Болевой инстинкт

      «Сказать что жизнь застыла — ничего не сказать. Изо дня в день происходило одно и тоже. Меня учили, я запоминала, меня ругали и наказывали, я тоже запоминала и училась. Я столкнулась с тем же, что веяло вокруг меня в Бесстрашии, меня поглотил постоянные «день сурка». Однако, в отличии от моей первой фракции эта регулярность мне нравилась, я буквально в ней утопала, но я занималась любимым делом, что служило огромной мотивацией к упорной работе. Марк и Кэнг были мной очень довольны, по крайней мере мне так казалось, всё-таки их самолюбие не позволяло сказать этого мне в лицо. Однако не только гордость отражалась в их глазах, а и какая-то своего рода тайна. От меня продолжали скрывать всё что только можно, я так и не повзрослеть в глазах людей. С моего своеобразного приключения прошёл уже целый год, но на самом деле для меня всё пролетело намного быстрее. Я уже сама проводила суд, помогала с бумагами, хоть, как по мне не очень важными. В общем и кратко, я была счастлива.       Всё началось неожиданно. Всё началось рушиться быстро, даже не ссылаясь на какую-либо постепенность. А началось всё с того, как целый город погрузился в хаос после разрушения Бесстрашными фракции Отречения. А после к нам во фракцию стали сбегаться все кто только захочет. Жить становилось все страшнее и труднее. Мы помогали изгоям и бывшим отречённым, стали своего рода альтруистами. Я не знаю как долго это всё длилось, но в один из дней на нас напали Бесстрашные, только из-за того, что Фор и Трис приехали в мою фракцию.       — Тебе лучше спрятаться, — единственное, что Фор сказал мне за всё время пребывания в Искренности. Я не знала о его прибытии, его суд проходил без моего участия. Всё проходило без моего участия.       Они напали неожиданно, но я спряталась в подвале, в очень незаметной комнате, даже искренние не могли её найти. Я сидела там довольно часто. И тогда я пряталась от выстрелов, пока всё наконец не затихло. Страх одолевал меня всю. Только минут десять после того как выстрелы прекратились я вылезла из укрытия. Я помню свой ужас, когда проходила мимо огромной кучи тел, лежащих без сознания. Я медленно поднялась наверх. Увиденное ошарашило меня.       Эрик стоял на коленях. Его руки были связаны. Фор же стоял напротив и направлял на него пистолет. Пятый Лидер улыбался, провоцируя Триса всё больше. Как всегда в своём репертуаре.       — Нет! — все обратили на меня внимания. Я подлетела к Эрику, стала на колени и закрыла его своим телом. — Я не дам тебе застрелить его.       — Кассандра, вспомни сколько всего он сделал. Он убивал детей, женщин, всех. Вспомни, как ты пострадала от его рук.       — Тогда, не опускайся до его же методов. Не становись чудовищем, которого сейчас хочешь застрелить.       Он кивнул тогда и больше я его не видела, больше мы с ним не общались никогда. Эрика не убили, но отправили в изгнание. Все разошлись с места каторги и оставили нас одних. Я продолжала сидеть на полу, в то время как Эрик уже встал и начал разминать шею.       — Слабак, — хмыкнул он и отошёл куда-то в сторону. Через секунду он уже направил на мой лоб непонятную штуковину, которая запиликала и произнесла:       — Дивергент шестьдесят процентов, — он откинул приспособление в сторону и потянул меня вверх, заставляя тем самым встать.       — Я же вроде как изнасиловал тебя. Башку снесло у этих искренних. Могла бы увидеть как меня пристрелят.       — Отвали, — пихаю его и пытаюсь уйти подальше от этого человека. Я не знаю что тогда нашло на меня. Да, он принёс мне много боли, но почему-то я смогла его простить. Эрик сильно схватил меня за запястье и притянул к себе, чтобы в следующую секунду поцеловать. Грубо и страстно, ведь он так же живёт, поэтому ожидать нежности от него просто невозможно.       Его выгнали. Он стал изгоем. А я… "       Меня резко подхватили чьи-то руки и подняли с пола. Мужчина начал целовать мою шею. Тетрадка осталась валяться на полу и я очень боялась, что кто-нибудь из нас её ненароком помнёт.       — Ты ласкаешь эту тетрадку чаще, чем меня, — Эрик подхватывает меня на руки и несёт в спальню.       — Эрик, я уже почти дописала, — пытаюсь выбраться из рук любимого, но он держит сильно. Даже иногда не бывает милым. Но, знаете что, я счастлива. Мне удалось приручить свой страх, хотя он и не пытался вырваться с привязи, кажется, ему это даже по нраву.