Самая младшая Эдда

Как же сильно я устал. Я не могу больше с этим справляться, и ничто не заставит меня открыть глаза. Потому что если снова есть возможность умереть, я хочу на этот раз ею воспользоваться. Я потерял право на жизнь уже давно. Я – убийца. Я беспомощен и не могу защитить родных. Я не могу совсем ничего, так ради чего мне сейчас приходить в себя? Я устал каждый день искать себе оправдания. Этот день я прожил – для чего? Просто так, бессмысленно и глупо. Значит, следующего дня я не заслуживаю вовсе. И все равно просыпаюсь и ненавижу себя за это. Я давно понял, что это все не имеет никакого смысла, что смысла не было, нет и не будет, но я так не люблю заниматься бессмысленными вещами. Тор бы поспорил. Тор бы сказал, что неважно, есть вокруг смысл или нет, пока есть те, ради кого можно бороться и справляться с каждым часом этого бреда. Но теперь он, похоже, мертв, и Хильда, видимо, тоже. И теперь точно нет смысла открывать глаза, тем более что ему так темно и тяжело и голова разрывается болью. - О, очнулась? Неужели он все-таки снова проснулся. Ну почему опять. - Не переживай, тебя я убью второй и только когда этот очнется. Локи почувствовал удар по ребрам, но никак не отреагировал – он все еще не пришел в себя окончательно. - Хочу, чтобы он увидел. Он убил мою сестру, я убью его брата и тебя, - голос Эбони звучал как через несколько подушек. Он снова проснулся, хотя у него не было на этого ни малейшего права. Почему? Они еще живы. Хильда и Тор живы. Он проснулся потому, что для этого не нужно прав. Кажется, это просто обидная данность. Но Хильда и Тор живы. Хильда и Тор живы. И они любят его вот таким ничтожным, когда единственное, с чем он справляется – это с дыханием, да и то не всегда. Почему? Разве он этого достоин? Хильда и Тор живы. Он не выбирал ничего этого и не добивался их любви. Скорее наоборот. Но они все равно его любят, значит, и на это ему не нужны никакие права, потому что это просто… Данность? Условия выживания? Подарок? Хильда и Тор живы. Хильда и Тор живы, и у тебя нет выбора. Ты не выбирал, рождаться или нет, не выбирал, просыпаться или нет, не выбирал, любить их или нет, не выбирал, быть любимым или нет. Но ты можешь выбрать, хочешь ли ты жить для них или нет. Хильда и Тор живы. Он попробовал шевельнуть руками. Связан. Плечо разрывается болью. Он приоткрыл глаза. В плечо всажен кинжал по самую рукоять. Он все еще валяется наполовину в шкафу, а еще что-то происходит с кусочком Мьольнира в его кармане. Эбони вышел из каюты, видимо, в поисках камня. Локи сделал резкий вдох и сел. Как же больно. Но как же глупо со стороны этого психа было связать его и оставить кинжал в его плече. Локи почувствовал сопротивление, когда попытался колдовать. Блокирующее заклинание. Довольно сильное. Локи засунул руку в карман, и это у него получилось без труда – руки были привязаны вдоль туловища. Кусочек Мьольнира искрился, но Локи было нетрудно его держать. Он не бился током и практически ничего не весил. А еще он довольно острый. Осколок Мьольнира порезал только часть веревки, а потом заискрился и порвал заклинание Эбони Мо, и Локи магией вытащил кинжал из плеча, задыхаясь от боли, и перерезал веревки. Что за чертовщина творится с осколком? Может, Тор приходит в себя, но у него же теперь секира… Так, у него нет на это времени. Надо спасать остальных, пока Мо не вернулся. С трудом он выкрутил винтики из одной из пластин обшивки корабля и сунул туда относительно целую правую руку. Ну где он там… Вот. Он вытащил светящийся синий камень и победно улыбнулся. Теперь он может спасти их. Они будут жить. И он тоже будет жить, и ему больше не нужно ничье разрешение. Камень вдруг вспыхнул ярким синим светом, и воздух вокруг Локи словно распался на множество отрывков. Эбони Мо вошел в каюту и вскинул руку, чтобы все же избавиться от надоедливого пленника, но в этот момент молния осветила корабль и откинула Мо назад. Тор жив, и Хильда жива. Тор очнулся, подумал Локи, но