***
30 марта 1943 год
Прошло ещё месяцев пять. Беременность Хироми уже подходила к концу. Совсем скоро она должна будет родить ребенка. И только она, знает всю правду… У пока ещё не появившегося малыша уже можно сказать, сломана жизнь и сломал её «отец со свастикой». Детям, которые рождались от немцев, не всегда везло и Хироми это понимала. Как-то раз, она услышала разговор других медсестер, которые говорили, что нескольких девушек из одной из деревень в Белгородской области, чуть ли не расстреляли, за то, что те родили детей от врагов. Достаточно было всего трёх свидетелей, чтобы подтвердить у немца отцовство и тогда уже девушку могли казнить… Каваками нервно сглотнула. Девушка надеялась, что никто не догадался, кто является настоящим отцом её малыша. Ей не хотелось быть казённой лишь за рождение ребенка от врага… — Сначала я у этого штандартенфюрера в качестве рабыни, — говорила сама себе Хироми, — А теперь что? А теперь я будущая мать его ребенка. Но, скорее всего, Дазай не примет тот факт, что стал отцом… Хотя что я говорю! Он о ребенке даже не узнает. Так и проходили дни беременной девушки: днем работа, а вечером мысли о будущем, которое было слишком туманным. Но вот, в один из таких вечеров, когда ничего не подозревающая Хироми сидела за столом и спокойно пила чай она вдруг почувствовала что-то странное. Внизу живота начало сильно болеть да так, что девушка готова была закричать от нарастающей боли. Еле дотянувшись до телефона, девушка набрала номер Ёсано и уже через пару часов лазурноглазая рожала. Родилась девочка, которую решено было назвать Юко, а фамилию Хироми дала ей свою – Каваками. Но малышка была точной копией своего отца, только что черты лица, цвет кожи и цвет глаз ей достались от матери. Теперь все станет еще серьёзней…***
POV Дазай
Прошёл уже год, а Хироми мне так и не попалась. Куда она могла деться? Неужели сбежала в Москву или ещё дальше, чтобы её не смогли найти? Неважно. В последнее время мне стало казаться, что русские войска стали сильнее. Мы и так уже проиграли во время битвы за Днепр. А что дальше? Продуем очередную битву? Нет, этого нельзя допустить! Ещё чего не хватало! Но все же… Что будет, если мы проиграем? Нет! Нет! Нет! Нельзя думать об этом! И Германия, и Япония сильны, так что у СССР нет шансов, победа всего лишь вопрос времени. Однако та девчонка… Почему же я до сих пор о ней думаю? Что в ней такого, чего нет ни у одной из других?! Она такая же как и все остальные, возможно даже хуже, но… Так отчаянно бороться за страну, которая даже не является родной… Странная однако… Но все же возможно стоит ее поискать, заодно и выясню, что в ней не так…Конец POV Дазай.
***
Вечерело. Хироми вместе с дочерью на руках стояла у окна и смотрела куда-то вдаль. Все мысли девушки были заняты чем-то, но чем? Что так беспокоило Каваками уже который день подряд? Ах да, точно… Война все никак не прекращалась, а новости от отца совсем перестали поступать… Если от дедушки и дяди новости и письма приходили, то от отца — ничего. Хироми думала, что он просто воевал и не успевал писать, но всё было далеко не так… В один день, пришло то, чего Каваками совсем не ожидала — похоронка. Отец Хироми, Ясуо Каваками, был убит во время одной из битв. Теперь Каваками осталась сиротой. Матери у неё не было, а отец теперь убит… Ещё повезло с тем, что есть другие родственники. — «Я не знаю, что бы делала без своих бабушки и дедушки, а ещё без дяди, тёти… — думала Хироми, смотря на похоронку, — Мне повезло, что я стала не круглой сиротой… Но всё же мне бы хотелось быть с родителями…» Хироми положила похоронку на стол и посмотрела на свою дочь, которая спокойно сидела на кровати девушки с плюшевой игрушкой в руках. Невинный взгляд лазурных глаз дочери и черты лица напоминали Хироми, но разрез глаз, цвет волос и причёска сразу говорили, что она копия отца. У Каваками была лишь одна надежда, что дочь никогда не вырастет такой как её отец…Пять лет спустя…
19 мая 1948 год
