Ча ча ча по Кроульски

Утро Азирафеля началось с восхитительной чашечки капучино и изысканных роллов, заказанных в ресторане через два квартала отсюда. Мужчина надел халат и погрузился в чтение газеты, сидя на первом этаже своего собственного книжного магазина. Синие полы шелкового халата приземлились аккурат в чашку с водой кота Азирафеля — Йозефа. Рыжий, немного потрёпанный «дворянин» с красным ошейником лежал сейчас около хозяина на диване и мурлыкал себе под нос. Владелец питомца отхлебнул из чашки кофе и перевернул страницу газеты, заставив кота поднять голову от шуршания бумаги. — Йозеф, какой ужас, — блондин прикрыл аккуратной ладошкой рот от изумления, — сгорела квартира на другом конце города. Пишут, что никто не пострадал, но Боже мой! Бедные люди, — впечатлительный мужчина тут же убрал газету и погладил кота в надежде успокоиться. Доев последнюю пару ролл, Азирафель поднялся с дивана и пошёл собираться на работу. Занятие было назначено через час. *** Через дорогу от лавки Азирафеля находился большой жилой дом с множеством стеклянных балконов. Вообще-то, это был район старого города, но тут, как бельмо на глазу по мнению блондина, находилось новое жилое здание, почти полностью распроданное и будто полностью стеклянное. На двенадцатом этаже находилась квартира коллеги Азирафеля — Энтони Дж. Кроули. И он был полной противоположностью учителя народных танцев. Кроули был высокий, долговязый, худой и рыжий мужчина, старше Азирафеля на пять лет. В противовес последнему, у Кроули была собака — чёрный доберман-пинчер по кличке Итальянец. У собаки были длинные стоячие уши и некупированный, длинный хвост, которым она часто сносила дорогие вазы, которые Энтони в последствии переставил в чулан. Квартира Кроули была оснащена функцией умный дом, имела видеонаблюдение и два этажа, ни один из которых не умел будить его так, как это делала его собака. — Ита, перестань… Ита, хватит! …Ита, прекрати сейчас же! До будильника… ГРЁБАНЫЙ АПОКАЛИПСИС, ОН УЖЕ ЗВОНИЛ! Чёрт! — Кроули слетел с тёмных простыней так быстро, как в космос не летают. Итальянец облизнул его небритую щёку и завилял хвостом, отбивая себе бока. Энтони взвыл и рванул в ванную. Не хватало ещё учить детей с похмельной рожей. Здание школы танцев находилось в пяти кварталах от места жительства Кроули и Азирафеля. И если второй просто любил неспешно идти на работу с утра, то первый имел машину. Не то чтобы Энтони часто опаздывал, просто ему приходилось бы вставать ещё раньше чтобы выгулять Итальянца, а мужчина очень ценил время. И своё и чужое. Поэтому мужчины попали на работу примерно в одно время. Азирафель как раз вставлял ключ в скважину двери, когда заметил слева от себя дышащего как собаку Кроули. — Доброе утро, Энтони. Как прошли твои выходные? — блондин тепло улыбнулся коллеге. Кроули тяжело оперся о дверь своего танцевального зала и вытер потный лоб рукавом твидового пиджака. — Вполне сносно. А твои, зефирный? Азирафель улыбнулся ещё теплее. Он уже привык к кличкам, которые ему изредка давал Кроули. — Превосходно. Был на пикнике с племянниками. Гавриил отвёз их мне в субботу утром и забрал вчера вечером. Кроули хмыкнул. Зефирный в своём репертуаре. — А ты кстати в поисках… леди Энтони? Кроули опешил. С чего бы Ази решил спросить про его личную жизнь в утро понедельника?! Да ещё и в такой манере… Леди Энтони. Рыжий скривился. Какой ужас. — Нет. И если тебе это интересно, зефирный, я могу искать максимум сэра Энтони, — на этой ноте Энтони Дж. Кроули ушёл на своё рабочее место и захлопнул дверь за спиной. Азирафель расстроенно опустил голову и зашёл к себе, приваливаясь спиной к закрытой двери. Нужно было подготовить зал для детей, а не раскисать. Блондин повесил сумку на край спинки стула и открыл вторым ключом внутренний ящик стола, второй сверху. Мужчина осторожно выудил рамку из красного дерева и подул на стекло, за которым была фотография. На ней стояли они с Кроули вдвоём около обрыва, держались за руки, а за их