После конца

Три часа за учебниками и домашней работой. Как же трудно по несколько раз перечитывать и стараться понять непройденные темы по разным предметам в попытке догнать школьную программу. Всё это навевало на Мэрилин скуку, и несмотря на то, что стрелки часов не доходили даже до семи вечера, девушке хотелось лечь под тёплое одеяло и заснуть крепким сном. Но Мэри не собиралась потакать этому желанию. Она ещё не прочитала новые параграфы по истории и не выполнила упражнения по геометрии. Да, школьница серьёзно подошла к своим проблемам по учебе, но от этого ей становилось не легче. Всё-таки она была подростком, и ей хотелось выбраться куда-нибудь, хотя бы на пару часов забыть обо всём, что творится вокруг неё. Вспомнив о невыполненной работе, она тяжело вздохнула и отложила от себя учебники с тетрадями. Она положила голову на стол, подставив под неё свои руки. Глаза невольно сомкнулись под давлением тяжелых век. Если бы не яркий свет настольной лампы, Мэри бы уснула. Пробывав в таком положении минуту или две, девушка подняла голову и, зевнув, встала со стула и вышла из комнаты. Она решила пропустить чашечку кофе в надежде подбодриться. Пока Мэри готовила напиток, она думала о своей маме. Как же жаль, что им не удалось провести больше времени вместе: поговорить обо всём случившемся, узнать всё с её точки зрения, узнать всё о её истории с Эдвардом. Она надеялась, что у них найдётся время для этого. Кто-то постучал в дверь. Девушка пошла в прихожую. — Кто это? — Мэри, это Райан. Райан Эмерсон. Я хочу поговорить с тобой. — раздался  голос нового ученика. Школьница испуганно отошла от двери и попыталась ему угрожать: — Уходи отсюда! Сейчас же! Я позвоню в полицию! Позвоню Эдварду! Однако голос Мэрилин выдавал скорее сильный страх, нежели угрозу. — Прошу тебя! Дай мне рассказать кое-что! — умоляюще просил вампир. — Я обещаю, что больше никогда не появлюсь в твоей жизни, только выслушай меня, пожалуйста! В душу девушки прокралось недоверие. Мэри боялась, что Райан врёт, и что как только она отворит дверь, он не раздумывая её убьёт. Но школьницу также привлекал вариант избавления от него. Что же делать? Пока она думала, вампир продолжал проситься к ней: — Мэри, прошу! И тогда девушка придумала план. Он подразумевал разговор с Райаном, но также в какой-то мере и обеспечивал безопасность школьнице. — Хорошо. — согласилась Мэрилин. — Но только при одном условии. — Каком? — с нетерпением спрашивал вампир. — Каком условии? — Мы будем разговаривать в людном месте. В парке, недалеко от школы. — заявила девушка, даже не спрашивая парня, согласен он или нет. — Как скажешь. — послушно произнес вампир. — И пойдем мы тоже не вместе. И не сейчас. — добавила Мэри уже более менее спокойно. — Иди. Иди туда, а я приду позже. — Буду ждать тебя там. — сказал Райан и ушёл. Чтобы точно удостовериться в том, что вампира у дверей действительно больше нет, девушка пошла в гостиную и взглянула в окно. Никого. Далее она принялась думать о том, как добраться до парка и вернуться домой в целости и сохранности, ведь вряд ли убийца людей станет слушать. Эмерсон уже проявлял свою способность к ловкой и незаметной слежке. Как же жаль, что у школьницы нет автомобиля, тогда ей не пришлось бы беспокоиться о том, как темным зимним вечером добраться живой до парка. Но, может, кто-нибудь поможет и отвезет её туда? Эдвард, конечно же, не одобрит намерение девушки встретиться с Райаном, поэтому он точно не согласится проводить её. Тогда Мэри вспомнила о Лили. У неё есть машина. Плюс к этому она живёт неподалёку и, учитывая её активность и весёлый характер, она никогда не откажется от какой-нибудь движухи. Школьница набрала номер одноклассницы. Спустя два гудка послышался её голос: — Да? — Лили, привет. Мне нужна твоя помощь. — Что случилось, Мэри? Кажется, ты взволнована. — Всё нормально, просто я опаздываю на встречу с Райаном Эмерсоном и подумала, что ты сможешь мне помочь. — девушка специально упомянула имя вампира, дабы обезопасить себя сильнее. — Ты не могла бы отвезти меня в парк? В тот, который возле школы. — Что?! Неужели у тебя с ним свидание?! — радостным и удивленным голосом восклицала одноклассница. — Конечно же отвезу! — Это не то, что… — Одевайся, я скоро буду! — и Лили тут же бросила трубку. Мэри быстрым ходом отправилась в свою комнату. Зайдя туда, она первым делом заметила стопку учебников с тетрадями. Она снова пренебрегла школой. Некогда ответственная и умная ученица забывает о домашнем задании и мчится на встречу с мутным типом. Мэрилин призадумалась. А может, ей не стоит идти? Это же безумный риск.  