Ум и книги

      Грейнджер, задернула полог над своей кроватью в спальне первокурсниц Гриффиндора и расслабленно опрокинулась на подушки, которые перед этим свалила к изголовью. Первый день сентября, или первый день месяца Тот 6231 года по календарю древнего Египта, приближался к концу. Этот день был полон событий, наблюдений, знакомств и дурацких трюков. Тех, что она видела и тех, что ей пришлось исполнить.       Все это требовало качественного запоминания и вдумчивого анализа. Закинув руки за голову и потянувшись всем телом, Гермиона приступила к мысленному разбору и классификации собранных сведений и впечатлений.       "Итак, все то, что мне дали изучить во сне, снова оказалось правдой," - сделала она первый, самый важный, по ее мнению, вывод. Из этого следовало, что, хотя проверки и в дальнейшем стоило продолжить, тем не менее, все эти знания и главное навыки, которым ее обучали в сновидениях, теперь следует из категории, "возможно это так" перевести в "скорее всего все, именно, так, а не иначе". И это меняло окружающий мир до полной неузнаваемости. И пугало, самым невообразимым образом.       "Знакомый с детства", такой милый уютный мир Британии конца двадцатого века, рассыпался как карточный домик, а на его месте воздвигся океан первозданного хаоса неопределенности, пронизанный кристаллизовавшимися молниями мыслеопределений, ветвящихся, пересекающихся, непрерывно изменяющихся и изменяющих друг друга. Миллиарды ветвей-миров, определялись, росли и разрушались каждое мгновение. Практически все осколки, распавшихся вариантов, растворялись в пучинах хаоса без следа, но некоторые, все же порождали новые вспышки-молнии кристаллизации. Малая часть кристаллов-миров обретала достаточную упорядоченность и замирала в шатком равновесии между процессами упорядочивания и хаотизации. И уж совсем немногие вступали на путь эволюционного развития, поглощая окружающий хаос и обращая его в энергию для развития.       Вселенная бурно кипела на границе хаоса и порядка, и, казалось, разобраться в этой мешанине, что-то разглядеть, понять, невозможно. А иначе и быть не могло. Ведь, если, что-то суметь разглядеть, что-то выделить из этого месива, неопределенность хаоса будет нарушена, и он сменится установленным наблюдателем порядком, ведь так?       Гермиона не была нобелевским лауреатом в области квантовой физики, и сама она еще не скоро разобралась бы, как нечто неопределенное может приводить к вполне определенному и даже предопределенному результату. Если бы не учителя из снов, ей оставалось бы только отыграть свою роль в одной из версий миров, и даже не узнать об этом. Вот тут-то он спрятался, настоящий ужас...       Маат - Победившая Ложь, на одном из занятий, прямо указала ей, что при определенных обстоятельствах, приложив достаточно знаний и усилий, возможно стать хозяйкой собственной судьбы. И показала тех, кто справился с этой задачей. Приз был чудовищно велик и прекрасен. Отказаться от такой возможности было просто невозможно, конечно.       Еще вчера, перелопатив половину справочников своей библиотеки, ради проверки почерпнутых из снов сведений, она решила, что риск выставиться ненормальной стоит этого приза. Сегодня, во время поездки и распределения, убедившись, что истинны не только знания об окружающем мире, но и знания будущего основного сюжета этого мира, Гермиона окончательно утвердилась в своих намерениях.       Она поддержит заданный сюжет, и пока он будет развиваться, она усвоит все доступные ей знания, вспомнит все, что ей вкладывали во сне, прочитает все, до чего сможет дотянуться в Хогвартсе. Она будет готовиться и ждать подходящего момента.       В голове застучал незнакомым ритмом рефрен: "Знания дают мне силу! Силой расширяю свободу. Свобода дает мне возможности. Возможности ведут к новым знаниям!"       Где-то в грудной клетке, что-то как будто шевельнулось и по телу раскатился жар. Ладони засветились, от затылка на темя пробежались мурашки, спасающиеся бегством, свидетели того, что, и так не особо послушные, волосы хозяйки встали дыбом, и откуда-то от них послышался треск электрических разрядов. Гермиона испугалась и рухнула на кровать с высоты пары футов.       Как ей удалось сдержаться и не завизжать от неожиданности, не то что несчастный Мерлин, но и Творец не знает. Но удалось, как-то вот так. Переведя дух и немного успокоившись, она попыталась воспроизвести все что произошло с ней перед падением. Удалось немногое - руки окутало едва заметное даже в полной темноте ночной спальни свечение. Проведенные опыты, оказались, видимо, трудозатратными, и сон сморил гриффиндорку.       Извини, Дитя! - Гласила записка в ее руках, - Теперь, тебе никогда не увидеть обычного сна. Ведь что есть сон для человека? Бросок в хаос, очищающий от ошибок, накопленных за день. Устранение противоречий в порядке его внутреннего мира, созданных человеком в период бодрствования.       