нет. Нет, случилось что-то совсем другое. Тессеракт открыл портал до Тенсберга, до места на берегу моря, где давно валялась странная груда камней, но никто не решался даже притронуться к ним, ведь они сильно били током, а этим вечером они заискрились молниями во все стороны, да так, что и норвежцы, и асгардцы остерегались даже проходить мимо. Ровно в тот момент, когда Локи открыл глаза, чтобы жить ради жизни Тора и Хильды и больше никогда не задумываться, имеет ли он право на жизнь, осколки Мьольнира поднялись в воздух, с шумом и лязгом собираясь воедино. Когда Локи коснулся Тессеракта, камни покинули планету Земля. Локи изумленно смотрел на молот в своей руке. Молот был очень легким. В его блестящей поверхности отражалось удивленное лицо бога обмана и хитрости. Локи крепко сжал новое оружие, чувствуя, как с каждой секундой к нему возвращаются силы, и поднялся на ноги. Эбони Мо на другом конце каюты встал, цепляясь за стены корабля, судорожно пытаясь собрать свою магию. Мо швырнул что-то в Локи, и молот вырвался из ладони Локи и отразил все угрозы, хотя сам он даже не поднял руку. - Какого черта?! – воскликнул Мо, но Локи не был настроен на разговор. Одним ударом молот сшиб врага и придавил его к полу корабля. - Я ненавидел, когда Тор так делал, - поделился Локи, глядя на то, как Эбони отчаянно пытается сдвинуть молот с груди. – Не пытайся, не выйдет. Он наклонился к Хильде. Та смотрела на него мутным взглядом. Она была почти без сознания, веревки на боку были все в крови. - Все будет хорошо, - уверил он ее, развязывая ее с осторожностью и терпением, ему вовсе не присущими. – Лежи спокойно, я сейчас тебе помогу. Сила Мьольнира дала ему столько энергии, что про свои раны он даже не вспоминал. В конце концов, в жизни ему приходилось сталкиваться кое-с-чем пострашнее, чем раненное плечо. Быстрым шагом он вышел из каюты и взял бинты, обезболивающее и спирт. Вернулся и огромной тщательностью и аккуратностью, чтобы не причинить лишней боли, промыл рану и тщательно перевязал ее. Повязка вышла тугой и крепкой, но позже надо будет зашить рану, иначе никакие бинты не помогут. Оказав первую помощь Хильде, он сел рядом с кроватью, прислонился к ней, вылил часть спирта себе на плечо и тотчас же зашипел от боли. Он крепко зажмурился и одной рукой кое-как забинтовал свою рану. Учитывая, что никто не приходит в себя, похоже, он тут будет мастером-хирургом, невесело подумал он. Он хорошо умел справляться с ранениями, но зашивать глубокие раны просто ненавидел. Ему казалось совершенно отвратительным протыкать края раны иглой, стягивать их, делать узел на нити. Все это казалось настолько неестественным и противным, что ему становилось дурно от одной только мысли, что придется зашивать раны и свои, и Хильды, и Тора. А еще и этот там валяется, лениво подумал он. Локи толком не понимал, что произошло, но он чувствовал, что организм требует отдыха сию же секунду. Ну уж нет, подумал он, сейчас не время засыпать, надо еще разобраться с тем, как им теперь лететь, надо добить этого психа, надо посмотреть, как там Тор… Он посмотрел на бутылку со спиртом в руке и, подумав, задержал дыхание и сделал глоток. Он сразу закашлялся, на глаза навернулись слезы, и он отер лицо рукой, ощущая, как мозг резко вырывается из легкой дремы. Так-то лучше. Он поднялся, пошатываясь, и направился к Тору. Серьезных ран у Тора не было, кроме той глубокой на голове, которую Локи успел перевязать. Повязка, правда, уже промокла от крови, и Локи дрожащими от усталости руками сменил ее на новую. Тора сильнее задело ударной волной от взрыва и магии сражавшихся волшебников. Скорее всего, у него было сотрясение мозга, поэтому он и не приходил в себя. Ничего, все с ним будет в порядке. Локи встал и пошел искать среди разбросанных на полу вещей хирургическую иголку и нити. Он рассудил, что начать надо с Тора, который уже долго валяется с раной на голове, что, вообще-то, довольно опасно. Найдя все необходимое, он снова приложился к