***
Вытянув из сшитого своими руками значка на сумке нитку, Жан присел перед дверьми аудитории, проверяя её на прочность. Подёргал с двух сторон, убедился, что она выдерживает силу, протянул один конец сидящему на корточках Марку. — Ты уверен, что это хорошая идея? — Прошептал Марко с другой стороны дверного проёма с закрытой дверью. До конца пары оставались какие-то минуты и, использовав предлог по плохому самочувствию, Жан покинул аудиторию по теории государству и права вместе с другом. Сейчас же, сидя под дверью той же аудитории, они приводили свой план в действие. — Да давай, ничего не будет, — закатил глаза Жан, впихнув в руки другу один конец, сразу же отползая на своё место. — Давай натягивай, и руки чуть ниже, чтобы заметно не было, скоро конец. И первым делом натянул свой конец нитки, чтобы та поднялась в нескольких сантиметрах над полом, перестав ёрзать. Марко вздохнул, сделал свою часть и теперь сидел, пилил его взглядом. — Ничем хорошим это не кончится! — Да ладно тебе, Марко! — Но ты же староста! Кирштайн резко зашипел, прижав палец свободной руки ко рту, кивая на дверь. Раздался громкий звонок и дверь открылась. Первая жертва перепрыгнула через верёвку, остановившись в дверях лишь на секунду. Как и последующая половина аудитории, но уже не мешкая. Жан лишь кидал на каждого выходящего одногруппника взгляд полный презрения, на что ему отвечали тем же. Иногда и тумаками. — Я что и говорил, — одними губами выговорил Марко, когда светлая макушка одной девчонки исчезла на лестницу. Жан лишь вынул ему средний палец, и хотел уже отпустить свой конец, как последний человек вышел из аудитории. И тут же запнулся. Лучше бы не делал. Это оказался мистер Аккерман, их временный преподаватель. Парень смог лишь только взмахнуть руками, выронить из них всю стопку белых листов, и припасть к перилам, разделяющие второй и первый этажи. Потолка тут не было, потому что вход в аудитории представлял из себя небольшого балкончика. Мистер Аккерман вцепился пальцами в перила, пока бумаги опускались на пол, шелестя своими краями. Жан сглотнул, а Марко побледнел, выпуская из ослабевших пальцев нить. Мистер Аккерман лишь взмахнул головой, скидывая волосы с лица, и обернулся, с горящими от злости и мести глазами…Атака на пару
4 июля 2019 г. в 13:04
Жан Кирштайн, — студент первого курса юридического факультета Европы, практически двадцатилетний парень — сидел на одной из последних пар сегодняшнего дня, скучающе вертя между своих пальцев ручку и оглядывая всю аудиторию по нескольку раз за минуту. Прижимал колпачок к ладони большим пальцем, легонько подкидывал её вверх и, словя в очередной раз, вдавливал корпус к светлому дереву парты, совершенно не собираясь конспектировать лекцию его преподавателя.
Совсем рядом, справа за партой, — Марко Ботт, — более-менее примерный ученик их курса. Быстро водит ручкой по своей тетради, лишь время от времени поднимая взгляд на доску. По совместительству друг Жана, помощник старосты группы и, стоит признать, доброй души человек. Жан знает его практически с детства, и в какой-то мере ему повезло, что они попали в один университет. Учились вместе в школе, но были вынуждены разбежаться по своим дорогам в середине средней поры обучения, и вот, столкнувшись снова за стенами университета, могли вздохнуть с облегчением.
— Мне скучно, — тихонько произносит Жан, подталкивая друга локтём под партой. Бровь Марко взлетает вверх, но от конспекта он никак не отлипает. Жан скрипит зубами, нетерпеливо стукая ногтями по столешнице, — зубрила.
Ботт вздыхает, толкая его в ответ своим локтём в белой рубашке. Такой правильный, что ходит в форме. Белая рубашка, штаны на ремне, — красавец. Картину разве что портят торчащие из-под стола кеды, но Жану было глубоко плевать на это. Кирштайн дёргает себя за ткань джинс на коленке, забрасывает ногу на ногу и вздыхает. Обречённо.