Так вот таких снов тебе больше не увидать никогда. Ведь ты, наконец поверила, и Зерно, что передала тебе моя Маат, проросло!       Оглядись вокруг, здесь свалено все, что ты когда-либо читала, видела, слышала. Сюда же мы загрузили все то, что не успели разобрать с тобой во время учебы. Теперь, это, ну пусть, скажем, твоя библиотека. Наведи порядок, которому учила тебя Маат, для начала здесь.       Обычному человеку не под силу, упорядочить даже собственную память, маги с помощью окклюменции, более или менее решают эту задачу. Тебе, чтобы достичь, поставленной тобой, цели этого будет мало. Потребуется упорядочить не только твои воспоминания, но и все то, что дали мы тебе.       Проросшее в тебе Зерно Порядка даст тебе силы и умения для этого. Начни со своих воспоминаний, для тренировки. Приступай, никогда не теряй время зря, оно этого не любит, ты знаешь!       До встречи!       P.S. Не забудь про наши дни рождения!       P.P.S. И тебе воздастся!       Гермиона, огляделась. Вокруг, на сколько хватало обзора, простирались завалы клинописных табличек, папирусов, пергаментов и россыпи бумажных листов. Валялись вперемешку с книгами, аудио и видеокассеты, грампластинки... Передернувшись от осознания величественности масштаба предстоящей работы, она приступила к упорядочиванию своих воспоминаний.       Весьма специфичные провалы в воспоминаниях вновь подтвердили, что мир, в котором она находится, свежесозданный, не имеющий предыстории. Это было жутковато, обнаружить, что до 1 августа текущего года, собственных воспоминаний у тебя нет и не может быть. Только тот минимум, что всплывет позднее по сценарию Творца. Что-то о каких-то невнятных детишках, недовольных ее поведением, что-то о буллинге. Совсем чуть-чуть про родителей стоматологов... Даже их имен она вспомнить не смогла. Красной нитью про любовь к книгам и преклонение перед преподавательским авторитетом и правилами. И это все что удалось наскрести о ней... 12 лет практически полной пустоты.       Смириться с подобным, означало смириться с ролью марионетки, подводимой Автором к герою по мере надобности, как какой-нибудь Добби. И приза, для рыжего друга героя. Справочник с ножками для Гарри Поттера и детородный аппарат для Рональда Уизли... Гермиону впервые передернуло от омерзения и ненависти к автору.       Оставлять ситуацию в текущем состоянии было недопустимым. Это было НЕПРАВИЛЬНО! И Гермиона решила написать свою память о прошлом самостоятельно, по возможности, исключив влияние Творца этого мира. Да и прочих миров тоже. Видимо, это было правильное решение, напряжение, давившее все это время на ее сознание, толкавшее на странные поступки, наконец, отступило.       Небольшим напряжением воли девочка создала для работы, что-то вроде письменного стола, что стоял у нее дома, и писчие принадлежности, необходимые для работы. Строки в книги памяти ложились легко. Без напряжения всплывали откуда-то детали, имена и события, как будто она не придумывала их вот прямо сейчас, а списывала с подсунутых какими-то друзьями шпаргалок. Некоторые варианты ей не нравились, и она игнорировала подсказки. Другие, наоборот, наталкивали на интересные идеи, подталкивали к неординарным действиям.       Ее родители стоматологи, оказались Дэном и Эммой. Она долго болела и не могла ходить и играть в подвижные игры, поэтому рано научилась и полюбила читать. Когда она поправилась и пошла, наконец, в школу у нее были проблемы с социализацией, а ее исключительные знания противопоставили ее остальным ученикам. Им быстро опротивело, что ее всегда приводят в пример учителя и родители.       В этом месте, она спохватилась, что все еще просто вписывает себя в сюжет Творца, только более детально. Перспектива врасти в этот бардак окончательно, отрезвила. Немного подумав, Гермиона, прибавила себе занятия фехтованием и прогулки на лошадях, интерес к технике и научный склад ума. Над последним своим изобретением она довольно долго хихикала. Переписывание настоящего, путем внесения изменений в прошлое выглядело диким и антинаучным. Однако, поймав себя на этой мысли, она успокоилась. Переписывание настоящего, путем внесения изменения в прошлое теперь можно было считать наблюдаемым фактом.       Легкость с которой рождалась ее прошлое опьяняла. Спустя несколько часов, по внутренним часам разумеется, мисс Грейнджер, поставила на полку сформированного ею шкафа, последний том своих личных воспоминаний. Каждый том содержал в себе 365 листов, а три, для високосных еще по одному. Только последнему, двенадцатому, пока не хватало 18 листов.       Окинув взглядом информационные эвересты, окружавшие ее, Гермиона, тяжело вздохнула. Работка предстояла действительно эпическая. Но знания! Но приз!       