После конца

Во впавшей в спячку флоре найдется время для волнений — у дома Калленов творился хаос. После того, как Белла и сопровождавшие её Элис с Джаспером рассказали остальным членам семьи об инциденте с глазами, беспокойство о тайне и дальнейшей судьбе клана начало набирать обороты. Если видение Элис обратится в реальность, если человечество узнает о существовании расы вампиров, в мире произойдет небывалый переворот, а Каллены будут жестоко казнены Вольтури. Страшные мысли. Выходы из этой ситуации были, однако один из них противоречил главному закону ковена, гласивший о том, что они никогда не убьют человека, а остальные вызывали вопросы и сомнения. В итоге, было принято решение о поездке в Финикс и забрать таинственный материал у Питера. Сейчас в лесу Каллены ждали Карлайла, чтобы обсудить полёт. Он был в больнице и решал вопросы со своим предстоящим отсутствием. Когда он появился, на него обратилось внимание сразу нескольких членов семьи: — Ты решил задачу с больницей? — поинтересовалась Эсми. — Всё хорошо, никаких осложнений. — ответил вампир. — Карлайл, нужно, чтобы кто-то остался здесь, чтобы присмотреть за Мэрилин и территорией. — отозвался Эдвард. — Да, ты прав. — в этот момент взгляд Карлайла остановился сначала на жене, а после — на недовольной блондинке. — Эсми, Розали, вы останетесь здесь и будете приглядывать за Мэрилин. Жена доктора Каллена в знак согласия коротко кивнула, а вот Розали, стоявшая поодаль от остальных, лишь раздраженно отвела взгляд. Она была безмерно зла на Беллу и с трудом сдерживала желание выплеснуть свою ярость на неё. — Однако это может привести к ещё одной проблеме. Что, если бывший муж Беллы будет преследовать её, пока не докопается до правды? — выдвинул мрачное предположение Джаспер. — Судя по тому, как он бежал за ней после того, как увидел её глаза, любопытство является одним из его сильнейших пороков. Слушая всё это, видя взволнованные лица Калленов, Белла не могла отделаться от мысли о том, что именно она несёт полную ответственность за то, что случилось. На её плечи взвалилось тяжелое бремя вины. А ведь она лишь хотела исправить положение дел, но всё стало только хуже. А тем временем пылавшая от злости Роуз не выдержала и начала предъявлять претензии: — Почему мы должны заботиться об этом? Это не проблема нашей семьи, а её проблема! — блондинка указала на новорожденную. — Это из-за неё, а не из-за нас все люди могут узнать о тайне! — Роуз, Роуз, перестань… — пытался успокоить свою девушку Эммет. — Розали, я уже говорил, что Белла — член нашей семьи. — строгим голосом говорил глава клана. Но блондинку было уже не остановить. Она была переисполнена гневом, из-за которого её чувства бежали впереди благоразумия: — Для меня она — никто! А её дочь и подавно! Мне всё равно, что с ней будет. Я не собираюсь крутиться вокруг очередной малявки Эдварда! Даже если её убьет тот бродяга, я и на миг не дрогну. Белла понимала, что Розали права, но только до того момента, когда она затронула её дочь. Не стоило вампирше так говорить о Мэри, не стоило ей забывать, что Белла — новорожденная и ещё плохо контролирует себя и свои эмоции… Услышав то, что Роуз говорит о Мэри, Белла вышла из себя. В её голове, казалось, вспыхнуло пламя, распространившееся далее по всему телу и приказавшее ей напасть на вампиршу. И она повиновалась этому приказу. Она напала на Розали. Белла прыгнула на неё и повалила на землю. Блондинке не получалось её оттолкнуть, сила новорожденной не могла сравниться с её силой. Потерявшая разум Белла начала рычать, придавливая Розали к земле ещё сильнее. Остальные поначалу в шоке наблюдали за тем, что происходит и лишь потом вмешались. Карлайл, Эдвард и Эммет схватили разъяренную Беллу и оттащили от блондинки, которая поспешила подняться с земли и отойти на приличное расстояние от новообращенной. — Тебе лучше уйти. — обратился Карлайл к Розали. Вампирша послушно