После конца

Белла вышла из больницы, где возле входа её ждали Каллены и Райан. Кстати говоря, о нём-то она и хотела узнать побольше, ведь он упоминал имя Мэри. И произносил он её имя с таким тоном, будто… Новорождённой не хотелось об этом думать, но вместо того, чтобы гадать, она просто спросила: — Ты Райан, верно? — уточнила она. — Верно. — широко улыбнувшись, ответил вампир. — Я был знакомым Мэри. Белла удивилась, видя перед собой дружелюбного и улыбчивого парня вместо вампира, который совсем недавно устрашающим голосом и со свирепым выражением лица угрожал Питеру и Дэниелу расправой. Новорожденной это показалось странным. — Был знакомым? Сейчас нет? — в голосе вампирши слышались нотки радости. — Я люблю её, но по неосторожности, поэтому она захотела, чтобы мы не общались. — абсолютно спокойно ответил Райан, выдав всё, как есть. Прекрасно. Именно этого только не хватало для полноты всей картины. Вампир, убивающий людей и её беззащитная дочь. Что может быть лучше? Страх и отчаяние пробрало Беллу, она застыла, хотя должна была что-то предпринять: напасть на этого подонка, зарычать на него или просто не церемонясь убить. Но почему-то что-то сковало её. А может это Джаспер на неё воздействует? Или она начинает лучше себя контролировать? Кроме того в глазах этого Райана мелькало безумие. У него ещё и с головой проблемы. Ну конечно, такая перемена в его настроении и характере поведения объяснялось тем, что он безумен. Нет, ну это просто джекпот. Бедная Мэри. Она унаследовала способность Беллы притягивать к себе опасности. Ещё и похлеще, чем сама новорожденная — она притягивает не просто опасности, а смертельные опасности. Белла взглянула на Калленов, в надежде найти в их лицах хотя бы толику утешения и успокоения, но не помогло. Она остановила свой взгляд на Эдварде, а тот в свою очередь сказал: — Я и сам поверил в это только сегодня. Вероятно, что ему можно доверять. Хотя я не совсем уверен. Беллу словно окатило холодной водой, Райан словам Каллена удивился не меньше. Конечно, ведь он раньше ненавидел его, а сейчас говорит такое. Эдвард, услышав мысли светловолосого вампира, ухмыльнулся. — Ну что, возвращаемся? — спросил Джаспер воодушевлённым голосом, радуясь тому, что эта история закончилась. — С радостью! —  воскликнул Эммет. — Здесь слишком много солнца. Все радовались тому, что вскоре вернутся домой. Почти все. Белла не могла смириться с новостью о любви красноглазого вампира, убивающего людей, к её хрупкой дочери. И хотя Эдвард заявлял, что этот Райан говорил правду, у неё не получалось поверить этому. А что насчёт этого думает Мэри? А вдруг они начнут встречаться? Белла не желала об этом думать. Ей было страшно это представить. Уж лучше бы она была с Эдвардом, чем с ним. А сам Райан тем временем был полон сомнений. Ему безумно хотелось вернуться в Форкс, а точнее — увидеть Мэри. Но ведь он пообещал, что не вернётся, ведь она терпеть его не может. — Она поменяла своё мнение на твой счёт. — прервал поток мыслей вампира Эдвард. Райан взглянул на Каллена, поражённый его словами. Он взволновался, и внутри него всё встрепенулось. Остальные наблюдали за ним, многозначительно поглядывая друг на друга. Страх Беллы нарастал прямо пропорционально ликованию Эмерсона. — Правда? — с ребяческим восторгом спросил Райан. — Да. — подтвердил Каллен не самым радостным тоном. Вампир просиял, и тогда твёрдо решил вернуться в Форкс. — Но не слишком радуйся, — голос Эдварда поменялся, его тон стал строгим и даже немного угрожающим, — Если я хоть на секунду заподозрю, что ты хочешь навредить Мэри, я оторву тебе голову. Плюс