О чём Райану приспичило говорить? Но девушка всё -таки в последний момент решила пойти. Возможно, вампир и правда отвяжется от неё. Мэри оделась и спустилась вниз, дожидаться приезда подруги. Вскоре, на улице послышался шум автомобильного мотора. Девушка вышла и направилась к машине Лили. Сев на переднее сиденье, она поздоровалась с одноклассницей, а после машина повезла их прямиком в парк. — Спасибо, что согласилась помочь. — поблагодарила не совсем радостным голосом Мэрилин, уже воображая себе встречу с Эмерсоном. — Да ладно, я как раз не знала, чем себя занять. — ответила Лили. — Так значит ты с Райаном вместе, да? — Нам с ним просто нужно обсудить кое-что. Когда подруга девушки припарковала машину у парка, она предложила: — Мэри, а вы долго будете? Может, тебя потом отвезти домой? — Я буду тебе очень благодарна за это, Лили. — улыбнувшись, сказала та. — Тогда позвонишь мне, когда закончится ваше свидание. — подколола одноклассница, игриво усмехнувшись. — Уф! — вскинув руки, воскликнула девушка в такт шутливому настрою. Мэри вышла из автомобиля и огляделась. Затем она вновь повернулась в сторону машины и  помахала улыбающейся подруге своей холодной от волнения рукой. Лили уехала, а Мэрилин, чьё сердце  начало биться в ускоренном темпе, сделала глубокий вдох и пошла вперёд по парку, разыскивая взглядом Райана. К счастью девушки, сегодня по парку Форкса решили прогуляться достаточно большое количество людей. Кто-то фотографировался на фоне окутанных снегом деревьев, кто-то, в основном дети, катался с ледяных горок, а кто-то просто вышел подышать свежим воздухом. Когда девушка проходила мимо снежной горки, кто-то внезапно схватил её за локоть и потащил назад. Мэри резко обернулась и встретилась с парой темновато-алых глаз. — Прямо на тебя чуть было не врезался подросток! — воскликнул Райан. — Где ты витала? Девушка осмотрелась и увидела парня, только что проехавшего на санках по месту, где она стояла пару секунд назад. — Что ты хотел мне рассказать? — перешла к главному Мэрилин, оглядев вампира недоверчивым и строгим взглядом. — Давай присядем куда-нибудь. — предложил Эмерсон. Вампир осмотрел парк и, указав на одну из скамеек, стоящих возле неработающего фонтана, повёл девушку туда. Когда они устроились на скамейке, Мэрилин заметила, что Райан находился слишком близко к ней, и поэтому она поспешила отодвинуться. На лице вампира возникла улыбка. Но его глаза говорили за него: никакая улыбка не способна была скрыть его печаль. — Так о чём ты хочешь поговорить? — повторила девушка вопрос. — Я хочу рассказать тебе о себе и о том, как я полюбил тебя. — абсолютно спокойно и, казалось, честно ответил Райан. Мэри взглянула на вампира, как на пациента психбольницы. Что у него творится в голове? Может, когда-то давно он ударился о что-нибудь, и в этом заключается причина такого его поведения? Девушка отодвинулась ещё дальше, но она не расчитала масштабы своих движений и упала на землю. Не вставая, она с дрожью промолвила: — Ты сумасшедший. Улыбка, не исчезавшая с его лица, стала ещё шире. — Ты права. — вампир встал со скамейки и, обойдя её, протянул руку Мэрилин. Девушка, сначала посомневавшись, всё-таки приняла помощь и положила свою ладонь Райану в руку. Он потянул Мэри на себя, и теперь она вновь сидела на скамейке. Вампир тем временем говорил: — Знаешь, моя создательница однажды сказала мне такую вещь, с которой я абсолютно согласен: «Этому серому миру не хватает сумасшествия.»  