удалилась в дом. А тем временем остальные пытались успокоить Беллу. Эммет и Эдвард продолжали держать её, и тогда пришло время вмешаться Джасперу. Он заставил новорожденную посмотреть ему в глаза. Своим гипнотическим взглядом он постепенно начал успокаивать рассвирепевшую Беллу, и вскоре в её взгляде начал просматриваться разум, а дыхание становилось спокойным и равномерным. *** В некотором смысле хаос происходил и в жизни Мэри. После того, как Райан рассказал ей свою историю, представления девушки о нём кардинально изменились. Она больше не испытывала к нему прежнего недоверия, она перестала считать его сумасшедшим, перестала бояться. Однако, вся суть «хаоса» заключалась в том, что… …Мэри начала слишком много думать о нём. Всю ту ночь после их встречи в мыслях Мэрилин звучал его голос и блестели его алые глаза. Она не раз прокручивала в голове то, что он говорил, в особенности то, что он говорил о ней. Он сказал, что любит её. Любит. Школьнице ещё никогда не признавались в таких серьёзных чувствах. К ней, конечно, подбивали клинья мальчишки из Финикса, но это было совсем не то. Под утро девушка вспомнила, что всю эту историю она выслушала, потому что Райан обещал исчезнуть из её жизни. В школе выяснилось, что он выполнил своё обещание. Руководитель класса сообщил, что Райан Эмерсон был отчислен по своей воле. Узнав о том, что вампир ушёл, в душе Мэрилин вдруг образовалась пустота и необъяснимое чувство одиночества. Совершенно противоположными были бы чувства Каллена на уход Райана. Но сегодня он отсутствовал. А Находясь в буфете, Мэри засмотрелась на пустой стол, за которым обычно сидел Райан, делая вид, что ест. Лили и Элен, её внимательные подруги, заметили, что сегодня девушка выглядит печальнее и задумчивее, чем обычно: — Ты чего сегодня такая грустная, Мэри? — поинтересовалась Элен. — Да нет, всё нормально. — неправдоподобно ответила та. — Она наверняка расстроилась из-за ухода Райана из школы. — сказала Лили, даже не подозревая, что попала прямо в точку. Мэрилин едва не поперхнулась кофе. Отложив чашку, она с удивлением посмотрела на проницательную подругу, а затем, поймав на себе её игривый взгляд, отвела свои глаза. Она была смущена, крайне смущена. Она начинала понимать, что её чувства к Райану и правда начали переходить границы. — Ага! Я угадала! — победоносно воскликнула Лили. — Лили, перестань! — пыталась утихомирить гиперактивную подругу гиперсерьезная Элен. — Слушай, может тебе об этом ещё на всю школу закричать? — возмущенно говорила Мэри. — Ладно, прости, я не подозревала, что для тебя это так серьёзно. Эти слова напугали девушку. Напугали, потому что они могли оказаться правдой. А Мэри совершенно не хотелось страдать по парню, который всё равно уже не появиться в её жизни. Поэтому она начала отрицать, интенсивно отрицать то, что сказала Лили. В первую очередь для того, чтобы попытаться образумить саму себя: — Что? Для меня это серьёзно? С чего ты взяла? Нет конечно! Пусть живёт себе там и будет счастлив. — Хорошо, хорошо. — Слушай, а где ты купила эти серьги? Они такие красивые. — Элен попыталась поскорее сменить тему, обратив внимание на украшения Лили. Девушки больше не заводили разговор на тему Райана. Через пару минут и вовсе завершился обед, школьницы отправились на занятия, которые прошли совершенно обычно. После последнего урока Лили развезла своих подруг по домам. Вскоре после возвращения Мэрилин ждал небольшой сюрприз. Её посетил Питер. Девушка всё ещё не очень жаловала отца, поэтому его визиту она была не очень рада. Она предложила ему выпить чай и пригласила на кухню. Мэри заметила, что выглядел её отец каким-то взвинченным и хмурым, но не стала интересоваться, что с ним. Однако, Питера спрашивать не пришлось, он сам завел тему, которая беспокоила его больше всего: — Ты знаешь что-нибудь о том, что происходит с твоей мамой? Школьница напряглась в предчувствии сложного разговора. — А…ты