к тому, Элис может увидеть дальнейшее развитие событий. И если эти события мне не понравятся, то… — Ты оторвёшь мне голову, я уже понял. — не дал договорить тому Райан. — Я никогда не причиняю зло тем, кого люблю. — Пойдёмте уже в аэропорт, потом поболтаете! — проворчал Эммет. Эмерсон обернулся в невидимку, чтобы избежать встречи с солнцем, и отправился вместе с Калленами, которым пришлось тщательно укрываться от солнечных лучей, в сторону аэропорта. Прибыв туда, вампиры заказали билеты, но до отправления необходимо было ждать ещё два часа, поэтому всем пришлось занять места в зале для ожидания. Элис села рядом с Беллой, и в этот момент новорожденная вспомнила, что перед встречей с Питером она нагрубила ей, и теперь у неё вспыхнуло чувство вины, которое она постаралась унять, попытавшись извиниться: — Элис, прости меня за то, что я наговорила глупостей о твоих видениях. Я была на нервах и… — Да ничего, Белла, я прекрасно понимаю, я сама была новорождённой. — сказала вампирша, улыбнувшись. — Поскорей бы уже этот период закончился. — устало произнесла та. — Не переживай, ты справишься. — приободрила подругу Элис и обняла её. — Ты и без того прекрасно справляешься. — проговорил Эдвард нежным тоном, обратившись к новорожденной. Голос Каллена взволновал Беллу, она взглянула на лицо вампира и подумала, что никогда в жизни не встречала кого-либо прекраснее. Да и не встретит больше. Ей в голову вновь пришла мысль о том, что всё это сон, что вскоре она очнётся в больнице после комы, снова в том сером мире. Без Калленов, без Элис, без Эдварда… В памяти воспроизвёлся момент, когда он сказал, что она всё ещё является смыслом его жизни. Её будоражили воспоминания об этом вечере. Вдруг она поняла, что слишком долго смотрит на него, и тут же отвернулась, пытаясь скрыть своё смущение. В ту минуту она благодарила судьбу за то, что он не мог читать её мысли. От этих мыслей и от этих чувств она хотела бы избавиться. Только из-за дочери. Если бы Мэри не питала такие же чувства к нему, Белла без раздумий дала бы волю своей любви к Эдварду. Два часа пролетели незаметно, и очень скоро объявили о посадке на самолёт. Проблема разрешилась, теперь всё должно быть хорошо. Так надеялись все. *** Отец больше не звонил и не писал. Мэри хотелось извиниться перед ним за произнесённые ему по неосторожности слова. Ужасные слова. Но она не решалась, боясь его реакции, боясь снова услышать то разочарование и боль, которую она слышала в его голосе последний раз. Мэри чувствовала себя ужасно, но она не могла поступить иначе. И выговориться некому. Эдварда нет, мамы нет, Райана нет… Мэри не поняла, почему в списке самых близких вдруг появился он. Ей показалось это более, чем странным. Но её чувства говорили сами за себя. После того, как он рассказал девушке о себе, о его любви к ней, всё перевернулось с ног на голову. Мэрилин до последнего не могла признать, что хочет видеть Райана рядом с собой. Разум говорил ей одно, а сердце — совсем другое. Девушка попыталась отбросить угнетающие мысли об отце и странном вампире. Она собиралась навестить бабушку. Через пару дней её должны выписать из больницы. Мэри была рада, но в то же время она понимала, что теперь ей будет труднее скрывать от бабушки всю правду. По дороге в больницу Мэрилин несколько раз едва не поскользнулась и не упала, было очень скользко. Да ещё и шёл снег. Супер. В больнице уже хорошо знакомая ей работница приёмной поздоровалась с ней и пропустила вперёд. В палате было холодновато из-за включённого кондиционера, но никто из пациентов не желал его выключать. Девушка подошла к своей бабушке. — Привет, как ты себя чувствуешь? — спросила Мэри, взяв Рене за руку. — Я хочу поскорее уйти отсюда. — проворчала пожилая женщина. — Скоро ты будешь дома. — успокаивающим голосом произнесла Мэрилин. — Там тебе будет лучше. — Мне уже никогда не станет лучше. — печально проговорила бабушка. Из глаз Рене вновь покатились слёзы. Девушке было тяжело смотреть на это.  