with great power

За последнюю неделю Элиотт много думал, если это вообще можно так назвать. Множество рисунков ежей с енотами, несколько набросков паука, которые, как он действительно думал, не соответствовали тому, каким был Человек-паук под маской, еще больше страниц, заполненных полностью черными каракулями… Таким образом он пытался развязать узлы в своем сознании. Он снова держал Луку на расстоянии вытянутой руки и чувствовал себя ужасно из-за этого, особенно потому, что знал, что Лука понимает, что он делает. Его оправдания больше не действовали, и Элиотт дал себе время до вечера пятницы, чтобы разобраться в этом раз и навсегда. Наступил вечер пятницы, и Элиотт понял, что, давая себе время все обдумать, он только увеличил свою способность откладывать все на потом. Его мысли все еще были в том же беспорядке, в котором они были, когда Идрисс покинул его квартиру на прошлой неделе. Обычно, когда он не знал, куда идти и что делать, он шел в "petite ceinture", но когда он был там на днях, все, о чем он мог думать, это о их недопоцелуе с Лукой под мостом. Поэтому он просто вышел на улицу. Он шел до тех пор, пока не понял, где оказался, а потом прошел еще немного. Город был жив, но Элиотт обошел все это в поисках уединения, где он мог бы наконец начать очищать свой загроможденный разум. Всякий раз, когда он думал о своей жизни и о том, кого он хочет в ней видеть, Лука всегда был там, он знал это наверняка. Но, думая так, он никогда не рассчитывал на то, что будет любить Луку, как он любил его сейчас, не желая подвергать опасности их дальнейшее общение друг с другом навсегда. Любовь может угаснуть даже в самых крепких отношениях, и Элиотту необходимо с этим смириться. Сейчас, когда возможность быть с Лукой совершенно по-новому проскользнула в его голову... Теперь он не был так уверен, что сможет быть просто друзьями на всю оставшуюся жизнь, будь прокляты последствия влюбленности. Он все еще шел. Затем он остановился. Оказалось, что думать было не о чем. Если бы он не нравился Луке в таком смысле, он бы преодолел это или подцепил бы кого-то другого, но если нравился, то как он мог жить, не показав своих чувств и не дав всему этому шанса? Прежде чем он успел подумать дважды, он вытащил телефон из кармана и нажал на первое имя в недавно набранных, понимая, что, кроме родителей, Лука был единственным человеком, которому он регулярно звонил. Идрисс был прав, он действительно был идиотом. Телефон издал несколько гудков, прежде чем ответили. — Алло? — Лука, привет, — сказал Элиотт с улыбкой, чувствуя, что он уже парит. — Эл? Что-то не так? Элиотт покачал головой, прежде чем вспомнил, что Лука его не видит. — Нет, ничего подобного. Я просто хотел спросить, могу я прийти? Лука мягко рассмеялся. — Во-первых, тебе никогда не нужно спрашивать о таком, во-вторых, ты мог бы просто написать мне. — Я хотел услышать твой голос, — сказал Элиотт, прежде чем смог остановиться. Ух ты, теперь он действительно не собирался осторожничать, не так ли? Лука так долго молчал на другой линии, что Элиотту пришлось проверить, не оборвался ли звонок. — Л? Ты здесь? — Да, да, извини, — Лука откашлялся. — Приходи в любое время. Я ничего не делаю, очевидно. — Буду через несколько минут, — улыбнулся Элиотт, повесив трубку после того, как Лука смущенно попрощался. Он шел с дополнительной уверенностью в шаге, пытаясь сориентироваться, где бы он ни был. Он гордился тем, что знает Париж вдоль и поперек, но забрел дальше, чем намеревался. Рядом было здание, что было хорошим знаком, он решил, что может использовать его в качестве указателя, куда нужно идти дальше. Однако, когда он вывел свое местоположение на картах, перед ним не должно было быть никакого здания. Он больше не сомневался в своем местоположении после просмотра карты, но теперь ему было любопытно, что это за здание. Вопреки здравому смыслу, он приблизился к нему, понимая, что оно заброшенно. Интересно. Дверь открылась, когда он положил на нее руку, и он нечаянно поскользнулся, не предполагая, что она будет открыта. Его большой палец скользнул по телефону, и он понял, что случайно отправил бойскваду свое местоположение. Как бы то ни было, они, вероятно, просто проигнорируют это, они все случайно отправляли всякую хрень в чат. Он осторожно двинулся дальше, не совсем понимая, зачем он это делает. Но было бы неплохо запомнить это место, если он захочет побыть в одиночестве, или сделать несколько снимков, или снять фильм для проектов, над которыми он работал. Раздался громкий звук, который, казалось, доносился сверху, и Элиотт понял, что ему, вероятно, не следовало находиться там одному. Затаив дыхание, Элиотт посмотрел на потолок и увидел маленькую лестницу у стены напротив себя. Осмелится ли он взобраться на нее? Была вероятность, что там кто-то есть, и он не знал, находятся