Love had to happen

      Элиотт стоял посередине комнаты, сжимая и разжимая кулаки от нахлынувшей ярости. Мало того, что этот маленький неуравновешенный зануда в буквальном смысле сбежал прямо у него из-под носа, так он еще и напоследок врезал так, что щека Демори раскраснелась и до сих пор побаливала каждый раз, когда парень до нее дотрагивался.       Оглянувшись по сторонам, Элиотт ругнулся про себя — они должны были заняться стенгазетой, и теперь лишь ватманы и краски уныло валяются на полу, как напоминание того, что план Элиотта имеет явные недоработки.       Демори молился всем богам, чтобы мама не заметила того, как Лука выбежал из дома, иначе начнутся вопросы.       Но небеса сегодня явно не на его стороне.       Дверь осторожно приоткрылась, и в комнату заглянула растерянная Мишель Демори.       — Сынок, у вас тут все нормально? — женщина обеспокоенно смотрела на раскрасневшегося сына, который явно нервничал. — Я заметила, как твой друг ушел… вы уже все сделали?       — Он… он просто не был уверен, выключил ли он дома утюг, — Элиотт мысленно надавал себе оплеух — но это было первое и единственное, что пришло ему на ум. Мишель улыбнулась, кивая.       — Понятно. А он вернется?       — Конечно, вернется, — фыркнул Демори, усаживаясь на пол и делая вид, что он очень заинтересован делом. — Ему одному точно не справиться, без меня он не успеет сдать все это вовремя.       — Ты молодец, что помогаешь ему, — кивнула женщина, — и я рада, что у тебя появился такой хороший друг — и вежливый, и талантливый художник.       «И судя по силе удара — еще и будущий кандидат в мастера спорта по борьбе» — буквально закипая от злости, подумал Элиотт, и повернулся к матери с широкой улыбкой.       — Я тоже очень рад, мама. А сейчас, извини — работа ждет, я должен творить.       — Все-все, ухожу, — подмигнув сыну, женщина скрылась за дверью. Едва оставшись наедине с самим собой, Демори откинул в сторону альбом, запуская руки в волосы. План явно пошел наперекосяк. Честно говоря, Элиотт не собирался накидываться на парня с поцелуями так быстро, но словив на себе несколько довольно странных взглядов Лалльмана, Демори решил — вполне себе подходящий момент, чтобы вскружить голову малышу Луке.       Но малыш Лука, как оказалось, довольно быстро бегал и обладал мощным хуком справа.       — Проклятье, — прошипел Демори, вытаскивая из кармана смартфон. Спустя пару гудков ему ответил заспанный голос.       — Казас, ты что, спишь в такое время? — Элиотт еле сдерживал свою злость и, видимо, это было отчетливо слышно на противоположном конце провода, потому что спустя секунду послышался бодрый и слегка напуганный голос Яна.       — У нас свободная страна, — пробормотал Казас, — хочу — сплю, хочу — кактус выгуливаю. Что произошло?       — Произошел тотальный пиздец, Ян.       — Кто бы сомневался.       — Да подожди ты, я о другом! Он пришел ко мне домой и…       — Ух ты, а ты времени даром не теряешь!       — Блять, да послушай ты! Короче, он пришел ко мне, потом неожиданно пришла моя мама, и…       — Так ты его уже с мамой познакомил? Чур, свидетелем на свадьбе буду я, я же твой лучший друг, как никак, и…       — Я его чуть не поцеловал, Ян.       Трубка резко замолчала, и Элиотт на расстоянии чувствовал на себе шокированный взгляд Яна.       — Ты совсем рехнулся? — прохрипел Казас спустя минуту, когда к нему вернулась способность говорить. — Ты же вообще его не собирался целовать, или мне память изменяет?       — Блять, да я сам не знаю, как так вышло, просто я думал, что выбрал удачный момент, и…       — И что он сделал?       — Он вмазал мне так, что у меня до сих пор искры перед глазами.       Ян на проводе громко расхохотался, действуя на и без того натянутые нервы Демори.       — Я знал, что этот Лалльман довольно крутой парень, но чтобы настолько… надо ему руку пожать, когда увижу в школе.       — Тебе смешно, да? — прошипел Элиотт, сжимая смартфон в руке до хруста. — Только вот что мне-то теперь, блять, делать?       Ян тяжело вздохнул.       — Заканчивать с этим надо, дружище, вот что. Я тебе говорил, что ничем хорошим это не закончится. И так же я предупреждал, что сплетням верить не стоит. Теперь убедился, почему он тебе вмазал? Ему не нравятся парни, бро.       