***
Лука сидел и с любопытством осматривал огромную комнату Элиотта, которая по сравнению с комнатой самого Лалльмана казалась дворцом. У Демори была шикарная двухъярусная кровать, груша с боксерскими перчатками в углу, но что удивило парня больше всего — у окна стоял огромный аквариум с самыми разными рыбками. Лука вскочил с пола и подошел поближе, восхищенно ахая — в середине аквариума расположился маленький замок, вокруг которого кружились рыбки, пуская пузырьки воздуха. Парень завороженно наблюдал за ними, не двигаясь и не дыша. — Они здорово успокаивают, правда? Лука вздрогнул и испуганно отшатнулся, хватаясь за сердце. — Черт, Элиотт… нельзя так подкрадываться! Демори громко рассмеялся, мотая головой. — Подкрадываться? Да я столько шума тут создал, когда чуть не навернулся у самой двери… думал, ты слышал все и теперь точно считаешь меня неуклюжим придурком. — Про неуклюжего я не знал, а про придурка мне известно, — хихикнул Лука, уворачиваясь от летящей в него подушки. — Эх ты, а я думал, мы в одной команде, — с притворным сожалением пробормотал Элиотт, но тут же повеселел, вручая Луке тарелку с оладьями. — Вот, кстати, мама нахимичила оладушек, просила тебя накормить. — Спасибо, — Лука мило улыбнулся, и Элиотт мысленно надавал себе подзатыльников. «Я что, пялюсь? Бред!» — Я, конечно, водички ждал… но ничего, оладья тоже сойдут. Хотя, я уже думал немного у твоих рыбок позаимствовать. — Черт, — Элиотт закатил глаза, выбегая в коридор под смех Луки, и вернулся обратно со стаканом воды в руке. — Теперь я точно в твоих глазах полный идиот. — Не думал, что Элиотта Демори волнует мнение людей, — осторожно проговорил Лука, откусывая оладушек. Демори поднял на него взгляд. — Меня не волнует мнение людей. Меня волнует твое мнение. Лука застыл на месте, на секунду перестав дышать. Элиотт сидел напротив него и смотрел своим загадочным томным взглядом, от которого становилось не по себе. Лалльман гулко сглотнул. — Перестань на меня так смотреть, пожалуйста. — Как? — тихо спросил Демори, поднимаясь с места и медленно приближаясь к парню. — Как мне на тебя не смотреть? Лука ошарашенно смотрел на Элиотта, который буквально вплотную приблизился к нему и не сводил глаз с его губ. Какое-то тревожное чувство в груди не давало покоя, и Лука отодвинулся, отступая назад на несколько шагов. — Элиотт, серьезно… я не понимаю, что ты делаешь сейчас. Перед глазами парня пронесся тот момент в гостиной, когда он споткнулся и упал в объятия Элиотта… это был тот же взгляд. «Я настоящий здесь и сейчас, Лука». — Все ты понимаешь, — улыбнулся Элиотт своей самой очаровательной улыбкой, подходя вплотную и смотря на парня сверху вниз. — Ты слишком умный, Лалльман, чтобы не понимать того, что происходит. Элиотт наклонялся все ниже, облизывая губы и не сводя глаз с голубых океанов напротив. Лука, как завороженный, смотрел на то, как приближается к нему Демори. Прошло несколько секунд, прежде чем здравый смысл дал о себе знать. Элиотт и сам не успел понять, что произошло, когда остался стоять в середине комнаты, прижав руку к горящей щеке.Катастрофа.
6 августа 2019 г. в 13:38
Примечания:
Да-да, пощечина - это моя фишка хехехе
И кстати, я думаю, вы все заметили, что у меня немного поменялся стиль. Эту работу я не нагружаю длинными абзацами, сильными духовными переживаниями. Вместо этого - диалоги и немного юмора. Я хочу, чтобы она легко читалась и воспринималась. Надеюсь, вам так нравится.
Люблю вас всех. Спасибо вам огромное за поддержку и отзывы, пупуни.
Ваша Алина.
Лука и сам не знал, почему он нервничает, неуверенными шагами направляясь к особняку Демори. Раньше он видел этот дом только со стороны и даже не мечтал когда-нибудь оказаться среди этого великолепия, потому что здесь действительно было очень красиво.
Такого роскошного строения Лука еще не видел. Стены цвета слоновой кости, высокие, цвета золота, блестящего на солнце, ворота, маленький пруд со статуями вокруг, потрясающий фонтан… все это будоражило сознание и приковывало взгляд.
От такого великолепия Лалльман буквально замер на месте, с открытым ртом рассматривая сад и вдыхая сладкие ароматы, которые заполняли все пространство на несколько метров вокруг дома, и от этого запаха кружилась голова.