ли они в опасности или представляют опасность для него. Но все же Элиотт оказался на лестнице, задаваясь вопросом, почему, черт возьми, он был таким, каким он был. По мере того как он поднимался по лестнице, становилось все более очевидным, что ему определенно следовало бежать в противоположном направлении. Он понятия не имел, что делает человек наверху, но там было так много разных трубок и штуковин, что это не могло значить ничего хорошего. Он подумал, что, возможно, случайно наткнулся на метамфетаминовую лабораторию, и проклял свою удачу. Насколько мог видеть Элиотт, их было двое, но оба стояли к нему спиной. Один из них был в капюшоне, держа в руках тюбик чего-то очень необычного цвета. То, что они делали, никак не могло быть естественным. Он поскользнулся на последней ступеньке, ударившись коленом и вызвав при этом громкий шум. Обе головы немедленно повернулись к нему, и Элиотт инстинктивно громко ахнул. Он не узнал ни одного из них, но человек без капюшона действительно выглядел смутно знакомым. Знакомый человек исчез почти сразу же, как только увидел его, и Элиотт подумал, собирается ли он вернуться или как-то вооружиться. Элиотт все еще не мог разглядеть лица человека под капюшоном, но он отложил свои трубки с жидкостью в сторону и полностью повернулся к нему. — Что это у нас тут? — Голос был хриплым, будто раздвоенным, недостаточно отчетливым, чтобы Элиотт мог вспомнить, слышал ли он его раньше. Элиотт попытался успокоить дыхание, медленно отступая по лестнице. — Я... мне очень жаль. Я думал, что это здание заброшено, я искал места для художественного проекта, — это было не самое лучшее, что он мог придумать, но он должен был хоть что-то сделать. — Никто не попадает сюда случайно. Либо ты один из нас, либо ты — это он, — сухо сказала фигура в капюшоне, но так, что у Элиотта волосы встали дыбом. — Он? — Слабым голосом спросил Элиотт, когда жутко светящиеся огни полностью погасли. Комната погрузилась в темноту, за исключением яркого света, излучаемого какими-то сыворотками, которые были выставлены на рабочих местах. Прежде чем Элиотт успел подумать, человек в капюшоне оказался прямо перед ним, и Элиотт замер. У этого человека не было лица. Это было не совсем так, но в его лице не было ничего различимого, узнаваемого, что могло бы придать ему личность. На что, черт возьми, наткнулся Элиотт? — Смело с твоей стороны приходить сюда без маски, — сказал безликий человек, подходя все ближе. Элиотт все еще был парализован, не в силах ничего сделать или о чем-то думать. — Я не знаю, о чем ты говоришь, — Элиотт сумел выдавить из себя умоляющим тоном. — Какая маска? Безликий человек протянул руку в перчатке, нежно погладил Элиотта по щеке, поворачивая его лицо из стороны в сторону, изучая каждый дюйм его внешности. Элиотт чувствовал себя совершенно беззащитным, несмотря на темноту. — Мы не должны были встретиться так, Человек-паук, — сказал безликий человек. Ну, зашибись просто. Конечно, этот парень подумал, что он Человек-паук. Интересно, что это значит для него. Рука мужчины была в дюйме от его лица, прежде чем внезапно замерла, сопровождаясь громким свистом. Мужчина и Элиотт повернулись на звук, увидев настоящего Человека-паука, облокотившегося на подоконник, как будто он просто проходил мимо. Может быть, Человек-паук действительно преследовал его. — Не совсем так, — сказал Человек-паук, отбрасывая мужчину через всю комнату движением запястья. Элиотт понял, что безликий был остановлен от того, чтобы снова прикоснуться к нему, одной из паутин Человека-паука. Человек-паук легко перепрыгнул туда, где все еще стоял Элиотт с широко раскрытыми глазами. — Ты в порядке? — Спросил он, обхватив лицо Элиотта руками. Элиотт кивнул, не задумываясь, сознание еще не полностью вернулось в его тело. Человек-паук взял Элиотта за руку и сжал ее. — Я вытащу тебя отсюда. Элиотт верил ему, но он не был уверен, как они это сделают, когда безликий человек уже снова стоял на ногах, готовый к драке. — Ты мне доверяешь? — Спросил Человек-паук, даже не дав Элиотту возможности ответить, прежде чем поднять его, как перышко, и выбросить в окно, сопровождая множеством паутин, которые чудесным образом приклеили его к стене здания. Только в этот момент он осознал всю серьезность происходящего. Он был почти уверен, что просто случайно наткнулся на логово суперзлодея, или лабораторию, прямо как в фильмах. Это сделало его тем бедолагой, которого убивают в первом акте, потому что он был достаточно глуп, чтобы пройти через открытую дверь, когда все говорило ему уйти и никогда не оглядываться назад. Он не мог видеть, что происходит, но судя по тому, что он слышал, и безликий человек, и Человек-паук были вовлечены в настоящую драку. Сердце Элиотта колотилось так сильно, что он боялся, как бы оно не взорвалось и все усилия