Элиотт только открыл было рот, но тут же неожиданная догадка поразила его сознание.       — Что-то тут не так, Ян, — пробормотал Демори, присаживаясь на кровать. — Если бы меня поцеловал парень, я бы ему, конечно, вмазал… но он выслушал бы от меня еще порцию очень приятных слов из моего весьма богатого запаса. И кстати, не факт, что вмазал бы я ему всего один раз.       — И? — Казас явно не понимал, к чему ведет его друг.       — А то, что он тупо сбежал. Просто выбежал из комнаты быстрее молнии, понимаешь? И я могу поклясться, что он не сводил с меня глаз, когда я медленно к нему наклонялся. Я прекрасно видел, какой у него был взгляд.       — Господи, — устало пробормотал Ян, — опять ты за свое. Уймись уже, парень, не все в этом мире вращается вокруг тебя и твоей персоны. Он совсем еще малыш, и он вполне мог быть напуган твоим резким выпадом… любой бы тут растерялся. К тому же, что-то мне подсказывает, что он в таких делах неопытен… возможно, он даже не целовался ни разу.       — Бред, — фыркнул Демори, откидываясь на подушки, — я уже слышал про то, что за ним бегают девушки, к тому же, у него есть эта Хлоя, хотя он мне сказал, что между ними ничего нет.       — Ты что, даже про Хлою у него спросил? — рассмеялся Ян. Парень нахмурился.       — Ну да, а что?       — Да так, ничего… просто интересно.       — Блять, Ян, мне не до шуток сейчас, — Элиотт вскочил с места и принялся расхаживать по комнате, — я не могу просто взять и бросить все на полпути… тем более, после такого представления. Что мне делать?       — А почему ты спрашиваешь у меня, месье «я всегда знаю больше остальных»?       — Ян, я серьезно, — взмолился Демори, — я не знаю, что делать дальше.       Трубка вздохнула, и Элиотт, даже не видя Яна, представлял, как друг закатывает глаза.       — Хорошо… только успокойся. Тебе надо с ним поговорить.       Элиотт мгновенно застыл на месте.       — Ага, чтобы он меня отлупил от души? Нет, спасибо!       — Элиотт Демори кого-то боится?       — Я его не боюсь, просто… мало ли.       — А знаешь, я бы на его месте еще по яйцам бы тебе врезал, чтобы о девчонках меньше думал.       — Казас!       — Ладно-ладно… тогда позвони ему. Или напиши сообщение, потому что вероятность того, что после всего он возьмет трубку, близка к нулю.       Элиотт выдохнул, зажмуривая глаза.       — Хорошо, я ему напишу. Если что — это ты виноват!       — Хочу напомнить, что это твой коварный план, а не мой, — невозмутимо проговорил Казас. — Так, на всякий случай.       — Ненавижу, — пробормотал Элиотт, скидывая вызов. Он быстро нашел в телефоне нужный контакт и нерешительно пялился на экран добрых десять минут, прежде чем приступить к действиям. Кому: Маленькая птичка Лука, прости меня, я не хотел тебя напугать. Вернись, пожалуйста… позволь мне все объяснить.       — Нихрена ты не маленькая птичка, — прошипел Демори, пялясь на экран телефона, — ты чертов Тайсон, только ухо мне осталось отгрызть.       Элиотт даже не рассчитывал на то, что Лука ответит ему в ближайшее будущее, но спустя несколько минут на экране смартфона высветилось новое сообщение. От кого: Маленькая птичка Я не уверен, что смогу продолжать с тобой работать. Лучше я доделаю все один, спасибо за помощь.       — Боже, ну что за идиот, — процедил Демори, мотая головой. — Доделаешь ты все один, как же… Кому: Маленькая птичка Лука, ты не успеешь, я все равно тебе помогу. Если это из-за того, что случилось — я все могу объяснить. Пожалуйста, давай увидимся. Прошу.       — Давай же, Лалльман, не ломайся, — пробормотал Элиотт, неотрывно смотря на экран. Но ответа не было.       Демори закинул телефон на кровать и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.       Приняв душ и приведя мысли в относительный порядок, парень вошел в комнату. Переодевшись и вытерев волосы насухо, Элиотт растянулся на кровати с ноутбуком и обратил внимание на лежавший рядом телефон. Взяв его в руки, парень разблокировал экран, ни на что не надеясь.       А зря.       Демори, сам того не замечая, расплылся в широкой улыбке. От кого: Маленькая птичка Увидимся завтра, Выскочка.