Если б только бабушка знала правду… Это бы тут же осчастливило её, и она снова стала бы той весёлой и неунывающей Рене, которая была раньше. Даже ещё более счастливой. — Мы должны быть сильными. — проговорила девушка вполголоса, не зная, правильные ли слова она подбирает. — Не знаю, получится ли. — едва дыша ответила бабушка. — Я могу постараться только ради тебя, потому что больше у меня никого нет. — Тебе не холодно? Может попросить выключить кондиционер? — решила сменить тему Мэри. Но Рене, словно и не услышав слов внучки, продолжила говорить о Белле: — Ты знаешь, я всё-таки навещу её могилу. Я должна попрощаться с ней, попрощаться со своей дочкой…навсегда… Женщина зарыдала навзрыд, произнеся последнее слово, а девушка, ошарашенная и взволнованная решением бабушки, ненавязчиво попыталась отговорить её от этой мысли: — Тебе станет только хуже, тебе не стоит… — Нет, я обязана это сделать.— твёрдо заявила Рене, протерев слёзы. — Как бы тяжело мне не было, иначе это будет неуважением к её памяти. Мэрилин не знала, что на это ответить, паника постепенно начала накрывать её, затуманивая разум и оглушая. Что делать? Как отговорить? Как объяснить, что никакой могилы нет? Мэри с радостью бы рассказала о том, что Белла жива и здорова, но Эдвард говорил, что нужно, чтобы бабушка приняла её за мёртвую, что так будет лучше. Но кому лучше? Почему ей нельзя рассказывать? Ведь сама Мэри всё знает и всё нормально! Очень сложно будет до конца жизни скрывать такое! Это будет практически невозможно! Да и если Мэрилин будет молчать, другие могут рассказать о том, что никаких похорон не было! Да хоть её отец, который прекрасно знает, что Белла жива. Девушка ещё недолго пробыла у Рене, а потом, как только она вышла из палаты, пулей помчалась домой, чтобы позвонить Эдварду и рассказать о решении бабушки. Уже дома, даже не сняв с себя верхнюю одежду, она достала мобильник и связалась с вампиром. Едва успел прозвучать гудок, как Эдвард тут же ответил: — Привет, что-то случилось? — Да, это очень серьёзно. — нервничая начала Мэри. — Бабушку скоро выписывают, и она хочет…в общем, она собирается посетить могилу мамы! Что делать? Внезапно на заднем плане девушка услышала чей-то крик. И кажется она узнала голос кричавшего, а точнее кричавшей. Это же её мама! Девушка заволновалась: — Эдвард, это мама?! Дай мне с ней поговорить, умоляю! Но Каллен положил трубку, и Мэри разозлённо помотала головой. Ей снова предстояла бессонная ночь. *** Услышав слова Мэрилин по телефону, вампирша вскипела от злости. — Какая могила?! Кто сказал маме о моей смерти?! — кричала Белла во весь дом Калленов. — Почему никто не поинтересовался моим мнением?! Джаспер попытался подойти к ней, чтобы унять её неконтролируемую ярость, но новорожденная не позволила ему и на шаг приблизиться к ней. — Белла, будет лучше оставить всё как есть и дать твоей матери оплакать тебя. Мы не можем подвергать риску и себя и её. — пытался объяснить Карлайл. Эсми обеспокоенно опустила голову. Ей было страшно представить, какого сейчас Рене, она безумно боялась потерять кого-нибудь из своих приёмных детей. Как всегда недовольная Розали закатила глаза и прошипела, что от Беллы в их семье одни лишь