Около дома раскинулся прекрасный сад с самыми разными цветами, привлекающих внимание своими ароматами и нежностью. Тайной страстью парня были цветы, но теперь он понял, что знает о них не все — множество сортов, растущих здесь цветов были ему неизвестны.
Озираясь по сторонам с восхищением на лице, Лука брел по тропинке, ведущей к крыльцу, по пути несколько раз споткнувшись. «Вот бы жить в таком доме, гулять в этом саду, сидеть здесь вечерами в полной тишине…» — пронеслось у парня в голове как раз в тот момент, когда он поднял руку, чтобы нажать на звонок.
Буквально через пару секунд за дверью послышался приглушенный грохот и быстрые шаги, и дверь открылась.
— Доброго вечерочка, — Элиотт высунулся наружу, широко улыбаясь. — А ты как всегда пунктуален, не опоздал ни на минуту. — Парень отошел в сторону, приглашая пройти в дом. — Прошу, месье Лалльман, добро пожаловать в мой дом.
Лука закатил глаза, улыбаясь, и быстро проскользнул мимо Демори.
— Твой дом, говоришь? А я думал, это дом твоих родителей.
Едва Лука произнес слово «родители» Элиотт помрачнел, отворачиваясь. Лука мысленно хлопнул себя по лбу, вспоминая недавний разговор.
— А почему ты не рисуешь больше? — спросил Лука, но тут же заметил, как Демори изменился в лице. — Прости, я не должен был спрашивать… это не мое дело.
— Да брось, все в порядке, — отмахнулся Элиотт, опуская глаза, — в этом нет никакой тайны. Просто… мне было не до этого, ведь я поддерживал маму, которая тяжело переживала развод… но это в прошлом».
— Черт, прости, — виновато потупился Лука, поднимая глаза на Элиотта, который молча пялился в одну точку, — я опять лезу не в свое дело.
— Я же тебе говорил, ничего страшного, Лука, — равнодушным голосом произнес Демори, проходя в гостиную и жестом зовя за собой, — все в прошлом, я уже привык.
Элиотт присел на пол, где уже было все приготовлено, но Лука так же продолжал стоять, растерянно вглядываясь в погрустневшего парня.
— Я просто хотел сказать, что… что понимаю тебя. Сам был свидетелем того, как мои родители с каждым днем все больше и больше придирались друг к другу, ссорились, кричали… я думал, что не выдержу этого ада.
Элиот поднял на Луку заинтересованный взгляд, наблюдая за тем, как Лалльман садится на пол рядом с ним.
— Мне очень жаль, — проговорил Демори, замечая слабую улыбку Луки и кивок, и вернулся к распаковке новых красок. Но что-то терзало его изнутри, и он резко развернулся к Луке всем корпусом, вызывая у того недоумение.
— Знаешь, — осторожно начал Элиотт, подбирая слова, — насчет развода… тут я тебе немного наврал… точнее, сказал не все.
— Что ты имеешь ввиду? — Лука удивленно смотрел на Элиотта, который, казалось, нервничал. — Твои родители не разводились?
— Они не вместе, это правда, — кивнул Демори, подсаживаясь ближе к Луке, будто их мог кто-то услышать, — но про развод я соврал… развода не было, потому что не было и женитьбы. Мой отец, если можно его так назвать, бросил маму сразу же после того, как узнал, что она беременна, и я его даже не видел ни разу.
Лука застыл на месте, ошарашенно вглядываясь в грустные глаза парня, которого когда-то считал бездушным и бесчувственным. Но видя полные слез глаза Элиотта, Лалльман чувствовал жалость и понимание.
— Боже, — прошептал он, мотая головой, — это ужасно, Элиотт… мне так жаль. Неужели он… ну, даже не попытался найти тебя за все эти годы?
— Если честно, — Элиотт пожал плечами, — я много раз хотел спросить у мамы его имя, чтобы найти его самому и посмотреть в его глаза… но я не хочу ей напоминать об этом лишний раз… я подозреваю, что она все еще переживает из-за этого. Не хочу ей причинять боль.
Лука кивнул, тяжело вздыхая, и опустил глаза, пока Элиотт исподтишка наблюдал за ним. Увидев опечаленный вид парня, Демори собирался было перевести тему, но Лука неожиданно сам заговорил.
— Мои… мои родители были вместе много лет, они поженились в юности, и я думал, что мы всегда будем жить счастливо, все вместе… но потом на очередном обследовании выяснилось, что у мамы не все в порядке с психикой, — парень пожал плечами, — не знаю, как долго это продолжалось, все эти крики, слезы… со злости папа называл ее сумасшедшей истеричкой, а она его алкоголиком, ведь он частенько напивался, да еще и дружков своих домой приводил. Но потом в один день все закончилось. Она уехала, ни сказав не слова и не попрощавшись, а я остался жить у отца, и… Господи, я понятия не имею, зачем это тебе рассказываю.