бутылке спирта, снова закашлялся, обработал свои инструменты и приступил к работе, с трудом справляясь с дрожью в пальцах и с животным отвращением. У него даже вышло зашить рану достаточно аккуратно. Над раной Хильды пришлось потрудиться дольше. Она была глубже и опаснее, хотя ей несказанно повезло, что органы не были задеты. Кроме того, ему вдруг стало страшно сделать что-то не так, и над каждым стежком он мучился так долго, что после того, как он зашил рану, он устал настолько, что еле мог поднять руку. Наконец он приступил к своему несчастному плечу, с которым разобрался довольно быстро. Шрам, наверное, останется не самый аккуратный, но ничего страшного, ему не привыкать. Что-что, а внешний вид его уже давно не очень волновал, да и кто будет рассматривать его плечо? Он положил руки и голову на кровать рядом с Хильдой, чувствуя, что надо прикрыть глаза хотя бы ненадолго, иначе он снова просто потеряет сознание. - Ты серьезно? Эбони что-то говорил все то время, что он шатался от Хильды к Тору, но Локи не обращал на него внимания, а сейчас все же раздраженно открыл глаза. - Что? - Ты оставишь меня здесь, а сам спать? Локи неохотно подумал, что надо бы его убить. Молот, конечно, Мо все равно ни в жизнь не сдвинет, но слушать этого назойливого психа совсем не хотелось. - У тебя есть предложения? – он медленно встал и прошел мимо Эбони, чтобы подобрать свои разбросанные кинжалы. - Убери молот и сразимся по-честному, - потребовал Мо. – Только наша магия, никаких иллюзий, других людей или хитростей, только ты и я. Локи снова прошел мимо него, теперь уже обратно к кровати Хильды. - Что же, требование справедливое, - мягко кивнул он. Легким движением ладони он поднял молот и отодвинул его в сторону. Мо поднялся, кашляя и потирая грудь. - Ходи первым, - забавляясь, предложил Локи. - Не будь столь уверен в себе, - воздух вокруг Эбони Мо стал наполняться магией. – Ты уже не раз проигрывал мне, позволь напомнить. Локи пожал плечами. - Может быть. Эбони действовал мгновенно. Локи не видел, как за его спиной поднимается брошенный им кинжал Эбони Мо. Злодей широко усмехнулся, когда кинжал пронзил спину Локи. Острие его торчало со стороны груди, и Локи ошеломленно посмотрел на него. Изо рта его брызнула кровь, он упал на колени и… И рассыпался зелеными искрами. - Что? – изумленно прошептал Эбони Мо, а в следующее мгновение покачнулся и осел на пол. Удар кинжала Локи, который на самом деле так и остался рядом с Тором, пришелся ему прямо под лопатку. - Не надо предлагать богу обмана честный бой без всяких хитростей, - проговорил Локи, опускаясь рядом с Эбони. – Это - не самая умная идея. И он ударил Мо в горло. Тот так и остался лежать с широко открытыми глазами, удивленно глядя вверх. Вот черт, теперь и спать как-то перехотелось. Он оглядел корабль. Нет, он в щепки, на нем никуда не долетишь, разве что… Можно состыковаться с кораблем этих психов и лететь уже на нем. Хотя он такой огромный, неповоротливый и явно не самый быстроходный, заметил Локи недовольно. С первого взгляда видно, что это корабль для армии, а не для двоих-троих пассажиров. Зато может быть, что на нем есть спасательные шлюпки, и вот на них вполне можно разместиться и отлететь хотя бы до какого-нибудь населенного пункта или даже до Земли, куда-то, где Тора и Хильду подлечат… Локи добрался до штурвала и с трудом подвел их разваливающийся кораблик к огромному судну с Титана. Это было очень непросто, потому что у корабля Грандмастера сшибло одно крыло и один двигатель, и теперь его постоянно заносило в сторону и качало так, что Локи не на шутку опасался, как бы Хильда и Тор не свалились за пробитый борт прямо в космос. Но, в конце концов, с управлением он справился и худо-бедно состыковал корабли друг с другом. Теперь надо найти Камень разума. Он прошелся по каютам, размышляя, куда оруженосец могла его задевать. Никаких следов Камня не было. Он вернулся в каюту Хильды, поднимая с пола Камень пространства и Мьольнир. Ну, должен