неприятности. — И что же мне теперь всё время скрываться, чтобы она вдруг не увидела меня?! Она всё равно узнает! Откуда она мою могилу отыщет?! Как ей может всё это объяснить моя бедная дочь?! — продолжала вампирша. — Лучше всего будет уехать отсюда. — выразил своё мнение Эммет. Зря он об этом сказал. Злость Беллы вспыхнула с новой силой, и она едва удержалась от того, чтобы не разломать всё к чертям. Эдвард взял новорожденную за руку, словно почувствовав её неосознанное намерение и мягко произнёс: — Мы обязательно найдём способ, который удовлетворит тебя и который не подвергнет никого опасности. Белла немного остыла, взгляд Каллена  возымел над ней тот же эффект, что и способности Джаспера успокаивать. Она взглянула на его руку, прикасавшуюся к ней и убрала её, почувствовав себя неловко и смущённо. В этот момент молчавшая до этого Элис заявила о следующем: — Рене и Белла будут общаться. Она не будет знать всё, лишь частично. Ничего опасного я не увидела. Эти слова переменили всех. Каллены слегка успокоились, но они всё же оставались настороженными. Джаспер, Розали и Эммет были не в восторге от этой новости, но остальные в целом были не против их общения. Злость Беллы тут же исчезла, словно резко погаснувшая свеча, и теперь она с нетерпением желала отправиться к матери, чтобы объявить о себе. — Я должна сейчас же поговорить с ней. — возбуждённо заговорила она, уже смотря в сторону двери. — Белла, пойми, нельзя сейчас этого делать. — остановил её Эдвард. — Твоя мама сейчас не совсем здорова, а такой сильный шок, вызванный твоим внезапным «воскрешением» может навредить ей. — Как это нездорова? Что с ней? — заволновалась вампирша. — После известия о том, что с тобой случилось, ей стало нехорошо. — мягко старался преподнести эту новость Карлайл. — Она сейчас лежит в больнице. Белла села на диван и схватилась за голову, в ужасе переваривая то, что она услышала. Она невольно начала представлять Рене, беспомощно лежащей в больничной палате и страдающей из-за того, чего на самом деле нет. Как же всё это вытерпеть? Как всё это терпит Мэри? Ведь дочь видела её реакцию, видела всё то, что напредставляла себе новорожденная. Какого ей было скрывать от Рене правду? Белла подумала, что на её месте она не смогла бы молча смотреть на опечаленную мать и знать о том, что страдать ей нечего. Элис села рядом с вампиршей и обняла её, пытаясь приободрить, но у неё не получалось. — Эдвард прав. Твоя маму нужно подготовить. — выступил Карлайл. Белла подняла голову, беспомощно взглянув на доктора Каллена. — А пусть Мэри расскажет ей об этом. — предложила Элис. — На её плечи итак слишком много взвалилось. — ответила на эту мысль новорожденная. — Сейчас она ещё и должна объяснить маме, что я жива? И плюс к тому, как она сможет объяснить ей всё, не раскрывая тайну? — Я согласен. — сказал Эдвард. — Я помогу ей, а затем мы с Беллой попытаемся всё осторожно объяснить. — Что ж, пусть будет так. — скептически проговорил Карлайл. Эмоции Беллы слегка подутихли. Она решила отправиться на охоту, но обратила внимание на Розали, которая быстро скрылась от всей семьи, убежав по лестнице на верхний этаж. Новорожденная вспомнила, как в последний раз она напала на неё. Она прекрасно знает, какие у них, мягко говоря, натянутые отношения, и ей не хотелось, чтобы это продолжалось вечно. Белла пошла за ней с целью поговорить и попытаться извиниться, хотя она была уверена почти на все сто процентов, что блондинка её не простит. Вампирша нашла её у окна в коридоре второго этажа и подошла к ней. Та смирила её презрительным взглядом и недовольно прошипела: — Что тебе нужно? — Я хочу извиниться перед тобой за то, что произошло перед отлётом в Финикс. — нерешительно произнесла новорожденная. — Это всего лишь малость из того, что ты натворила. — ответила на эти извинения Роуз, даже не смотря на вампиршу. — Да, я согласна с этим. — опустив голову сказала Белла. — Я принесла вам немало проблем и подвергла вас опасности. Я прекрасно знаю это, и меня мучает чувство вины, но я не хотела, чтобы всё так получилось. Наверное, было бы лучше, если бы Эдвард дал мне умереть. Розали усмехнулась. Повернув голову к новорожденной, она, потехаясь над собеседницей, спросила: — Ты что, жалость хочешь к себе вызвать? Белла промолчала, не зная, что ответить. Блондинка продолжила: — На самом деле я знаю, что ты не так уж и виновата во всех наших бедах. Новорожденная удивилась этим словам. Тем более, что голос, которым говорила Роуз, изменился, став менее суровым. — Просто все так крутятся возле тебя, что я… кажется, завидую. — произнесла Розали, стыдясь своих слов. Белла была ошарашена тем, что услышала. Первое время она даже не поверила своим ушам. — Но это просто невозможно, это полный абсурд! — воскликнула она. — Мне незачем завидовать, тем более тебе. — Нет, это не так. — твёрдо заявила Роуз. — И хотя теперь ты тоже проклята как мы, у тебя есть то, что хотелось бы иметь мне. Новорожденная посмотрела на неё с недоумением. Она совершенно не понимала блондинку. — У тебя есть дочь. У тебя есть ребёнок и будут внуки, а у меня их никогда не будет. — Я понимаю, но тебе всё равно незачем завидовать. — продолжала утверждать Белла. — У тебя прекрасная семья, любящий тебя Эммет, и к тому же ты безумно красива! На лице Розали промелькнула улыбка. Но она быстро исчезла: — Я бы отдала всё это, чтобы вновь стать человеком. — Но почему бы вам с Эмметом не завести приёмного ребёнка? Как это сделали Эсми и Карлайл? — спросила юная вампирша. — Я думала об этом, но осознала, что не хочу ломать жизни из-за своей прихоти. Белла взглянула на Роуз с другой стороны. До этого она думала о ней как не о самой доброй и высокомерной красотке, а сейчас она поняла, как она добродетельна и чувствительна. — Это очень благородно. — восхищённо проговорила новорожденная. — Может быть. — ответила та, грустно опустив взгляд на пол. Несколько мгновений девушки простояли в тишине, в мирной и печальной, пока Розали тихо не проговорила: — Спасибо, что выслушала. А теперь оставь меня, пожалуйста. Я хочу побыть одна. Белла кивнула и удалилась. Всё было не так уж и сложно. Она радовалась тому, что узнала о гордой блондинке побольше и сочувствовала ей. Вампирша надеялась, что когда-нибудь Розали смягчится по отношению к ней, и они смогут нормально общаться. *** Рене с каменным лицом сидела в палате на своей кровати, без эмоций, без чувств. Она даже не замечала, как Мэрилин собирала её вещи в сумку. Раньше она хотела поскорее вернуться домой, но сейчас она поняла, что там ей будет ещё больнее. Каждая комната будет напоминать ей о том, что Беллы нет. Её одежда, книги, фотографии — всё это подобно ножам будут вонзаться в сердце. Миссис Дуаер очнулась от угнетающих мыслей, когда Мэри сказала ей: — Ну всё, нам пора уходить. Женщина встала с кровати и последовала за внучкой. Остальные пациенты, лежавшие в той же палате, попрощались с ней, пожелав здоровья, но Рене лишь кивнула им головой, а затем вышла из палаты. Она вместе с Мэри спустилась в холл. Внучка попросила её посидеть на диване, пока та не вызовет такси. После того, как девушка обратилась к услугам такси, она увидела Карлайла, шедшего прямо к