Forever

Пивз просто не мог не раздражать. На первом курсе Азирафель относился к его выходкам относительно спокойно – ведь даже такое надоедливое создание, как полтергейст, казалось чем-то поистине ошеломляющим и интересным. Но впервые по-настоящему тот вывел из себя Азирафеля с поистине ангельским терпением, когда втихаря кинул в суп к Питеру Петтигрю, который тот с остервенением поедал, маленькую бомбочку. Он это сделал настолько аккуратно и осторожно, что никто и понять не успел, что происходит, пока суп не оказался на самом Питере и близсидящих гриффиндорцах. В том числе и на недавно заботливо постиранной мантии Азирафеля. Это был первый раз, когда он ощутил острое желание выругаться при помощи крайне непристойных выражений, какие иногда проскальзывают в лексиконе Кроули. - И вот скажи, почему его еще не выгнали? Он же только проблемы создает! Никому от него никакой пользы! Гневно жаловался пострадавший от выходки полтергейста своему другу. - Ну, во-первых, я думаю, это не так-то просто сделать. А во-вторых, я бы не сказал, что от него никакой пользы. Недавно один идиот с пуффендуя разлил свои долбанные чернила на мой свиток с заданием по трансфигурации. Ну, и вчера вот совершенно случайным образом чернильница в его сумке протекла и залила все, что там было. - Так этот идиот с пуффендуя, как ты выражаешься, вряд ли специально испортил твой свиток. А ты намеренно подговорил Пивза нагадить ему. - Но то, что он случайно это сделал, не отменяет того факта, что я потом весь вечер все переписывал! Так что будет ему уроком, чтобы исправлял как-то свою неуклюжесть. - Понятно все с тобой. Азирафель не особо одобрял некоторые подобные выходки Энтони, иногда пытался призвать к его совести, но довольно безуспешно. Тем более, они никогда не носили такого масштаба, как у Поттера и Блэка – вот эти двое, если что-то творили, так на полную катушку. Например, на этой неделе они полноценно освоили заклинание Алохомора и успешно им пользовались в туалете, откровенно врываясь в личную жизнь других учеников. Однажды они нарвались на Кроули и тот помочился им на ботинки, с чего в итоге все дружно посмеялись, хотя у Азирафеля, что услышал эту историю из первых уст, лишь невольно появилась мысль: «почему я вообще с ним дружу?». Вспомнишь солнце, вот и лучик. Кажется, шутка с Алохоморой немного вышла из-под контроля, и вместо безобидных однокурсников ребята наткнулись на слизеринца с шестого курса по фамилии Крэбб, кажется. Здоровый такой детина. И вот сейчас он, с расстегнутым ремнем, придерживая норовящие упасть штаны, усердно пытается догнать спасающихся гриффиндорцев. На следующий день они приходят на историю магии довольно разбитыми – в прямом смысле этого слова. Кроули иногда наблюдал за этим Крэббом в гостиной, и знал, что в магии тот пень пнем – зато в физической силе ему не занимать. Фонарь под глазом Джеймса являлся прямым тому доказательством. Сириусу же досталась прекрасная щель между зубов. Но они явно были не сильно расстроены подобными последствиями. Позже вечером Азирафель, сидя недалеко от камина с Лили и Алисой, обсуждая последний наряд известной актрисы, наблюдал за интересной картиной попыток восстановления утерянного зуба с помощью заклинаний. Римус сосредоточенно читал что-то вслух из какой-то книги Джеймсу, который внимательно слушал, и, наконец, произнес заклинание. Зуб действительно вырос. Но слишком короткий на взгляд владельца. Решено переделать. Вследствие переделки он стал настолько длинный, что не помещался в рот. - Боже, вот идиоты… Лили закатила глаза и подошла к Поттеру, почти приказным тоном советуя отправить друга в больничное крыло. Тот сначала хотел посмеяться над ней и сказать, что и так прекрасно справится, но красноречиво торчащий зуб изо рта Блэка дал ему понять, что рыжая права. Второй курс пролетал крайне быстро, слишком быстро. Азирафель не понимал, почему время так летит – дни сменяли друг друга, недели, месяцы. Так стремительно все происходило, что уже наступили теплые деньки, когда совершенно не следишь за временем и просто гуляешь, вовлеченный в приятную беседу, пока не обнаружишь полное отсутствие людей в округе. Да и солнце уж давно скрылось за горизонт, так что берег Черного озера освещали лишь далекие звезды. - А сколько времени? - Не