Переживания

      Осень Лондона совсем другая — мерзкая, мрачная и холодная, противно липнущая к ладоням и подошвам, забивающаяся под плащ и шарф, не такая, как в Нарнии. Осень Лондона не сыпет пёстрыми листьями, а льёт серостью, монотонно напевая унылым колокольным звоном.       Листья не вальсируют на ветру, а лишь срываются с ветвей, падая под колёса машин, навевая тоску и уныние. Город грязный и пошлый, как сама жизнь, отталкивает, а серое небо слишком сильно напоминает свинец пуль, чтобы радовать глаз.       Осень Лондона пахнет сыростью, холодом и депрессией, заставляющей мрачно глядеть на мир из-под длинной чёлки.       И Питер глядит: тяжело, угрюмо. Питер уже не вздёргивает подбородок, как прежде, и не убирает с глаз чёлку, с вызовом смотря на мир. Парень хмуро одёргивает шарф и сутулится, смотря себе под ноги. Бывший король усмехается, думая, о чём бы с ним сейчас поговорил мистер Тумнус.       «Какая замечательная сегодня грязь!»       «Да-да, Ваше Величество, Вы правы! А посмотрите на этот изумительный оттенок!..»       Грязные тряпки листьев, с ядовитой усмешкой думает Питер. Грязные тряпки листьев стирают с души радость, как мел с доски.       Питер усмехается — вот ещё, поэт.       Выискался.       Неподалёку торговка с опухшим, давно немытым лицом зазывает покупателей — «Розы! Красные, белые! Купите розы — не пожалеете!..»       Перегаром от неё несёт на всю улицу.       «Купите розы!». Питер равнодушно проходит мимо — раньше бы обязательно купил, а сейчас прячется за отговорками. Ему не жалко ни времени, ни денег — ему просто мучительно, абсолютно, губительно всё равно.       Проносится машина, окатывая юношу водой из лужи; она стекает по новому плащу и капает на тротуар.       Питер цедит сквозь зубы ругательство и внезапно чувствует себя ещё более грязным и жалким.       Он идёт совершенно бесцельно, забыв, куда торопился до этого. Понимание наваливается свинцовой тяжестью.       Самый свободный человек в этом мире стал узником серого.       Питер останавливается как вкопанный, но в голове у него бешено носятся круговертью мысли, мешаясь и отскакивая от стен черепной коробки.       А потом резко разворачивается и бежит назад, за цветами, и разом покупает всю корзину, и мчится домой, смеясь и наступая в лужи.       Прохожие вертят пальцами у виска, но, в конце концов, кого волнует мнение серого?       И обрётший радугу в душе, сам ставший этой радугой, человек счастливо улыбается, раздавая купленные на последние имеющиеся деньги розы случайным прохожим.       Питер Великолепный нашёл себя.