же он где-то быть. - Локи, - раздался вдруг еле слышный голос с кровати, и он обернулся. - Хильда. Он опустился к ней и внимательно посмотрел ей в глаза. - Не поднимайся, лежи, - пресек он ее попытку встать на локтях. – Ты ранена, и довольно сильно, но все будет хорошо. Как себя чувствуешь? - Камень, - пробормотала она, - я вспомнила, где… Он в вашей каюте под полом у кровати, - она говорила, тяжело переводя дыхание. Локи поднял брови и вдруг искренне рассмеялся. Он спрятал камень под полом в шкафу Хильды, а она у его кровати. Вот это уровень недоверия друг к другу, спрятать самое ценное под носом у подозрительного спутника. - Молодец, оруженосец, - проговорил он, убирая волосы с ее лица. – Все хорошо. - Как вы? – спросила она тихонько. - Все в порядке. - Плечо… - Ерунда, - махнул рукой он. - Я подвела вас, простите, - бормотала она так, что он еле разбирал ее слова. - Я же сказал, что все хорошо. Прекратить самобичевание. Это приказ, - заявил он, и она скривила губы в улыбке. – Сейчас я переправлю вас с Тором на тот корабль. Лежи и отдыхай. Ты молодец. Хильда вздохнула и прикрыла глаза, и он не сразу отвел от нее взгляд. Он дошел до своей разрушенной каюты и легко нашел Камень. Секунду полюбовался блеском желтых огоньков внутри кристалла, а потом сунул его в карман к Камню пространства. Вот так. Теперь нужно сообразить, что брать на корабль. Тор и его секира, Хильда и ее копье, кинжалы, аптечка, что-то из еды… Пожалуй, все. Он вышел на кухню за припасами и увидел на столе книжку Хильду, чуть обгоревшую, но уцелевшую во всем этом бардаке. Он тотчас же решил забрать ее тоже. В конце концов, это его подарок Хильде. Не хочется просто бросать его здесь. Сначала нужно осмотреть корабль. Он ступил на незнакомый борт, на всякий случай выставив оружие вперед. Он внимательно оглядывался. Так, прекрасный передатчик, настроенный на самые тонкие связи через дальние уголки Вселенной. Радар – очень точная модель, даже слишком, с такой можно каждый встречный камушек принять за вражеский корабль. Что его всерьез заинтересовало, так это арсенал оружия. Он был довольно обширный и богатый, и выбрать можно было все что угодно на свой вкус. Локи выбрал несколько хороших бластеров. Теперь уже вряд ли пригодятся, но на всякий случай, потому что в этот раз к атаке они были совсем не готовы. Не хотелось бы, чтобы такое повторилось. Второй раз он не справится, с него на всю жизнь хватило всех этих разборок. В Новом Асгарде или где-то еще, но в будущем он будет жить как можно более мирно, не влипая в неприятности каждый день, как герой какого-то глуповатого героического фильма, где герои обязательно проходят через тысячи трудностей к сомнительному хэппи-энду. Осмотревшись еще более внимательно, он нашел на корабле запасы воды. Это его обрадовало – хоть что-то не придется перетаскивать с одного судна на другое. Правда, все равно надо будет отнести воду до спасательных шлюпок. Шлюпки тоже были очень приличными. Они были рассчитаны на одного человека, и их было только две, но Локи видел, что спокойно уместится с кем-то вдвоем, пусть и останется без спального места. Он не планировал лететь очень далеко. Все равно придется обзаводиться новый кораблем или строить в Асгарде новый Радужный мост (что, если подумать, гораздо удобнее). Но это все потом. Пока что же он просто нашел, куда поместить обоих раненых и их вещи. Он попытался левитировать на корабль сразу все предметы из списка, но ему просто-напросто не хватило сил. Он все-таки недооценил, насколько драка с Мо лишила его магических ресурсов. Надо быть осторожнее, иначе есть вероятность, что он вообще никогда не восстановится. Так, по одному он доставил все снаряжение в шлюпки, а затем с огромной осторожностью перенес туда же Тора и Хильду. Он уложил их на кровати в разные шлюпки, аккуратно сняв с обоих часть доспехов, мешающих свободно дышать. Он распределил продукты и воду между шлюпками, чтобы каждый мог легко дотянуться до еды и фляги с водой. Оторвав