знаю. Поздно, судя по всему. Как думаешь, есть вероятность, что мы увидим гигантского кальмара? - Сомневаюсь. Давай возвращаться уже, я не хочу, чтобы влетело. Никто возвращаться на самом деле не хотел. От воды тянуло приятной прохладой и свежестью, хотелось расслабиться на траве и смотреть на небо, пока ночь не закончится, и не пропадут звезды все до единой. Кроули пытался уговорить Азирафеля так и поступить, мол, кто будет рыскать по территории искать их. - Бля ну Ази, ну ты думаешь Филч будет с фонариком вокруг озера бегать и искать двух дебилов-второкурсников? - Филч может и не будет, а Хагрид... - Ну и что нам сделает Хагрид? Пальчиком погрозит? - Мне он кажется страшным… - Не смеши меня, Хагрид один из милейших людей… наверное, он все же человек, которых я знаю. Энтони знал, что его друг не согласится. Можно было и не пытаться, но оставалась все же крохотная надежда. Вдруг в этом ангелочке проснется дух авантюризма, и он согласится продолжить изучать астрономию в полевых условиях в прямом смысле этого слова. - Ты мне, кстати, желание еще должен! - Да, я об этом помню. Азирафель слишком хорошо об этом помнил и иногда тактично напоминал Кроули, что хотел бы скорее расквитаться с этим долгом и забыть о нем. Тот отвечал, что бережет его на тот случай, когда ему понадобится что-то очень нужное и он не будет уверен, что сможет уговорить гриффиндорца на это. Тот считал такое поведение подлым и некрасивым. Слизеринец напоминал про свою факультетскую принадлежность, указывая на вышитую на груди мантии серебряную змею на зеленом фоне. Пустая школа чародейства и волшебства поистине прекрасна. Кажется значительно больше, чем когда ее коридоры кишат учениками. Ази бы почаще гулял ночью, вот только его натура не позволяла ему идти на такое добровольно – лишь иногда случайно, и то под дурным влиянием. Минус таких вот похождений – страх быть разоблаченными вредным завхозом. Приходится идти осторожно, прислушиваясь к каждому шороху. И все же, несмотря на шпионские заглядывания за угол и разговоры лишь шепотом, на третьем этаже их застигло громкое кошачье мяуканье, за которым тут же последовали шаркающие шаги и ворчание о нарушителях и проходимцах из другой части коридора. Ох, и что бы этот гриффиндорец без него делал! А, да – сидел бы в гостиной и вышивал крестиком с Лили Эванс. Кроули тешил себя надеждой, что прятки от Филча в женском туалете с табличкой «не работает» все же немного веселее. - И где они, моя хорошая? Слышалось ворчание завхоза за дверью. Скрипучий и неприятный голос у него. И в туалете этом запах не самый приятный, мягко говоря. Единственное, что было неплохим в данной ситуации – возможность спрятать нос в складках мантии находящегося в непосредственной близости Кроули. Тот немного опешил, когда друг ткнулся ему носом в плечо, хотя быстро понял, в чем дело. И какого черта они вообще заперлись в одну кабинку? - И что это за сладкая парочка сюда пожаловала? Спросила полупрозрачная голова в очках, высунувшаяся прямиком из унитаза. Энтони показал ей жестом заткнуться. - Если вы от Филча прячетесь, он сюда не заходит. Сюда вообще почти никто не заходит. Либо те, кто не знает обо мне, либо те, кто знают и издеваются. Вы из какой категории? - Ни из какой. Они вышли из тесной кабинки, призрак девочки за ними. - Ты же Плакса Миртл? Ошеломленно спросил Азирафель. Конечно, он уже привык к призракам, но эту девочку со столь короткой историей жизни и печальной историей смерти видел впервые. - Да, я Плакса Миртл! Уродливая Миртл, прыщавая Миртл, жирная Миртл! Как еще назовешь меня? Какие оскорбления приготовил? Не дождавшись ответа, она, захлебываясь слезами (если это вообще уместно употреблять подобную фразу в отношении призраков), нырнула головой вниз обратно в унитаз. - Странная она какая-то. – Сказал Гриффиндорец уже в коридоре, немного придя в себя после такой необычной встречи. - Немного есть, да. - Почему она сказала, что мы сладкая парочка? Что она имела в виду? Кроули, конечно, не считал себя сильно просвещенным во взрослых делах и проблемах, но в свои недавно исполнившиеся тринадцать вполне осознавал причину подобных логических выводов истеричной мертвой девочки. Но на вопрос Ази лишь пожал плечами – не нужно расстраивать его. А то еще побежит, не дай бог, в церковь исповедаться.