ним. — Здравствуй, Мэри, здравствуйте, миссис Дуаер, как вы себя чувствуете? — поинтересовался он своим мягким, спокойным голосом. — Нормально. — едва слышно проговорила Рене с подавленным выражением лица. В этот момент доктор Каллен многозначительно посмотрел на Мэрилин тревожным взглядом, по которому она поняла — он очень взволнован, и взволнован он тем, что отныне будет невероятно трудно скрывать правду. Девушка ответила ему тем же, беспомощно посмотрев на него. — Мэри, тебе будет необходимо тщательно ухаживать за ней. — сказал он. Голос Карлайла был также неоднозначен, и школьнице показалось, что под этими словами он имел в виду: «Тщательно следи за тем, чтобы она ничего не узнала». — Я постараюсь. — кивнув, ответила девушка, не сводя от доктора обеспокоенного взора. — Что ж, всего вам хорошего, не забывайте регулярно принимать лекарства. До свидания. — попрощался мистер Каллен и ушёл. Вскоре приехало такси. Погрузив вещи, Мэрилин помогла бабушке сесть в автомобиль. Она назвала водителю адрес, и машина медленно тронулась с места. Поездка выдалась тяжёлой в том плане, что стояла гнетущая тишина. Девушка искоса поглядывала на Рене, думая над тем, что же теперь делать, как жить, а главное — как отбить у неё желание посещать могилу Беллы, которая не существует вовсе. Но как вообще можно уговорить человека никогда не ходить на кладбище к близкому человеку? Это же невозможно! Доехав до дома, Мэри выгрузила вещи и пошла ко входу. Рене посмотрела на дом, и он показался ей мрачным, убивающим всё живое, убивающим всю радость и счастье. Она вошла в дом, и боль с новой силой начала прожигать её. Женщина вспоминала, как Белла в детстве топала маленькими ножками по этому полу, играла со своими игрушками возле камина… — Может, хочешь поесть? — обратилась к несчастной Мэри. — Нет. Я хочу, чтобы ты сейчас же отвела меня на кладбище. — твёрдо заявила Рене. Сердце девушки забилось чаще от волнения, она не знала, что делать, на тот момент она могла сказать лишь следующее: — Лучше не надо, тебе…тебе станет хуже. — Я должна с ней попрощаться! Попросить у неё прощения! — настаивала бабушка. — Но скоро уже стемнеет, тебе стоит отдохнуть и… — Нет, нет, нет! — прервала внучку Рене, не желая слушать аргументы против. Ладони Мэрилин покрылись потом, внутри неё зарождалась паника. Она не знала, что ещё сказать. Она сдалась. Она не могла препятствовать. — Хо…хорошо… — дрожащим голосом ответила девушка. Мэри была в ужасе. Школьница отошла на кухню, подальше от бабушки, чтобы позвонить Эдварду, спросить, что делать, но тут, ей на глаза попались таблетки снотворного. Мэри знала, что это подло, но у неё не получалось найти другого выхода. Девушка взяла стакан, налила туда воды и, растолчив таблетку, насыпала её в ёмкость. Тяжело дыша, Мэри собиралась вернуться к бабушке. — Ты где? — потеряла внучку Рене. Женщина вошла на кухню и вопросительно взглянула на девушку. — Доктор велел тебе регулярно пить лекарства. — произнесла Мэрилин, протянув стакан и стараясь не выдавать своего волнения. — Не хочу, чтобы тебе стало плохо. — Меня итак всё время пичкали этими лекарствами, не надо! — Бабушка, прошу тебя, это для твоего же блага! — умоляла её школьница. — Нет, Мэри, хватит, пошли. — упорно отказывалась Рене. — Ради меня! Ради мамы! Она бы хотела знать, что ты здорова. Эти слова задели женщину за живое. В итоге она, всё же, послушала свою назойливую внучку и взяла стакан с подмешанным туда снотворным. Беспокойство девушки слегка убавилось, но ей ещё предстояло держать бабушку дома, пока лекарство не подействует, и она не заснёт. Выпив содержимое, женщина уже