Нормальные люди думают, что они счастливы, потому что живут так, как остальные. Так, как навевает им на ушко общество: они должны определённым образом одеваться, говорить, принимать решения, думать… Даже смотреть на кого-то нужно правильно, чтобы за психа не сочли. Вампир перевел взгляд наверх, осматривая полную луну, мимо которой проплывали облака, и продолжил: — Моя создательница была очень мудрой женщиной. Тот вечер был таким же, как сегодня. Я помню, как смотрел на полную луну, когда они вели меня навстречу мучительной смерти. — Кто, они? — непонимающе спросила Мэри. — Надзиратели концлагеря. Надзиратели места, откуда никто не возвращается. Так Райан начал свой рассказ. *** В конце 1942 года меня забрали на войну. Я помню, как рыдала моя мама, как утешала её моя старшая сестра. Душераздирающее зрелище. Больше я их никогда не видел. Мне было страшно. Я, худой, восемнадцатилетний мальчишка, ничего не смыслящий в оружиях, отправлялся сражаться насмерть с кучей вооруженных профессионалов. По этой же причине я на этой войне долго не продержался. После первой же кровопролитной битвы меня взяли в плен в концентрационный лагерь «Освенцим» Это было ужасное место. Если кто-то мог подумать, что плен в подобных лагерях лучше, чем смерть, то он глубоко заблуждался. Я начинал мечтать о смерти уже через пару дней этого ада. Нас заставляли выполнять тяжелую работу зимой, почти в полуголом виде, по двадцать часов в сутки. А тех, кто был не пригоден к работе, отправляли в газовые камеры, где их ждала смерть. Старики, дети, тяжело больные люди и, конечно же, евреи. Я смотрел, как их ведут в эти камеры смерти, я слышал, как они кричали. Нас кормили какими-то остатками или кормом для животных. Мы спали в жутких, холодных сараях, и соседями нашими были крысы. Если надзирателям было скучно, они могли издеваться над нами, обычно избивая нас, пока мы не теряли сознание. Многие из пленных умирали, не выдерживая таких условий, и тогда надзиратели выкидывали их тела, а затем спокойно шли пить чай. В этом лагере, в этой беспросветной мгле мелькал лишь один луч света, которым являлась неизвестная девушка, в которую я тогда влюбился. Мы никогда не разговаривали друг с другом, несмотря на то, что мы вместе работали на этой каторге по двадцать часов. Разговоры во время работы были строго запрещены. Мы  обменивались с ней взглядами и улыбками. Так и продолжался наш немой роман. Её имя мне так и не удалось узнать, но я знал, что она не американка и не англичанка, потому что однажды я услышал, как она молится. Через несколько недель наступил день, который перевернул всю мою жизнь. Это был день моего перерождения. Ничего необычного не предвещалось: надзиратели надзирали, а рабы — работали. Вскоре, к месту нашей работы пришли ещё двое мучителей. Они начали о чём-то беседовать, и во время их беседы мы с той девушкой снова принялись общаться без слов. А потом наступил конец нашего романа. После своего разговора надзиратели подошли к ней. Они отвели её от станка, на котором она работала. Я заволновался. Они принялись разглядывать её так, как будто они разглядывали товар. Эти ублюдки улыбались, а она смирно стояла и боялась. И я боялся вместе с ней. Потом моему взору предстали руки, их ужасные руки, трогающие девушку и начинающие её раздевать. Злость начала наполнять меня энергией и смелостью, я отошел от своего рабочего места и безрассудно поспешил к ней на помощь, хотя знал, что не смогу ей помочь. Я изо всех своих сил толкнул одного из надзирателей, и тот посмотрел на меня сначала с неистовым удивлением, а затем — с яростью. Я понимал, что настал мой конец. Мучитель, которому досталась моя выходка, что-то сказал одному из своих, и тот вместе с ним взяли меня по обе руки и стали тащить наружу. Остальные же насильно понесли девушку в неизвестном направлении. Это было последний раз, когда я видел её. Меня приволокли за территорию тюрьмы. Я знал, что это означало. Если  кого-то тащили за пределы лагеря, его ждала страшная и мучительная смерть. Один из них достал нож, пока