Такой разный Детройт

      — Что ты будешь?       Голос Аллена, стоявшего спиной к кухонному столу, звучал слишком серьёзно для простого бытового вопроса, и Крис застенчиво улыбнулся, отводя глаза от не в меру прямых плеч.       — Ну, чай. Чёрный, с жасмином, — попросил он, немного тушуясь, — если у тебя остался.       Джеймс обернулся на него и коротко, совсем по-простому улыбнулся.       — Будет, отчего же не быть. Этой пачки хватит ещё на месяц твоих визитов, — он показательно тряхнул чайным пакетиком и кинул его в кружку с кипятком. — А потом — сразу новую, чтобы без пробелов, — уголок заветренных, вечно сжатых губ Джеймса немного дёрнулся.       Ожидая, пока сварится его кофе, капитан обернулся, прислоняясь поясницей к тумбочке.       Удивительное дело. Крис приходил сюда, к нему, совсем не в первый раз. И всё ещё смущался: его, Аллена, прямоты, его, старшего по званию, заботы о бытовых мелочах, его грубоватых шуток.       И всё же он приходил. Это грело, это оживляло, приносило немного радости в одинокие вечера Аллена, и потому он всегда приглашал Криса на вечерний чай.       Джеймс отвёл глаза от лица гостя. Ему сложно было сказать, почему Крис соглашался, он никогда не был мастером подкатывать к кому бы то ни было, и мог только надеяться, что офицер Миллер делает это… не только по доброте душевной.       Наверное, потому, что сам Крис его покорил. Этой самой добротой.       Крис был невысоким, ниже него, темнокожим парнем из не самого богатого района Детройта. Казалось бы, совершенно обычным, каких много в полиции, послушным, умным, расторопным. Вероятно, уже в следующем году — будущим детективом.       Но вместе со всей этой обычностью было в Крисе кое-что, что выделяло его из многих. Крис был не просто хорошим человеком — он был добрым. Он мог сделать и делал то, на что ни сам Аллен, ни подавляющее большинство его коллег не нашли бы сил, времени и желания.       Ему только-только стукнуло двадцать девять, но у него уже было двое детей — и оба приёмные. Спокойный, но гуманный, он никогда не превышал свои полномочия как полицейский, и одновременно сам готов был помочь многим.       Джеймса это зацепило практически сразу, даром, что сам Миллер отнюдь не выставлял напоказ свои достижения. Джеймс наблюдал за Крисом уже довольно давно, и чем дальше, тем больше хотел попробовать — предложить ему отношения.       Но пока что — пока что получалось предложить только чай. Чёрный, с жасмином. Который, судя по всему, был чуть ли не единственной вредной привычкой этого скромного малого.       — Вот, — капитан поставил свою и чужую кружки на стол, присаживаясь на свободное место.       Крис улыбнулся, кивнув в благодарность, отпил немного, поглядывая на Джеймса тёмными умными глазами.       Капитан отхлебнул свой чёрный, как ночь, кофе. Вот уж у кого-кого, а у него было достаточно вредных привычек, включая трудоголизм и готовность рисковать собой каждый божий день… Не так уж много он, командир боевого отряда, прямой и резковатый, мог предложить кому-то ещё. А тем более, такому парню, как Крис.       Джеймс вздохнул, потирая шею. Уже в который раз он думал сказать прямо, но снова и снова не находил грёбаных подходящих слов. Чёрт подери это его косноязычие!       — У тебя тут хорошо, — заметил Крис, — тихо и высоко. Видно чуть ли не весь город.       Аллен хмуро кивнул.       — Можешь ещё, хм, остаться. Если хочешь, — всё-таки решился он.       Крис поглядел на него, потом на кружку, и немного улыбнулся. Его тёмная кожа, тёмные глаза были и сами цвета крепко заваренного чая, и от его улыбки в комнате как будто стало немного теплее.       — Наверное, могу. Я попросил Маргарет посидеть сегодня с детьми до полуночи, думал, поздно вернусь, — он пожал плечом, снова немного отпивая.       Джеймс вздохнул.       — Я не только о сегодня, — он давно не чувствовал себя так глупо, так неловко. Сколько он себя помнил, отношения срастались или не срастались у него практически сразу, но Крис и здесь стал исключением.       И всё же он сказал. Сказал это прямо, и теперь уже от самого Миллера зависело: дать ли их отношениям ясный, точный статус или всё-таки ему придётся подарить пачку чёрного чая с жасмином офицеру прямо в руки. Чтобы не было больше непрозрачного, непонятного, неясного между ними.       Крис помолчал, улыбка на его мягком лице стала малозаметной, но всё же не исчезла насовсем.       — Думаю, я могу. Иногда.       Немного поколебавшись, он накрыл своей темнокожей рукой светлую кисть Джеймса.       Аллен почувствовал, как его медленно, но совершенно точно отпускает чувство напряжения.       Это было однозначно. Это было “да”.       — Похоже, мне придётся запастись не только твоим любимым чаем, — неловко пошутил он.       Крис улыбнулся одними губами и кивнул.       — Похоже на то, капитан.       Джеймс отразил его улыбку. Что ж, первый шаг был сделан. Осталось только не стать для Криса первой же вредной привычкой. Джеймс немного задумался. Или — стать.