Болевой инстинкт

      Я стояла на крыше здания, которое возвышалось над головами прыгающих вниз неофитов. Рядом с разодетыми в такие непривычные яркие цвета одежды подростками стоял Макс. Даже с такого расстояния было видно, как напряжённо он оглядывал новеньких. Много наших перешло в другие фракции. И правильно сделали, усмехаюсь я. Пропустила только нескольких прыгунов из-за Лизы, которая засекла меня в столовой, ворующей булочку. Она всё ждёт, когда я вновь стану посещать её уроки. Будто она не знает, как я ненавижу эту чёртову фракцию и ни за какие гроши не буду посещать ни одно занятие. Макс в тихом гневе, в который раз не может уговорить прыгнуть последнюю пятёрку вниз. Со мной так же было, когда я впервые оказалась на той крыше — мне было десять. Именно в этом возрасте нас начинают подготавливать физически. С тех пор прошло пять лет, а я всё ещё спускаюсь по лестнице и больше не хочу здесь находится. Мои рефлексы, физическая подготовка, моральная устойчивость — всё на нуле. Но главный Лидер фракции до сих пор печётся обо мне. Из-за их смерти. После их смерти.       Неожиданно что-то твёрдое упирается мне в затылок, и я вздрагиваю. Слышу характерный для открывающегося затвора звук и сильно вжимаю ногти в ладони. Хочу обернуться, но меня останавливает знакомый, мужской голос. Я знаю его, но вспомнить обладателя, как назло, не могу.       — Не смей оборачиваться, дохлячка, — при этом ствол с ещё большей силой прижимается к моей голове, заставляя меня опустить лицо к гравию. Как это ни странно, но к оскорблениям я не привыкла. Большую часть времени провожу в своей комнате, я бы сказала апартаментах, а врываться на чужую территорию дабы разобраться с кем-то никто не будет. Моя жизнь в безопасности, если не считать заряженного орудия на моём затылке. — И какого ты здесь делаешь?       — Наблюдаю, — отвечаю честно. Я не привыкла врать и никакой философии, просто моё будущее — это фракция Искренности. И уже сейчас я хочу отучить себя от лжи, чтобы после было проще, чтобы не было так больно от сыворотки.       — Как интересно, — с сарказмом отвечает знакомый-незнакомец, на секунду убирая оружие, но, против моих надежд и вмиг поднявшемуся настроению, возвращает пушку на место. — А не у тебя ли сейчас занятия, Кассандра?       — Да, — моё имя на его устах прозвучало скорее как оскорбление, нежели обращение, поэтому я даже ответила невпопад. Страх медленно окутывал меня, придя в моё тело, мой разум с огромным опозданием. Что я говорила про рефлексы?! Чувствую, как прокусанная губа начинает кровоточить и небольшая струйка алой жидкости скатывается по подбородку. Единственный человек, который мог мне сейчас помочь, бросил взгляд на небо и спрыгнул сам в пропасть своей фракции. А может это всё ты подстроил, Макс? Кроме тебя я уже больше никому не нужна.       — Что да?! Или у тебя от страха язык заплетается? — меня резко выводят из состояния покоя, поворачивая спиной к месту мук всех перешедших и лицом к… Эрику?! Почему он?! С каких пор я понадобилась самому молодому и наверное самому злобному Лидеру нашей фракции? Чёрное дуло больно упирается мне в лоб и я предпочитаю сфокусировать взгляд на татуированной руке, сжимающей пистолет, нежели на его владельце. Эрик был не в духе. Не знаю как часто у него такое настроение, но говорят, что нередко, примерно каждый день. На лице невольно возникает усмешка, но я спешу её скрыть, облизывая губы. Этот точно мне ничего не сделает, а если и сделает, будет отвечать перед Максом и сто процентов потеряет свою должность. Я дорога верховному Лидеру. Почему? Кто б это знал.       Парень скользит холодным, серым взглядом по моему лицу и застывает на уголках губ. Кровь. Он усмехается, а я перевожу взгляд на чёрные кружочки пирсинга над его правой бровью.       — Боишься, — утверждает, Лидер, а я всё больше понимаю почему его таковым сделали. — Недавно, месяца два назад, Макс обращался ко мне с просьбой. Да я так забегался, что совсем забыл об этом. И вот теперь я вполне свободен, чтобы посвятить своё время тебе, Кассандра.       — С какой целью, Лидер? — упрямо спрашиваю я, удивившись или даже испугавшись. Да, Макс прилагает много усилий, чтобы вернуть меня к нормальной жизни и пока что оставаться полноправным членом его фракции. Но я упрямо отвергаю и отталкиваю руку помощи и делаю всё, что душе угодно, при этом всём старательно избегая зрительного контакта с чернокожим.       — Я же сказал, тупоголовая, — перемещая пистолет на мой висок и притягивая моё тело к себе, Эрик, пронизывая меня ледяным взглядом, продолжает говорить сумасшедшим шепотом: — думаешь, мне самому хочется возиться с тобой? При этом не забывать про неофитов, их нельзя оставлять на Фора, который сделает из них себе подобных сопляков, а не бойцов. А теперь подумай, Кассандра, — сильно сжимает мою правую руку чуть выше локтя, заставляя кривиться и уже через секунду сжиматься в рвотном порыве, когда его лицо оказывается в сантиметре от моей щеки. — буду ли я добр к тебе и терпелив?       — Нет, — выдыхаю я, в следующую секунду сжимая глаза аж до появления различных узоров под веками.       — Умница, — парень отстраняется, отпускает меня, тем самым возвращая ко мне смелость и позволяя вновь открыть глаза. Наблюдаю, как он с грацией тигра и медлительностью улитки кладёт пистолет обратно в кобуру. Запугать тебе меня не получиться, больше запугивать некуда — я уже боюсь тебя до дрожи в ногах, до скрипа зубами, до горьких слёз, до боли. — В таком случае объясняю вкратце. Будешь тренироваться с неофитами до обеда, после обеда лично со мной. Ходить на уроки с молодняком тебе бесполезно, а водить тебя за ручку и выбрасывать за тобой подгузники я не собираюсь. Я уже внёс твоё имя в таблицу, окажешься за чертой — пеняй на себя.       — И что мне будет? — перебиваю я, напрочь забыв на мгновение о своём страхе. Но вспомнила о нём быстро, как только осознала, что моё тело не стоит на твёрдой земле, а висит над пропастью. Хватаюсь за его широкую ладонь, царапаю кожу, задыхаюсь от натиска на шею. Глаза слезятся от боли и напряжения. Ненавижу боль, боюсь боли. — Я поняла Лидер, прошу, хватит.       Меня сильно швыряют о гравий, хорошо что хоть на той же крыше. Кашляю, сжимая горло, всё ещё продолжая ожидать нового насилия. Однако пелена слёз не даёт мне увидеть, а бурлящая кровь в ушах услышать, как Эрик покидает крышу. Быстро прихожу в себя, с силой ударяя кулаком по поверхности. Ненавижу! Ненавижу! И это Макс называет дружеской любовью? Так он решил помочь мне?! Сколько раз я плакалась в его кабинете, моля о том, чтобы он оставил меня в покое. Тщетно, всё бесполезно. Целая жизнь череда дерьма, свалившегося на голову. Если бы я не была дочерью его погибшей «подруги» детства, нужна бы я ему была! Если бы не моё внешнее сходство с матерью, если бы не её рыжие волосы, если бы не её светло-синие глаза жила бы я в отдельной квартире, была бы наделена таким количеством привилегий? Нет! Ответ: громкое нет! Единственное, что мешает ему видеть её во мне, так это огромный, гадкий шрам начинающийся с половины правой щеки до самых ключиц. Может поэтому он не может оставить меня в покое. А вдруг ещё винит в той чёртовой аварии. Конечно, я ведь такая убогая, виновата во всём, во всех бедах этого мира. Наверное пол бесстрашие ржали со смерти моих родителей, погибших не в борьбе за своё государство, свой город, свою фракцию, а в обычной автокатастрофе.       Собираю в руку несколько камушков и со всей силы кидаю их вперёд. Эрик вселил в меня страх, причинил мне боль, а больше испытывать боль я не хочу, буду посещать его занятия, буду терпеть. Всего-лишь год остался, только год.       Давно я не была именно в столовой Бесстрашия, когда там столько людей. Привыкла приходить или раньше или позже, воруя себе что-нибудь. Знаю, что это не удел будущей искренней, но по-другому не могу. Из далека замечаю Фора и тут же иду к его столу, он сидит один, поэтому ничего меня не смущает. Смуглый, коротковолосый брюнет давно покорил моё сердце. Ещё тогда, два года назад. Единственный перешедший из Отречения, самый сильный из неофитов, невероятно красивый, смелый, сдержанный, лучший — идеальный. Об их соперничестве с Эриком ходили невероятные слухи, особенно запомнился тот, как из Лидера пытались сделать гея, не получившего взаимности и проигравшего в финальном бою. Вот это было шоу, в котором я не участвовала и получала информацию сугубо от случайных источников.       — Привет, — присаживаюсь рядом с парнем и улыбаюсь тому. Мой единственный друг выглядел довольным и даже отличался приподнятым настроением. Тренер неофитов глянул на меня и сдержанно кивнул. Он всегда замечал мелочи и самые незаметные изменения, поэтому пришлось надеть кожанку, чтобы скрыть от его глаз покрасневшую кожу шеи. Парень являлся своего рода Ангелом Бесстрашия, у него тоже были и есть свои демоны. Мне они, к счастью, не знакомы, потому что своих вполне хватает. Накладываю себе отбивную и салат из капусты с луком— Как день?       — Неплохо. Слышал, ты будешь тренироваться со мной, — слишком искренний для Бесстрашия, слишком дружелюбный для искренних, слишком бесстрашный для отречённых. Кто ты, Тобиас?       — С Эриком, — поправляю его я, стараясь не смотреть в карие, слегка ошарашенные глаза инструктора. — но ты слегка прав, заниматься буду и с тобой, до обеда.       — Кассандра, — поворачиваюсь на него, одновременно с этим глотая кусочек мяса. Ненавижу, когда он так смотрит. Словно и любит меня, а словно и ненавидит; будто хочет защитить, а будто и убить. Короче говоря, испытывает чисто дружеские эмоции. — будь осторожна с ним.       Не успеваю ответить, так как рядом с нами возникают новые лица и новые пятые точки нарушают наше одиночество за столом. Неофиты. Начинаю быстро поглощать еду, буквально давиться ею, чтобы побыстрее смыться из помещения, как рядом с Фором садиться ещё один человек. Уже знакомый, по несчастливой случайности. Когда он успел появиться, или я так ушла в себе что этого не заметила? Испуганные лица девушек, сидящих рядом со мной, не показали мне ничего, кроме как воздействия зловещей атмосферы Лидера на людей. Собственно, ничего нового.       — Ну что, представишь меня? — Эрик кивает на девушек за моей спиной.       Фор, как всегда, сдержанно, произносит: — Это Трис и Кристина. — Ого, Сухарь, — ухмыляется Лидер. Я морщусь от его улыбки и притворяюсь, что меня очень сильно интересует содержимое тарелки. — Посмотрим, долго ли ты протянешь.       Он барабанит пальцами по столу. Костяшки его пальцев сбиты, как будто он слишком сильно ударил их обо что-то.       — Чем ты занимался в последнее время, Фор? — спрашивает бесстрашный.       — Да так, ничем, — Фор пожимает плечами.       Бросаю взгляд на Фора, Лидеру плевать на меня, так что могу делать это свободно. Парень напряжён, спина прямая и открыто намекает на дикую, скрытую раздражённость.       — Макс говорит, что пытается встретиться с тобой, а ты не показываешься, — произносит Эрик. — Он просил разузнать, что с тобой происходит.       Тобиас несколько секунд смотрит на Эрика, прежде чем ответить.       — Скажи ему, что я вполне доволен своим местом.       — То есть он хочет предложить тебе работу.       — Похоже на то, — отвечает Фор и отворачивается от собеседника. Я бы назвала их врагами, но язык не поворачивается. Они вполне могли бы стать союзниками, если бы не Эрик со своим характером вечно желающим большего. Бывший Эрудит был ненасытным и если он что-то захотел, буквально животно возжелал — он это получит.       — И тебе это не интересно.       — Мне два года это не интересно.       — Что ж, — произносит Эрик. — Тогда давай надеяться, что до него дойдет.       Он хлопает Фора по плечу, чуть сильнее, чем нужно, и встает, собираясь уходить, но резко замирает. Не успеваю отвести взгляд в сторону и встречаюсь глазами с этой скалой из льда. Меня саму буквально пронизывает холод и я, как Фор пару секунд тому назад, напрягаю спину, выпрямляясь. Пытаться казаться кем-то, кем не являешься — это не его вариант. Он чувствует, как зверь ощущает страхи, слабости, потайные желания. Его силе не подвластен только Фор и как хочу я в этот момент быть на него похожа. Рука Лидера притворно ласково ложится на копну моих рыжих волос, поглаживая и слегка больновато оттягивая. Кривлюсь. То ли от неприязни, то ли от слишком быстрого биения сердца.       — До завтра, Кассандра, — ему однозначно точно нравится моё имя.       — Так ты тоже из перешедших, что-то я не видела тебя на крыше? — спрашивает темнокожая, по всей видимости Кристина, как только причина всех наших нервов уходит.       — Я урождённая и мне ещё пятнадцать, — встряхиваю волосы рукой, пытаясь избавиться от его прикосновения. — Буду тренироваться под контролем Эрика по просьбе Лидера Макса, — объясняю им сразу до того, как они успеют ещё закинуть меня вопросами.       Вижу написанное на лицах непонимание, но старательно его игнорирую, в чём мне помогает неожиданно начавшийся гам. Чёрт, сейчас появятся Лидеры. Срываюсь с места и почти бегу к выходу, через закрывающуюся дверь столовой слышу голос Макса:       — Добро пожаловать в Бесстрашие...       — В ваш личный Ад, — продолжаю шёпотом за Лидера.