другой держал меня. Мучитель приставил оружие к моей руке и принялся резко выполнять на моей коже надрезы, пока не добрался до плеча. Было очень больно. Но я не кричал и не вырывался. Я послушно сидел на холодной земле и ждал смерти. Когда надзиратель направил кончик ножа прямо на мой глаз, собираясь проткнуть его, появилась она. Второй, державший меня сзади, что-то сказал моему несостоявшемуся убийце. Он убрал нож от моего лица и обернулся. Тогда я и увидел её. Очень высокая женщина, одетая в длинное, строгое, тёмное платье стояла примерно в двухстах метрах от нас. Надзиратели крикнули ей что-то. Судя по всему, они хотели, чтобы она ушла, но она не послушалась. Моя будущая создательница побежала в нашу сторону, и не успел я моргнуть, как она уже стояла рядом с нами. В тот момент я забыл обо всём: о надзирателях, о боли, даже о моей возлюбленной, судьба которой оставалась мне неизвестной. Думаю, то же испытывали и сами надзиратели, потому что они оставили меня без контроля. У убийцы выпал из рук нож, а другой просто стоял, как парализованный. Её прекрасное лицо отражало абсолютное спокойствие. Пока один из мучителей не очнулся. Он подумал, что справится с одной женщиной, но он ошибься. Надзиратель поднял нож и попытался схватить её, но она ловко увернулась, вцепилась рукой в шею нападавшего и вонзила туда свои зубы. Второй бросился бежать, но далеко убежать ему не удалось. Скоро и он лежал на земле, мертвый и обескровленный. Я не знал, что будет дальше. Я не боялся её, а просто ждал, что же это удивительное создание будет делать. Она подошла ко мне и осмотрела моё тело, подобно врачу. — Ты очень слаб. — впервые подала она голос. — Думаю, тебе осталось не больше месяца. Я удивился тому, что она говорила на английском, потому что привык к тому, что меня окружали немцы. Её слова имели место быть, потому что я действительно выглядел очень плохо: очень худой, бледный, с синяками и свежими порезами. — Ты хочешь жить? — спросила она строго. Этот вопрос привёл меня в смятение, я не понимал, зачем она задаёт мне его. — Если хочешь, то я подарю тебе новую жизнь, иную жизнь. У тебя будет новый облик, ты обретешь силы, и ни один человек не сможет сравниться с тобой и одолеть тебя. Тебе не будет страшен холод, чума или иная болезнь, несущая за собою смерть. Я был расстерян ещё больше. Всё это звучало так, словно она была дьяволом и предлагала мне сделку. Но что же я должен был отдать взамен? И она рассказала мне, что я потеряю: — Однако, всем смыслом твоей жизни станут убийства. Кровь станет твоей единственной пищей, твоим всем. Тебе придётся убивать вечно, ибо ты никогда не узнаешь, что такое смертный покой. Я покачал головой в знак согласия, и это решило мою дальнейшую судьбу. Я умер в этот день для того, чтобы родиться заново. Потому что того, бедного и слабого человечка, с совестью и границами уже не было. После её укуса, после того, как яд прожёг все мои органы и остановил сердце, я стал вампиром, стал убийцей, вершителем человеческих судеб,  даровавшим людям смерть. Первые ощущения были незабываемыми. Особенно учитывая тот факт, что до обращения я был еле живым, худым и раненым человеком. Во мне было столько энергии, что я даже не знал, куда её деть. А моё зрение! Ох, каким же чудесным мир тогда мне показался, сколько же всего я увидел! Но очень скоро я ощутил сильное жжение в горле. Это было то, о чём она меня предупреждала. Я обернулся к дверям, которые вели в тюрьму. Меня привлёк невероятный запах, запах человеческой крови. Он затуманил мой разум, заставив забыть обо всём. Я побежал на этот запах, словно собака, но создательница догнала меня и не позволила убивать здесь. Она силой увела меня оттуда, а затем привела в ближайшее поселение, где я впервые совершил убийство. Бернадетт, так звали её, всегда говорила, что строго запрещено убивать на глазах остальных. Это могло повлечь за собой раскрытие тайны существования нашей расы. Поэтому мы с ней всегда жили в небольших городах и охотились практически на открытых улицах. Мы не позволяли