более спокойным голосом, словно снотворное уже подействовало, сказала: — Пойдём, нужно ещё купить цветы. В этот момент в кармане Мэри завибрировал мобильник. Достав его, школьница немало удивилась — звонил Каллен. Как же он вовремя! — Извини, я сейчас. — быстро проговорила девушка и поднялась в свою комнату. Войдя в спальную, Мэрилин закрыла за собой дверь и ответила на звонок: — Привет, ты позвонил как нельзя кстати! Мы с бабушкой собирались отправляться на кладбище! — с ужасом говорила она. — Я знаю. Элис увидела это, а также то, что ты напоила свою бабушку вызывающим сон лекарством. — Эдвард говорил спокойно и серьёзно. — Я позвонил тебе, чтобы помочь вам продержаться дома как можно дольше. — Спасибо. Как дела у мамы? — поинтересовалась девушка. — Она очень тяжело приняла новость о том, что её «похоронили». — голос Каллена притих, он не хотел, чтобы кто-то услышал его слова. — Поэтому мы приняли решение. — Какое? — с удивлением и в то же время с воодушевлением спросила Мэрилин. — Мы всей семьёй пришли к тому, что твоей бабушке всё-таки стоит узнать правду. Иначе будет очень сложно всё скрывать. Школьница была ошарашена тем, что услышала. Эмоции вспыхнули и перемешались в какую-то путаницу, потому как они являлись противоречивыми. Мэри обрадовалась, ведь бабушке не придётся больше горевать из-за лжи, но в то же время она боялась её реакции, её отношения к тому, что внучка, самый близкий ей человек, врала ей прямо в лицо и позволяла ей так страдать. А тайна вампиров? Теперь им показалось это не такой важной деталью? Ведь они так переживали, когда её отец начал подозревать о том, что с мамой творится что-то ненормальное. Поэтому она не могла не спросить следующее: — То есть, вы расскажете ей абсолютно всё? О вампирах, о том, что мама стала одной из них? — Нет, рассказывать придётся тебе. Шок, связанный с резким появлением Беллы может плохо отразиться на ней. Ты аккуратно скажешь своей бабушке о том, что она жива, а потом придём мы с Беллой и расскажем ей, что произошло. Нашу тайну мы ей не раскроем. — объяснял Эдвард. — А как же тогда, то есть, что же вы ей скажете? — не понимала Мэрилин. — Не беспокойся об этом, твоя задача — опровергнуть, только попытайся сделать это как можно аккуратнее. — пояснил вампир. — Это будет нелегко… — тяжело вздохнув, проговорила та. — Я понимаю. Завтра в школе мы с тобой ещё это обсудим. — Хорошо. — До завтра. Если что, звони мне. — попрощался Эдвард, и связь тут же разъединилась. Мэрилин села на свой рабочий стул. Она не знала, сколько ещё ей сидеть и ждать, когда снотворное возымеет над бабушкой эффект. Девушка то посматривала в окно, то на дверь, размышляя, выходить ей или нет. Школьница решила, что пробудет в комнате ещё минут десять, и если за это время Рене не подаст голос, она спуститься вниз. Теперь Мэри каждые полминуты посматривала на свой телефон, отчитывая время. Сердце часто билось, она боялась услышать бабушку. После прошествия очередной тихой минуты у девушки появился небольшой луч надежды, который постепенно становился всё больше и светлее. Прошло семь минут. Мэрилин не стала больше ждать и, выйдя из спальни, осторожными бесшумными шагами принялась спускаться по лестнице. Остановившись на десятой ступени, она выглянула в гостиную. Её радости не было предела — на диване, тихо посапывая, спала бабушка! Волна облегчения нахлынула на Мэри. Девушка вновь отправилась наверх. Зайдя в комнату Рене, школьница достала из комода пуховое одеяло и, спустившись вниз, накрыла ею пожилую женщину. Свет в гостиной погас. Теперь девушка с волнением ожидала следующего дня.