думаешь, что с ней что-то не так? — осторожно спросила девушка, сделав глоток чая. — Я не просто думаю, я знаю это. — уверенно проговорил Питер. — Где она, кстати? Волнение начало быстро наступать, и вот уже мозг начал беспорядочно перебирать более менее разумные варианты ответа. — Хотя, это даже к лучшему, что она не рядом с тобой. — не дожидаясь ответа задумчиво произнес мужчина. — Почему? — голос девушки стал тише, чем прежде. — Я не знаю. Пока не знаю! Но с Беллой происходит что-то страшное, она, скорее всего, чем-то серьёзно больна. Возможно, подхватила что-то в больнице, пока лежала там. — мучился догадками Питер. — Ты видела её глаза? Она приходила ко мне, я никогда в жизни не видел таких глаз! Они были буквально налиты кровью! По спине Мэрилин пробежали мурашки, внутри всё заволновалось, подобно буре. Она вспомнила алые глаза Райана и представила реакцию своего отца на такое. Девушка сделала глубокий вдох, но это не помогло ей успокоиться. Теперь проблем не избежать. Бедная школьница не знала, что делать, что придумать. — Пап, может ты преувеличиваешь? С мамой всё в порядке. А глаза… это могло тебе просто привидеться. — выдумывала на ходу девушка. — ТАКОЕ мне точно не могло привидеться. Я выясню, чем больна Белла и попробую помочь ей. — заявил Питер. — А пока ты будешь жить со мной и Юи в Финиксе. Так будет безопаснее. — Что? Но я… — Думаю, ты будешь рада вернуться к своим старым друзьям, особенно к Линде. — не дав возможности высказать своё мнение говорил мужчина. Мэрилин молча сидела за столом, пребывая в шоке. Она будто проглотила язык, выбыла из реальности. Вернуться в Финикс? Она, конечно, скучала по солнцу и зною, по Линде и остальным, но… Но нечто необъяснимое буквально приковало её к Форксу. Она не сможет его так легко оставить. — Я поговорю с Беллой и завтра куплю тебе билет на самолет. — сказал Питер и вышел в гостиную. Девушка прошла за своим отцом, по пути переваривая то, что услышала. Тем временем мужчина, сидя на диване, пытался дозвониться до Беллы, набрав её мобильный номер. Однако, с другой линии шли лишь гудки. На лице Питера отразилось недовольство. — Теперь она меня будет избегать? — раздраженно произнес он. — Э-э-э, пап, на самом деле мама сейчас у своего жениха… — пыталась Мэри избавиться от своего отца, намекая на то, что ему не стоит ждать сегодня Беллу. — Вот оно что. — в голосе мужчины прозвучали нотки ревности и неодобрения. — Её новый ухажер тоже может быть причастен к тому, что происходит с твоей мамой. — Папа, тебе лучше уйти. — на этот раз Мэри обошлась без каких-либо намеков. — Я устала. А тебе стоит прийти в себя, потому что у тебя, кажется, скоро начнётся паранойя. Питер разочарованно взглянул на дочь. Он встал с дивана и молча подошёл к ней. Через его глаза можно было разглядеть, что равнодушие и недоброжелательность Мэри сильно ранили его. Он кивнул головой и, обняв её напоследок, покинул дом. Ни слова прощания как от него, так и от неё. Однако девушку сейчас больше волновало не это. Как только дверь за Питером закрылась, она тут же бросилась за мобильником и написала Эдварду сообщение: «Мой папа начал подозревать о маме, он думает, что она больна, и он хочет поговорить с ней и забрать меня в Аризону. " Вскоре пришёл ответ: «Знаю. Мы собираемся решить этот вопрос. Завтра мы летим в Финикс. Белле с твоим отцом лучше не разговаривать.» Девушка отложила телефон и раздумывала над тем, каким способом Каллены собираются решать проблему с Питером. Уж не собираются ли они… Нет, нет, нет, Эдвард никогда не посмеет причинить боль близкому человеку Мэрилин. Школьница постаралась отогнать эту ужасную мысль и поднялась к себе. Войдя в свою комнату, она увидела на своём столе стопку учебников и тетрадей. Она снова не сделала домашнее задание. *** В гостиной дома Калленов собралась почти вся семья. Они взволнованно ожидали наступления следующего дня. Необходимые вещи