себе долго задерживаться в одном городе и сближаться с людьми. Берна предпочитала питаться детьми, она говорила, что нет ничего лучше свеженькой детской крови. Я же давал предпочтение молодым и красивым девушкам, решившим, что ничего плохого не произойдёт, если они будут бродить по пустынным ночным улочкам. Так и проходили годы. Переезжая с одного городка в другой, мы вместе успели побывать почти во всех странах Европы. Она учила меня всему, что знала сама. Берна была мне не просто создательницей, но она также стала моей наставницей, моей лучшей подругой, моей второй матерью. Она научила меня правильно пользоваться моим уникальным даром, который я получил после обращения — дар невидимости. С виду она казалась холодной и очень строгой, но это было не так. Хотя, может быть, просто я являлся исключением. Она рассказывала мне интересные истории из прошлых веков, свои приключения и трагедии. Любой бы удивился кладези её знаний. Порой мне казалось, что они безграничны. Я понимал, что у нас никого не было кроме друг друга, и мы оба являлись отшельниками этого мира. 90-е годы были самыми тяжелыми в моей жизни. Потому что мне пришлось навсегда расстаться с Берной. Этот день стал самым ужасным днём в моей жизни. Мы бродили по лесу, ничего не предвещало беды. Но скоро мы почувствовали неприятный животный запах. Позже мы увидели и его источник — огромные волки шли на нас, окружая со всех сторон. Их злые глаза отражали присутствие в них разума, и мне это показалось странным. Позже Бернадетт мне объяснила: — Оборотни. Вечные враги. Как кошка с собакой. С давних времён эти существа питали ненависть друг к другу. В общество они выходят в обличии людей, но на самом деле в них заложены животные гены, заставляющие их порой терять над собой всякий контроль. Их действия не заставили себя долго ждать. Они напали на нас без всякой на то причины. Я принял невидимую форму, но это не особо помогало, потому что оборотни чувствовали меня и мой запах. Мы сражались как могли, но их было гораздо больше. Пока я пытался справиться с тремя волками, Берну атаковали сразу четверо. Я услышал звук ломающихся костей и её крик. А затем огонь. И её обезглавленное тело в этом огне. Берны больше не было. *** Рассказывая всё это, вновь окунаясь в тот ужасный день, рана вампира ныла так, словно он пережил это событие совсем недавно. Мэрилин, парализованная от того, что услышала, видела Райана с совсем иной стороны. Она уже не могла называть его сумасшедшим. Она поняла, что несмотря на все его заморочки, где-то внутри него живёт обычный человек, который может чувствовать, может любить и может страдать от этой любви. — Мне очень жаль. — еле слышно проговорила девушка. — Я отплатил этим псинам сполна. — со злобой в голосе сказал Райан. *** Когда я понял, что потерял свою наставницу, свою мать, мною завладела ярость, какую ещё мне никогда не доводилось испытывать. Благодаря этой ярости я стал ловко справляться с волками, убивая и кидая их мерзкие трупы в то же пламя, в которое они кинули Берну. Оно продолжало гореть после того, как  всё закончилось. Оно собрало в себя всё, что я чувствовал — боль и гнев. А в последствии оно и вовсе забрало и все остальные мои чувства. Дальше была лишь пустота. Я будто провалился в какую-то яму безграничной бессмысленности, где невозможно ничего почувствовать. Я был машиной, безжалостно убивавшей любого: и старика, и женщину, и невинного беззащитного ребенка. Но лет через десять я научился заполнять эту пустоту, поменяв тактику своих убийств, убивая более интересным методом. Теперь милые барышни перед смертью наслаждались моими ухаживаниями: я соблазнял их, а затем пил их кровь. *** Райан замолк и некоторое время смотрел на землю, думая о том, продолжать ли ему дальше или нет. — И теперь ты хочешь убить меня таким образом? Соблазнив меня? — Мэри спрашивала без какой-либо злобы и страха, её голос был спокойным и ровным. Вампир поднял взгляд на девушку и ответил: — У меня не получилось этого сделать. *** Первый раз я увидел тебя ещё в тот