***

      Луку весь день не покидало странное ощущение. Словно предчувствие.       К тому же, он не мог выкинуть из головы вчерашний вечер.       Парни предупреждали его, что Элиотт Демори — странноватый и загадочный парень, для которого нет никаких преград и ограничений. Он ходил по школе с гордо поднятой головой и вздернутым носом, будто школа принадлежала ему, а все остальные люди в ней были его подчиненными. Для него не было проблемой закадрить любую девчонку или запудрить мозги преподавателям. Но то, что он позволил себе вчера, переходило все допустимые границы.       Элиотт Демори на полном серьезе хотел его поцеловать.       «Не могло же мне показаться» — думал Лука, уныло плетясь по опустевшему коридору, смотря себе под ноги. Тем более, что Элиотт просил его о встрече, собираясь все объяснить… хотя Лука не понимал, что именно парень собирался объяснять.       — Эй, смотри вперед, — Лука, задумавшись, даже не заметил Артура, который вовремя поймал его в свои объятия, — ты чего плетешься, как улитка?       — Я сегодня не выспался, — пробормотал Лалльман, потирая глаза, — писал статью для стенгазеты… точнее, пытался написать, да еще и рисунки эти отняли у меня целый вечер.       — Нашел время для творчества, — хихикнул Бруссар, протаскивая парня за собой в класс, — забыл, что сегодня устный экзамен по литературе?       — Черт, — поежился Лалльман, потирая лоб. — Я сегодня провалюсь на все сто процентов.       — Соберись, бро, — Артур присел рядом с Лукой, опуская руку на его плечо, — ты же знаешь этот предмет, как свои пять пальцев, и даже лучше. Никто лучше тебя не пересказывает Тристана и Изольду.       — Да иди ты, — усмехнулся Лука, и тут же замер, увидев входящего в класс Элиотта, который выглядел мрачнее тучи. Артур перевел взгляд с Демори на Луку.       — Что между вами происходит?       Лука вздрогнул, растерянно смотря на друга, который выглядел крайне обеспокоенным.       — Что ты имеешь в виду?       — А то, что вчера ты должен был заниматься стенгазетой вместе с ним, но судя по твоим словам, ты работал один. Что-то случилось?       Лалльман мысленно поколотил себя за длинный язык.       — Нет, просто у него были дела, и я решил, что и сам могу справиться… тем более, осталось совсем немного.       — Ага, и именно поэтому ты смотришь на него так затравленно, а он уже пять минут сверлит тебя взглядом.       Лука осторожно обернулся назад, пытаясь перехватить взгляд потемневших зеленых глаз, но Элиотт отвел глаза в сторону, едва заметив, что на него смотрят. Артур приблизился к парню, заглядывая в глаза.       — Лука, я уже тебе говорил, но скажу еще раз — держись от него подальше. Он — не самая лучшая компания для тебя.       — А кто для меня лучшая компания? Ты? — улыбнулся Лука, прищуривая глаза. Он знал Артура с детства, и тот всегда заботился и переживал за Лалльмана. Лука считал его своим братом и знал, что у Артура доброе сердце, и что ему можно доверить абсолютно все.       Бруссар смущенно улыбнулся, пожимая плечами.       — А почему нет? Мы всегда были вместе, еще с детского сада.       — Вот и помог бы мне тогда со стенгазетой, и не пришлось бы просить помощи у других, — рассмеялся Лука, на что Артур закатил глаза.       — Ну не дал мне Всевышний такого таланта, как у тебя… я даже контуры обвожу криво, выходя за границы… куда уж мне рисовать что-то. Я полностью безнадежен, Лука.       Лука тихо рассмеялся, мотая головой, и вздрогнул, когда в кармане завибрировал смартфон. Парень осторожно вынул его и, замечая, что Артур увлекся разговором с соседом справа, разблокировал экран. От кого: Выскочка Мы можем поговорить после уроков?       Лалльман нахмурился и, осторожно повернув голову назад, кинул на Демори быстрый взгляд из-под ресниц. Тот сидел, уткнувшись в книгу, и даже не смотрел в его сторону, но выражение лица у парня было крайне мрачное. Лука завел телефон под парту и незаметно от Артура напечатал сообщение. Кому: Выскочка Я не могу сегодня, извини, я должен быть дома.       Лука, даже не оборачиваясь назад и не видя Демори, спиной чувствовал на себе прожигающий взгляд зеленых глаз, и от этого становилось не по себе. Лалльман чувствовал себя, словно зверек, загнанный в ловушку.       