спинами облака приобрели причудливую форму крыльев. Одни на двоих. Когда-то так и было. Когда-то у них с мужем всё было одно на двоих. — Я не понимаю, что я делаю не так, Азирафель?! — кричал Кроули на всю их квартиру. Тогда они жили на шестом этаже того же дома. Они. Какое-то странное теперь слово. — Кроули. Понизь свой тон, незачем так кричать, — Ази попытался улыбнуться, но улыбка разбилась об искажённое яростью лицо любимого рыжего мужчины. — Понизить тон?! Ты что, шутить сейчас?! Я из кожи вон лезу чтобы тебе угодить, ёбтвоюмать блять! А что я получаю?! Ты после свадьбы перестал даже на свидания со мной ходить, не то что до неё! Удалил вчера все наши совместные фото из соц сетей и да. Слова Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ уже можно в твою личную красную книгу заносить, зефирный. Ах да. И сексом ты тоже перестал заниматься! Будто бы после слов этого сраного священника про смерть в один день, ты как по щелчку потерял все свои чувства ко мне. — Это не так! — звучало совсем печально и Азирафель трётся на одном месте, глядя на свои руки. Кроули оказывается рядом в один миг и почти утыкается носом в его лоб, гневно дыша. Он обхватывает тонкими пальцами его плечи и валит на кровать. Азирафель съёживается под худым, изящным телом и хочет закричать от страха и стыда, но не может. Азирафель трясёт головой и убирает фото назад. Злость на себя затопляет ум и мужчина морщится от жалости к себе. А кто виноват в том, что случилось? Никто кроме него. В том что сделал Кроули никто кроме него не виноват. Азирафель кладёт рамку обратно и берётся за веник. Нужно подмести пока никого нет. Кроули закончил домывать пол когда пришли первые ученики. Сегодня у него были три пары детей и танец танго. Пока Тиша и Клаус переодевались, невероятно талантливые дети на взгляд преподавателя, Кроули сел за стол и достал из ящика своё бывшее обручальное кольцо. Обычное золотое колечко, круглое, без огранок и камней, он ведь так его и не выбросил. — Мистер Энтони, — тоненький голос Тиши вывел его из транса. Рыжий убрал кольцо в карман джинс и поднял взгляд на ученицу. Огромные зелёные глаза смотрели на него из-под чёрных ресниц с явным интересом. — Вы решили жениться? — девочку явно распирало от любопытства. Она убрала со лба чёрную, густую чёлку и по привычке взъерошила стрижку пикси. Кроули считал её невероятно красивой и умной девочкой, которая попала к нему по чистой случайности, удачному стечению обстоятельств. Он тогда только начинал учить детей бальным танцам. Они с Ази и их администратором школы, Женевьевой, приехали в детский дом поздравлять малышей с Новым Годом. В тот то день Тиша и попалась на глаза Энтони. Он разглядел в девочке неукротимый нрав и явным талант к танцам, предложив заниматься с девочкой бесплатно. Директор детского дома тут же согласилась, такой пиар для них, талантливый ребёнок! И Кроули через пару дней нашёл ей партнера по танцам. Для восьмилетней Тиши это стало просто смыслом её крохотный жизни. Ребёнок так отдавался танцам, с такой пылкостью мечтал о большом будущем, что мечтой Кроули стало дать это будущее ей и он предложил Азирафелю забрать Тишу. В конце концов им было уже по 35, у них было всё и для себя они уже точно пожили. Но тут Ази отдалился от него и их отношения пошли крахом. Они одиннадцать лет провели вместе и Кроули уж точно не ожидал, что его мужа может так напугать уже достаточно взрослый ребёнок. Энтони моргнул пару раз и мягко покачал головой. — Нет, Тиша, если бы я женился, ты бы первая об этом узнала, — мужчина тяжело поднялся на ноги и шутя зажал ребёнку нос, целую её в затылок. Из гардероба вышел Клаус, партнёр Тиши по танцам, и рыжий улыбнулся. — Остальные переодеваются, мистер Энтони, — картаво отрапортовал светловолосый мальчуган, становясь около улыбающейся девочки.  — Вот и отлично. *** После занятия по гавоту, у Азирафеля был урок экосеза и два урока шухплаттлера. После всех занятий мужчина запер дверь, отдал ключи администратору и зашагал домой, намереваясь выпить бутылочку красного вина, подарок сестры Кроули на свадьбу. Они так и не открыли подарок Анафемы шесть лет назад. Азирафель вздохнул и побрёл домой, снова и снова прокручивая в голове тот вечер, когда его муж нависал над ним в постели и бессильно рычал. — Кроули, ты идёшь домой? Или у тебя ещё занятие? — Женевьева, красивая длинноногая шатенка, юркнула в дверной проём, сияя как новый цент. Она недавно вернулась из Швеции и ее кожа приобрела бронзовый, богатый оттенок, Кроули только что это заметил. Раньше он был в разы внимательнее. — Да. Иду. На сегодня всё, — Энтони блекло улыбнулся и накинул на худые плечи утренний пиджак. От него всё ещё пахло духами старшей сестры, она сегодня была на его уроке Ча Ча Ча. Давно просила брата научить, а он был вечно занят. Кроули потёр грубыми ладонями лицо и забрал со стола ключи. Женевьева вышла за ним из кабинета и улыбнулась. — Какие сегодня были уроки? Энтони с третьего раза попавший в замочную скважину напряг память. Почему-то все его уроки в голове смешались с музыкой из зала Азирафеля. Мужчине понадобилось время чтобы отделить одно от другого. — Два урока танго, одно Ча Ча Ча и один вальс для школьной группы, — они прошли до администраторской стойки, Кроули расписался за ключи и направился к выходу. Его остановила фраза когда он уже потянул за ручку двери ведущей на улицу: — Эх… Вы бы помирились с мужем… А то как-то грустно без ваших улыбок утром и вечером, — Женевьева робко улыбнулась, чем окончательно вывела Энтони из себя. Мужчина развернулся на носках чёрных кроссовок и гаркнул что было сил: — Это не ваше дело, — после этого он сделал разворот на сто восемьдесят градусов и громко захлопнул за собой дверь. Он обязан сегодня напиться. В квартире душно и ужасно одиноко. Он вернулся домой с ящиком игристого вина и парой банок фруктового пива на опохмел. Погулял с собакой, ведь она ни в чём не виновата, да? Поставил будильник на час раньше, чтобы успеть привести себя в порядок, включил какое-то дурацкое шоу на телевизоре и сел пить. Наверное это и есть взрослая жизнь, верно? Когда ты набухиваешься в дерьмо только после того как сделал все важные дела и обезопасил своё утро? Или старость? Кроули этого не знал. Он вскрыл первую бутылку розового игристого и начал пить. Прямо из горла. Собака улеглась около его ног и лизнула ребро ладони, печально глядя на плачущего хозяина. Одна слеза упала Иту на нос и он моментально её слизнул. На четвёртой бутылке он включил видео со свадьбы даже не подозревая, что через дорогу Азирафель занят точно тем же. Мужчина сидел напротив небольшого телевизора и допивал вторую бутылку красного вина. Йозеф дрых на кресле, пока Азирафель глотал слёзы, сидя на полу и шмыгая уже покрасневшим носом. На экране он держал Энтони за руку и произносил слова свадебной клятвы, которую готовил и учил за месяц до церемонии. На Кроули белый костюм и чёрная, идеальная рубашка, он белозубо улыбается, с усилием борется с подступающими слезами счастья, а от солнезащитных очков на голове отражается солнце. Азирафель стирает дорожки слёз с лица рукавом ночной сорочки и делает ещё один большой глоток вина. Не то чтобы он пьян. Просто ему очень хуёво. Кто заставлял его так себя вести? Да никто. В том то и дело, что никто. Он отталкивал любимого мужчину от себя настолько сильно и так усердно, что оттолкнул окончательно и бесповоротно. Потерял все одиннадцать лет вместе, огромную часть своей жизни. А всё из-за чего? Из-за глупого страха будущего. Страха неизвестности. Ну не кретин ли?.. — Кроули, прекрати немедленно! Ты не понимаешь! Взбешённый Энтони всё ещё держал мужа за плечи и впивался короткими ногтями в кожу, оставляя на ней следы. Его глаза, чуть желтоватые от рождения, сейчас отливали бронзой в свете заходящего солнца который падал на них из щели между шторами. Кроули затрясся и на лицо Азирафеля упали первые слёзы. Блондин замер и даже затаил дыхание. Его тело будто парализовало и он