день, когда ты только переехала в Форкс. Я знал, что на окраине города пустовал дом, и мне хотелось пожить там, но по приходу я увидел, как трое женщин разных возрастов несли ко входу дома чемоданы. Ты сразу же привлекла моё внимание. Моими жертвами обычно становились самые обыкновенные девушки. Их глаза были обычными, в них всегда отражался эгоизм — самое главное качество, присущее всем людям без исключения. Но того, что я углядел в твоих глазах, ни у кого не было. В них выражалась доброта и самоотверженность — черты, которыми обладали лишь персонажи в книгах. Я, конечно, не поверил тому, что ты действительно обладаешь этими чертами, потому что Берна всегда мне говорила, что все люди являются эгоистами, и им глубоко наплевать на других. Я решил убить тебя ночью. Сразу же. Без всяких свиданий и ухаживаний, потому что уж очень хотелось как можно быстрее испытать иллюзию вкуса праведной крови. После наступления темноты, когда в доме погасли огни, я прождал ещё пару часов и, став невидимым, прыгнул на дерево и взглянул в окно твоей спальной комнаты. Ты ворочилась, тебя явно мучил беспокойный сон. Я с лёгкостью отперел твоё старенькое окошко и опустился на пол комнаты. Как же ты была беззащитна, каким же маленьким являлось расстояние, отделявшее тебя от смерти! Я склонился к твоей кровати и уже собирался вонзить в твою кожу зубы, но внезапно ты умоляющим и очень напуганным голосом начала говорить: «Не надо! Не надо! Не трогайте их, пожалуйста!» Я удивился и отстранился от тебя, а ты продолжила повторять те же слова, тем же голосом. Ты переживала за кого-то, переживала за чьи-то судьбы и это спасло тебя от меня. Я не мог в это поверить. Человек волновался за кого-то другого, а не за себя! В мою голову прокралась мысль о том, что, возможно, все те качества, которые мне удалось рассмотреть, действительно в тебе были. А потом ты внезапно проснулась и испуганно оглядела свою комнату. Я застыл на месте, вновь увидев твои глаза. Ближе они казались мне ещё более невероятными. Кроме того, они сделали со мной нечто, что я и вообразить не мог. Во мне пробуждались те чувства, которые я испытывал очень давно, ещё когда была жива моя создательница. Во мне исчезло желание убивать тебя. Теперь мне хотелось наблюдать за тобой, за тем, как ты живёшь. Этим я и занимался. Ты никогда не подозревала о том, что за тобой кто-то следит. Когда ты шла в школу или ещё в какие-либо места, я был рядом. Когда ты крепко спала по ночам, путешествуя в недоступном мире снов, или выполняла своё домашнее задание я тоже был рядом.  Можно сказать, что я жил твоей жизнью, растворялся в ней. Однако вскоре оказалось, что ты притянула в свою жизнь ещё одного вампира. Каллен всё время увивался рядом с тобой, и я, зная о его способностях, не мог приближаться к тебе близко. Это стало меня раздражать. В то же время тот факт, что тобою увлёкся ещё один из представителей моей расы ещё больше зажег во мне интерес к тебе. Я видел, как вы общались, как ты смотришь на него. Нетрудно было догадаться, что он очаровал тебя. Очень скоро я начал понимать, что это мне не нравится. Нечто начинало щемить в груди при виде того, как ты даришь ему свой добрый взгляд и ласковую улыбку. Никогда прежде мне не приходилось такого испытывать. Тем более к человеку. Я понял, что зашёл слишком далеко и признал, что мой простой интерес перерос в большее — у меня появились к тебе чувства. У меня появились чувства к существу, который находился ниже меня в пищевой цепи! Это казалось невозможным, но так оно и было. Вскоре после того, как я осознал это, выяснилось, что ты узнала о существовании вампиров и что Каллены являются одними из них. Тогда я впервые захотел пойти наперекор тому, что говорила мне Берна, и решил сблизиться с тобой. И вот, однажды представился случай. Ты вышла из дома с мусорным пакетом и поскользнулась. В тот день я впервые словил твой взгляд на себе. В тот же день я понял, что люблю тебя. *** Дуновение ветра рассекало напряженное молчание, наступившее между Райаном и Мэри. У девушки не