Ответ от Элиотта не заставил себя ждать. От кого: Выскочка Я могу тебя проводить до дома, мне не трудно.       Лука открыл рот от удивления. Элиотт Демори хочет его проводить? Какая неслыханная любезность. Кому: Выскочка Спасибо за предложение, но я в состоянии дойти до дома самостоятельно.       Лука быстро убрал телефон в карман, чтобы Артур ничего не увидел. Немного подумав, парень вынул смартфон из кармана и выключил его под удивленные взгляды Демори, который, казалось, сейчас просто взорвется на месте.       После последнего урока Лука выскочил из школы почти первым и помчался к своей остановке, молясь всем Богам, чтобы Элиотт не последовал за ним. На протяжении десяти минут, пока он стоял, ожидая автобус, парень нервно оглядывался по сторонам и вздохнул спокойно лишь оказавшись в автобусе на своем любимом месте в самом конце. Выдохнув от облегчения, Лука пытался успокоить свое колотившееся сердце.       Почему он, черт возьми, так нервничает из-за этого придурка Демори? У него и без Элиотта полно проблем, одной из которых являлся отец… точнее, его постоянные пьянки. Завтра суббота, и Лука уже наперед знал, чем это все закончится — отец либо ушел со своими друзьями на очередную гулянку, либо пригласил их домой.       Парень отдал бы все на свете, чтобы не идти туда и не встречаться лицом к лицу со всеми этими противными личностями, медленно, но верно спаивающими его отца, но у Луки не было выбора — отцу было нельзя пить, на что тот даже не обращал внимания, говоря, что «все мы все равно умрем». Но Лука не мог просто стоять и спокойно смотреть, как мужчина с каждым днем закапывает себя все глубже.       Осторожно приоткрыв дверь, парень прошмыгнул в прихожую и прислушался — дома было подозрительно тихо и спокойно. Значит, либо отец спит, либо его нет дома.       Скинув с себя куртку, парень обежал весь дом, заглянув во все комнаты. Отца дома не было.       Выдохнуть от облегчения не давало тревожное чувство в груди. Беспокойство за отца было гораздо сильнее, чем его ненависть к выходкам родителя, ведь когда мужчина отходил от пьянок, он буквально валялся у сына в ногах, прося прощения и обещая больше никогда не пить. Лука каждый раз кивал, вздыхая — он знал, что уже через несколько часов все обещания будут забыты и вытеснены из сознания алкоголем.       Наспех пообедав тем, что он успел приготовить утром перед школой, Лука убрался в доме и закинул свои вещи на стирку. Будучи предоставленным самому себе с самого детства, парень был самостоятельным и ответственным. Он знал, что если не позаботится о себе сам, то этого не сделает никто.       Приведя дом в порядок, Лука сел за уроки — нельзя терять ни секунды драгоценного времени, ведь до выпускных экзаменов осталось всего ничего. А еще эта дурацкая стенгазета.       Лалльман тяжело вздохнул, кинув усталый взгляд на краски и альбом с набросками, лежащими в самом углу комнаты. Кажется, он был слишком самонадеян, когда написал Элиотту, что может справится с этим и в одиночку. Если посмотреть правде в глаза, можно со стопроцентной уверенностью сказать лишь одно — Лука облажался по полной программе.       Лука старался не обращать внимание на вибрирующий телефон на столе, полностью погружаясь в литературу и жизнь главных героев, но противная вибрация действовала на нервы. Вздохнув, парень потянулся за своим смартфоном. От кого: Выскочка Лука, мы можем встретиться? Мы должны поговорить, ты ведь понимаешь это. Я должен тебе все объяснить.       — Боже, оставь меня в покое, — пробормотал Лука, откидывая телефон назад на кровать. — И без тебя тошно.       Лука закрыл уши руками, пытаясь сосредоточиться лишь на строчках перед ним, но все было бесполезно — он уже в десятый раз перечитывал эту главу, но ничего не понимал. Мысли были заняты совсем другим.       Парень устало выдохнул и опустил голову на согнутые руки на столе. Он не знал точно, сколько времени он так просидел, пока его не разбудила вибрация — телефон разрядился.       Лука медленно поднял голову, потирая сонные глаза и вышел из комнаты. Однако заглянув к отцу, Лалльман замер на месте — в комнате никого не было. Переведя взгляд на настенные часы парень присвистнул — уже почти десять вечера.       «Угораздило же меня уснуть прямо за столом» — вздохнул парень, откидываясь на диван. Но в тот же момент в голове у парня что-то щелкнуло.       Десять вечера, а отца нет дома. И Бог знает, где он шляется на этот раз.       С тихим стоном Лука поднялся с кровати и побежал к двери, попутно натягивая на себя куртку. Это был далеко не первый раз, когда парню приходилось выходить на поиски отца и буквально тащить его на себе, ведь мужчина после пьянок мог заснуть в любом месте, где упадет — даже на середине дороги. Лалльман много раз находил его в различных барах — помятого, что-то бормочущего, без копейки в кармане, и тащил его домой.       Вот и сейчас, кажется, придется устроить очередные поиски. Лука схватил с полки ключи и выскочил на крыльцо. Но едва он запер дверь, парень обернулся и столкнулся с тем, кого меньше всего хотел бы сейчас видеть.       — Привет, — тихо проговорил Элиотт, прислоняясь к деревянному крыльцу.       Лука испуганно отскочил в сторону, поднося руку к сердцу.       — Господи, Демори, нельзя так подкрадываться!       — Прости, я не хотел тебя напугать, — Элиотт выглядел расстроенным и Лука немного смягчился.       — Что ты здесь делаешь, Элиотт?       Демори переминался с ноги на ногу, будто не решаясь подойти поближе. Наконец он поднял на Луку растерянный взгляд.       — Я просто… я хотел извиниться перед тобой, я не хотел тебя напугать. Мне очень жаль, что ты теперь избегаешь меня, потому что, если честно, мне не хватает тебя… то есть, мне не хватает нашей совместной работы и времяпровождения, — поспешно поправил Демори, грустно улыбаясь. — Обещаю, я буду вести себя хорошо и не буду больше лезть со своими глупостями.       Лука стоял и молча смотрел на растерянного парня, который смотрел себе под ноги и нервно теребил края толстовки. Он в первый раз видел Демори таким.       — Элиотт Демори умеет извиняться? — выпалил Лука, тут же прикусывая язык, но Элиотт лишь тихо рассмеялся.       — Разумеется, умею… но я извиняюсь, лишь когда сам этого хочу.       — Окей, — выдохнул Лука, удивленно моргая, — я… я не сержусь на тебя, правда. Можешь не париться насчет этого.       — Так мы и дальше можем вместе работать? — с надеждой в голосе спросил Демори, не спуская глаз с Луки. Тот кивнул.       — Да, наверно… если ты все еще хочешь мне помочь.       — Хочу, — кивнул Демори, улыбаясь. — Очень хочу.       — Тогда я скажу, когда мы сможем встретиться и закончить стенгазету, — Лука кинул взгляд на наручные часы, — а сейчас извини, но мне пора уходить. До встречи.       — Постой-ка, — Элиотт шустро схватил пробегающего мимо парня за локоть, — ты время видел? Куда ты собрался в такую темень?       — Это мое личное дело, нет? — раздраженно выпалил Лука, но видя обиженный взгляд Демори, вздохнул и выдернул руку из железной хватки. — Я же тебе рассказывал про отца… он не пришел домой, и я волнуюсь за него. Я должен его найти и привести домой. Я пойду, извини…       Лука стремительно зашагал к воротам, но уже спустя минуту Демори догнал его у самого выхода.       — Подожди… я иду с тобой, — Элиотт окинул парня пронзительным взглядом. — Мало ли что может случится вечером на улице с таким симпатичным парнем.       Лука бросил косой взгляд на Демори и прибавил скорости, и Элиотт едва поспевал за парнем.       — Ты меня что, теперь везде будешь сопровождать?       Демори пожал плечами, осматривая окрестности — на улицах не было ни души.       — Да… если ты позволишь.       Лука резко оставновился перед Элиоттом, и тот едва успел затормозить, чтобы не врезаться в голубоглазого.       — Зачем ты это делаешь, Элиотт? Зачем тебе это нужно?       Демори вглядывался в бездонные голубые глаза, в которых отражался свет фонаря. Было в его взгляде что-то такое, что пускало по коже табун мурашек, и Лука не знал, хорошо это или плохо. От одного взгляда потемневших зеленых глаз подкашивались ноги и дрожали руки, и Лалльман ни за что не смог бы объяснить причину такой реакции на этого парня.       Уголки губ дернулись в легкой улыбке, и теперь Элиотт смотрел на Луку даже с некоторым смущением.       — Потому что ты нравишься мне, Лука. Чертовски сильно нравишься.