кусок от своего плаща, он осторожно умыл лица обоих. Когда он умывал Хильду, та открыла глаза и поймала его ладонь. - С Тором все в порядке? – спросила она. - Да, оруженосец, - в голосе его звучало что-то необычно тепло и успокаивающе. – Мы со всем справились и летим куда-нибудь лечиться. Камни у меня. Она помотала головой, явно не желая даже слышать что-то о камнях. - Пить, - жалобно попросила она. Он подал ей фляжку и мог чуть приподняться, чтобы она не облилась и не поперхнулась. Она жадно сделала несколько глотков. – Спасибо, - кивнула она, и он осторожно уложил ее обратно на подушку. - Не за что, оруженосец, - он тоже приложился к фляжке. - Локи, - позвала она слабо, но он не сразу услышал ее. Он отер губы и посмотрел на нее искоса, и она снова позвала его, теперь уже немного погромче. - Локи. Он перевел на нее внимательный и уставший взгляд. - Хильда? Она закрыла глаза и сказала тоненько-тоненько: - Я, кажется… - она замолкла, словно у нее перехватило дыхание, и посмотрела на Локи испуганно. - Все хорошо, Хильда, - он взял ее за руку. – Я тебя тоже. Засыпай. Она прикрыла глаза и провалилась в глубокий сон выздоровления. Он долго смотрел на нее, а потом еле заметно коснулся губами ее лба. Вот так вот. Осталось понять, куда лететь. Он замученно огляделся и взял книжку с историей Асгарда. Медленно пролистал несколько страниц. Надо же, даже картинки есть: Один и его сыновья Тор и Локи. Он внимательно вгляделся в иллюстрацию. Тут они изображены еще подростками. Тор, как всегда, светится, радуясь, что находится в центре внимания. Высокий, красивый, уверенный в себе. А вот Локи художнику был явно не очень симпатичен. Он стоит в тени, с суровым взглядом, тонким и бедным лицом, в черных одеждах с жутковато поблескивавшими вставками зеленой кожи. Да, мрачно. Впрочем, к чему врать, пожалуй, примерно так он и выглядел в то время, но все равно видеть себя таким было довольно забавно. Один возвышается над ними обоими довольно грозно, хотя, наверное, художник об этом не думал. Похож. Сильнее, красивее и моложе того Одина, с которым расстались они на берегу моря в Тенсберге. Он пролистал страницы немного назад. Фригга. Еще молодая, как всегда, полная сил, с мягкой улыбкой на лице и умными глазами. Он ласково коснулся пальцем рисунка, словно надеясь, что мать, где бы она ни была, почувствует его касание. Хильда чем-то похожа на нее, подумалось вдруг ему. Он перевел взгляд на девушку. Нет, не внешне, а именно внутренне: сила, но мягкость, насмешка, но забота, ум, но тепло. Точно, похожа. Он снова уставился в книгу, совсем забыв, что ему нужно выбрать дальнейший маршрут. Он зачарованно разглядывал знакомые лица. Хеймдалл – тут Локи виновато улыбнулся, вспомнив, как превратил стража в ледяную фигуру, – с его желтыми ястребиными глазами, совершенно спокойный и собранный. Ему к лицу золотой доспех. Надо же, Сиф. Вот она на Фриггу совсем непохожа. И на Хильду тоже. Она будто холоднее, острее, хотя здесь еще совсем девчонка, но в глазах уверенность взрослого человека. Наверное, как раз такой она ему нравилась много лет назад. Как же давно это было… Лучшие друзья Тора, три воина. Все пали, защищая Асгард. Он провел пальцем по их именам: Фандрал, Хогун, Вольштагг. Наверное, они были и его друзьями когда-то, за неимением лучшей компании. Даже если и не было, он сожалел об их гибели. Он листал страницы книги, будто это были страницы его прошлого. Постоянно он встречал имена и портреты своих знакомцев из той жизни, и теперь он ясно видел, насколько эта его жизнь теперь далека, насколько все изменилось. Неудивительно, что Хильде так нравится эта книга. Она как будто бы возвращает во времена мирного расцвета Асгарда, когда под мудрым правлением Одина во всех девяти мирах царил покой и благоденствие. Но все это ушло безвозвратно, и Локи не знал, хорошо это или плохо. Просто ушло, просто не вернется и остается только в воспоминаниях – светлых и темных, но в основном, конечно, в светлых. И