получалось переварить услышанное. Сердце билось настолько сильно, что оно, казалось, могло в один момент выпрыгнуть из груди. Всё это время она считала, что её жизнь принадлежала ей, что она способна контролировать её и что она могла когда угодно побыть в одиночестве и освободить свои мысли. А сейчас ей признавались в том, что у неё украли личное пространство. Мэрилин взглянула на вампира, и она вдруг поняла, что не злится на него. Он только что признался, что целыми сутками следил за ней, а ей всё равно. Девушка совсем забыла про страх и презрение, которое некогда испытывала к нему. А выражение лица вампира тем временем изменилось. Райан стал выглядеть очень подавленным. — Ты убила меня. — тихо вымолвил он. Казалось, что Райан хотел кричать и плакать, но он не мог. Он сдерживал себя, и это причиняло ему ещё большую боль. — Я хотел завоевать твою любовь, а получилось завоевать лишь страх и твою ненависть. — ему невероятно трудно давалось говорить эти слова, глядя прямо в глаза девушки, но он не мог остановиться. Мэри будто потеряла дар речи. У неё просто не находилось ответа. Она сидела как немая, внутри неё всё переворачивалось вверх дном. Внезапно, вампир встал со скамейки и начал нервно бродить вдоль скамейки туда-сюда. Девушка забеспокоилась. В один момент Райан остановился и, взявшись руками за голову, принялся самобичеваться: — Зачем я только надумал всё это?! Зачем я решил ходить за тобой по пятам?! Идиот безмозглый! Я действительно конченый псих! У Мэри не получилось спокойно наблюдать за этим, и она наконец заговорила в надежде успокоить вампира: — Райан, не стоит… — Только такой сумасшедший, как я, мог влюбиться в человека! Перестав ходить вокруг скамейки, он некоторое время стоял спиной к девушке, заставляя волноваться её сильнее. Но скоро он обернулся, и в его безумных алых глазах отразилось подозрение. А затем Райан начал говорить очень странные вещи: — В тебе что-то есть… Да, точно! В тебе и в твоей матери! Вы…вы обе притягиваете к себе вампиров… Подобно русалкам-сиренам, притягивающих моряков, а затем убивающих их… Сейчас он выглядел так, словно  действительно сбежал из сумасшедшего дома. Мэри не знала, что делать и чего ожидать, она была напугана его поведением. Следующие события развивались настолько быстро, что девушка даже не успела отреагировать должным образом. Подобно снегу в августовский зной появился взбешенный Эдвард и принялся орать на Эмерсона: — КОНЧЕНЫЙ УБЛЮДОК, Я ЧТО, НЕ ЯСНО ВЫРАЖАЛСЯ?! Внимание всего парка тут же приковалось к вампирам. Райан же в свою очередь, не стал отвечать грубостью, а скорее наоборот был краток и, как ни странно, спокоен: — Уже всё. И он исчез. Испарился в воздухе. Куда он делся? Действительно ли ушёл или лишь обратился в невидимку? Теперь эти вопросы будут её мучить? И как долго? — Идём в машину. — строго приказал Эдвард, глядя на Мэри суровыми глазами. Она не осмелилась ему возразить и пошла за ним в автомобиль. — Ну скажи мне, что надоумило тебя пойти к нему?! — непонимающе спрашивал Каллен, сев за руль. — Ты понимаешь, что могло произойти, если бы я не пришёл?! Если бы Элис не увидела, что ты собралась к нему на встречу?! — Отвези меня в больницу, я хочу навестить бабушку. — не обратив внимания на ругань, отрешенно попросила школьница. — Мэри, вампирам нельзя доверять! Таких, как я и моя семья — единицы!  Даже если бы он наобещал никогда больше не убивать, нельзя этого делать! Эдвард начал раздражать девушку, и она не понимала, почему. Он же верно ругал её, Мэрилин поступила очень безответственно, проявив доверчивость к вампиру, который питается людьми! Однако после всего того, что она услышала от Райана, её душа встала на его защиту. — Ты уверен в этом? Ты читал его мысли? Он думал о том, чтобы меня убить? — с вызовом спрашивала школьница. — Твоё лицо было в его мыслях на протяжении всего времени, когда я его видел! — Он признался мне в любви. — голос Мэри стал более тихим. — Что за чушь? Нельзя этому верить! — твёрдо настаивал на своём Каллен. — Почему? Ты же любил мою