— Очень скучно, — снова повторяет он, уже без проток смотря на бок лица своего друга. Тот лишь давит из себя полуулыбку.
— Ты староста группы, — преподавательским тоном, который обычно вносит в себя кучи надежд на студента, с нотками поучительности произносит Марко. Жан выгибает свою бровь, тыкая Ботта в согнутый локоть, — разве не ты должен подавать всем пример о хорошем студенте?
И слышится насмешка в последних словах. Жан возводит глаза к потолку, но не может избавиться от навязчивой мысли. Ему скучно, а пара началась от силы минут сорок назад. И с каждой минутой становится всё тяжелее и тяжелее. Теория государства и права, как успел осознать для себя Жан, протекали довольно медленно, особенно тогда, когда эти пары — практически последние в этом дне. Да и преподаватель не оставляет желать лучшего. Какой-то парень, учащийся на этом же юридическом, только на несколько курсов старше, временно подменял настоящего учителя. Убивающие взгляды из-под тёмных волос, властный и громкий голос, — Жан думал, что это всего лишь маска.
Этот парень ведёт у них уже не первую пару, и, если честно, Жан даже не запомнил его имя. Да и зачем, всё равно же скоро распрощаются.
— И что? — Жан скрестил руки на футболке, вытягивая ноги под партой. Тетрадь с конспектом полностью оказалась забытой, ровно как и сама пара со странным преподавателем. — Это не значит, что мне не может быть скучно, Марко.
— Почему ты тогда стал старостой? — Махнул Ботт ручкой, упираясь об согнутую в локте руку подбородок. Марко обвёл ручкой аудиторию, тыкая поочерёдно в студентов. — У нас было много хороших людей на это место: Микаса, Армин, Бертольд… Даже Эрен пытался.
При упоминании одного из одногруппников, Жан не сдержался и выкинул из себя сдавленное «ха», на что сразу же среагировал их преподаватель. Чувственный холодный взгляд метнулся на их ряд, а руки скрестились поверх груди.
— Я сказал что-то смешное, Кирштайн? — Произнёс он загробным голосом, сразу же сжав губы в тонкую полоску. На его бледном лице, не выражающее никаких эмоций, проступила тень некой злости.
— Простите, мистер… — Жан нервно махнул рукой, а бровь преподавателя лишь взметнулась вверх, насмехаясь над дурным мозгом студента. Он даже не запомнил его фамилию, хах! — Мистер…
— Аккерман, — тут же шепнул Марко.
— Мистер Аккерман!
Молодой человек закатил глаза и вздохнул, продолжая упираться об преподавательский стол, смотря прямо на парня. Многие ребята из аудитории стали оборачиваться назад.
— Повтори, что я только что произнёс, — мистер Аккерман держал в руках толстую книгу, открытую только на начале, из которой он, видимо, и прочёл что-то остальным. Жан сглотнул, а Марко незаметно подвинул к нему свою тетрадь.
Жан мельком взглянул на последние строки неаккуратного мелкого почерка друга.
— Сэр, вы говорили о том, что в СССР не было одного лица, как главы республики, потому что такой должности вообще не было, — медленно произнёс Жан. И каждое новое слово разрывало его горло, будто бы неправильное.
Мистер Аккерман кинул на него свой последний изподбровный взгляд, хмыкнул (наверное, одобрительно) и вернулся к аудитории, продолжая развивать тему власти государства, повторяя уже всем известные основы.
Кирштайн подавился глотком воздуха, когда опасное поле для него исчезло. Кинул благодарный взгляд на Марко.
— Я придумал! — Вдруг резко произнёс Жан.
Марко неодобрительно сжал губы, хмурясь и всем видом показывая, что ему не нравится любая задумка, придуманная другом.
— Да ладно тебе, бро, — Жан приобнял Ботта за плечи, улыбаясь и притягивая его ближе на стул, — ты мне обязан помочь. Обещаю, будет весело!