были уже давно собраны, поэтому они внешне выглядели как статуи: не двигающиеся, молчаливые и прекрасные. Карлайл, Эсми, Джаспер и Элис наблюдали за погодой, смотря в окно; Эдвард слушал музыку, расположившись за столом. На диване сидели Эммет с Розали. Эммет, обняв свою любимую за плечи, пытался таким способом успокоить её, так как она всё ещё была безмерно зла на Беллу. Белла же, в свою очередь, находилась наверху, в гостевой комнате. Переисполненная мрачными мыслями, она сидела на небольшой софе, не желая никого видеть. А точнее, не желая никому показываться. Вина. Как же сильно её мучила вина. Она думала о том, что принесла одни лишь проблемы этой семье. Розали абсолютно права. И наказание за раскрытие тайны нужно нести только Белле, Каллены не имеют к этому отношения. А что, если ей уйти отсюда и решать вопрос с Питером самостоятельно? Ну, а если ничего не выйдет, и Вольтури решат убить Беллу, то она смирится с этим. В комнату постучались. Вампирша нехотя встала и, открыв дверь, увидела перед собой Эдварда. — Как ты? — спросил он. — Мне хочется побыть одной. Он смотрел ей прямо в глаза, и Белле было тяжело сдерживать его взгляд, смотреть на его лицо, потому что ей не нравилось то, что она при этом чувствовала. Поэтому вскоре вампирша начала посматривать то в сторону, то вниз. — Не расстраивайся из-за Розали. — мягко произнес Каллен, улыбнувшись. — У неё взрывной характер, но она успокоится. — Не расстраиваться?! Она права, вам не нужно решать мои проблемы, это из-за меня Питер может узнать о вампирах! — эмоции начали брать над Беллой верх. — Тебе нет нужды корить себя. — Я так устала! Так устала переживать из-за всего! Белла села обратно на софу и приложила руки к лицу. А тем временем Эдвард обошёл комнату и включил старый магнитофон, стоявший в углу. Заиграла веселая мелодия в стиле шестидесятых. Вампирша подняла голову и с непониманием наблюдала за действиями Каллена. Между тем, он подошёл к Белле и протянул свою руку. — Что ты делаешь? — новорожденная выглядела расстерянной. — Просто расслабься и возьми мою руку. Первое время та нерешительно смотрела на него, затем всё же осторожно положила свою ладонь в его руку. Почувствовав тепло его кожи, по телу Беллы пробежал электрический заряд. Эдвард притянул её ближе к себе, отчего холодное сердце вампирши чуть было не забилось вновь. — Не думай ни о чём. — проговорил Каллен, улыбнувшись. — Мы же друзья, верно? — Да. — произнесла новорожденная вопреки своим чувствам. — Друзья. — Ну вот и прекрасно. Давай танцевать! — Знаешь, с того последнего раза, когда ты пытался заставить меня танцевать, я не начинала посещать курсы танцев. — скривив рот в нервной усмешке, смущенно проговорила Белла. — И пусть, я тоже не умею танцевать под такую музыку! Тут же Эдвард начал имитировать современные танцы, что заставило вампиршу улыбаться. В итоге, Белла всё-таки позволила себе присоединиться к нему, и они оба стали танцевать, хотя эти телодвижения с трудом можно было назвать танцами. Они словно являлись детьми, которые беззаботно веселились друг с другом. Но главное — им было хорошо. Вскоре Белла забыла о плохом, она не чувствовала себя скованно или неловко, а наоборот, ей было комфортно, и её не беспокоило то, как она выглядит со стороны. Пожалуй, она никогда такого не испытывала, или просто не помнила об этом. Ритм музыки влиял на манеру их танца, и когда магнитофон начал разыгрывать красивую, медленную мелодию, они посмотрели друг на друга прежними глазами, которыми глядели более двадцати лет назад. Эдвард пригласил Беллу на танец, и она, забыв обо всём на свете, не мешкая и не раздумывая ни секунды, подошла к нему и положила руки на его плечи. И её не смущало то, насколько близко они находились друг от друга в этой небольшой комнатке. Одни. Ей не хотелось ни о чём больше думать. Была только музыка. И он. — Белла, почему ты поверила мне? — вдруг спросил Эдвард тихим