добрых. Локи долго листал страницы, как вдруг наткнулся на непонятную иллюстрацию. На картинке были нарисованы совсем юный, но вполне узнаваемый Один и еще какой-то мужчина с кожей синего цвета. Он не был гигантом, но глаза его были красными, вокруг демонстративно были показаны куски льда. Несомненно, кто-то из ледяных великанов. И он жмет руку Одину? Они же были вечными врагами, как такое возможно? Локи нахмурился. Тому, что не стоит беспрекословно верить рассказам отца, он выучился уже давно, с того момента, как оказалось, что он и сам из ледяных великанов. Появление Хелы только подтвердило этот факт. Возможно, тут и впрямь рассказывается о чем-то, о чем умалчивал отец. Он перевел взгляд с картинки на ее подпись: «Один и Бергельмир устанавливают границы Мидгарда и Йотунхема.» Локи вскинул брови. Так-так, что-то интересное. И он погрузился в чтение древней истории своего мира. По преданию, в древности существовало два народа: инеистые великаны и асы. Поколение великанов происходило от их предка, первого в мире великана Имира. Мать Имира Аумдала породила и предка асов, Бёри, чей сын Бур взял в жены дочь Имира, великаншу Бестлу. Его сыновья были три брата-аса, Один, Вили и Ве. В этот момент Локи оторвался от чтение, не справившись с изумление. То есть Один был наполовину великан?! Интересная, очень интересная версия событий… Дальше рассказывалось, что три брата убили своего прадеда Имира и всех инеистых великанов (вот это вполне в духе Одина, подумал Локи), кроме внука Имира Бергельмира и его жены. С ними Один заключил союз, дав им во владение ледяной мир к востоку от Мидгарда, названный Йотунхеймом. Потомки Бергельмира звались йотунами, то есть ледяными великанами. На самом же деле, продолжал автор, и великаны, и асгардцы восходили к одной матери, и потому являлись ранее единым народом, разделившимся позже на две этнические ветви. Йотунхейм же в те давние времена вовсе не был царством льда и холода. Это была граница между миром асгардцев и людей. Здесь жили и мидгардцы, и асгардцы, и йотуны. Здесь селились ведьмы и волшебники. Это была страна гор, лесов, озер и драгоценных камней. Только потом из-за сближения Йотунхейма с миром льда Нильфхеймом этот мир погрузился в вечную мерзлоту, а его обитатели, представители совершенно разных рас, окончательно перемешались. Локи оторвался от книги. Вообще-то это многое объясняло, например, почему ледяные великаны спокойно переносят гораздо более теплый климат и почему кожа Локи сохраняет белый цвет до тех пор, пока он не пытается заморозить кого-нибудь. Если подумать, то и сверхъестественные способности великанов к управлению льдом, так и не проявившиеся у Локи, тоже объяснялись просто: Йотунхейм был миром колдунов и волшебников, а после наступления там ледникового периода проще всего было учиться колдовать, используя лед как подручное средство. Опять же, стало понятно, почему Локи столь просто познал искусство магии. Написанное в книге очень походило на правду. Неясно только, отчего Йотунхейм до сих пор заморожен, ведь с Нильфхеймом он давно не поддерживает никаких отношений. Может, в книге есть и на это ответ? Он пролистал несколько страниц, но ничего не нашел, хотя ему казалось, что ответ должен быть совершенно очевиден. Наверное, об этом было написано в книге, посвященной истории Йотунхейма. Он хотел даже вернуться на корабль, чтобы поискать ее - вдруг все же выжила в огне и магии, как вдруг задумался о том, что какая-то магия льда была ему подвластна, Хеймдалла он же, в конце концов, заморозил. Но с другой стороны он сделал это не сам, он сделал это при помощи Ларца Вечных Зим, хранившегося в сокровищнице Одина со времен победы над Лафеем, возглавлявших ледяных великанов… Он вдруг хлопнул себя по лбу. Откуда бы у Лафея, йотуна из мира колдунов и волшебников, Ларец Вечных Зим, артефакт льда и холода? Конечно же, из соответствующего мира. Из Нильфхейма, где, если верить книге, выжила какие-то инеистые великаны, потомки того самого