мать, когда она была человеком. Ты рассказывал мне, как сильно манила тебя её кровь, но ты всё равно её любил. — Это совсем другое! — Конечно… Ненадолго в машине повисло напряженное молчание. Но Эдвард его вскоре нарушил: — Неужели ты хочешь с ним сблизиться? С этим убийцей? Этот вопрос донесся не только до ушей и сознания девушки. Оно дошло дальше, намного дальше, потому что оно привело её в замешательство и смутило. Она испуганно заглянула глубоко в себя. — Нет, не может этого быть… — проговорил Эдвард, прочитав эмоции на лице Мэри. Но она не успела ответить, потому что зазвонил мобильник. Девушка достала его и увидела отражавшееся на экране имя Лили. Она забыла о том, что подруга должна была подбросить её до дома. Приняв звонок, Мэри услышала взволнованный голос одноклассницы: — Привет, всё нормально? Я припарковалась у парка, но тебя нигде не видно. — Прости меня, Лили, что не написала. Спасибо за всё, что сделала для меня сегодня, но я пойду домой одна. — Ты уверена? — Да-да. — Хорошо. Как прошло свидание с Райаном? Уже объявлять на всю школу о новой сладкой парочке? — игриво интересовалась подруга. — Уф, нет конечно!.. — изрядно смутилась девушка. — Ладно, потом до тебя докопаюсь, пока! — До завтра. Завершив вызов, Мэри взглянула на Каллена виноватым и смущенным взглядом, в то время как его лицо выражало строгость и осуждение. — Визит больных закончится уже через сорок минут. Ты уверена, что хочешь поехать туда ради такого маленького времени? — спросил Эдвард холодным голосом. — Да. Больше они не обмолвились и словом. В больнице народу было уже мало. Школьница прямиком направилась в палату бабушки. Она лежала на своей кровати с открытыми, опустошенными глазами, словно в них уже не было жизни. Сердце Мэри сжалось от жалости. Рене посмотрела на неё и с колоссальными усилиями выдавила улыбку. Девушка подошла к ней и взяла за руки. — Не надо было приходить, моя милая, поздний час уже на улице. — произнесла пожилая женщина печальным тоном. — Прости, что не пришла пораньше. — Когда…когда состоятся похороны моей девочки? — Рене еле сдерживала слёзы. Как же тяжело было это выслушивать, душу словно резали на клочья! Мэри похолодела от одной только мысли, что было бы, если бы её мама действительно погибла. Она расстерялась, она не продумывала ответов на подобные вопросы. Где, когда… А вдруг бабушка и вовсе пожелает отпроситься на несуществующие похороны, и её отпустят? Что тогда? — Наверное, через день-два, да? — продолжала спрашивать пожилая женщина. Девушка лишь коротко кивнула головой. — Я не буду просить врачей отпустить меня. Мне так будет легче. — сказала Рене, и повернув голову к окну, с болью взглянула на луну. —  Буду думать, что Белла просто…просто улетела на луну. Буду думать, что она достигла того, чего никто не может достигнуть. — Ох, бабушка… Девушка обняла Рене. — Ты знаешь, я не чувствую, что она умерла. — проговорила женщина, и в голосе её отметился проблеск жизни. — Моё сердце будто принимает от неё сигналы. Эти слова удивили Мэрилин. В тот миг она еле удержалась от того, чтобы не рассказать правду. Но мысли о последующих за этим последствиях помогли ей прийти в себя. Выпустив бабушку из объятий, школьница посмотрела на часы в своём телефоне и поняла, что пришло время уходить. Попрощавшись с бабушкой и пообещав больше не приходить так поздно, Мэри вышла из палаты. Несколько минут она ещё сидела в зоне ожидания, пытаясь успокоиться. Сколько же всего навалилось, сколько же всего! Райан… Сегодня у девушки в корне изменилось мнение о нём. Его история, его страдания тронули Мэри до глубин сердца. Он умеет чувствовать, он умеет любить, ему это чувство знакомо! И он сказал, что любит её… Он был искренен, девушка не сомневалась в этом. Она вспомнила, что именно он подсказал, как можно оставить маму в живых. И кто знает, что было бы, если бы он не посоветовал обратить Беллу в вампира. Внезапно проснувшиеся тёплые чувства к Райану удивляли Мэрилин, но также и радовали. И судя по возникшей на её лице улыбке радовалась она очень.