Злобный хаски вяло тащит нарты в даль тропою торной... ЭвенОк на нартах едет, свой кёбыз терзая звонкий. И от этого от звука, гнус противный споро дохнет, устилая серой пылью все окрестное пространство... Юркий лемминг норку вырыл, прямо посреди дороги, что б споткнулся тут проезжий, да с размаху брякнул в лужу, матеря на разны корки эту мелкую зверушку.. . Колосится сочный ягель, хоть он мох на самом деле, пантоносные олени этот ягель бодро харчат. А на карликовых ивах звонко свиристят пичуги, потому что утро в тундре - для пичуг большая радость! В общем все вокруг сияют, как начищенные каны. Только лайка ездовая, проклиная все на свете, прет по тундре словно трактор, вот жизня у ней какая... И какая только сволочь запрягла собаку в санки, если снег давно растаял, вот вопросец не из слабых... Как новейший истребитель гусь над тундрой рассекает, вызывая у собаки приступ слюноотделенья, но пожрать дадут не скоро, и поэтому у хаски все грустнее и грустнее выражение на морде. А кёбыз поет уныло о пространствах бесконечных, о дороге монотонной, что эвЕнка задолбала, и о том, что очень скоро (где-то завтра - послезавтра), он, однако, доберется до своей родной яранги. (с) Мышка