легендарного Имира. Вряд ли Ларец назывался Ларцом Вечных Зим просто так. Что, если он был залогом сохранения мерзлоты в Йотунхейме, плацдарме для совместного нападения йотунов и инеистых великанов на Асгард? Это звучит как минимум правдоподобно, ведь Йотунхейм близок к Асгарду, практически находится у его границ, а у Нильфхейма были причины мстить Одину, почти истребившему их расу во времена Имира. Все сходится, и то звучит гораздо логичнее и последовательнее, чем рассказы Одина, в которых все вокруг просто были плохими, а он и Асгард – хорошими. Так ведь все не бывает, верно? Локи широко улыбнулся. Он чувствовал себя так, будто бы совершил чертовски важное, практически научное открытие, восстановив для себя настоящую последовательность тех событий. Но ведь, вдруг подумал он, Ларец Вечных Зим был уничтожен в пламени Рагнарека. Значит ли это, что… Что зима в Йотунхейме закончилась? Глаза его широко распахнулись. Йотунхейм был огромным и почти незаселенным миром, насколько он знал, там было всего одно крупное поселение, Утгард. И если это место снова станет таким, каким оно описано в легендах, то есть волшебным миром многих народов, населявших Железный лес и Каменные горы, то… То именно туда и надо держать курс асгардцам. Не только ему, Тору и Хильде, но всем асгардцам. Потому что вражда между их мирами всегда была надуманной и бессмысленной, а разборки между Нильфхеймом и Асгардом закончились века назад. Потому что пора переставать рассказывать асгардским детям сказки о страшных ледяных великанах – если подумать, они являются довольно близкими и родственными народами. А магию, он считал, давно уже надо было преподавать детям наравне с алфавитом. Локи смотрел в потолок, прижимая к груди книгу с историей Асгарда. Не может быть, чтобы все было так удачно. Не может быть. А почему, собственно, не может? Он позволил себе улыбку, потом поднялся и направился в шлюпку Тора. Он вводил координаты в компьютер, когда Тор открыл глаза. - Локи, - слабо позвал он. – Что произошло? Он обернулся к брату. - Пить будешь? Тот кивнул, и Локи помог напиться и ему. - Все в порядке, - твердо произнес младший. – Проксима и Эбони мертвы. Камни у меня. Корабль разбит, так что мы двумя шлюпками летим. - Иди к Хильде, - отослал его брат. – Она жива? - Да. Я вас обоих подлатал. Тор осторожно коснулся головы и проговорил жалобно: - Очень болит. - А ты не трогай. - И тошнит. Локи пошарил взглядом вокруг и нашел что-то, похожее на ведро. - У тебя сотрясение, - он поставил ведро рядом с койкой брата. – Отлежишься и все пройдет. Тебя взрывом задело. Тор опустил голову обратно на подушку и начал медленно оглядывать шлюпку. - Спасибо, Локи. Тот улыбнулся, и вдруг глаза его распахнулись. - Это еще что? - Что, не узнаешь? – удивился Локи. - Его же уничтожила Хела! Локи представил, что сейчас ему придется объяснять все то, что произошло на корабле, как появился Мьольнир, как он нашел Тессеракт и как именно справился с Эбони Мо, и ему стало так лень от одной только этой мысли, что он просто покачал головой: - Тор, давай мы оба договоримся, что это просто твоя галлюцинация из-за сотрясения. Оправишься – расскажу. Может быть, добавил он про себя. Ему вдруг показалось, что обретение Мьольнира – это что-то довольное личное, и делиться этим вовсе не хотелось, пусть даже и с единственным братом. Может, однажды, но только не сейчас. В любом случае молот – Тора, так что пусть будет здесь. Локи и с его кинжалами хорошо жить. - Врешь, что расскажешь, - вздохнул брат. – Как хочешь, Локи. Локи направился к выходу: - Отдыхай. - Локи, спасибо еще раз. Он кивнул ему, запустил кнопку отправки и вышел, закрыв за собой дверь. Шлюпка с Тором дрогнула и оторвалась от корабля. Отлично. Локи зашел в шлюпку Хильды, ввел координаты и здесь, крепко закрыл дверь и включил автопилот до Йотунхейма. Теперь можно бы и отдохнуть. Он подошел к кровати Хильды, сел на пол рядом с ней, положил голову на руки и крепко уснул совершенно спокойным сном.