Человека-паука не пропали даром. Он мог бы поклясться, что видел искры электричества, сверкающие через окно, из которого он был выброшен. Смутно знакомый человек, похоже, так и не вернулся, и Элиотт подумал, не узнал ли он его тоже. Внезапно в воздухе повисла напряженная тишина, и Элиотт не знал, хорошо это или плохо. Возможно, прошло десять минут или час, но тот факт, что никто не выходил, чтобы убить его, означал, что Человек-паук, вероятно, победил. При мысли о том, что Лука ждет его и, вероятно, думает, что он его отшил, Элиотт почувствовал себя виноватым. Внезапно чья-то рука обхватила его, вырывая из паутины, и он почувствовал, что летит. Элиотт инстинктивно обернулся вокруг Человека-паука, желудок сделал сальто, которым обычно сопровождались американские горки. Человек-паук перемещался, от здания к зданию, от дороги к дороге, а Элиотт все это время не открывал глаз. Он не боялся высоты или чего-то в этом роде, но боялся, что если откроет их, то все, что только что произошло, станет реальностью. Внезапно Элиотт почувствовал, что его отпускают и ставят на землю. Наконец Элиотт открыл глаза и увидел перед собой Человека-паука, висящего вниз головой, с бесстрастным, как всегда, выражением лица в маске. — Что за херня! — Закричал Элиотт, прижимая руки к вискам и часто дыша. — Извини, — сказал Человек-паук, и Элиотт понял, что он не шутит. Элиотт недоверчиво рассмеялся. — Ты извиняешься? Ты спас меня! Я оказался тупицей, который пошел туда, в первую очередь... как ты меня нашел? — Ты поверишь мне, если я скажу, что это совпадение? — Спросил Человек-паук, и Элиотт покачал головой. — Ну, так оно и было. Я не ожидал, что там кто-то будет, на самом деле, основываясь на моей информации. — Ох. — Кстати говоря, — продолжал Человек-паук, — Какого черта ты там был? Ты хоть понимал, что это была лаборатория злодеев или что-то подобное? — Теперь понимаю, — упрямо сказал Элиотт. Он сжал руки в кулаки по бокам. Он не злился на Человека-паука, вообще ни на кого не злился, но, блять, это было страшно. Был короткий момент, когда он подумал, что может умереть. Так он и сказал. — Если бы ты не появился, я уже был бы мертв, так что спасибо. — Если бы ты умер, то и я наверно тоже, — ответил Человек-паук, и Элиотту пришлось несколько раз моргнуть, прокручивая слова в голове, чтобы убедиться, что он не ослышался. Прежде чем Элиотт успел обдумать сказанное, Человек-паук одной рукой стянул с себя нижнюю часть маски, а другой притянул Элиотта к себе, обернув руку вокруг его затылка, притягивая в поцелуй. Может быть, это должно было быть неловко, или, может быть, Элиотт должен был вспомнить, что Лука ждал его, но он полностью отдался поцелую. Это было так правильно. Это было так знакомо, как будто Человек-паук был кем-то, кого он знал почти лучше, чем самого себя. Он точно знал, как углубить поцелуй, как заставить Человека-паука обхватить его лицо обеими руками в перчатках, все еще вися вверх ногами, и сдаться. Поцелуй был всем, и Элиотт тонул. Поцелуй был ошеломляющим, и Элиотт будто дышал свежим воздухом впервые за долгое время. Это чувствовалось так правильно, будто это был поцелуй, которого он ждал всю свою жизнь. Может быть, была причина, по которой Человек-паук появился в его жизни, и, возможно, это было именно оно. Наконец они оторвались друг от друга, и Человек-паук быстро поправил свою маску. Элиотт был совершенно не в себе, события прошлой недели легли на него тяжелым грузом. Действительно ли он любит Луку, как он думал, или он просто оказался рядом, когда Элиотт отчаянно нуждался в любви. Он почти отказался от Человека-паука, но это был не тот поцелуй, который можно забыть. — Блять, — прошипел Человек-паук, по большей части самому себе, а затем исчез, выстрелив одной из своих паутин в соседнее здание и взлетев прежде, чем Элиотт успел сказать хоть слово. Элиотт прислонился спиной к стене здания и понял, что находится в переулке перед своей квартирой, именно там, где они с Человеком-пауком чуть не поцеловались в прошлый раз. Прежде чем он смог полностью собраться с мыслями, подумать о том, что он делает, Элиотт написал Луке. Элиотт: извини, не могу прийти, кое-что случилось :( Лука: я понял, прошло много времени Элиотт: я заглажу свою вину перед тобой, я обещаю Лука: честно, Эл, не волнуйся об этом Элиотт: хорошо… Лука: мне нужно идти, увидимся как-нибудь. Элиотт не знал, что это значит, но он знал, что он облажался. Лука был зол на него, Человек-паук, возможно, тоже. И он, похоже, был влюблен в них обоих. Вся эта ситуация оказалась намного хуже, чем он ожидал, что было его собственной виной, на самом деле. И все же в уголке его сознания засел поцелуй. Это был единственный такой поцелуй в жизни, и его нельзя было сбрасывать со счетов. Так много мыслей для размышлений. Элиотт был запутан, как никогда прежде.