Лука старался говорить спокойно, но голос предательски дрожал, выдавая все эмоции и чувства. Элиотт смотрел на Луку широко открытыми глазами — уверенный в себе, не лезущий за словом в карман Лука Лалльман сейчас сидел прямо рядом с ним и плакал — крупные слезы то и дело капали на ватман, оставляя там следы. Демори не понимал, из-за чего у него сжимается сердце — то ли из-за того, что он с утра чувствовал себя нехорошо, то ли от слез и печальной истории Луки.
Элиотт уже знал от Делано, что родители Лалльмана в разводе и его мать нездорова, но он не ожидал, что Лука поделится с ним такой личной и тяжелой историей. Но фактом оставалось одно — этот мальчик сейчас сидел здесь и плакал, вытирая лицо рукавом толстовки, и с этим надо было что-то делать.
— Эйй, — Элиотт придвинулся поближе, опуская руку на плечо Луки, — не стоит плакать из-за этого, жизнь ведь продолжается. Твои родители живы, слава Богу… однажды все образуется и, возможно, в один прекрасный день и твоей маме станет лучше. Не трать свои слезы понапрасну, птичка.
Лука мгновенно поднял глаза на Элиотта, смотря на него с недоумением.
— Птичка?
Элиотт зажмурился, мысленно врезав себе по лицу — черт, это было совсем не к месту.
— Ты у меня в телефоне записан, как птичка, — усмехнулся Демори, не убирая руки с плеча, — просто ты такой… такой…
— Маленький? — усмехнулся Лука, шутливо пихая смеющегося Элиотта. — Спасибо за комплимент, я польщен.
— Да брось ты, это же шутка такая, — смеялся Демори, мотая головой. — Постой-ка, — парень наклонился, чтобы поймать взгляд Луки, — а я у тебя как записан?
— Никак, — быстро выпалил Лука, отодвигаясь от Элиотта. Тот хмыкнул, смеряя парня подозрительным взглядом.
— Никак? Серьезно?
Демори достал из кармана телефон и, отыскав нужный контакт, нажал на кнопку вызова. Лука вздрогнул от вибрации в кармане и машинально вытащил смартфон, который тут же оказался в руках Элиотта.
— Эй, так нечестно! — завопил Лука, вскочив с места и кинувшись за хохочущим Демори, который ловко перепрыгнул через диван и теперь был на противоположной стороне.
— Выскочка, значит? — Элиотт со смехом потряс в воздухе смартфоном. — Неплохо, Лалльман… 1:1.
— Нет, а что такого? — пожал плечами Лука, растерянно улыбаясь. — Гарцуешь по школе с высоко поднятой головой, с порога с важным видом приглашаешь в «свой» дом, для тебя и твоей улыбки не было проблемой раздобыть мой номер телефона… как я тебя еще должен записать?
— Ух, а ты любишь говорить напрямую, — с притворным недовольством покачал головой Элиотт, тут же расплываясь в улыбке, — но я не обижаюсь. Просто, — парень замялся, не сводя глаз с голубых океанов напротив, — просто ты совсем не знаешь меня. Не знаешь меня настоящего.
— Я много думал об этом, — кивнул Лука, наконец выждав удобный момент и отобрав свой телефон у Демори, — когда ты был настоящим — когда угрожал отбить девушку или сейчас?
Лука только схватил телефон и собирался было отойти назад, как внезапно потерял равновесие, споткнувшись, и прямиком упал в объятия Демори, который со скоростью света перепрыгнул через диван.
Лука осторожно открыл зажмуренные глаза, все еще крепко сжимая смартфон в руках, и встретился с теплым взглядом чарующих зеленых глаз.
Элиотт смотрел на него так, как никто прежде не смотрел.
Было что-то в этом взгляде нежное… но в то же время пугающее.
— Я настоящий здесь и сейчас, Лука, — прошептал Элиотт, наклоняясь к Лалльману, как вдруг за спиной с грохотом открылась входная дверь, заставив парней мигом вскочить на ноги.
— Ничего себе, а у нас, оказывается, гости! — светловолосая женщина с улыбкой смотрела на недовольного сына и раскрасневшегося голубоглазого парня, который переминался с ноги на ногу и не мог понять, куда деть руки.
— Это Лука, мой… друг, — выпалил Элиотт, поворачиваясь к парню, — это с ним мы занимаемся стенгазетой. Лука, а это моя мама, Мишель Демори.
— Можно просто Мишель, — женщина протянула руку растерянному Луке, который осторожно пожал ее. — Так вот кому я должна говорить спасибо, а то я в жизни своей не видела ни разу, чтобы Эл занимался чем-то полезным на благо школы.
— Очень смешно, мам, — пробормотал Демори, обиженно фыркая, — я много чего умею, просто… времени не было.