больше он не мог двигаться. — Кроули… Я… — Хватит. Надоели глупые отговорки и скандалы. Надоели нервы. Мне всё надоело… Проваливай! Живи как хочешь, а я больше в этом балагане не участвую. Заебало, — Энтони перекатился на другую часть кровати и отвернулся к стене, ощущая как кровать прогибается, а потом выпрямляется, что-то шуршит за спиной и как звук босых ног на паркете удаляется. Он просидел так всю ночь, наверное. Азирафель не знал. *** Утро Азирафеля началось с опоздания. Он забыл завести будильник и теперь у него осталось двадцать минут до первого занятия. Он носился по магазину в поисках нужных вещей половину времени, а потом бежал как на пожар, в то время как его коллега (и по совместительству муж) пришёл за час до начала занятий. Первый делом он обменялся извинениями с Женевьевой, затем прибрался в зале, протёр зеркала, полы и подоконники, полил кактус, вообще то он был Азирафеля, который звали Агастус, а затем заказал на работу доставку фруктов. Мужчина расставил всё красиво в вазу и с энтузиазмом поедал манго, когда в его кабинет зашла Анафема. Он попросил её завести колонку с одной единственной песней. Mucho Mambo — Cha Cha Cha. — Проходи, сестрёнка. Будешь что-нибудь? — рыжий улыбчиво показал на полную вазу с фруктами. Девушка загорелась этой идеей и тут же пристроилась рядом, начищая гранат с помощью раскладного ножика из сумочки. Через минут пять она всё-таки заговорила: — Зачем тебе одна песня, Кроули? Сегодня только Ча Ча Ча? По расписанию у тебя было кажется танго и сальса, разве нет? — девушка отправила в рот большую горсть граната и подняла глаза на брата, который чистил помело. — Всё верно. А ещё два вальса. Но я не для урока это тебя попросил привезти, Ана. — А для чего тогда? Если скажешь, что ради шутки, я размажу о тебя манго, — Анафема прищурилась и демонстративно откусила у него из рук кусок помело. Кроули с улыбкой покачал головой. — Нет-нет, Ан. Ты не зря тащилась сюда с другого конца города. Я хочу помириться с Азирафелем. Нет, что эта фраза произведёт на сестру такое впечатление Энтони догадывался, но что такой фурор! Неет, всё-таки нет. Анафема подавилась и у неё изо рта по очереди вывалились маленькие семечки граната. Кроули насчитал аж шесть штук. — Это шутка такая?! — Нет, я совершенно серьёзно. Прошло три года с нашего разрыва. Развод никто так из нас и не запросил, а и дальше страдать я не хочу, Анафема. Лучше я попробую заново чем буду издеваться над собой ещё несколько лет к ряду. Посмотри на меня! Мне тридцать восемь лет, а я когда пью включаю свадебное видео! Это уже ненормально. Так что победить или умереть, моя дорогая, — мужчина коварно улыбнулся и подмигнул сестре, тыря у неё из рук кусок граната. — Ты псих. И будь я на месте мамы, я бы тебя ударила и зачитала нотацию, но я твоя сестра. Я хуже. Я буду надеяться на то, что ты знаешь что делаешь. — Надеюсь, что знаю. *** Когда за стеной отгремели последние мелодии гавота, Кроули ещё раз покосился на часы. Кончился последний урок в школе танцев и через полчаса они закрываются, поэтому надо было не мельтешить и брать быка за рога, тоесть Азирафеля за душу. Мужчина ещё раз оглядел себя в зеркале. Чёрный пиджак, синие джинсы, чёрно-белые кроссовки и танковая самоуверенность. Просто замечательно. Он поправил часы на руке, одёрнул джинсы и достал из кармана обручальное кольцо. Забыл в штанах. Немного подумав, надел его на палец и вышел из своего зала. Последний ученик его мужа уже ушёл, поэтому Кроули приосанился, поправил солнцезащитные очки на голове и юркнул в приоткрытую дверь зала народных танцев. Сначала Азирафель подумал, что ему кажется. Он стоял в темноте около стола и собирал все свои вещи в сумку, когда краем глаза увидел мелькнувшую у стены тень. Блондин нахмурился, мотнул головой и потянулся за ключами, когда его ладонь накрыла чужая, а к спине прижался чей-то живот. Горячее дыхание опалило ухо и всё внутри чуть похолодело. Запах этого одеколона он узнал бы из тысячи. Мужчина