыри, так что прости…
— Доброе утро, солнышко.
Затуманенный взгляд скользит по незнакомой женской фигуре, только вот голос чем-то знакомый. Темное здание с обшарпанными стенами в лучших традициях серийный маньяков убийц. Так же, как и серая клейкая лента на моих конечностях. Интересно, все рейсы в Барселону выглядят так?
— Ох, Ричи. Прости, мы не знакомы. Меня зовут Кайо. Кайо Акияма. А ты вляпался в неприятности.– закатывает глаза.– Ричи, Ричи, вроде умный мальчик. Зачем ты так? — неприятно слышать свое имя из уст незнакомого человека, тем более если это имя знали пару человек. Крысы. Красные лакированные высокие каблуки в тон точно такого же облегающего красного платья. Видать она ниже среднего, раз носит высокую обувь, но выше меня не будет. Черты лица явно не азиатские. Черт, незнакомка красива. Очень красива.
— Говорить умеешь? Или за тебя твой Ромчик вякаяет?
— О чем хотите поговорить, миледи? — лукавлю.– Знаете сегодня такая хорошая погода…
—Так мы на Вы? Хорошо.Погода и впрямь прелесть, только вот боюсь не увидите больше света. Как и ваш мальчишка.– через пару метров на таком же стуле сидел связанный Эш. Темнота скрывала его присутствие, сейчас же свет неприятно резал глаза. Он явно в отключке иначе вырывался б.
— У меня предложение. Вы уходите с Орлов и спокойно живете себе с своим любовником дальше. — Любовником? — Нет, значит каждый день вашего милого будет ебать орава моих охранников. Они у меня изголодавшиеся, работа не позволяет, знаете. Ну и пытать будем, пока он не умрет. — Мне нравится. Неделя безупречных картин с моим мальчиком, правда сдохнет в конце. Ну ничего, нового куплю.
— Я согласен на второе, миледи.