— Ага, конечно, — закатила глаза Мишель, возвращаясь к Луке. — Ты знаешь, Лука, это очень здорово, что вы занимаетесь такими полезными делами, да еще и в дружной компании. Элиотт ни разу не приглашал своих друзей домой, поэтому прости мне мое удивление, — женщина все еще широко улыбалась парню и Лука подумал, что они с Элиоттом очень сильно похожи — те же зеленые глаза в крапинку и лучезарная улыбка.
— Все, хватит смущать бедного парня, — Элиотт дернул Лалльмана за руку, потянув за собой, — мы идем в мою комнату творить искусство, прошу не беспокоить.
Мишель подняла руки вверх, будто говоря «сдаюсь».
— Как скажешь, милый. Пойду, приготовлю вам вкусностей.
Элиотт подхватил с пола краски и ватман и потащил Луку на второй этаж, протаскивая за собой в комнату, как тряпичную куклу.
— Ну вот, ты в моей обители зла, — хихикнул Демори, потирая руки, — теперь для того, чтобы получить свободу, ты должен раскрасить вот это, — парень вынул из-под кровати огромный ватман. Лука замер на месте, выхватывая у парня рисунок.
— Когда ты успел это нарисовать?
— Вчера, — улыбнулся Элиотт, с довольным видом задирая голову, — класс, скажи? И все благодаря моему таланту.
— Выскочка, — хихикнул Лука, опускаясь на пол, все еще не сводя глаз с прекрасного футбольного поля с трибунами, играющей командой и радующимися болельщиками — Демори и правда хорошо рисовал… даже слишком хорошо.
— Ну правда же, — не унимался Элиотт, присаживаясь на полу рядом с Лукой, который засучил рукава и придвинул к себе коробочку с красками. — И что вот я буду делать, пока ты красишь, птичка?
Лука закатил глаза — теперь это точно надолго, Элиотт с этими дурацкими прозвищами точно просто так не отстанет.
— Нужна вода, чтобы кисточку макать, — Лалльман осмотрелся по сторонам, — а я ничего такого здесь не вижу.
Элиотт мигом вскочил с места, стремительно направляясь к двери.
— Одна минута, месье Да Винчи, и все будет.
Демори выбежал из комнаты, чувствуя, как Лука смотрит ему вслед.
Спустившись на кухню, парень резво проскользнул мимо суетящейся у плиты Мишель и, схватив с полки пластмассовую кружку, налил туда воды из графина. Женщина заинтересованно поглядывала на сына, улыбаясь. Элиотт покосился на нее.
— Ну чего, мам?
— Ничего, — как можно беззаботнее проговорила Мишель, пожимая плечами. — Просто смотрю.
Демори прищурился, окидывая женщину подозрительным взглядом.
— Нет, ты не просто смотришь. Ты пытаешься что-то мне сказать.
Женщина рассмеялась, потрепав сына по голове, от чего тот недовольно фыркнул.
— Я просто рада, что ты наконец оживился, завел друзей… и ты снова занимаешься тем, что тебе очень нравилось.
Женщина вздохнула, грустно улыбаясь — в детстве Элиотт обожал рисовать и каждый раз прибегал к ней с листочком. «Мама, посмотри, я это тебе нарисовал. Не теряй, хорошо?»
— У меня есть друзья, мам, — закатил глаза Элиотт, выхватывая из тарелки печенье. Женщина удивленно приподняла бровь.
— Да, только вот я даже не знаю, как они выглядят.
— Я наоборот думал, что тебе не понравится, что я его позвал… и вообще, ты же сегодня должна была задержаться допоздна, разве нет?
— Ну спасибо, сынок, — рассмеялась Мишель, — значит, ты от меня избавиться хотел?
— Нет, ну вот что за ерунда, — Элиотт с укором посмотрел на мать, — просто я Луке сказал, что дома никого не будет… а ты взяла и засмущала его.
— Ничего страшного, ведь у него есть защитник, как я вижу, — Мишель подмигнула сыну. — Кстати, подожди-ка… вот, возьми, — женщина переложила со сковороды ароматные тонкие оладьи, — угости своего друга. И… как его зовут?
— Лука, — усмехнулся Элиотт, забирая у женщины тарелку, — я только что сказал тебе его имя.
— Лука, — повторила Мишель с улыбкой, — милое имя.
— Ага, — пробормотал Демори, — милое… блин, он же воду ждет, а ты меня отвлекаешь! — Элиотт, громко возмущаясь, выбежал из кухни под тихий смех Мишель, которая была мысленно благодарна этому голубоглазому парню — впервые за долгое время она видела сына таким — живым, энергичным… с горящими глазами. Слишком много времени прошло с тех пор, как Демори был беззаботным и добродушным парнем, открытым ко всему, что его окружает.
И кажется, ее сын нашел наконец того, кто сможет вдохнуть в него жизнь.