прочистил горло и тихо-тихо, даже напугано, произнёс: — Кроули? — Совершенно верно, зефирный, — голос бархатисто перекатился по слуху и замер где-то в глубине подсознания. Азирафель рвано выдохнул и сглотнул. — Что-то случилось? Ты ведь просто так не пришёл бы, верно? — Азирафель думает, что его голос звучит жалко. Он ощущает затылком как сухие губы исходят в улыбке. — Кое-что случилось три года назад и я желал бы… — Подать на развод? — у него всё в ужасе трепещет от этого слова. — … Поговорить с тобой, Азирафель. У последнего даже вырывается вздох облегчения. Кроули отпускает его руку и даёт повернуться к себе лицом. Энтони вблизи такой же как и обычно. Безупречная одежда, извечные очки на голове, в изумительных рыжих волосах, только вот на нём несуразно большая футболка, прямо под пиджаком, и Азирафель запоздало узнаёт свою старую, бордовую футболку. Кроули конечно же отдал ему все его вещи, но эту футболку видимо оставил себе, потому что её Азирафель не нашёл в вещах, когда разбирал коробки. Кроули смотрит на него во все глаза, даже как-то жадно впитывая в себя детали его облика. Блондину немного неловко, ведь он пялится точно также. — О… О чём будем говорить? — Начнём с этого, — мужчина делает движение вперёд, быстро наклоняется к нему, а затем, взяв обеими руками за лицо, целует. Сначала кротко и резко, а затем бережно и медленно, смакуя каждое движение, внимательно выцеловывая чужой рот и поглаживая подушечками пальцев шею. Ази привстал на цыпочки и тут же ответил. Святая Дева Мария, сколько же он времени ждал этого момента! Сколько ждал и надеялся, убивая себя, что это Кроули уж точно больше не нужно и вот оно. Они снова целуются. Азирафель кладёт голову на грудь мужчине, ощущая стремительное и сильное биение сердца под ухом. Кроули скользнул руками по плечам Азирафеля и прижал того к себе. — Я испугался. Испугался, что на всю жизнь останусь таким какой я есть. Учителем, мужем… И прибавится ребёнок. Я просто идиот. Последний кретин в мире. И если бы ты только мог меня простить… — А кто сказал, что я не могу? Я думал, что ты нашёл кого-то получше чем я, изменил мировоззрение или ударился в религию и я теперь твой запретный плод. Что угодно… Я ничего не понимал. Мы были так долго вместе и тут вдруг… Я не знал что и думать. Азирафель потряс головой и взял мужа за руку, ощущая как тучи, которые были между ними так долго - стали рассеиваться. — Что… Что мне сделать, чтобы ты меня простил? Кроули злорадно улыбнулся и вытащил колонку из кармана пиджака. — Станцуй со мной, — рыжий нажал на плей, подал Азирафелю руку и тот послушно принял её, позволяя вовлечь себя в быстрый и страстный танец. — Я же говорил тебе, что это просто! А ты не верил, — Кроули легко крутанул мужчину в танце и взял за вторую руку, исполняя ещё один элемент танца. Блондин тяжело выдохнул и, как пушинку, прокружил мужа на руках, ставя на пол и тяжело дыша. — Слишком быстро. Что это вообще? — Ча Ча Ча по-Кроульски, — ехидно подмигнул ему Энтони и наклонил в танце, тут же припечатывая поцелуй на нежных губах. *** — Итак. Кроули Дж. Энтони и Азирафель Эм. Энтони… Вы согласны удочерить Тишу Макмиллан и стать её родителями? — Да. — Тиша, а ты хочешь стать дочерью Кроули и Азирафеля Энтони? — Конечно да! — Тиша ёрзала на стуле во время всего заседания и во все глаза смотрела на своих будущих родителей. Кроули держал Азирафеля за руку и с нетерпением ждал возможности обнять дочку, в то время как Ази всё больше желал обнять их двоих. Придя на одно занятие Тиши, он понял, что очень хочет стать отцом этой прелестной, зеленоглазой девочки, а когда озвучил своё желание мужу, тот только что в окно не полез от желания быстрее добраться до органов опеки. — Ну что ж. Объявляю вас семьёй! — Ура! Тиша рванула с места в карьер и тут же запрыгнула на руки Кроули, а затем притянула Азирафеля за шею в их объятия. Энтони Кроули счастливо подхватил дочку под коленки и, взяв за руку Ази, зашагал домой. Их ждала семейная жизнь.