голосом. — О чём ты? — не понимала та. Вампир выпустил новорождённую из объятий танца. Его взгляд был серьёзным и в то же время мягким. — Тогда, в тот день, когда я сказал, что ты не нужна мне. — проговорил Каллен, и в его голосе, казалось, прозвучала толика разочарования. — Ведь я столько раз говорил тебе, как сильно я тебя люблю. Столько раз, и хватило мне лишь раз сказать тебе обратное, так ты непременно поверила в это. Да и ещё с такой лёгкостью. Белла словно остолбенела, приросла к полу и обратилась в монумент. А тем временем в углу комнаты продолжала играть музыка. Классическая, спокойная. Однако, она отошла на второй план. Придя в чувство, вампирша, опустив взгляд на пол, дала свой ответ: — Потому что ты был совершенством, а я — никем, обычным человеком, спотыкавшимся обо всё, что попадётся, не способным сделать что-либо полезное. Эдвард нахмурился, его рука поднялась к щеке новорожденной и осторожно прикоснулась к ней, словно к хрусталю. — Ты гораздо лучше, чем я, Белла. Ты была смыслом моей жизни. Тишина поглотила комнату для гостей. Даже музыка казалась немой. И тогда, сквозь эту тишину и оглушенную мелодию прозвучали слова, заставившие весь мир новорожденной вздрогнуть и перевернуться: — Была, есть и будешь смыслом моей жизни. Вечно. Что это было? Она ослышалась? Неужели вампирский слух может дать сбой? За секунду то веселье и беззаботность обернулись бурей и грозой. Она не могла поверить тому, что услышала. Внутри Беллы вновь зародилась мысль, что всё это ей снится. Она отошла от Эдварда, будто боясь его, а он продолжал стоять и смотреть на неё нежным, самым прекрасным взглядом на свете. Белла посмотрела на окно, находившееся за спиной у Каллена и, решив бежать, кинулась туда и выпрыгнула из окна, убежав вглубь леса. Эдвард не стал терять ни секунды — он побежал вслед за ней. Пробежав по лесу около пяти километров он учуял её запах и направился к западу. Вскоре, поиски обвенчались успехом — вампир нашёл сбежавшую новорожденную у высокой скалы. — Мои слова напугали тебя? — спросил её Каллен, не решаясь подходить слишком близко. — Не волнуйся, я не стану приставать к тебе. — Меня пугает не это. А то, что я чувствую… — с дрожью в голосе произнесла Белла. Эдвард не стал спрашивать, что именно она чувствует. Он итак понял, о чём шла речь. Он видел это по её глазам и чувствовал, когда они танцевали. Каллен думал, что она отвергнет его, но такую реакцию он никак не ожидал. — Но почему тебя это пугает? Ты не доверяешь мне? — нетерпеливо допрашивал вампир. — Моя дочь, Эдвард. Она же влюблена в тебя! — утверждала вампирша. — Я не буду предавать её и причинять боль! — Она знает, что я люблю тебя и вообще обо всём, что между нами было! — воскликнул, не подумав, Каллен. — Что?! — зарычала ошарашенная Белла, подбежав к вампиру. — Как ты посмел ей об этом рассказать?! Эдвард понял, что очень зря рассказал новорожденной об этом. Но жалеть было уже поздно. Белла вновь потеряла контроль. И она бы снова накинулась на Каллена, как в первый день своего перерождения, но не успела. В поле зрения вампиров появились бежавшие в их сторону Элис и Джаспер. Они спасли своего брата от гнева новообращённой. — У меня было видение. — объяснила Эдварду миниатюрная брюнетка нежданое появление. — Милая беседа, кстати. — Благодарю, Элис. — смущенно произнес вампир и отвел свой взгляд от сестры. — И тебя, Джаспер. Но возлюбленный Элис был сконцентрирован на том, чтобы утихомирить Беллу. И хотя это было достаточно сложно из-за её кипящих эмоций, у Джаспера получилось это сделать. Вскоре, когда Белла успокоилась, Эдвард постарался извиниться перед вампиршей: — Прости меня за всё это, я совершил глупость. — И ты меня. — проговорила новорожденная, задержав на Каллене взгляд. Наконец, все четверо отправились домой, размышляя над тем, что было для них важнее всего. И в один момент на лице Беллы невольно возникла улыбка. Интересно, почему?