Внутреннее чувство времени подсказало, что пора заканчивать. Взяв в руки, последний личный том, Гермиона внимательно перечитала последнюю страницу. Особенно ее интересовали события, связанные с распределением первокурсников.       -... вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами -это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи, - нравоучительно сообщила профессор МакГонагалл. — Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.       Еще раз просмотрев этот момент и сравнив его с известным ей вариантом, Гермиона отметила, сценарий не изменился. Брошенные на попечение префектов на полдня в экспрессе школьники, оставленные совсем без присмотра в совершенно незнакомом месте первокурсники... Бесподобное безразличие взрослых магов и маглов этого мира к здоровью и жизни детей обосновать с точки зрения логики, или хотя бы здравого смысла было невозможно. Использование заместителя директора в качестве посыльного, выясняющего лично, готовы все к встрече с первокурсниками или нет, тем более.       Реакция Поттера на ее игру в нервничающую заучку, была весьма естественной. И это, неожиданно, напрягло. Вернувшись в воспоминаниях к поезду и просмотрев их повторно, Гермиона убедилась, Гарри вел себя в чем-то отлично от остальных участников представления. "Понять бы в чем отличие? Что не так?" - мысль поворочавшись в голове легла на полку рядом с воспоминаниями, как страничка «to-do» ежедневника.       Появление призраков, уже вполне ложилось в логику Творца. Видимо дети, а главное Поттер, должны были находиться под психологическим давлением до самого конца. Ведь место, куда его привезли, должно стать для Гарри "Местом первой радости". Навсегда! А что это значит? Это значит, что до этого, до момента прибытия, радости быть у него не должно!       Ситуация, была Гермионе давно известна, сюжет подразумевал создание Директором бойца-смертника. Готового умереть ради Хогвартса.       Вмешиваться было нельзя. Но это тоже было НЕПРАВИЛЬНО! Детей нельзя лишать радости! Нельзя превращать в золотую статую для ритуалов. Нельзя, но нельзя ведь и изменять сюжет! Где-то в глубине души Гермионы заворочалось совершенно новое для нее чувство. Огненная и одновременно ледяная ненависть. Ненависть к Автору. Вспоминая детали сюжета, соотнося их с лицами тех, кого она сегодня впервые увидела живьем, впадая в бешенство от понимания того, скольких из них Автор приготовил на заклание... Гермиона, пообещала себе, что что-нибудь придумает. Потерла лоб, подумала и вписала в нескольких местах своих воспоминаний случаи, подтверждающие, что она везучая чертовка и всегда способна что-нибудь придумать, чтобы спасти ситуацию.       Было действительно сложно поверить в то, что это на самом деле, всего лишь потолок, казалось, что Большой зал находится под открытым небом.       Фокус с поющей шляпой впечатлял, и оттягивал момент распределения, заставляя первокурсников, слегка успокоившихся после обсуждений процедуры и встречи с привидениями, опять занервничать.       Пробежавшись к шляпе и получив распределение на Гриффиндор, Гермиона села в засаду, ожидая распределения своих будущих соучастников и внимательно отслеживала происходящее. Теперь, просматривая воспоминания, она вновь обратила внимание на то, насколько наигранно выглядело удивление всех присутствующих. Ни на одном факультете, даже на "высокоинтеллектуальном" Когтевране не нашлось никого, кто вспомнил бы заранее, о том, что в этом году должен поступать Поттер... Только Малфой. Невольно зауважаешь. На таком-то фоне!       Наконец, прозвучало "Гриффиндор!". Поттер еле шел к своему столу. "Господи, Боже!" - подумала Грейнджер, - "Да он, не жив и не мертв от переживаний!" На фоне лубка, которым выглядели все остальные присутствующие маги, Гарри ощущался как единственный человек среди манекенов. Гермиона почувствовала, как гнев вновь захватывает ее. Она не может позволить Директору сделать из этого щуплого очкарика Золотого идола для жертвоприношения! Это НЕПРАВИЛЬНО!       Ей остро требовался совет, подсказка... Она не могла смириться с неизбежностью. Перевернув записку Тота, она написала: "Учитель! Мне нужен совет". Еще не высохли чернила, как проступил ответ чуть ниже: "Не забудь про наши дни рождения! И тебе воздастся! А забудешь, не воздастся. Читай ниже, чтобы не забыть."       Ниже египетскими иероглифами проступил текст.       Праздник Тота.       О, Владыка Истины! Бог единственный, владыка вечности, сотворивший вечность! Вот я пришел к тебе! Приветствую тебя, Добрая сила, прекрасный руль Северного Неба! Приветствую тебя, пересекающий небо, небесный лоцман, прекрасный руль Западного Неба! Приветствую тебя, сияющий, прекрасный руль Восточного Неба! Приветствую тебя, обитающий в храме ясноликих, прекрасный руль Южного Неба! Приветствую Вас, следующие пути знания!       Значит 19 сентября, подумала Гермиона и проснулась.