Война закончилась три года назад и теперь СССР мало-помалу начал восстанавливаться. Конечно же, восстановить все сразу ни у кого бы не получилось, поэтому то, чем страдал союз эти послевоенные годы был голод. Абсолютно все, включая женщин, детей и стариков работали не покладая рук и Хироми не была исключением. Два года, пока еще шла война, девушка продолжала работать медсестрой, дочь же в это время либо была у Акико, либо же находилась рядом с самой Хироми. Однако после окончания войны Каваками пришлось работать в полях, чтобы хоть как-то восстановить продовольствие и уменьшить количество смертей из-за голодовки, в том числе и не допустить собственной. Поэтому теперь малышка Юко оставалась почти что одна, если конечно кто-нибудь не решался взять ее на то время, пока мать была на работе. И вот, теперь, когда Юко Каваками исполнилось ровно пять лет, Хироми уже не так сильно боялась оставлять ее одну, ведь девочка, на удивление, росла спокойной и послушной, чем сильно выделялась среди сверстников. Однако это не значило, что Каваками-старшая совсем за нее не беспокоилась, наоборот, почти каждые несколько часов она возвращалась домой (небольшую, уцелевшую квартирку, выданную государством). Многие рабочие злились на ее «безответственность», но многие ее понимали, ведь у них была подобная ситуация. Каждый день, еще до рассвета, девушка просыпалась и, оставив завтрак для дочери на столе, отправлялась работать. Затем, около полудня она возвращалась, чтобы покормить Юко обедом и часов в восемь приходила на ужин. Так продолжалось абсолютно каждый день, поэтому, со временем, Юко привыкла к такому «режиму» и уже охотно ждала возвращения матери к назначенному времени. Что же можно было сказать о самой малышке, так это то, что уже в два с половиной года она смогла впервые произнести свое первое слово, а в три – научилась читать по слогам. Все вокруг интересовало ее до безумия, поэтому девочка часто «приставала» то к «сиделкам», то к собственной матери с различными вопросами и всегда получала на них ответы. Однако до сих пор, последний вопрос, на который ей пока что так и не дали ответа, был об ее отце. Ни мать, ни тетушка Акико не давали малышке точных ответов и это сильно расстраивает девочку, но так же и давало ей стимул продолжать учится, чтобы в будущем уже самой узнать ответ на вопрос. Возможно, вы скажете, что это совсем не нормально для ребенка, но… Это было единственным занятием для крохи, ведь даже игрушками для нее служили всего лишь веточки и листики. Если же везло чуть больше, то иногда и всякие красивые камушки. Хотя и любимая игрушка мамы была у Юко, которую Хироми сама отдала дочери, когда та была младенцем. А саму Каваками-старшую всегда беспокоила схожесть дочери с отцом, ведь она помнила, что происходило после войны и как судили немецких солдат… Многие немцы скрывались в других странах, чаще всего в США, меняя свои имя и фамилию или притворяясь другими людьми…***
После войны, Осаму Дазай лишился своего звания штандартенфюрера и боялся предстать перед судом, сразу зная, что его ждёт. Рюноске Акутагава же не успел закончить курсы лейтенантов к концу войны и даже был рад этому, ибо также побоялся суда. Вместо этого он стал искать работу (которую после войны было найти трудно), чтобы хоть заработать на еду и прокормить себя и свою младшую сестру – Гин Акутагаву. Родителей у обоих не было, они были сиротами, Рюноске просто повезло, что его взяли в курсанты. Однако, теперь он пытается забыть об этом, чтобы другие не узнали о том, что происходило тогда. А Дазаю пришлось уехать из Германии, ибо риск перед судом у него был больше, чем у Акутагавы. По новым документам Осаму живёт в Японии, в Йокогаме. Но даже спустя пять лет, его всё ещё не может покинуть вопрос о том, что произошло с Хироми. Жива ли она? Мертва? Ему ничего не известно. — Пять лет прошло, я больше не штандартенфюрер, а выбросить из головы Хироми никак не могу, что же со мной?.. — этот вопрос крутился в голове Дазая. Бывший штандартенфюрер не знал, что творилось с ним. Вроде всё должно уже забыться, но так и не забывалось… Может это война отпечатала в его воспоминаниях так или что другое?.. Ответ на этот вопрос так не получен…